Loe raamatut: «Лесная прогулка и лесные чудовища»

Пролог

Тёмный лес с виду строг и безмолвен в ночной тишине. Но в нём кипит жизнь, разносится много загадочных шорохов, которые издают не только ночные звери и птицы. И не только те, кто спит и ворочается в норах и дуплах. Если прислушаться и присмотреться, можно уловить эту загадочную тёмную жизнь в ночи. Когда августовское небо мерцает мириадами звёзд, когда прохлада обнимает тишь, когда до рассвета ещё далеко – лес таится, замирает, словно проказник, собирающийся что-то натворить. Кого-то напугать, кого-то заворожить, кого-то заманить в свои бесконечные чащобы. Лес меняется ежемоментно. Казалось бы, деревья растут медленно и стоят на одном месте. Но если прислушаться и присмотреться, можно уловить их загадочные разговоры, движения ветвей, а иногда даже перемену места…

Большой чёрный ворон словно мгновенно нарисовался из непроглядной черноты и сплетения теней рукою неведомого художника – только что была темь, и вдруг она превратилась в умную, хитрую птицу, не лишённую чувства собственного достоинства. Ворон важно огляделся по сторонам, вспорхнул с ветки ели и полетел. На земле он заметил что-то интересное – мышь или же отблеск зачарованной серебряной монеты – и тут же плавно и беззвучно спикировал вниз, на мягкую лесную почву, заботливо устланную еловыми иголками. Присмотревшись в землю, в самую её суть, ворон не успел продолжить свои изыскания. Он услышал свист и сразу же узнал его. Его звал хозяин, и он же – добрый верный друг.

Ворон весело и озорно каркнул в ответ, мол, "Я тебя услышал, иду, дружище!", резво взлетел и пролетел через ветви смыкающихся в поднебесье деревьев. Лес здесь был смешанный – можно встретить и берёзы, и дубы, и конечно же, ели. Возле одного из старых дубов ворона и ждал его хозяин. Умная птица подлетела к нему и уселась на плечо.

На хозяине надет плотный плащ с капюшоном, который полностью скрывал фигуру. Однако плащ никак не мог скрыть высокого роста, статности и выправки, а также быстрых точных движений, которые присущи только энергичным спортивным людям или воинам. Хозяин ласково слегка погладил птицу по крылу:

– Вот и ещё один день пройден, а до конца нашей битвы ещё далеко. Враг крепнет. Но мы с тобой не можем сказать, что время играет против нас, не так ли, Корвест?

– Карр! Карр, – каркнул ворон гортанно, с выражением.

Со стороны могло показаться, что ворон что-то сказал, на своём секретном языке. Обычные бы люди наверняка посмеялись такому предположению – ведь дикие вороны не умеют разговаривать. Однако хозяин прекрасно понял своего пернатого друга.

– Вот-вот, ты дело говоришь, дружище Корвест. Мы с тобой продвинулись, а у старой Лиры ничего не выходит. Лес не принимает её и не примет до конца. А это значит, что её волшба не так сильна здесь, как она того желает.

В знак согласия ворон Корвест начал энергично каркать, подпрыгивать и даже махать крыльями. Хозяин успокоил его:

– Тише, тише, да, знаю. Ты молодец, продолжай следить за Лирой. Но будь осторожен – через три дня будет большая гроза. В эти три дня будет тепло и тихо. Во время грозы будь поближе, я бы хотел быть с тобой рядом и поддержать тебя, если что. Это будет не простая гроза, как ты прекрасно понимаешь.

Ворон каркнул кратко и уже более спокойно. Он склонил голову на бок, хитро смотря на хозяина. Словно говорил – "Не беспокойся, друг, наша нигде не пропадала!". А хозяин правда беспокоился о вороне. Птица своевольная, отважная, любит ввязываться в авантюры, но уже пожилая. Хозяину очень бы не хотелось, чтобы с другом случилось несчастье из-за его бравады.

– Пойдём домой, Корвест. Нам с тобой надо подготовить отвар из дубовых листьев, дуб говорит, что для дела он готов отдать все свои листья и листья своих братьев. Нам, конечно, столько не нужно, но отвар должен получиться достаточно густым.

