Tsitaadid raamatust «Дама с собачкой»

равнодушие – это паралич души, преждевременная смерть

натирала одеколоном, кутала в свои мягкие шали. – Какой ты у меня славненький! – говорила она совершенно искренне, приглаживая ему волосы.  – Какой ты у меня хорошенький!

ним. Так должно быть. Ложась спать, он вспомнил, что она еще так недавно была институткой, училась, все

уволить мне было бы больно. В первые же годы меня здесь выбрали в почетные мировые судьи. Кое-когда приходилось наезжать в город и принимать участие в заседаниях съезда и окружного суда, и это меня развлекало. Когда поживешь здесь безвыездно

, слушал, когда она рассказывала. – Что вы читали на этой неделе, пока мы не виделись? – спросил он теперь. – Говорите, прошу вас. – Я читала Писемского. – Что именно? – «Тысяча душ», – ответила Котик. – А как смешно

Старцева была уже большая практика. Каждое утро

книжки и часто уходила в деревню с непокрытой головой, под зонтиком, а вечером громко говорила о земстве, о школах. Эта тонкая, красивая, неизменно строгая девушка с

невозможно, прозрев, заставить себя снова не видеть

стареющую кровь. И она стряхивает с подола черную

Бабушка хлопотала за самоваром, глубоко вздыхала;