Loe raamatut: «Развод. Двойня в подарок»

Глава 1

Что может быть лучше, чем после долгого и тяжелого дня полежать в очень горячей ванне? С пенкой, бурлящими бомбочками, резиновыми уточками, блесточками и прочими эфирными маслами? Только после этой ванны, отключить все будильники, ведь завтра выходные, и потерять себя среди хрустящих простыней до самого утра. А лучше сразу до понедельника.

Я уже шла по Биврёсту в Асгард, шурша юбками и позвякивая медным мечом по радужному мосту, но меня выдернул обратно в реальность звонок мобильного. Имперский марш ничего хорошего не предвещал и я изо всех сил старалась вернуться обратно, на дорогу, ведущую к богам. Конечно, ничего не вышло, потому что нахал на том конце провода и не думал переставать набирать мой номер раз за разом. Сволочь! Такой сон обломал!

Нервно скидываю с себя простынь, стаскиваю маску для и с силой жму на кнопку ответа.

– Да! – рявкаю в трубку, вспоминая, что там говорила моя подруга из универа по поводу проклятий. Она настоящая цыганка, так что явно советы были не пустячковые.

– Все! Нашли, спасли! Можешь выдыхать! – радостным голосом сообщает мой муж в трубку и я тут же теряюсь, что же делать! Я-то и не вдыхала, чтоб выдыхать.

– Так, Пилипенко, а нормально ты можешь объяснить, что произошло?

– Ты, главное, не переживай! Я сейчас приеду и все расскажу! Скоро буду, спать не ложись. У телефона батарейка сади… – и в продолжение только серия коротких гудков.

И как это понимать? Я всегда знала, что мой муж настоящее чудовище, но вот таких приходов у него не было ни разу. Искренне надеюсь, что он просто где-то напился и не припрется меня радовать, но сон ушел безвозвратно.

Нервно проворочавшись, пришлось тащиться на кухню, за успокоительным, а там белье в стиральной машине ждет, чтобы его развесили, посуда в раковине, чтобы загрузили в посудомойку и пыль на полках. Лежит красиво. Вытереть, перебрать, рассортировать, помыть, развесить, сложить. Ну а дальше меня было не остановить. В ход пошли кухонные ящики с посудой, крупами, специями…

Я обнаружила себя в два часа ночи у мусорных баков, выбрасывающую два огромных мешка ненужных коробочек, красивых, но бестолковых баночек, осиротевших без крышки судочков, просроченного какао и еще тонну всякого кухонного хлама.

На обратном пути остановилась у подъезда и правда выдохнуть небо. Выдохнуть все свои печали и одиночество.

Ничего. У меня есть план и это даже к лучшему, что Артур сегодня приедет. Давно пора было с ним поговорить о разводе, который мы откладываем последние пять лет. О свадьбе, которой не должно было случиться и о нас, которых никогда не было.

В Москве звезд практически никогда не видно. Если не считать тех, что светят на эстраде. А иногда так хочется загадать желание и верить, что непременно сбудется, что сердце сжимается в крохотный комочек. В ответ на мои просьбы, рядом стоящее дерево, бросает мне под ноги круглую шипастую коробочку, из которой выпадает несколько каштанов. Не звезды, конечно, но подбираю орешки и прячу их в карманы.

– Пусть сбудется, – зажимая их в кулаке и для уверенности заглядывая в небо, прошу об исполнении самой заветной мечты. Я уже много лет хочу только одного. Родить ребенка. Муж, к сожалению, для этого не годится.

Во двор с визгом шин заруливает огромный черный Гелик, из которого вываливается вполне себе трезвый Артур. М-да, не об этом я просила.

Перепрыгивая бордюр, подбирается ко мне с одной из самых счастливых своих улыбок. Ему очень идет быть таким легким. Драные джинсы с цепью на боку, футболка обтягивающая каждый кубик пресса и косуха дополняющая ансамбль. На улице десять градусов тепла и как этому выпендрежнику не холодно, понятия не имею. Знаю только, что если сейчас положить ладонь на его грудь, она окажется горячей.

Почему мое отражение в зеркале с каждой бессонной ночью становится все печальнее, этот будто застыл во времени и все никак не перестанет быть двадцатипятилетним пацаном?

– И откуда это к нам такого красивого дяденьку занесло? – вырывается из меня неожиданно цитата из старого фильма. Сейчас бы в два часа ночи шутки шутить, продрогнув на улице в одной толстовке…

– Красивого, значит? – сияет Артур, освещая собой, кажется, весь двор. – А на голове у тебя что?