Корвест и его хозяин отправились в сторону виднеющегося среди деревьев небольшого домика – хижины, покрытой хворостом.

А на одной из опушек этого же самого леса стоял другой небольшй домик – рубленная изба, очень старая и покосившаяся. В ней горел свет, а из печной трубы шёл густой дым перламутрово-зелёного оттенка. Этот же дым заполнял почти всю горницу, где стояла печь. Старая ведьма Лира колдовала над большим котлом, подкладывая завороженные травы. Она стремилась сделать дым ещё более зелёным, ещё более густым и насыщенным.

– Через три дня и три ночи, – шептала она одними губами. – Через три дня и три ночи будет готово!

Участок Лиры был самым "лесным", то есть самым приближённым к лесополосе в садовом товариществе "Тёмный Лес". На соседнем участке, несмотря на ночь, кипела жизнь. Взрослые жарили шашлыки, праздновали день рождения. Никто не спал, даже дети, которые носились в темноте по участку, играя в индейцев. И никто при этом не видел зелёного дыма, валившего из трубы дома доброй соседки – бабушки Лиры.

Глава 1. Дача "Тёмный Лес"

– Я хочу взять гитару! Какой же отдых без гитары? – воодушевлённо заявила Джейн.

Я подхватила идею:

– Совместим приятное с полезным! Ты будешь меня учить. Давно хотела научиться играть на гитаре.

– Ты же вроде умеешь. Заканчивала музыкальную школу, – напомнила Джейн.

– Умею, но совсем немного. Но вот мне прямо тоже захотелось! Места там такие, что они располагают не только к пению, но и в целом к творчеству!

– Я даже не сомневаюсь! Куда же Уолли засунул чехол? Может, на антресоли?

Мы с Джейн сейчас гостили у неё дома, собирались ко мне на дачу. Дача эта находится в окрестностях города Ворт, что на севере области Укосмо, и принадлежит моей бабушке Луизе по папиной линии. Начиная с первого класса, несколько недель из летних школьных каникул я стабильно проводила там. А вот в последние года не получалось у меня туда выбираться. То дела разные у моей бабушки, то я не могу, хоть и хотелось. Одну меня туда родители отпускать не решались, когда мне было тринадцать-четырнадцать лет. А вот сейчас ситуация поменялась: я подросла, и родители с бабушкой мне уже доверяют. Это была идея бабушки – чтобы я пожила на даче без неё, заодно присмотрела бы за огородом.

"Я опять не смогу составить тебе компанию, Клотильда. Прекрасно помню, как тебе в детстве нравилось это место. Не лишай себя удовольствия, съезди туда сама. Ты уже большая, тебе меньше чем через месяц исполняется семнадцать лет! Не всю жизнь же тебе с бабушкой тусоваться?" – в шутку говорила бабушка. "Приезжай как полноправная будущая хозяйка, осмотри сознательным повзрослевшим взором своё имение. Я подготовила всё к твоему приезду – тебя ждёт твоя комната, ещё я сделала пристроечку-душевую, дядя Нико поставил и укрепил новые столбы для гамака. А также все ягоды, фрукты, овощи и зелень, что на огороде и что поспело к сроку – полностью твои! Как раз отдохнёшь перед учёбой в университете, наберёшься сил".

А чтобы ей и моим родителям не было боязно меня отпускать совсем одну – они настояли, чтобы я взяла с собой кого-то. Я взяла Джейн – мою лучшую подругу. Джейн согласилась с такой же радостью, с какой и я подхватила эту идею.

Съездить в Тёмный Лес мне хотелось по очень многим причинам. Во-первых, как правильно подметила бабушка, это полноценный отдых на природе. Лето выдалось довольно напряжённым в плане работы, и недавно начальник запретил мне заниматься новыми заданиями, отправив в вынужденный принудительный отпуск. Он так и сказал – "установи контакт с природой". А во-вторых, это место мне очень нравилось ещё с раннего детства.

