Tsitaadid raamatust «Дьявол среди людей»
Летят по небу самолеты-бомбовозы, Хотят засыпать нас землей, ёксель-моксель. А я, молоденький мальчишка, лет семнадцать, Лежу почти что без ноги. Ко мне подходит санитарка, звать Тамарка: «Давай тебя я первяжу, ёксель-моксель, И в санитарную машину „стундербекер“ С молитвой тихо уложу…»
Еще бабка поучала: «Как попил, ведро доской закрыл, ковшик на доску, гляди, ложи кверху донышком. А книзу донышком положишь если, гляди, беси в него насеруть…»
И опять мы ничего не видели сами, факты били по нашим умам и нашим душам через свидетелей, через слухи, через примитивные фантазии и неразбериху самоуверенных мнений.
Верю я в непостижимую судьбу – функцию темперамента, обстоятельств и поступков.
факт, что один из наших механизаторов, Волошин К.С., проявивший себя в качестве постоянного рабкора нашей газеты, был замечен
Большой живот да тощий фаллос — Вот все, что от него осталось. И знает пасмурное
На заре его туманной юности некий энтузиаст-педагог
Бесов не Бог создает. Это человеки по грехам своим бесов рождают
Мы инвалиды, калеки, убогие, Мы все огрызки Великой войны, Но унывают из нас лишь немногие, Мы веселиться, петь и пьянствовать должны! Так, инвалиды, пей и веселись, На крыльях водки подымаясь ввысь, Пускай гремит наш хриплый, жуткий смех — Нам веселиться, право же, не грех! Кто не слыхал с вонючих коек стонов раненых, Кто не смотрел смерти прямо в глаза, Тот удивится, увидев нас пьяными, Но так смеяться не сумеет никогда! Так, инвалиды, пей и веселись…
Собравшись в стаю, собаки дичают и при малейшей провокации доводят себя до неистовства. Как люди, собравшись в толпу. Уши у них прижимаются, хвосты вытягиваются в полено, пасти оскаляются и начинают брызгать слюной. Как у людей, если говорить о пастях.
