Maht 15 lehekülgi
1895 aasta
Анна на шее
Raamatust
«После венчания не было даже легкой закуски; молодые выпили по бокалу, переоделись и поехали на вокзал. Вместо веселого свадебного бала и ужина, вместо музыки и танцев – поездка на богомолье за двести верст. Многие одобряли это, говоря, что Модест Алексеич уже в чинах и не молод и шумная свадьба могла бы, пожалуй, показаться не совсем приличной; да и скучно слушать музыку, когда чиновник пятидесяти двух лет женится на девушке, которой едва минуло восемнадцать. Говорили также, что эту поездку в монастырь Модест Алексеич, как человек с правилами, затеял, собственно, для того, чтобы дать понять своей молодой жене, что и в браке он отдает первое место религии и нравственности…»
Žanrid ja sildid
Очень печальная женская история. Опять тупик для женской доли в дореволюционной России – куда деваться, кроме замужества «за деньги».
Но постепенно я почему-то стала вникать и в судьбу мужа Анны – Модеста Алексеича. Если попытаться «влезть в его шкуру», то тоже никакой радости от этого брака он не получил. Точнее, того, чего он ждал. И вынужден был «сохранять хорошую мину при плохой игре». Тут и «его сиятельство» оказался рядом. И произошло типичное перераспределение ролей.
hold_Bear Greals думаю что вы все неверно поняли. и Модест Алексеевич и Анна - все получили то что хотели. Он продвижение по службе, Аня веселую светскую жизнь. Но рассказ не только об этом, но и об отце Ани и о её братьях. Вот кто страдает...
Анна очень похожа на современных девушек. Ни для кого не секрет, что именно такие охотницы за богачами встречаются гораздо чаще, и нет уже повсеместно любви чистой и рая в шалаше с любимыми мужьями. Очень жаль, что героиня, ослепленная блистательным положением в обществе, забыла свою первоначальную цель, а именно помощь своим братьям и отцу.
У этой Ани несчастная судьба.
Неравный брак разрушил ее . Муж, много старше ее, холостяк в 52 года, а, соответственно, эгоист, который просто не мог понять ее и помочь ей почувствовать себя настоящей барышней. Если бы он не был озабочен так своей карьерой и своими интереса и, он бы мог вырастить из нее барышню и наслаждаться жизнью с ней. Так как изначально девушка то ведь не была такой разгульной – она пожертвовала своей молодостью и красотой ради того чтобы спасти своего отца и братьев от нищеты в которую они стремительно скатывались. И тут уже важно было в какие руки она попала через этот брак.
Тут можно много рассуждать, но главное это то, что ее просто предали – вначале отец, позволивший и даже сподвигнувший ее выйти замуж за старика, а потом и ее муж, ради ордена готовый закрыть глаза на ухаживания за ней «Его сиятельства».
Мужчины, не забывайте своей роли – защитников и оберегателей женщин, будь то мать, сестра, жена или дочь. И тогда любая женщина расцветёт под вашей защитой и заботой.
Девушка не пустышка, как писали многие выше, а стала зависимой от социальной обстановки, которая одобряет таких же как они сами. Конформизм. Ей пришлось перекроить свою природу, чтобы вписаться в реалии той жизни, в которые она попала.
Гениально! Они продали ее жизнь и молодость, но она оказалась находчива, и нашла в этой продаже свое удовольствие. Мне понравился рассказ, на мой взгляд, так и нужно жить молодым женщинам)))
Как он мил, когда трезв!
А Аня всё каталась на тройках, ездила с Артыновым на охоту, играла в одноактных пьесах, ужинала, и всё реже и реже бывала у своих. Они обедали уже одни. Петр Леонтьич запивал сильнее прежнего, денег не было, и фисгармонию давно уже продали за долг. Мальчики теперь не отпускали его одного на улицу и всё следили за ним, чтобы он не упал; и когда во время катанья на Старо-Киевской им встречалась Аня на паре с пристяжной на отлете и с Артыновым на козлах вместо кучера, Петр Леонтьич снимал цилиндр и собирался что-то крикнуть, а Петя и Андрюша брали его под руки и говорили умоляюще:
— Не надо, папочка… Будет, папочка…
Каждый человек должен иметь свои обязанности.
Модест Алексеич трогал ее за талию и похлопывал по плечу, а она думала о деньгах, о матери, об ее смерти.
И в воображении Ани все эти силы сливались в одно и в виде одного страшного громадного белого медведя надвигались на слабых и виноватых, таких, как ее отец, и она боялась сказать что-нибудь против, и натянуто улыбалась, и выражала притворное удовольствие, когда ее грубо ласкали и оскверняли объятиями, наводившими на нее ужас.
Ülevaated, 27 ülevaadet27