Впервые меня родители туда привезли, когда я была совсем крошкой – мне было пять или шесть лет. В воспоминаниях отложилась долгая дорога сначала на электричке, потом на автобусе, а потом мы долго шли пешком по огромной дороге, через поля и леса. Пока не спустились с огромной горы в не менее огромный лес, и тоже долго шли по нему. Лес мне тогда очень сильно понравился. Родители, приведя меня на участок, давали мне игрушки, пытались привлечь ягодами, фруктами, но я всё смотрела на лес через забор-рабицу. Как он шелестел за небольшой полянкой, манил, звал. Изящные стройные берёзы, молодые ели. Но родители и бабушка не разрешали мне выходить за пределы участка. Со мной рядом постоянно кто-то находился – то мама, то папа. Я там пробыла день, ночью мы отправились спать, но стало очень холодно. Мама распереживалась, что я заболею, и на следующий день рано со мной уехала обратно в Укосмо. Но я, хоть и не заболела простудой – заболела этим местом.

На следующий год я пошла в школу, а потом, когда наступили летние каникулы, бабушка взяла меня с собой на эту дачу на целых две недели. Но так как она постоянно копалась в огороде, я была вынуждена находиться рядом с ней. Я занимала себя рисованием, лепкой из глины, время от времени смотрела на лес и фантазировала – что же там? Как туда пройти? Ещё мне отчего-то хотелось побывать там ночью.

Потом я узнала, что в лесу растут очень вкусные грибы, и ягоды, которые ещё чудеснее, чем на огороде. Дикая малина, земляника, черника. От соседей я узнавала, что в лесу также растут разные целебные травы, которые можно добавлять в чаи, и они излечивают от всех болезней. Когда мне исполнилось девять-десять лет, бабушка водила меня в лес под чутким присмотром, мы ходили за грибами и за малиной. Иногда я общалась с соседскими ребятишками, и мы бродили по опушке, но дальше опушки никто не заходил: пугали, что в лесу можно заблудиться. Ребятишки, кстати, не любили лес, отчего-то боялись его и не поддерживали мои предложения играть в нём. Бабушка тоже не особо была охоча до лесных прогулок: она рассматривала лес исключительно с прагматичной точки зрения – сходить за грибами, за ягодами. Мне же хотелось в лесу быть, находиться, гулять. Даже просто там сидеть. Я не знала, почему у меня такие порывы, совершенно не свойственные обычным детям.

Потом, когда я стала подростком, приобрела некоторый опыт и знания, стала более самостоятельной для того, чтобы одной ходить по лесу – у меня не очень получалось выбираться в Тёмный Лес. Я посчитала, что я не была там почти четыре года. Казалось бы, небольшой срок. Но для меня четыре года – срок огромный! Предстояло заново познакомиться с лесом. Поэтому я находилась в состоянии взволнованного ожидания и предвкушения. И было очень здорово, что Джейн разделит со мной пребывание в таком замечательном месте! Да ещё и с гитарой!

Джейн тем временем благополучно нашла чехол от гитары и протирала его от пыли. Сама гитара находилась в "рабочем" состоянии – на ней играл Уолли, брат-двойняшка Джейн, и сама Джейн.

– Значит, услуга за услугу, – моя весёлая рыжая подруга хитрой лисичкой поглядела на меня: – я научу тебя играть на гитаре, а ты устроишь мне там экскурсию! Новое место – это всегда так интересно!

– Я уверена, что экскурсию я буду устраивать не только тебе, но и себе же самой, – засмеялась я.

Сама я уже собралась. Как раз приехала к Джейн – мы с ней договорились, что я заночую у неё, а от неё завтра утром мы на трамвае поедем на вокзал – от дома Джейн, расположенного на улице Боер, путь удобный и близкий. От вокзала нам предстоит поездка около полутора часов на электричке до Ворта – небольшого провинциального города, а потом главное успеть на автобус, который ходит всего четыре раза в день. Несколько десятков километров от Ворта автобус едет по полям, лесам и деревням, пока не приезжает до конечной остановки – деревни Модиун. От Модиуна нужно пройти около двух километров по грунтовке до леса и свернуть в садовое товарищество Тёмный Лес. Только после этого можно с чистой совестью сбросить рюкзаки с плеча! Когда Джейн узнала, куда нам ехать, она пошутила, что ехать к чёрту на кулички куда ближе. Но дальность дороги не отпугнула её, а наоборот подстегнула.

