Loe raamatut: «Самодур, год 2012»

I. Возвращение в Красный Острог

Северный Кавказ

29 августа 2012 года

Роман Иланов

Меня зовут Роман Иланов. Еще несколько месяцев назад я был простым учеником элитной гимназии, расположенной за тысячи километров от этих мест. Вместо того чтобы провести летние каникулы в компании своих друзей, зажигая на танцполе с девчонками, я нахожусь на Богом забытых горах Северного Кавказа в грязной и рваной одежде, да еще и под палящим солнцем. Конечно, можно было подумать о поступлении в университет, собрать все необходимые документы, а после этого устроиться на очередную низкооплачиваемую работу. Потом жениться, завести детей и прожить свою жизнь как обычный среднестатистический человек, работая за копейки с утра до ночи в ожидании смерти. Это именно то, к чему нас готовят наши родители и, что самое интересное, они считают, что именно так и должна пройти наша жизнь.

Пока мои родители пытались заработать мне на хлеб, моим воспитанием занимался дед. Он был очень влиятельным и уважаемым человеком в нашем городе. Помню, он всегда говорил мне, что люди вроде меня не заводят семью и не стремятся занять высокую должность на работе. Люди вроде меня приносят нашему миру перемены. И всегда, когда он говорил мне, что меня ждет судьба человека, сражающегося за правду и выживание, я замечал искреннюю улыбку на его лице. Повзрослев, я понял, что под этой улыбкой скрывалось самое настоящее отчаянье, которое всегда испытывают взрослые, когда пытаются сделать вид, что всё будет хорошо, что нас ждет светлое будущее. В какой-то степени он оказался прав. Я запомнил этого человека честным и справедливым, и, разумеется, стремился быть похожим на него, и в будущем хотел работать с ним бок о бок ради блага нашего города, но этому было не суждено сбыться.

Поэтому, чтобы оправдать ожидания своих родителей и деда относительно своего будущего, я и бежал на звук летящего в мою сторону вертолета по острым, как бритва, скалам в рваных штанах, дырявых берцах, грязной черной кофте и черной балаклаве на лице, с пустым колчаном на спине, ремень которого до крови стер мне левое плечо.

В правой руке я держал лук, который не раз спасал мне жизнь за последние полгода. Оказавшись в лесу, я попал в ловушку агентов секретной организации, которая носит в нашем государстве неофициальное название «Иерархия». Эти парни знали свое дело; они способны совершить военный переворот в развитом государстве буквально за тридцать минут, так что найти и окружить меня особого труда им не составило.

– Бросай лук на землю, – громко прокричал один из агентов.

Не знаю почему, но в меня словно вселился демон после этих слов. Крепко сжав лук, я был готов достать стрелу и прервать жизнь каждого из этих одетых за счет государства парней, но, осознав, что колчан был пуст, а за последнее время крови было пролито немало, я решил поступить иначе. Я расслабил руку и лук выпал из моей руки. Опустив взгляд вниз, я поднял руки вверх и убрал их за голову. Увидев, как агенты начинают подходить ко мне ближе, я смиренно встал перед ними на колени. Один из агентов снял с моей головы балаклаву и отдал приказ, повернувшись к своим людям.

– Грузите его! – агенты не сильно колебались и мгновенно поставили меня на ноги, надели наручники, а следом напялили какой-то мешок мне на голову. Затем, толкнув в спину, повели меня в сторону своего вертолета.

Агенты сопровождали меня, не спуская с меня взгляда, словно я особо опасный преступник. Бойцы были собраны, и я понимал, что в случае моих спасательных действий они будут готовы принять против меня меры, потому и не было смысла сопротивляться, тем более я уже хотел домой.

После того как мы подошли к вертолету Ми–24, один из агентов залез внутрь и сказал пилотам:

– Сообщите домой, что объект у нас. Мы возвращаемся.

– Так точно, – ответил пилот.