Ощупываю аккуратно волосы и обнаруживаю маску для сна. Вот же! Быстро сдергиваю и прячу в карман свои лисьи ушки, пока он еще и по этому поводу не поржал.

– Ну вообще я про водителя. – возвращаюсь к прежнему разговору. – Через какое приложение заказывал? Я тоже такого хочу. – облизываю губы и нагло подмигиваю водителю только бы побесить Артура.

– Миронов экспресс. Пойдем домой, – выхватывает у меня из рук ключи, разворачивает за плечи и задает направление в сторону лифтов. Он ведется на крючок и начинает злиться и поэтому пытается меня запутать еще больше.

– Что? Опять? Что произошло? Айя в порядке?

– В полном. Бандит с женой в гости приехал просто.

– Он губернатор!

– А я как сказал? Что ты мне голову морочишь? В лифт заходи, – подталкивает к кабинке, шлепком по заднице. Вот же нахал! По морде ему съездить что ли.

– Так, ладно. А спасал ты кого? – разворачиваюсь к нему в тесном пространстве. Вот же! И почему грузовой не приехал?

Его серые глаза впиваются в мои, совершенно обыкновенные карие. Моментально становится жарко. И как же хорошо, что нам ехать всего на шестой, потому что до шестнадцатого мы бы не доехали одетыми. Но стоит открыться дверкам на моем этаже, как волшебство улетучивается. Эта опасная магия тесноты лифтов уходит, а Артур ей еще и придает ускорения.

– Так, Миронов не только с женой приехал, но еще и с кошкой. Бедняга не выдержала оравы детей, спряталась. Ты даже не представляешь, где мы ее нашли! – он смеется так радостно, что я даже на секунду сомневаюсь, точно ли можно удушить такого счастливого человека.

– Ты. Разбудил. Меня. Из-за кошки? – цежу сквозь зубы. Я просто боюсь открыть рот чуть шире, чтобы не загрызть его насмерть.

– Но это очень важная кошка. Почти первая леди в их семье. Там непонятно кто ловчее вертит Мироновым.

Молча забираю ключи и делаю вид, что открываю дверь. В тот короткий период, что мы жили вместе, Артур не переставал меня ругать, что я не закрываю двери, когда ухожу ненадолго. Сейчас же, когда одна моя половина хочет спать, а вторая крепко ненавидит, не лучший момент испытывать мои нервы. Еще один скандал мы с ними точно не переживем. Поэтому открываю дверь и ухожу. Ну как… Пытаюсь.

– Стой-стой. А ты куда? – он почему-то решил вломиться без разрешения.

– Что, даже на чай не пустишь?

– Дай-ка подумать. Ты меня разбудил, сказал: “скоро буду” и пропал почти на три часа. Я больше чем уверена, что твой телефон вполне себе мог зарядиться по дороге и не было никакой необходимости сюда мчаться! Хотел покрасоваться? Миссия выполнена. Вали отсюда.

– Какая злая с-с-стерва. – подходит ближе ни капельки не опасаясь. Эх, жаль медный мой меч, остался на подходе к Асгарду.

– Это еще не она. Но сейчас включу, раз ты так вежливо попросил. Нам развестись бы. А то шутка затянулась. – выпаливаю на одном дыхании, и мое уверенно-дерзкое настроение превращается в испуг. Не перегнула?

Но Артуру плевать. Он опасно скалится и наступает.

– Сделаешь еще шаг и получишь по морде, – предупреждающе выставляю ладонь, но он только сильнее растягивает улыбку и делает шаг в квартиру, закрывая дверь.

А что я? А я бью. Он шаг, я пощечину, он шаг, я пощечину. Так и танцуем до самой спальни. Он получает по морде, скалится, но все равно наступает. Еще шаг и еще пощечина, еще шаг и поцелуй. Крепкий. Страстный будто последний. Потому что он и есть последний. Застывшее на губах "я тебя не люблю" повисает в воздухе, а мы снова проваливаемся между. Между нерожденной любовью и горькой на вкус ненавистью.

Куда-то девается одежда и прячется под подушку зарок "больше никогда". С ним мы поговорим утром, а пока сладкие укусы, болезненные поцелуи, жадные губы между бедер и руки там, где нельзя.