Утро в день нашего отъезда выдалось солнечным и тёплым. Я, хоть и была возбуждена предстоящими приключениями, старалась оставаться спокойной – иначе так, ожидая чего-то, можно и перегореть. Впечатления склонны тускнеть и истощаться, если слишком много уделять им внимания. А приключения наши начались с утра.

Мы вышли по направлению к трамвайной остановке, чтобы доехать на вокзал. У нас обеих – по рюкзаку наших вещей, плюс гитара. В Ворте мы планировали до отхода автобуса успеть затовариться продуктами. Трамвай подошёл быстро, мы в него сели, народу с утра практически не были.

– До вокзала ехать минут двадцать-тридцать примерно. Сначала мы поедем по улице Сатт, – Джейн комментировала как заправский гид, прекрасно зная свой район. И глядела в окошко: – Так, вот мы уже по Сатт едем, кстати. Тут, правда, есть один проблемный участок около кинотеатра «Белая Вода». Там перекрёсток, и часто случаются аварии. В тот раз, когда мы ехали с Фридой, две машины застряли прямо на трамвайных путях.

Слева по ходу движения трамвая мы увидели здание кинотеатра "Белая Вода". И… посмотрев вперёд, через стекло водителя, мы увидели… аварию прямо на трамвайных путях! Не сильную – две легковушки "поцеловались", поцарапав друг друга. Теперь они стояли, ждали разборок и создавали пробку. Трамвай, привязанный к рельсам, не мог проехать.

– Вот тебе и проблемный участок! – засмеялась я. – Ты могущественная ведьма!

Моя рыжая подруга мигом посерьёзнела и сконфуженно пробормотала, виновато пряча глаза:

– Кажется, я правда сглазила…

Водитель трамвая открыл двери.

– Дальше пути нет, – разочарованно сказал он в громкоговоритель.

Похоже, он понял, что это надолго. Из-за пробки, возникшей в результате аварии, машина с инспекторами дорожного патруля тоже не могла быстро приехать, чтобы разрулить эту аварию. А пока патруль не приедет – водители должны оставить свои пострадавшие машины в таком положении, чтобы зафиксировать нарушения. Такой вот бюрократический парадокс!

Недовольные пассажиры стали покидать салон трамвая. Мы с Джейн тоже сошли.

– Как я так угадала? – недоумевала Джейн. – Только подумала – оно и вышло! Я же не хотела…

Я постаралась успокоить и поддержать подругу:

– Здесь твоей вины нет. Авария произошла наверняка задолго до того, как ты о ней предположила. Ты просто угадала, опираясь на свой опыт и логические взаимосвязи.

Внезапно Джейн предположила тихо:

– Словно какая-то сила не пускает меня туда. Да ещё и я своей аурой теперь и тебя туда не пускаю… Ох, Клотти, тебе нужно было взять другого человечка…

Я заметила, что моя подруга, обычно весёлая, оптимистичная, вдруг погрустнела изрядно.

– Джейн, не выдумывай! Всё хорошо. Всего лишь мелкая неприятность, и мы её переживём. Время до электрички ещё есть. В крайнем случае, не пойдём в магазин в Ворте, сразу сядем на автобус, и перекантуемся теми продуктами, что найдём.

– Я серьёзно. Уже третий случай! Сегодня утром у меня никак не мог застегнуться рюкзак, а ещё до этого я гадала на картах Таро и там вышло, что не будет и не должно быть дороги, – задумчиво проговорила Джейн.

Джейн очень хорошо умеет гадать на Таро. Карты легко идут к её рукам, и показывают знаки, которые всегда верные. Как молодая ведьма, Джейн научилась доверять своей интуиции. И сейчас она даже в мелких неурядицах видела неблагоприятные для себя знаки. Я попыталась успокоить подругу:

– Джейн, это мелочи. Подумаешь – молния сломалась! Вот если бы ты перед дорогой ногу сломала или у тебя б случился потоп – тогда да, это я понимаю – сама Вселенная против, чтобы ты куда-то ехала. А в ряде случаев Вселенная наоборот подбрасывает нам препятствия, чтобы мы не теряли бдительность в самой дороге и не теряли оптимизма. Или испытания, которые учат нас не сдаваться.