Агенты завели меня внутрь и толкнули в сторону сиденья. Мы летели достаточно долго, но точно не больше суток. Я и понятия не имел, куда мы держим курс, но спустя несколько часов с моей головы сняли мешок и, посмотрев в окошко, я увидел свой родной Красный Острог.

Красный Острог – город, расположенный в Красноярском крае на обоих берегах реки Енисей, которые соединял впечатляющий своими размерами остров. Было время, когда этот город был без какого либо шанса на счастливое будущее, но благодаря моему деду Анатолию этот город вытерпел немало и стал одним из самых процветающих городов России, в результате чего население города стремительно выросло практически в три раза. Но как мне сказал мой дед перед смертью: «Не жди благодарности от людей в нашей стране. Сколько бы ты хорошего ни сделал, чем бы ты ни пожертвовал, кто-то всё равно останется тобой недоволен». Я никогда особо не придавал значения этим словам, но в последнее время стал очень часто задумываться над ними. Ведь они подчеркивают всю суть России двадцать первого века. Мой дед не сдавался. Даже когда его пытались спровадить на пенсию, он по-прежнему сопротивлялся. Когда его пытались подставить с документооборотом, он не сдался и справился со всеми, кто пытался бросить ему вызов.

Но всем рано или поздно приходит конец. Мой дед умер от тяжкого заболевания – так мне сказали родители. Он умер тогда, когда я ждал его больше всего, на мой тринадцатый день рождения. С тех пор эта дата не ассоциируется у меня ни с чем хорошим. Моя семья потеряла любящего мужа, отца, деда; город потерял того, кто всегда выступал за интересы его населения, а я потерял человека, на которого всю жизнь хотел быть похож. Я никогда не мог это объяснить, но он был моим примером для подражания: он никогда не отступал перед трудностями и ничего не боялся, у него всегда брали советы чиновники, мэр и даже губернатор – видимо, эти качества мне и нравились в нем.

С момента его смерти город начал медленно умирать. За пять лет коррупция проникла практически во все уровни инфраструктуры города, преступность вышла на уровень, когда даже самые ярые государственные служащие боялись что-либо предпринимать, а бездействие администрации и чиновников постепенно вело город на самое дно.

А что же до меня? Моя жизнь после его смерти изменилась кардинально. В свои тринадцать лет я особо не выделялся в школе; можно сказать, я был грушей для битья и целью для издевательств Евгения Гама и его друзей, которые обучались в моем классе и пользовались популярностью среди подобных им детей в школе. Каждый день я возвращался побитый и разочарованный тем, что не могу дать отпор таким людям, ведь мой дед был убежден, что кулаки ничего не решат. Он всегда говорил мне: «Терпение и выдержка – это единственный способ выжить в мире идиотов». В школе я мог выдержать любые побои, я уже к ним просто привык, но выдержать оскорбления в адрес моего покойного деда я не мог. Собственно говоря, именно эта проблема и заставила меня вступить на темную дорожку.

Красный Острог

30 августа 2012 года

07:30

Дмитрий Воронцов

Меня зовут Дмитрий Воронцов. Агенты Иерархии прозвали меня Пиковым Королем из-за моих заслуг на службе, когда я еще был обычным бойцом специализированного подразделения. В настоящее время я являюсь майором вооруженных сил и занимаю вторую должность в Иерархии после своей начальницы Анастасии Леонидовны Бакеевой. Эта женщина представляет собой холодную и расчетливую бестию, хотя визуально по ней такого и не скажешь. Если она отдала приказ, тогда ты должен быть готов его выполнить любой ценой. Именно такой начальник и должен быть у руля такой организации. Поэтому новость о том, что Роман Иланов был доставлен нашими агентами в Красный Острог, незамедлительно заставила меня оторваться от рабочего места и быстро подтвердить эту информацию. Быстрым шагом я дошел до комнаты, в которой держали объект. До прихода Анастасии Леонидовны было необходимо обследовать Романа и составить рапорт о проделанной работе на Кавказе.