Пока я пытаюсь собрать себя из растаявшего мармелада в нормального человека, между нами, распихивая локтями все правила, врывается нежность. Врывается неспешными, горячими прикосновениями и поцелуями в ступни. Он целует каждый пальчик, а у меня в уголках глаз закипает соленый океан. Он нависает надо мной, отчаянно заглядывая в глаза и позволяя сцеловать капельки пота с его лба. Мы, как всегда, сошли с ума и совершенно точно в который раз об этом пожалеем. Пора снова доставать спрятанные запреты и возвращаться в реальность. Первый шаг делает Артур.

– Мне нравилось быть твоим мужем. Раз ты так хочешь, мы, конечно, разведемся, Заноза. Но у меня будет условие.

Глава 2

– Какое еще условие?

Он все еще близко. Мы все еще говорим губы в губы и дышим одним воздухом, приправленным пряным запахом секса. Мы все еще горячие и дышим быстро-быстро никак не отойдя от близости. Касаемся. Кожа к коже. Его пальцы по инерции поглаживают нежные местечки. Но все закончилось и нужно снова разбегаться по разным углам ринга. Он не почувствовал, но холод снова сквозит между нами. Пришло время для отката, и реальность бьет ярким светом в глаза и отрезвляя.

За окном ленивый рассвет все еще не собирается подсвечивать небо, но на часах уже пять. Это мы столько времени тут… Оу.

Артур снова все сделал по-своему, наплевав на мои планы. Не смог найти никого себе на ночь и вспомнил о кхм… Как же себя назвать-то, даже теряюсь. Ну пусть будет Супруга. Пока что я это она. Удобно!

Я тоже молодец, что повелась – сколько раз клялась себе не подпускать это обормота к себе – но быть постоянным запасным вариантом я не хочу. Мы все это уже проходили много раз.

Если этот экземпляр такой болван, то остальные в разы, в разы хуже. Так как стать счастливой в таких условиях? Как завести семью и, чтобы она не стала мучительной клеткой? Ответ – никак. Самым правильным из всех вариантов, кажется – создать ее самой.

Если ко мне добавить немножечко врачебной магии, то я смогу стать мамой без капризов, истерик, запросов и измен мужика, который не может сдержать слово, не то что удержать все свои порывы в штанах. Поэтому мне и нужен развод. Срочно. Чтобы никакими обязательствами не связать Артура и мое будущее счастье.

Я и без того была в отчаянии, а его сегодняшнее выступление ускорило принятие решения. Он должен мне стать чужим даже на бумаге. Я не хочу никаких условий. Мне нужен быстрый результат, и потому я бью в самый центр груди.

– Ты забыл, как мы вообще поженились? – едко шиплю ему на ухо.

Эта тема – всегда главный повод поскандалить. История вроде бы банальная, но до ужаса грязная.

– Не забыл, – его плечи сразу каменеют, он отшатывается и встает, чтобы красуясь прогуляться по комнате в поисках разбросанной одежды.

Он то ли так волнуется, то ли у мужчин и вправду бытовая слепота. Это такая зараза, которая позволяет не замечать склад кружек у компа, разбросанные носки и разрешает бросать влажные полотенца кучкой на пол, а грязную одежду пристраивать рядом с чистой. А что такого-то? Эта болезнь, переходя в острую фазу, застилает глаза, когда мужчина пытается найти нужную вещь или добыть пропитание из холодильника.

Но сейчас хотя бы картинка красивая. Артур тратит три часа жизни ежедневно, чтобы держать свое тело в идеальном виде, будто стремится покорить вершины, занятые греческими богами. Шесть идеальных кубиков пресса, прокаченные косые мышцы живота, указывающие на не менее идеальные, все еще бодрые двадцать два сантиметра. Широкие плечи, руки, увитые венками, длинные пальцы и его эта любовь надеть десяток разномастных колечек сразу… Так. Что-то не о том я думаю, я же злюсь!

Артур, кажется, все еще чувствует себя виноватым в том, что произошло много лет назад и это плюс в моей ситуации.

– Тогда какого черта ты сейчас собрался ставить условия? – сама себя накручивая, уже начинаю рычать и плотнее кутаюсь в одеяло.

Развлечения закончились. Хочется оградить себя от его жгучего взгляда. Жаль, одеялочко не спасает от скандалов. Недоработочка.

– Слушай, мне нужна помощь, – он проводит пятерней по волосам, зачесывая челку назад, но она упрямо падает обратно ему на глаза. – Моя мама должна приехать.