Я бодро улыбнулась Джейн. Джейн, по натуре очень жизнерадостная, нашла в себе силы быстро переключиться с тревожных мыслей про потусторонние знаки:

– Ладно. Считай, это я для загадочной атмосферы и романтики нагнала немного мистики! О, Клот, смотри, маршрутка! Она нам подойдёт!

Мы залезли в маршрутное такси и далее уже без приключений доехали до вокзала. Электричка подошла в точности по расписанию. Ехали мы, как и было запланировано, около полутора часов, смотрели в окно, тихонько разговаривали. Мимо проносились леса, посёлки, платформы. Наконец доехали до Ворта. Это небольшой город, зелёный, со множеством небольших деревянных домов, фонтанчиков, невысоких благоустроенных зданий и магазинов. На рынке возле автовокзала мы успели купить продуктов и сели на скамейку на автовокзале – до нашего 51-го автобуса до Модиуна ещё оставалось несколько минут.

Пока Джейн ходила за кофе и ром-бабами, а я сторожила рюкзаки и гитару, ко мне подошёл пожилой человек, которого я не сразу узнала. Среднего роста, загорелый и поджарый, одет по-дачному – в кепке, лёгкой куртке-дождевике. Лицо его доброе, приятное, но чем-то обеспокоенное:

– Девушка, а вы, случайно, не внучка Луизы Итчи?

Я тут же вспомнила его – это же бабушкин сосед по даче, господин Нико. Бабушка его называет то дедушкой Нико, то дядюшкой Нико. Я вежливо улыбнулась

– Да, здравствуйте, господин Нико!

– О! Вот так встреча! Несказанно рад! Это ж надо – так повезло! Я вашу бабушку что-то не вижу давно, всё ли с ней в порядке? Как её здоровье?

– Бабушка уехала в санаторий, со здоровьем у неё всё хорошо, тьфу-тьфу, но она бы хотела его поправить. Поэтому она не приедет в ближайшие недели три точно. Так что я буду в этот раз за неё.

Казалось, дедушка Нико изрядно удивился и всполошился. Он широко раскрыл глаза:

– Неужели ты совсем одна будешь жить на даче? Но как же так? Или… не одна, а с кавалером? – дедушка Нико заметил второй рюкзак и принялся строить догадки, как заправский сыщик.

– Нет, – засмеялась я. – С подругой.

– С подругой? И что же получается – две беззащитные красивые девушки одни на даче, среди тёмного леса? Ну тогда я лично буду блюсти вашу безопасность! И потом отчитаюсь твоей бабушке! – заявил дедушка Нико.

Я внутренне напряглась, и мою весёлость как рукой сняло. Я вспомнила этого соседа с его гиперопёкой. Одинокий пожилой дядюшка, живёт один, но ему всегда не хватает общения. Он пристаёт буквально к каждому из своих соседей, много очень говорит – и не отвяжешься. Ещё он считает своим долгом опекать чужих детей, поучать их, учить жизни молодёжь. Однако, несмотря на эти недостатки, у него золотые руки – он безвозмездно многим помогает делать разные вещи по хозяйству. Особенно моей бабушке он много помогал по огороду. Дедушка – муж бабушки Луизы – уже умер, а содержать дачу, пусть и небольшой участок с крошечным домиком из двух комнат и терраски – для одинокой пожилой дамы может быть трудновато. Как раз именно этот дядя Нико и поставил столбы для гамака.

Так что придётся мириться с тем, что дядя Нико наверняка будет каждый день заходить, справляться, как у нас дела, болтать. И изрядно надоест нам с Джейн – а мы-то как раз не хотели общения ни с кем, мы едем туда отдыхать в тишине среди лесов, на лоне природы!