Наблюдая за его поведением на осмотре в санитарной части Иерархии, я увидел совершенно другого человека – не просто мальчика, которого мы когда-то вербовали, а настоящего воителя, который был способен выполнить любой приказ. Я не стал выслушивать врача слишком долго, а просто взял заключение и, внимательно изучая его, пошел в кабинет начальницы.

Иерархия представляет собой особо охраняемый секретный военный объект, который расположен в центральном районе города. Его территория настолько огромна, что во внутреннем дворе находится большой ангар с несколькими вертолетными площадками. Основные кабинеты, лаборатории и гаражи расположены под землей, а коридоры построены таким образом, что человек, не изучивший схему коридоров, попросту там заблудится.

Кабинет Бакеевой был закрыт огромной титановой дверью, справа от которой находится сканер отпечатков пальцев, который разрешает доступ в кабинет. Таким доступом обладает лишь несколько человек, одним из которых являюсь я. Когда я зашел в кабинет начальницы, Анастасия Леонидовна находилась на своем рабочем месте, одетая в деловой черный костюм и жакет, а ее волосы были аккуратно собраны. Об образе этой женщины ходят различные легенды, но мы придерживаемся только одной – она была властной и статной женщиной, которая не любит, когда всё идет не так как она задумала. Очки делали ее еще строже, чем она казалась, и ходили слухи, что они у нее для того, чтобы не сжечь взглядом подчиненных.

Начальница спокойно сидела в своем шикарном кабинете, ни о чем не думая и очень внимательно смотрела в монитор на своем столе. В кабинете царил полный порядок; всё находилось на своих местах, а на ее столе было полно различных документов и папок. Позади на стене висел портрет Верховного главнокомандующего Российской Федерации. Я пытался вести себя спокойно, в принципе, как и всегда. Не создавая шума, начал подходить к столу начальницы; увидев, как она сосредоточила свой взгляд на мне, я не растерялся и просто сообщил то, что она хотела услышать, ничего лишнего.

– Группа сообщила, что задача, которую вы поставили Иланову, была им выполнена. На скалах обнаружены тела боевиков.

Услышав эту новость, Бакеева улыбнулась и опять уставилась в монитор, словно она уже знала, что я хочу ей сказать.

– Преимущества явно были не в пользу Иланова, – продолжил я.

– Знаешь, почему я выбрала именно его? – спросила меня Анастасия Леонидовна, продолжая смотреть на монитор.

– Есть предположение, будто он вам нравится, – быстро ответил я, сбив ее с мысли.

– За умение импровизировать; вот чего не хватает нашим бойцам, – Анастасия Леонидовна облокотилась на спинку кресла и начала всматриваться в заполненный различными документами стол. – Как его состояние?

– Парочка трещин в костях, многочисленные ссадины и порезы, сотрясение головного мозга, ожоги в области стоп, – посмотрев на безразличие этой холодной женщины, я решил закончить тем, что она и хотела услышать. – В общем, жить будет, если вы, конечно, это хотите знать!

– Я пойду с ним поговорю, – после этих слов начальница встала и подошла ко мне. – А ты пока что свободен, – сказала она с какой-то злорадствующей ноткой, что я был просто вынужден наблюдать за тем, как она подходит к своей двери. Прикоснувшись к дверной ручке, она повернулась и сказала мне: – Да он мне немного нравится, а ведь это редкость!

Роман Иланов

Сказать, что в данных местах самые лучшие медицинские условия, я явно не могу. Только после качественных услуг санинструктора я наконец хоть что-то почувствовал, хоть это была и боль во всем теле. Маша, так она сказала, ее зовут. За милой улыбкой этой двадцатипятилетней девушки скрывается безразличие, она особо и не парится насчет моего здоровья. Я знаю, о чем говорю; мои родители – уважаемые в нашем городе медики, и я точно знаю, что пару бинтов и просроченная мазь не смогут вылечить ожоги, раны и уж тем более переломы, присутствующие на моем теле.