Видеть то, как взрослый, голый, все еще немного возбужденный мужик смущается не своей наготы, а приезда мамы, это нужно видеть.

– Я тут при чем? Она же не знает о нас.

– Знает. Она случайно увидела штамп в паспорте. Был скандал. Теперь она хочет познакомиться с моей женой, – с каждым его словом паника все сильнее сжимает мне горло. Мне нужен всего лишь развод, а не знакомство с родственниками! Я выпутаться пытаюсь, а не увязнуть сильнее.

– Столько лет, ты успешно скрывал. И именно в тот момент, когда мне понадобился развод, ты подсунул матери паспорт?! Ты мог сказать ей правду! – слетаю с кровати и натягиваю домашнее платье, попутно собирая все шмотки Артура в кучу. Появляется огромное желание выкинуть их в окно, но на улице идет дождь, а я, как назло, добрый человек!

– Не мог. Правда ее точно расстроит, – разводит руками.

– А наш скоропостижный развод – нет? – прихожу в ужас от его логики. Он точно тут старше и опытнее?

– Об этом можно не говорить.

– А ты не устанешь маме врать?

– Жень!

– Что “Жень”? Просто попроси одну из своих шлюх сыграть роль!

– Вот я тебя и прошу, – уперев руки в бока, покачиваясь с пятки на носок, указывает на свои все еще крепкие двадцать два.

Я человек добрый, правда. Но всему есть предел. Бросаю в него одну за другой подушки, а следующим на очереди оказывается стакан, который я подхватываю со стола.

– Шутка! Только ты законная жена тебя и ждут. Я фото показал, – он выставляет руки вперед.

Оттесняю его к входной двери, угрожая оружием. Артур, будто чувствуя, что я не просто выплесну воду ему в лицо, а сразу запущу стаканом, отступает и даже обувается и сам, открывая дверь, выходит на лестничную клетку. И ведь не прикрывается, а капризно складывает руки на груди.

– Вали на хрен! – бросаю в него его же вещи, а он только приподнимает бровь и продолжает светить всеми прелестями.

Как назло, по лестнице поднимается Лиза, соседка сверху. Она перед работой выгуливала свою очаровашку корги Фросю. Такой жадности и голода в глазах я не видела никогда у женщин. Лиза, облизывая взглядом Артура, умудряется сексуально поправить дождевик и выпалить развратное “Привет”, глядя только на его неприкрытые абсолютно ничем двадцать два.

– Доброе утро, – отвечает в тон Артур и, клянусь, продолжает красоваться. Ну вот и зачем ему я?

– Привет Лиз! На работу не опаздываешь? – злюсь в открытую, но нам надо договорить. Потом пусть хоть на лестничной клетке развлекаются.

Лиза, опомнившись, подхватывает Фросю и краснея убегает к себе. Кажется, Артур ее так ослепил, что меня она не заметила.

– Но ты же хочешь развод, – не прекращая улыбаться, обращается уже ко мне Артур, а я просто не выдерживаю.

– Вот и увидимся в суде! – хлопаю дверью, закрываюсь на все замки и прислонившись спиной к двери, сползаю на пол. В прошлом от Артура я натерпелась всякого, но сегодня ему удалось меня удивить.

То, что мужики – козлы я поняла давно. Родители всегда оберегали меня от этого знания. Я была рафинированной домашней, нежной девочкой, но потом случился универ.

В универе я встретила Артура…

Глава 3

Мне всегда было сложно вливаться в новый коллектив. Знакомиться, болтать без умолку, подхватывая темы из воздуха, и находить точки соприкосновения с новыми людьми. Поэтому сидела я тихой мышью, но за первой партой. Все считали меня высокомерной столичной стервой, которая не спускается с небес до обыкновенных трудяг, но на самом же деле, мне просто было неинтересно обсуждать шмотки, косметику и парней.

Мне хотелось учиться, находить что-то новое, а не бегать по вечеринкам в поисках новых приключений. Но приключение само меня нашло.

Его перевели в нашу группу уже посреди семестра. Он как самый настоящий хулиган занимал место в самом конце аудитории, и отсыпался там целыми днями вместо того, чтобы слушать лекции.

От учебы меня начал отвлекать мой собственный взгляд, который с доски или преподавателя постоянно сползал на Артура. Приходилось оборачиваться, а в первом ряду это крайне заметно.