Дядюшка Нико просто обожал вмешиваться в чужую жизнь – опять же в силу нехватки общения. Года четыре назад он к тому же шутил насчёт меня и одного тамошнего парнишки, сына наших общих соседей, что мы, дескать, отличная пара. И вот сейчас он вдруг про это совершенно некстати вспомнил:

– А с Хьюго вы общаетесь? – и, когда я отрицательно покачала головой, принялся буквально капать на мозги: – А что ж вы не общаетесь-то? Такая хорошая пара была! Сейчас ехала бы с ним на дачу. И мне было бы спокойнее, что ты под чьим-то присмотром!

Я хотела возразить, что я сама за себя могу постоять, ежели что, а уж спортсменка Джейн – тем более, но тут, по счастью, дядюшку Нико отвлёк другой подошедший к нему сосед, господин Слангер.

– Нико! Здорово! – Слангер, полный седой дед, очень бодрый, вцепился в руку Нико, затряс, принялся что-то возбуждённо ему говорить, даже не заметив меня, хоть я и поздоровалась с ним.

Тут и Джейн подошла. Я выдохнула с облегчением и показала подруге на двух громко разговаривающих пожилых мужчин:

– Считай, мы уже приехали на дачу. Это наши соседи.

Подъехал наш 51-й автобус. Я указала Джейн, что нам с ней лучше сесть подальше в самый конец, а Нико и Слангер уселись в начало автобуса. Увлечённые разговором друг с другом про какие-то саженцы, системы полива и газонокосилки, они благополучно забыли о нас. То нам только на руку! Не хватало ещё навязчивых, излишне любопытных соседей. Вот эта вот фраза дяди Нико про "буду блюсти вашу безопасность" и напоминание о противном Хьюго мне немного подпортили настроение. На какой-то миг я даже пожалела, что туда еду. Но, как бы там ни было, а я сама разглагольствовала недавно с Джейн про испытания со стороны Вселенной. Нет, сдаваться мы не будем, с честью и достоинством выдержим эти испытания!

Мы тронулись. По городу ехали медленно из-за пробок и многочисленных частых остановок. Джейн любовалась старинной белокаменной центральной частью Ворта, я ей рассказывала, что сама знала про город. Когда и кем был построен, что есть интересного, какие музеи и достопримечательности, какие байки. Всё это мне рассказывала бабушка Луиза, и в моём детстве мы с ней тоже гуляли по Ворту. Потом автобус покинул пределы Ворта и въехал, можно сказать, в зону дикой природы. Справа и слева мелькали поля, леса, дачи, деревни. Местность из равнинной стала гористой и холмистой – дача Тёмный Лес находилась среди возвышенности Северной Гряды, остатков древнего горного хребта. Здесь текло много рек разного размера, длины и ширины, и было порядочное количество замечательных мест для рыбалки и купания. Мы проехали также и водохранилище реки Токи, раскинувшееся живописной гладью синей воды. На это водохранилище мы с бабушкой ездили купаться. За окном любимые, знакомые места, и вот я впервые проезжаю их в состоянии взрослой, без бабушки, и сама являюсь лидером и ведущим для моей подруги. Настроение моё быстро поднялось, на душе снова воцарилось воодушевление и предвкушение отличных приключений.

Автобус довёз нас до конечной остановки – до деревни Модуин. Мы с Джейн вышли шустро и намеренно быстрым-быстрым спортивным шагом устремились вперёд, чтобы к нам никто не привязался типа всяких дядюшек Нико. Толпа пожилых дачников, в том числе компания из Нико и Слангера, вскоре стала заметно отставать. Мы же шли по груднтовке сначала вдоль большого поля слева и справа, а потом по обе стороны начинался лес. Мы чувствовали себя очень бодрыми, полными сил, и несмотря на довольно продолжительную дорогу, совсем не устали. Джейн, вдохновлёная видами природы и полудикими провинциальными пейзажами, принялась распевать песни, я подпевала ей. Я также отметила, что со времени моего последнего приезда сюда четыре года назад здесь мало что изменилось – и это меня радовало.