Наблюдая за Машей, которая смотрела в телефон и мило улыбалась, я услышал звонкий стук каблуков с очень медленным интервалом ходьбы. Я точно знаю, кому принадлежит такая манера ходьбы. Леонидовна еще не успела зайти в кабинет для медицинского обслуживания, а молодая девушка уже приняла стойку смирно.

Она зашла спокойно, важно, статно, как будто ничего не произошло, как будто она вовсе и не отправляла восемнадцатилетнего пацана в зону боевых действий. Взгляд ее был необычный, и не особо удивленный, но было чувство, что, глядя на меня, она знала, что я скажу.

– Может быть, выйдете? – сказал я, одновременно взяв в руки рубашку и накинув ее на себя.

– Что такое? Неужели наш дамский угодник стесняется? – строго ответила Леонидовна.

– Мне всего восемнадцать.

Увидев, что женщину мой ответ не смутил, я начал застегивать рубашку, опустив свой взгляд вниз.

– Многих это не останавливает, – ответила Бакеева, начиная подходить ко мне. Она продолжала беседу: – Мне рассказали, что произошло.

– Все пошло не совсем по вашему плану, – я был удивлен, но после этих слов Леонидовна даже не пошатнулась. И мне было очень интересно узнать, что у нее на самом деле творится в голове.

– Твоя миссия заключалась в спасении деревни от захвативших ее боевиков, – женщина вздохнула и, как мне показалось, очень искренне продолжила разговор, – ты спас множество жизней.

– Убил примерно столько же, – после сказанного я смотрел прямо в глаза Леонидовне, чтобы увидеть хоть что-то, но я так ничего и не смог разглядеть в ее дьявольских прожекторах. После неловкого молчания я продолжил разговор.

– Хотя, что можно было ожидать от монстра вроде меня? – после этих слов, сам того не замечая, я развернулся в сторону Маши.

Леонидовна посмотрела на врача, дав понять своим взглядом, что она свободна, и та воспользовалась этой возможностью, оставив меня со своей злостной начальницей наедине. Затем снова повернулась ко мне и словно сыну, улыбнувшись, сказала:

– Помнишь, я тебе говорила, что нужно уметь направлять свою тьму на благое дело? – положив свою руку мне на плечо, она закончила предложение. – У тебя получилось усвоить этот урок. Пойдем, у меня кое-что для тебя есть.

Я наблюдал, как Бакеева подходила к двери, и, словно магнит, я был вынужден пойти за ней. Я не могу объяснить почему – может, из-за любопытства, может даже, я видел в ней своего наставника. Мы вышли из основного корпуса Иерархии и целых десять минут шли по коридорам, не сказав друг другу ни единого слова. Я мог лишь наблюдать за камерами, которых насчитал здесь около ста штук, и патрульными, которые были заняты охраной территории. Оказавшись у огромных металлических ворот, Леонидовна даже не остановилась. Агенты, которые были на посту, моментально открыли ей эти ворота и мы оказались в ангаре, в котором было полно военных. Я насчитал как минимум десять разновидностей военных машин и пять вертолетов, среди которых был тот самый МИ-24, на котором меня сюда и доставили.

Остановившись в ангаре, я недовольно и грубовато выкрикнул:

– У меня нет времени на экскурсии!

Бакеева, улыбнувшись, повернулась в мою сторону, и резво ответила:

– Времени у вас еще предостаточно.

После чего к нам подошел агент, в руках которого был зеленый рюкзак, с которого свисал мой лук. Леонидовна, даже не посмотрев в мою сторону, сказала: – Кстати, это, видимо, ваше!

Агент протянул мне мой рюкзак. По взгляду Леонидовны было понятно, что всё неспроста, я уже привык ожидать от этой женщины всего, даже за рамки вон выходящего. Я молча забрал рюкзак у солдата, который после передачи сразу же ушел.