– Панкратова, что там сзади такое интересное показывают? – не выдержав, поинтересовался однажды наш преподаватель по ведению радиоэфира.

– Шею разминаю, Владимир Александрович, – попыталась пошутить я, но мы же помним, что меня здесь не любят, да?

– Да она просто влюбилась в Пилипенко вот и заглядывается, – выкрикнул кто-то из девочек и по аудитории прокатилась волна унизительного хохота.

– Тишина в аудитории! А к вам, Женечка, огромная просьба, оставить свою физкультуру на свободное время.

Я, конечно, согласно кивнула, но через какое-то время решила снова обернуться и встретилась взглядом с Артуром. Он впервые посмотрел на меня открыто, разоружая и заставляя сдаться еще до начала битвы. Серые, почти прозрачные глаза вцепились в меня так крепко, что еще тогда по их настойчивости нужно было понять, что пора бежать.

Мы несколько месяцев просто играли в гляделки. Я млела от каждого его взгляда, но никак не решалась подойти и заговорить. Впрочем, он тоже не спешил это сделать. Случайно ли все вышло, я не знаю до сих пор, но тогда я ни на грамм не сомневалась в искренности его действий.

Нас всей группой отправили в театр. Мероприятие было обязательное, я ответственная, а температура высокая. Честно отсидела первый акт, но мне стало совсем нехорошо. Суставы выворачивало, горло сковало болью так, что каждый вдох отражался режущей болью. Что там происходило на сцене, я уже не очень понимала, потому что и зрение подводило.

На поиски преподавателя сил не нашлось, и я тихонечко ушла. Ушла, чтобы застрять в гардеробе. Никак не получалось найти номерок в бездонном рюкзаке, а строгая бабуля никак не хотела пойти мне навстречу. Тут-то и появился Артур, чтоб меня спасти. Договорился, добыл мой плащ, зонт и увязался провожать.

Было ужасно неловко, что в первый раз, когда мы остались наедине, он видит меня такую расклеившуюся и сопливую. Но казалось, что Артура это никак не трогает. Он только бодро подавал платочки. Все дни болезни таскал мне конспекты, апельсинки и облепиховый чай с вкуснющим липовым медом.

Когда он приходил, мы никак не могли расстаться. Болтали и болтали, но в один из дней, когда от простуды не осталось и следа, во мне включилась максимальная наглость, о которой я до сих пор немножечко жалею.

– Поцелуй меня и иди уже. Меня ждет куча дел.

И он поцеловал. Так головокружительно, что я сошла с ума на целых три года.

К концу обучения он сделал мне предложение, и все было бы идеально. Если бы не одно но.

Тут необходимо немного рассказать о моих родителях. Я родилась в семье врачей и если кто-то может подумать, что это плюс, то очень крупно ошибается. Папулик мой доктор медицинских наук, заведующий кафедрой болезней уха, горла и носа в одном из самых престижных университетов страны. Мамулик имеет те же регалии и плечом к плечу с папуликом сражается за образование современной молодежи. До папы этой же кафедрой заведовал мой дедушка, а вот бабуля была нежным педиатром. И даже их родители были врачами.

Как можно понять, выбора, куда поступать у меня было маловато, но я не была бы собой, если бы не улизнула. Дома разразился огромнейший скандал, когда я объявила о намерении поступать в институт теле и радиовещания. Родители перестали со мной общаться. Благо я уже тогда зарабатывала достаточно денег на озвучке дешевых турецких сериалов. Я не спала ночами, но могла себе позволить хоть какую-то свободу.

Первой, не выдержав долгого перерыва ко мне в общежитие, приехала мама. Она испугалась дредов моей соседки по комнате и так и не решилась присесть, зато притащила котлеты и бабулин пирог. Еще настойчиво зазывала домой, но я решилась заявиться только к Новому году и только потому, что общежитие закрывали на каникулы. И снова ничем хорошим это не закончилось.

Примерно как-то так и можно описать все пять лет моего обучения. Короткие перемирия с обязательным скандалом в конце встречи. Перед выпускным ко мне приехала меня только мама. Я ждала хоть немного похвалы и поздравлений, собиралась рассказать о том, что Артур сделал мне предложение, но…

– А где папулик?

– У папы сегодня дискуссионный клуб, – равнодушно заявляет мама, а у меня сердце сжимается тоской. Все повторяется снова.