Скоро по левую руку между лесом обнажался широкий просвет – начинались дачи, участки углублялись перпендикулярно дороге. Если смотреть на садовое товарищество Тёмный Лес с высоты птичьего полёта – территория с участками вклинивалась в лес, прилегая к дороге и по форме напоминала головастика. Хвост этого головастика сужался и терялся в лесах, а голова – прижималась к дороге, единственной связи с цивилизацией. По этой дороге приезжали на машинах, по ней же можно было спуститься и пойти потом по главным улицам к участкам. К нашему с бабушкой участку ещё можно удобно пройти через лес. Для этого нужно спуститься с насыпи, на которой находилась дорога, вниз, словно с огромной горы. Там был забор и калитка, всегда открытая. То есть закрывалась она только на засов. За клиткой сразу начинался смешанный лес. Нас встречали стройные симпатичные берёзы, дикая рябина и ели. И сразу петляла лесная тропинка вдоль опушки. По правую руку виднелись дома и участки наших соседей. Мы весело сбижали вниз, прошли через калитку и отправились по финишной прямой.

– Какая прелесть, лес! – воскликнула Джейн. – Как здесь легко дышится! Клот, я в таком восторге – ты не представляешь! Я так люблю гулять в лесу…

– Пользуйся моментом, – улыбнулась я.

Джейн не кривила душой – леса и парки она обожает, как и я. Как у нас выдавалась возможность, мы старались как можно больше времени проводить в парке в нашем городе. Гулять, играть, кататься на велосипеде. Но таких возможностей становилось всё меньше, ведь мы росли, появлились новые обязанности и увлечения. Поэтому я и сказала – пользоваться моментом, и сама тоже следовала своему совету.

По опушке мы дошли до нашего участка. Как мило и радостно видеть эти любимые с детства места! Вот зелёный сарайчик, а за ним прелестный маленький одноэтажный домик, утопающий в зелени сада. Мы открыли все замки, я выложила продукты на стол на террасе, принялась разбирать, что куда отнести и положить. Джейн по-хозяйски отправилась на кухонную пристройку помогать готовить обед. Через полчаса мы уже ели вкусное рагу из кабачков со свежими помидорами и котлетами и пили великолепный ароматный чай на террасе.

– Да-а-а, – умиротворённо затянула Джейн, вдыхая пар от чая. – Вот это класс! Настоящий рай!

– Давай немного отдохнём после еды, и я тебе тут всё покажу, – предложила я.

– Клот, у меня сейчас дикое желание искупаться! Ты ведь говорила, что здесь есть пруд.

– Пруд есть, – кивнула я. – Про искупаться – неплохая идея. Я тоже вся потная, всё-таки двадцать пять градусов!

– Пойдём же! Я кстати совсем близко убрала свой купальник.

Мы переоделись, вышли за калитку, я закрыла её на веточку. Только сейчас я обратила внимание, что приехали соседи участка, расположенного слева – семья Дертов. Господин Дерт и его жена – весьма преуспевающие, обеспеченные люди. У них богатый дом, и на всё лето они нанимали специальных людей, чтобы они присматривали за огородом, пололи, убирали грядки. Сами Дерты приезжали на свой участок в августе, собрать поспевшие плоды.

У господина и госпожи Дертов есть сын Хьюго, он старше меня на полтора года. Как раз его мне прочил господин Нико в женихи. Кстати, моя бабушка тоже отчего-то втемяшила себе в голову, что я влюблена в Хьюго или что мы с ним очень уж близкие хорошие друзья. И если я возражала бабушке, говоря, что Хьюго я вообще знать не желаю – бабушка не верила: "Кого ты обманываешь? Я же вижу, как ты сохнешь по нему и вздыхаешь!". Хьюго на самом деле очень противный тип, наглый, избалованный и у него не всё в порядке с головой. Например, когда мне было лет семь, Дерт заманил меня залезть на чердак заброшенного дома на одном из участков. Вернее, дом был не то что бы заброшен – просто его хозяин очень редко приезжал. Когда я залезла на чердак, Дерт запер меня там и убежал. Я на тот момент подумала, что это такая игра, и нашла чем себя занять на чердаке – стала его исследовать, нашла какие-то сундуки, даже придумала себе какую-то свою собственную игру. Пока не наступил довольно поздний вечер. Помнится, я даже заснула. Разбудили меня возбуждённые крики отсветы фонарей. Потом чердак открыли и туда влезла моя до смерти перепуганная бабушка. Оказалось, Хьюго чуть ли не под пытками заставили сказать, где я. Ему всё сошло с рук – ведь ему было всего восемь лет. Моя бабушка тогда быстро отошла от шока, ну мало ли, дети побаловались, главное – что я жива-здорова. Что больше всего поразило мою бабушку – что я не выглядела испуганной или зарёванной, а я тогда удивилась этому: почему я должна быть испуганной?