– Это что, типа сувенира? – спросил я. Поставив рюкзак на пол, я присел и, облокотившись на коленку, открыл его.

– Ваш долг перед Родиной закончен. Поэтому наша организация вас не смеет задерживать, но при вашем желании, я могу взять вас на подходящую для ваших талантов вакансию.

Леонидовна смотрела на меня так, словно я её детище, которое она создала с нуля, и после сказанного ею у меня появился очень интересный вопрос.

– И что эта за вакансия такая? – я повернулся к своей собеседнице и четко смотрел ей в глаза. – Убийца по вызову?

Она, не отрывая от меня взгляд, улыбнулась, и тут я понял, что сам же и ответил на свой вопрос.

Отвернувшись, я почувствовал, что всё именно так. Всё, что произошло со мной с момента смерти моего деда, превратило слабого мальчика, не способного постоять за себя, в нечто, на поиски которого отправили целое подразделение. Бакееву это не особо разочаровало, она просто ответила мне:

– Если вы отказываетесь, мы вас не держим. Можете вернуться к своей беззаботной жизни.

После таких слов я повернулся в ее сторону, поскольку осознавал, что всё именно к этому и ведет. Не видел, откуда она достала этот блокнот, но она явно хотела меня чем-то удивить. – Это тоже принадлежит вам…

– Что это? – удивленно ответил я.

– Это принадлежало вашему деду, – Леонидовна, передав мне загадочную рукопись, просто положила руку на руку и продолжала мне отвечать, – он просил передать этот блокнот своему внуку, когда придет время.

Сказать, что она меня удивила, значит не сказать ничего. Я быстренько просмотрел дневник, который местами был обгорелым. Внимательно изучив почерк, я удостоверился, что рукопись действительно принадлежит моему деду. Бакеева, наблюдая за мной, загадочно спросила:

– Что вы решили?

Я закрыл блокнот, положил его в карман штанов и ответил ей:

– Пожалуй, я попробую заняться чем–нибудь более адекватным.

Странно, ее даже не смутил мой ответ. Может, она действительно решила меня отпустить, я особо не задавался этим вопросом – просто поднял рюкзак и пошел на выход, наблюдая за работой агентов в ангаре.

Задерживаться в здание Иерархии особого желания у меня не было, поэтому на выходе меня досмотрели, проверили мои вещи и отпустили. Находясь в городе, я ощутил свободу, стало даже как-то непривычно наблюдать за простыми людьми, которые спешат на работу, куда-то опаздывают и суетливо решают свои проблемы.

Примерно через час я оказался во дворе своего дома. Такое ощущение, как будто сто лет не видел эти места. Оказавшись в подъезде и поднявшись на свою лестничную площадку, я повернулся к двери и застыл. За этой дверью меня ждала моя семья, родители и младшая сестра. И я не знал, что им сказать, ведь наша последняя встреча прошла не очень. Если честно, она даже и не началась, в каком-то смысле. Я обещал проводить их на самолет, но обстоятельства заставили меня поступить иначе. Мне оставалось лишь позвонить в звонок, что я, собственно, и сделал. Время от звонка и до того, как моя мама открыла дверь, тянулось очень долго, я же не мог просто сказать: «Простите меня, что не проводил вас на самолет, хотя и обещал, у меня были более важные дела, чем нести ваши чемоданы», поэтому единственное, что мне показалось более или менее правильным – просто извиниться.

Увидев свою маму, которая открыла входную дверь, я почувствовал трепет. Если честно, я никогда не видел ее такой счастливой; может, так повлиял отпуск в Таиланде, может, что-то еще. Единственное, в чем я точно уверен, что время, проведенное без меня, ей точно пошло на пользу. Ведь переживать за сына, который вечно попадает в неприятности – не самое лучшее занятие. Опустив глаза, я зашел в квартиру, и, бросив свой рюкзак на пол, поднял глаза и увидел, как в коридор вышли мои отец и сестра. Сестренка сразу же подбежала ко мне и крепко обняла, и, признаюсь, за последние полгода мне никогда не было так хорошо. Я посмотрел на маму, и, еле сдерживая слезы, сказал:

– Простите меня!