– Думала, он хоть немного порадуется за меня. Мы сможем отметить…

– Но я тоже не праздновать пришла. Нужно обсудить все эти твои танцы. Тебе не кажется, что ты уже наигралась и пора сделать что-то по-настоящему значимое?

– Значимое?

– Да. Прошло время детских утренников и пора подавать заявление в медицинский. Получить настоящую профессию.

– У меня уже есть профессия. Настоящая.

– Милая, я хочу тобой гордиться, а не краснеть, когда кто-то спрашивает, кем и где ты работаешь. Ты слишком много времени потеряла в этом всем, – с легким отвращением машет рукой в воздухе, оглядывая комнату. – Пора и о будущем подумать.

– Я уже подумала и работаю каждый день, чтобы у меня было будущее, о котором я мечтаю!

– А могла бы стать врачом и помогать людям.

– Мам, а ты сама довольна своей работой? Гордишься тем, что делаешь, да? А она приносит тебе удовольствие и радость? Или только портит настроение, нервы и сжирает силы? – пока она не начала коронное: “ты не знаешь, о чем говоришь”, продолжаю. – Я хочу прожить эту жизнь так, чтобы, занимаясь любимым делом максимально приносить пользу, но не забывать о себе. И скажи почему то, что я сама себя обеспечиваю, оплачиваю учебу, пусть и в универе не по вашему выбору, но все равно в одном из лучших в стране, может быть поводом, чтобы меня стыдится?

Мама тогда только назвала меня неблагодарной и ушла, хлопнув дверью. Собирать меня в кучу пришлось пришедшему позже Артуру. Я не спешила рассказывать, из-за чего расстроилась, а он просто затащил меня к себе на колени и ждал пока я проревусь, пачкая ему футболку.

– Опять родители? – спросил он, когда я перестала подвывать и вздрагивать. – Ну ничего. Они однажды оценят. Ты обязательно высоко заберешься.

– А что, если нет? Что, если она права и здесь у меня нет будущего? Толи дело – врач. Пользуется дикой популярностью у всех. Каждый норовит показать свою сыпь на заднице, рассказать все подробности своего организма и не забыть уточнить про геморрой "знакомого".

– Тебе, к счастью, такое не светит. Ты слишком талантлива и уже прижилась в озвучании. Не вешай нос. Они однажды оценят твои усилия и изменят мнение.

– Но мне нужна поддержка сейчас.

–А вот для этого у тебя есть я, – он вытирает слезы с моих покрасневших щек и целует кончик носа.

Чмокает искусанные губы. Аккуратно. Пробует. А потом увлекается и увлекает меня за собой в страстный поцелуй.

Я верю ему. Верю каждому слову. Сложно не пропасть в этих серых глазах. Сложно не доверять им, когда они вот так, с колдовским прищуром, смотрят. Сложно, когда ждешь только правду, получать только ложь. Я влюбилась в него с первого взгляда. Я доверяла ему все секреты и саму себя. Но не могло у меня все пройти гладко. Не в этой жизни. Не со мной.

До скромной студенческой свадьбы оставался всего один день. Я пыталась избавиться от упрямых пружин кудрей, торчащих во все стороны, но ни расческа, ни плойка не справлялись, оставляя легкие волны.

Артур пришел и, долго изучая этот процесс, поздоровался поцелуем в плечо, рассыпая множество мурашек по всему телу. Он собирался побриться и пытался отвоевать хоть немного пространства зеркала. Наивный. Так и целовались. Я с вытянутой рукой над головой, чтобы никто не обжегся, он – с пеной на лице. Вот ее досталось всем.

Далеко идти для празднования девичника и мальчишника не пришлось. Точнее, мне совсем, мы с девочками собрались у нас в комнате, а вот парни собирались этажом ниже.

Кто-то принес салаты, кто-то пирог, я заказала роллы. Отличное студенческое меню "я его слепила из того, что было" . Еще откопала бутылку текилы. Ее когда-то подарил один из заказчиков озвучки. В тот день она идеально вписалась. Этот ром и отправил меня к мальчикам, попросить немного лайма. Но слишком громкий разговор за дверью их комнаты расставил все по местам. Так, я узнала, что и Артур в моей жизни был ложью.

Воспоминания обрываются погасшим светом в коридоре. Оказывается, случайно задела выключатель и погасила свет во всей квартире. В темноте достаю телефон из кармана и отправляю контакту "Лжец" короткое СМС: "Встретимся у загса в восемь".