Потом на следующий год инцидент этот как-то позабылся. Я по детской доброте и глупости и не подозревала, какой опасности меня подверг Хьюго. Что, если бы взрослым не пришло бы в голову его расспрашивать? Он ведь сначала никому ничего не сказал. Боялся наказания, потому что с детства родился подлецом и трусом. Что, если бы я начала кричать, и никто бы не услышал? Я могла бы умереть от голода и жажды на этом чердаке, а потом через много месяцев редко приезжавший хозяин нашёл бы на чердаке мой трупик. Бабушка тоже решила – всё хорошо, что хорошо кончилось. В общем, она на тот момент ещё хорошо общалась с Дертами. И родители Хьюго, и моя бабушка настаивали, чтобы мы с Хьюго дружили. Под присмотром родителей нам выдали ракетки, и мы играли в бадминтон. Естественно, наблюдаемый своими родителями и моей бабушкой, Хьюго никак не мог мне напакостить. Хотя пытался играть так, чтобы я постоянно проигрывала.

Кроме бадминтона, мы нигде и никак не общались. До тех пор, пока я не приехала на дачу, когда мне было 11 лет. Тогда бабушка подарила мне велосипед – велосипеды были у всех ребят с окрестных огородов, и бабушка не желала, чтобы я отставала от коллектива. У меня был мой велосипед и в Укосмо, и вот появилась возможность кататься и здесь, по даче. Как-то раз я ехала на этом велосипеде, уже возвращалась домой, и вдруг упала, а ещё у меня слетела пружина. Упала я довольно больно: ничего себе не сломала, но ушиблась и исцарапалась изрядно. Сзади как раз ехал Хьюго со своим дружком с другого участка, таким же подлым придурком и лоботрясом. Они принялись кидать в меня камни и шишки, несколько камней попало мне в голову. Я не могла бросить велосипед и потащила его в лес, решив временно оставить там. Попутно пыталась одновременно и обработать раны подорожником, и отстреляться от этих придурков. Кончилось дело тем, что мне пришлось бросить велосипед и прибежать домой лесом, как побитой собаке, а Хьюго с дружком ещё и преследовали меня и улюлюкали. Для них всё было игрой. Когда я рассказала всё бабушке, она была в полном шоке и сразу пожаловалась папе Хьюго. Папа Хьюго устроил сынку показательную головомойку, просто отчитал его в присутствии моей бабушки и заставил чинить мой велосипед. Мне было тогда больно и обидно, что взрослые никак не поддержали меня, а бабушка даже поначалу не поверила, что это сделал Хьюго. И более мне было больно и обидно, что Хьюго не наказали телесно. Его папа, после того, как его отчитал, вечером того же дня устроил праздничные шашлыки на участки, и пригласил всех друзей Хьюго. А я клеила пластыри на свои раны и промывала их зелёнкой, долго не могла заснуть от боли и обиды. На следующий год, когда мне было 12 лет, бабушка уже в открытую ахала и охала восхищённо про Хьюго, что я в него влюблена, и он в меня тоже, и если он меня раньше обижал – то это явно от того, что он пытался привлечь моё внимание и показать, что я ему нравлюсь. А потом, когда мне исполнилось 13 лет, в те каникулы я впервые не поехала в "Тёмный лес". Возможно, и к лучшему – иначе бы конфликтов с Хьюго не избежать. Не поехала я и на следующий год, и ещё на следующий.

И вот сейчас мы приехали сюда с Джейн, нам по шестнадцать, а Хьюго уже все восемнадцать. Я знала о Хьюго, что этот типчик гнилой изнутри. И, когда увидела фланирующих по участку Дертов, поняла – он наверняка тоже приехал, и моё настроение снова испортилось.