Наблюдая за эмоциями родителей, я понял, что они не злятся, но мне все равно было стыдно. Стыдно за то, что последние пять лет я практически не уделял им внимания, ничем не помогал, обманывал и игнорировал. Я был занят своими делами, которые считал более важными; за это мне и было стыдно.

– Как мы можем злиться на сына? – она обняла меня так, будто видит впервые, а отец, положив свою руку мне на плечо, улыбнулся. Этого мне как раз и не хватало; я поклялся себе, что больше никогда не оставлю свою семью.

30 августа 2012 года

19:50

Спустя пару часов я решил позвонить своим друзьям, поскольку мое отсутствие тоже оставило их в неведении, и пригласить на встречу. Если с родителями всё оказалось гораздо проще, то с друзьями мне всегда было сложнее поддерживать отношения. Я надел свой единственный деловой костюм и заказал столик в ресторане «Сова», где много лет назад мы вместе со всей семьей праздновали мой поход в первый класс. Глупо конечно, но мой дед решил, что эту дату я должен запомнить.

С тех пор это место стало для меня памятным, ведь каждое последующее первое сентября мой дед приводил всю нашу огромную семью в этот ресторан всех вместе: нашу бабушку, меня, сестру, двоюродного брата и наших родителей. Ресторан принадлежал лучшему другу моего деда. После его смерти заведение сменило немало владельцев, но здесь так же остались уютная атмосфера и вкусная еда, чего нельзя сказать о ценах.

Оказавшись внутри ресторана, я сразу же заметил за угловым столиком, который заказал, свою подругу Карину Слепцову – она была просто в умопомрачительном красном платье, которое очень сильно подходило к светлому цвету волос. Я знал ее еще с детства, она была одной из немногих, кто понимал меня тогда. На долгое время судьба развела наши пути, и ее возвращение в Красный Острог год назад было для меня приятной неожиданностью. Спустя несколько секунд Карина заметила меня, со слезами на глазах поднялась с дивана, подбежала ко мне, крепко обняла, и тихим голосом проговорила:

– Рада тебя видеть!

Я улыбнулся и крепко обнял ее.

Следом за Кариной с дивана поднялся Рома Птенцов. Он был моим другом. Не могу с уверенностью сказать, что лучшим из-за наших отношений в прошлом, но этого человека я уважал и знал, что в случае чего могу ему доверять. Он, как и всегда, был в черной рубашке, брюках, которые подчеркивали его спортивную фигуру. На указательном пальце его правой руки блестел золотой перстень в виде черепа, который тяжело было не заметить. Рома медленно подошел ко мне и, протянув руку, грозным голосом сказал:

– Рад тебя видеть, дружище! Если честно, не знал, что и делать после случившегося!

Не знаю, правда это или, может, события, которые произошли со мной за последнее время, сделали из меня параноика, но я начал подозревать всех подряд. Я постарался вести себя так, будто ничего не произошло, и просто протянул ему руку в ответ для крепкого рукопожатия.

– Я бы, наверное, вызвал полицию, – шутливо ответил другу. Он понял, что я особо не переживаю из-за некоторых обстоятельств, которые произошли между нашей троицей в момент, когда меня вербовали.

Глядя на друзей, я понимал, что у них есть вопросы, на которые не смогу ответить; и не потому что они подумают, что это бред, а потому что это заставит их иначе посмотреть на меня. Рома был из тех, кто не любит, когда от него что-то утаивают или говорят неправду, тем более он не любил, когда кто-то лучше его. Он был одним из тех, кто всегда любит контролировать ситуацию, поэтому в очередной раз он скрыл свои эмоции под улыбкой и не менее саркастично ответил:

– Думаю, сотрудники полиции приняли бы меня за психа, если бы я рассказал им правду.

После недолгого разговора мы присели за столик. Карина сидела напротив и, держа в руке бокал вина, не могла оторваться от меня. Рома сидел на диване и нервно крутил перстень на пальце. После недолгого молчания Кара начала диалог с вопроса, на который я не особо хотел отвечать в присутствии своего друга:

– Что случилось с тобой после хижины?

Я заметил, как Птица поднял взгляд в мою сторону, заставив меня тем самым не раздумывая ответить ей:

– Не хочу об этом пока что говорить.

Я точно знал, какие будут вопросы у Карины и Ромы когда вернусь, поэтому и подготовился к этой беседе. Увидев, как Слепцова начала грустно смотреть на бокал, я, не разочаровывая ее, продолжил: – Но я хочу сказать вам спасибо, что вы были со мной до самого конца.

Карина оживленно начала смотреть на меня, а Птица без особых эмоций на своем лице начал прислушиваться к тому, что я говорю.

– Вы хорошие друзья, а это дорогого стоит. Простите меня, если вел себя как эгоист по отношению к вам, – когда я закончил, Кара положила свою нежную руку на мою ладонь и улыбнулась.

Я всё понимал; после ее возвращения начал осознавать, что она испытывает ко мне чувства, но к тому времени мы с ней были уже из разных миров, и не хотел, чтобы она видела того, в кого я превратился. Единственное, чего я хотел – чтобы она запомнила меня обычным и неприметным мальчиком, которого она когда-то полюбила в детстве.

– Ты забыл упомянуть, что ты еще лицемер, – этот голос я был рад услышать. Мой старый друг Влад, как всегда, подошел незаметно. Ехидно улыбнувшись, я встал и повернулся к нему, пожал его руку.

Владислав был одним из самых умных и разносторонних людей, которых я когда-то встречал. Я всегда пытался к нему прислушиваться в школьное время, хоть наши пути частенько расходились. После школы он поступил на юридический – прямо так, как он и планировал; я даже особо не был удивлен, когда узнал об этом. Хотя пару раз он и поговаривал о том, чтобы уехать на заработки за границу.

– Присаживайся, мой дорогой друг, – сказал я товарищу, показав свободной рукой в сторону своих друзей. – Знакомься, это Карина и Роман; ребят, это Влад.

– Рад со всеми познакомиться, – четко и ясно ответил школьный товарищ. После мы расселись по своим местам и продолжили разговор. Как же мне этого не хватало! Правда, одного человека все же здесь недоставало.

Никита Васильев

Меня зовут Никита Васильев, я лейтенант вооруженных сил и помощник начальника Иерархии Анастасии Бакеевой. Примерно класса с девятого я стремился попасть в вооруженные силы Российской Федерации. Многие говорят, что мое желание так себе, но я считал иначе. Возможно это связано с тем, что мои отец и дедушка всю жизнь служили на благо Отчизне. Именно потому я всегда и думал, что должен продолжить семейную традицию. Я даже подобрал специальную академию Главного разведывательного управления. Мой отец помог мне собрать все необходимые документы для поступления; моя семья, бесспорно, мой выбор поддержала.

Правда, я даже не представлял, что во время прохождения комиссии и сдачи нормативов за мной придут люди, которые предложат мне работу в секретном подразделении нашей страны. Думаю, их впечатлили мои физические показатели и результаты тестов, которые я проходил для поступления. Могу сказать только одно, что такого развития событий я точно не ожидал.

С одной стороны, эта работа мне нравится, я чувствую здесь себя своим и понимаю, что делаю нужное дело, но с другой стороны она отнимает много времени, что не особо нравится моей жене. Не говоря уже о том, что сегодня я должен был встретиться с Ромой Илановым, моим лучшим школьным другом, а вместо этого изучаю личные дела новых сотрудников. С Ромой я познакомился, когда был в десятом классе, а он на тот момент был в восьмом. Вместе мы выступали на различных соревнованиях по легкой, тяжелой атлетике и всегда приносили школе первые места. Таких людей, как Рома Иланов, я раньше не встречал – таких собранных и нацеленных на результат. Он особо не любил говорить о своей старой школе и почему он ее сменил, но довольно быстро приспособился в нашей школе.

И вот на часах двадцать два пятнадцать, и я наконец-то подготовил для Бакеевой рапорт по личному составу. Господи, как же болит голова!.. Нужно как можно быстрее отнести ей рапорт и идти на встречу в ресторан. Взяв служебные документы, я стремительно вышел из кабинета. Мне оставалось только пройти несколько метров, чтобы зайти в кабинет Анастасии Леонидовны, дверь которого была открыта. Она любит открывать дверь в свой кабинет после окончания рабочего дня; как-то она мне сказала, что не любит шум и хаос на работе, поэтому в рабочее время она закрывается.

– Разрешите?! – громко и четко спросил я.

Бакеева посмотрела как робот, пытаясь найти в моем внешнем виде то, к чему можно придраться. Быстро осмотрев меня, она достаточно спокойно ответила:

– Разрешаю.

Я подошел к ее столу и, понимая, что она устала, молча положил документы ей на стол. Начальница взяла мой рапорт и быстро его просмотрела, после чего она удивленно посмотрела на меня и спросила:

– Вы же отпрашивались на вечеринку?

Откуда она узнала про вечеринку? Я отпрашивался, но не говорил, куда!

– Работы прибавилось, а я привык доделывать ее до конца, – ответил я, смотря Бакеевой прямо в глаза. Она любит таких людей, которые четко смотрят ей в глаза и ясно отвечают на ее вопросы. Она не любит лишних слов и особенно неуместных вопросов.

– Я вас освобождаю от нее на сегодня, – Бакеева положила рапорт на стол, подписала его и облокотилась на спинку стула. – Вряд ли вашему другу Иланову понравится, если все его дружки не явятся на организованное им застолье. Вы свободны.

За полгода службы я многое слышал про эту женщину, поэтому очень удивился, когда она вошла в мое положение и отпустила с работы. Этот жест доброй воли просто не поддавался объяснению. Увидев, что Бакеева опять уставилась в монитор, я молча развернулся, вышел из кабинета и по пути на контрольно–пропускной пункт вызвал такси. Такой шанс, наверное, выпадает только раз в жизни, стоило им воспользоваться.

Спустя двадцать минут, я оказался у ресторана «Сова». Посмотрев на ресторан, я набрался сил, заплатил за проезд водителю и вышел из автомобиля. Когда я оказался внутри, то увидел Рому, который в одиночестве сидел за угловым столиком и просто спокойно поглядывал на свои наручные часы, доставшиеся ему от деда. Я подошел к столику и виновато сказал:

– Привет, дружище, прости за опоздание, – увидев, как Рома улыбнулся, я присел напротив него. – Моя начальница просто зверь, ты не представляешь!

Увидев мимо проходящего официанта, я спросил: – Можно сделать заказ?

– Добрый вечер, я подойду к вам через пару минут, – вежливо ответил мне официант и ушел с подносом в руках в сторону соседнего столика.

– Ничего страшного, – ответил Рома, – я все равно рад тебя видеть. Тяжело вздохнув, он облокотился на спинку дивана.

– Смотрю, вечеринка закончилась?

– Да, – опустив глаза, Роман продолжил говорить, – вечеринка явно удалась.

– Если не торопишься, можно продолжить гулянку. Сто лет тебя не видел.

Друг вел себя очень странно с того момента, как я пришел: он продолжал поглядывать на часы, и это было нелогично. Куда ему было спешить в такое время? Я понимал, что он куда-то торопится.

Спустя примерно тридцать секунд Рома, улыбаясь, кивнул мне головой и достал мобильный телефон из кармана брюк. Быстро посмотрев в сторону мобильного, Роман спросил у меня: