Глава 4
Варя
Я знала, что могу быть спокойной рядом с Ринатом. Он казался мне сильным и способным решить любую проблему. Я считала, что за ним, как за каменной стеной. Была уверена, что он всегда будет рядом и оградит меня от всего. Поэтому меня не пугали клички, случайно услышанные из телефонных разговоров. Шумов, Кислый, Тяпа…
Шумов появлялся с Ринатом чаще всех остальных.
– Да, Шумов всё решил.
Шумов решил держаться в стороне и не злить больших и важных людей из криминального мира, которым задолжал мой муж. Друг мужа просто выдал им меня.
Он пришёл в квартиру и привёл с собой серьёзных и злых людей. Злых на моего мужа. Но мишенью для срыва злости стала я.
– Они вошли в квартиру, потребовали с меня твой долг.
– Ты не должна была открывать дверь. Никому. Неужели неясно?
– Неясно, что даже Шумову нельзя было доверять? Откуда я должна была узнать, что он перешёл на другую сторону?!
Ринат замирает посередине комнаты каменной глыбой. Он зол и взбешён. От него веет дурной, плохо контролируемой агрессией.
Ему проще поверить, что его Фея просто по глупости прогуляла все деньги, прокутила состояние и избавилась от сына, чем принять факт предательства со стороны друга.
– Ты говорил, что Шумову можно верить. Ты считал, что Шумов решил вопрос. Он решил проблему именно так. Когда они вошли, он сразу же ушёл. Они отобрали у меня всё, что нашли ценного в квартире – деньги, драгоценности, ключи от машины… Мне дали короткий срок, чтобы собрать деньги.
Я содрогаюсь всем телом, вспоминая, каким способом ублюдки предложили отсрочить возврат долга на две недели. Предложили стать их куколкой для развлечений в постели. Я отказалась.
Мерзавцы мгновенно сократили срок уплаты долга до трёх дней и ушли, но напоследок выпотрошили всю мягкую мебель, перебили посуду и задушили шнурком моего кота, повесив его тельце на дверной ручке.
– Через три дня они вернулись. К тому сроку я нашла деньги.
Море слёз, часы переживаний, миллионы секунд отчаяния и безысходности…
Но на словах всё укладывается в минуту или около того.
Так просто.
– Я позвонила Вадиму. Рассказала всё. Он помог. Но забрал ребёнка. Вот и всё.
Ринат смеётся. Зло и отчаянно.
– Так просто, Фея?
– Да. Так просто.
Я бы ни за что не позвонила ему, если бы был другой выход. Но выхода не было.
Зато был Вадим – состоятельный и жёсткий, затаивший обиду за то, что я пошла против него и сбежала из дома, с Ринатом, наплевав на учёбу, светлое будущее и состоятельного жениха, которого мне подобрал отчим…
Воспоминания проносятся глазами за считанные мгновения. Но вслух я сказала всего несколько слов, опуская подробности.
Ринат останавливается напротив меня, словно находит точку опоры.
– У тебя, кроме денег, остались ещё квартира и машина. Зачем продала?
– Я отдала всё, Ринат. Твои дружки выгребли все деньги и драгоценности. Все. Можно сказать, что я в тот же вечер продала и квартиру, и машину. Задёшево продала. За бесценок! Прости меня, да?
Ринат недоумевающе смотрит на меня. Морщит лоб. Он явно плохо соображает сейчас из-за сильного эмоционального шторма.
А я добиваю его словами:
– Прости за то, что не сохранила нажитое тобой имущество, Ринат. Ты отлежался на дне и вернулся, когда все проблемы растаяли, как дым, а я – вот… – обвела рукой убогую однушку. – Живу очень просто, хожу на работу. Изредка вижусь с сыном, когда Вадим позволяет.
– Кто он такой, чтобы решать, когда можно видеться или когда нельзя?! Никто! – злится Ринат.
– Вадим – мой отчим… Тот, кто помог в трудную минуту.
– Не помог! Выставил цену!
– Неподъёмную для тебя? А мне каково, Ринат? Не подумал? Или ты считаешь, что я была рада отдать сына?
Ринат резко подходит ко мне, усмехаясь. В глазах закручивается воронка из ярости и сомнений. Он всё ещё никак не может отойти от мысли о другом мужчине, с которым он застал меня.
К тому же Ринат правильно почувствовал, что Андрей не просто мой босс, он претендует на большее и мечтает затащить меня в постель.
Ринат пытается найти выход из заколдованного круга одних и тех же мыслей. Но при каждой попытке его опять утягивает на дно. На то же самое дно грязных мыслей обо мне.
– Думаешь, что я живу и развлекаюсь?!
– Кто знает, Фея. Кто знает… Ты выглядела так, словно я помешал вам уединиться.
– Ты не помешал, Ринат. Ты опоздал! – ровно отвечаю я. – Опоздал на целую жизнь!
Муж быстро подходит и взрывается за секунду, навалившись сверху, подминая под себя.
– Сколько мужиков сменила, пока меня не было?! Сколько их было? Говори! – требует и рывком задирает платье до самой талии.
Крупные пальцы мужа дрожат на моих бёдрах, сминая их жёстко и властно.
Я могу с закрытыми глазами описать руки мужа – разворот плеч атлета, прокачанные бицепсы, крепкие запястья и узловатые пальцы, с крупными, ровными ногтями. У Рината широкая ладонь с переломанной и запутанной линией жизни и сбитые неединожды костяшки пальцев.
Он никогда не церемонился с интимом. Даже меня в первый раз он получил лишь напором и почти силой вырвал согласие. Просто взял, откровенно говоря, и обрадовался, когда понял, что присвоил меня первым.
Стал единственным.
Решительный и упорный во всём.
Однако сейчас он не решается сделать движение. Впервые медлит. Как будто боится запачкаться памятью моего тела о другом мужчине или о других моих мужчинах, которых он себе нафантазировал, явно не веря, что я могу быть одна на протяжении двух лет и не подпускать к себе никого.
Он меня предал и разрушил, уничтожил всё хорошее во мне.
Любить его – неправильно, желать – ещё хуже.
Но глядя на бывшего мужа, я снова испытываю прилив страсти, от которой по телу проносится ток желания и стягивает узлом низ живота. Ринат наваливается корпусом и набрасывается на мой рот в алчном поцелуе, заставляя испытывать эмоции, которых я не чувствовала уже очень давно. Тону и захлёбываюсь в его поцелуе-укусе, становящимся безжалостным и чувствую, как он избавляет меня от одежды.
Понимаю, что зашла слишком далеко. Я не планировала так…
О боже…
Пытаюсь вырваться из силков тягучей страсти, но Ринат крепко пригвождает меня к креслу.
– В чём дело?
– Я не хочу тебя! – пытаюсь оттолкнуть мужа.
– А я чувствую, что хочешь. Вспомнишь, как это было со мной, Фея.
Он пристально смотрит мне в глаза. Его руки оживают на моём теле. Я теряю возможность сопротивляться.
Меня пронизывает тоской по нему и желанием, становится слишком жарко. Только сейчас понимаю, что я даже не сняла пальто, как будто зашла в гости в чужой дом на минуту и почему-то задержалась.
Муж рывком подтягивает меня под себя, наклоняется массивным телом.
Я словно просыпаюсь, только когда он сбрасывает куртку и стягивает джинсы. Раздаётся характерный звук упавшего пистолета.
Грохот отрезвляет меня, но мужу плевать. Он подчиняет меня своему желанию, необузданному и дикому.
– Чёрт! Ринат! Прекрати! – кричу, бесполезно пытаясь вырваться из капкана.
Но не получается.
– Тише, Фея. Тише. Ты же знаешь, как нам сладко вдвоём, да? И сейчас будет хорошо-о-о-о…
С моих губ срываются всхлипы. Я давно не была с мужчиной и сейчас чувствую себя так, будто это первая интимная близость в моей жизни.
– Скажи, что скучала. Не могу поверить, что ты не думала обо мне… – шепчет он, стараясь быть осторожным, поглаживает шею, целуя.
Но надолго его выдержки не хватает. Муж приподнимается, окончательно вдавливая к креслу прессом своего сильного, тренированного тела.
– Я так сильно скучал по тебе, Варя, – выдыхает он.
Муж покусывает мои губы, раздвигает рот языком. Он целуется жадно и взахлёб, словно пьёт из меня.
– Вспоминай, как это – принадлежать мне.
– Я и не забывала, – срывается с моих губ протяжным стоном.
Протягиваю руку, обнимая его за шею.
Я выгибаюсь навстречу Ринату, открываясь для него. Ожидание чего-то большего колотится под кожей, шумит в голове и мешает здраво мыслить.
С Ринатом всегда так – это буйное помешательство. Иногда аморальное и непристойное, но всегда со сладким финалом.
Он – сумасшедший и несдержанный.
Мы не были вместе слишком долго. Мы знаем друг друга до самой последней, крошечной родинки на теле.
Я знаю его тело так же хорошо, как своё.
Дрожь и радость узнавания по родному человеку.
Я по нему не просто соскучилась. Я по нему истосковалась и умирала, но так и не умерла до конца.
Сейчас он грубо и жёстко возвращает меня к жизни, заставляя вновь желать и хотеть его. Быть с ним. Играть по его сценарию.
Я понимаю, что так неправильно, но откликаюсь на знакомые и такие желанные прикосновения.
Сдержать удовольствие внутри не получается. Ринат тут же поглощает звуки обоюдного наслаждения, накрывая мои губы и целуя.
Удовольствие слишком острое и яркое. Немного болезненное. Я начинаю биться в припадке жаркого экстаза, одного на двоих.
Мгновением позже я понимаю, что защиты не было.
Однако, похоже, что за это переживаю только я, а Ринат просто наслаждается моментом и утягивает меня вниз, на пол, уложив на себя.
– Как же я тебя люблю. Ты бы только знала…
Пауза с длинным, шумным выдохом.
– Я тебя люблю. А ты похоронила меня.
Глава 5
Варя
– Я тебя люблю. А ты похоронила меня.
Хочется возразить, что это была не я, а мой отчим, Вадим.
Похоронить мужа было одним из условий, поставленных им. Он потребовал, чтобы я признала смерть мужа, якобы это нужно для того, чтобы меня прекратили преследовать криминальные дружки Рината.
Тогда я была слишком напугана, чтобы рассуждать здраво и думать, так ли нужно было следовать этому требованию?
Сейчас Ринат жив и недоволен тем, что числится среди умерших.
Хочется сказать, что у меня не было выбора. Но хочется вяло и неспешно. Лень ворочать языком.
Я молчу. Вдыхаю тяжёлый запах разгорячённого тела Рината.
Втягиваю его в себя – мускусный, резкий запах моего мужчины.
Когда-то в прошлом мне хотелось пахнуть только им, одним.
Но сейчас мне хочется другого, я мечтаю смыть с тела память о его прикосновениях.
– Этого не должно было произойти.
Пытаюсь встать. Ринат ловит мою ускользающую ладонь.
– Я Шумова из-под земли достану. Эта гнида ответит за всё.
– Шумов ответит? За что? За то, что ты в очередной раз влез не туда, куда следует? Шумов тебя заставил? Или ты сам? Ринат…
– Я вернулся и я решу все проблемы. Верну нам семью, – обещает Ринат. – Я ничего не слышал о Шумове. Но Тяпа, кажется, ещё при делах, в городе. Я через него пробью всю инфу.
Я вдыхаю полными лёгкими и заставляю себя успокоиться.
– Мне не хочется ничего из того, что было. Не хочу ничего знать о Шумове, Тяпе или Косом. Это твои ребята, друзья или братки… Твоя жизнь. Не моя. Я, только потеряв сына, поняла, что наши отношения были обречены с самого начала. Рано или поздно это бы произошло. Это или что-то другое.
Ринат сжимает мои пальцы крепче, протестуя.
– Отпусти. Мне больно, Ринат. Отпусти…
Он разжимает пальцы. Я встряхиваю кистью руки, разминаю посиневшую кожу на фалангах.
– Извини, я дурной без тебя, Фея.
Бывший муж тянется к моей руке, целуя. Нежные, осторожные касания его губ контрастны по сравнению с недавним животной близостью.
Понимаю, что так и не разделась, стягиваю пальто. Поворачиваюсь к мужу спиной.
– Тебе нужно уйти. Немедленно.
– Я не хочу. Я с тобой быть хочу. Сына увидеть… Я только этими мыслями жил всё это время. Жил тобой.
Я распахиваю дверцы шкафа, перебирая вещи.
Пальцы дрожат.
Я теряюсь в выборе, не понимая, какую вещь хотела достать совсем недавно и зачем вообще открыла шкаф.
– Варь…
Муж поднялся с пола и обнимает сзади, утыкаясь носом в шею.
– Давай поговорим? Всё можно исправить, правда?
– Нет, Ринат. Некоторые вещи уже не исправить.
Достаю наугад футболку со штанами.
– А некоторые не хочется исправлять.
Он встаёт у меня на пути, не давая пройти, запирает в клетке тугих объятий.
– Может быть, ты меня похоронила, Фея, и даже справила мои похороны, но я, представь себе, ещё жив. Вот тут перед тобой стою. Я – живой, Варя. Я – твой муж.
– Не я тебя похоронила, а Вадим. Пусти.
Отпихиваю его раскрытой ладонью.
– Пусти меня, Ринат. Я не шутила, когда сказала, что не хочу ничего. Всё умерло. Всё.
– Да ну? Только что ты тоже умирала, когда стонала подо мной? Нам хорошо вдвоём, милая. Так хорошо не бывает с тем, на кого плевать!
Я глубоко вздыхаю. Ринат такой упёртый, что с ним трудно совладать. А я сегодня так устала. Чёрт побери, был тяжёлый и выматывающий день.
Я замираю на месте. Ринат считывает моё смирение и придаёт ему иное звучание.
Муж прокладывает дорожку влажных поцелуев по шее.
– Бывает, – внезапно говорю я.
Бывший муж недоумевающе смотрит на меня.
– Ты говорил, что так хорошо не бывает. Ты ошибаешься. Недавно мне тоже было очень хорошо и совсем не больно…
Я вру Ринату, смотря в лицо, но словно сквозь него. Ведь я ни с кем не была за эти два года и, наверное, не смогла бы.
Моя первая любовь оказалась единственной, сильной, но отравленной предательством и расставанием.
– Нам хорошо! – говорит упрямо.
– Мне и с другим было неплохо. Удовольствие – есть удовольствие, я и не заметила разницы в финале.
Ринат разжимает объятия. Он из тех, кто желают быть лучшими во всём. Ринат был у меня первым мужчиной и априори считал, что я буду хранить ему верность.
Я и хранила её, эту идиотскую, никому не нужную верность, пока не поняла, что превращаюсь в тень, действующую, как машина-автомат.
– Ты говоришь о том смазливом типе? – прищуривается муж. Наклоняется, поднимая пистолет. – Значит, мне нужно уйти?
– Уходи. Здесь больше нет места для тебя, – как можно твёрже заявляю я. – Ни в моей квартире, ни в моей жизни.
Муж резко набрасывает на плечи потёртую кожаную куртку и идёт на выход из квартиры.
Напоследок он обнимает меня обжигающе горячо и невозможно крепко. Так умеет обнимать только он, мой любимый-ненавистный муж.
– Я найду способ вернуть тебя.
Как только за Ринатом захлопнулась дверь, я приняла контрастный душ и мои мысли перестали напоминать сбившихся в кучу овец.
Потом я вожусь на кухне, прокручиваю в голове разговор с Ринатом и произошедшие события. Пальцы привычно колдуют над медной туркой.
Обжигающе горячий кофе, с корицей и гвоздикой. Запоздало понимаю, что слишком поздно для крепкого кофе.
Смеюсь вслух над своими мыслями: у меня есть проблемы поважнее, чем не вовремя выпитый кофе.
Сегодняшний вечер бьёт все рекорды. Сначала я едва увернулась от Андрея, но была поймана Ринатом.
Он жив и он вернулся! Его появление можно назвать чудом! Если бы можно было изменить хоть что-то из моего прошлого…
Но слишком поздно сожалеть о содеянном.
Наша близость была неправильной и порочной. Страсть вспыхнула, как отголоски былых чувств.
Надеюсь, что этого больше не повторится.
Ринат утратил своё право вмешиваться в мою жизнь.
Телефон начинает звонить.
Вздрагиваю.
На экране высвечивается имя контакта «Босс».
– Алло?
– Варвара? – облегчённо выдыхает в трубку. – Всё в порядке?
– Жива и здорова, – вслух.
«Сердце в клочья», – добавляю мысленно.
– Варь. Я мало что знаю, но появление этого мужчины кажется мне опасным.
– Андрей Николаевич, спасибо вам за заботу. Но как вы поняли, я в полном порядке – жива и здорова.
– Всего лишь хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, что ты дома.
– Да, я в квартире.
– Одна?
– Да, – отвечаю с небольшим раздражением.
– Он ушёл? На самом деле ушёл? – пытает меня начальник, и терпение начинает лопаться. – Кстати, я далеко не уехал. Стою позади твоего дома. Хочешь, поднимусь?
Что?
– Не надо… Я не пущу вас к себе.
– Но его ты впустила, – усмехается мужчина. – Я хуже, да? Не такой борзый? Стоит добавить очков наглости? Я умею.
– Знаю, Андрей. Только ничего добавлять не надо. Нам просто надо было поговорить…
– Успешный вышел разговор?
Я прикусываю губу. Меньше всего это было похоже на разговор, Андрей Николаевич. Это словно допрос. Но мне слишком тяжело на душе и нужно хоть с кем-то поделиться тревогой.
– Это было тяжело, – отвечаю честно. – Но разговор был необходим. Я в полном порядке.
– Хорошо. Но исполни одну маленькую просьбу.
– Какую?
– Я передумал. Это будут две просьбы. Одна меньше другой, веришь?
Согласно киваю, как будто он видит меня в этот момент.
– Я проеду под твоими окнами. Выйдешь на балкон?
Смеюсь.
– Желаете убедиться, что я ещё могу ходить, а не лежу пластом?
Я накидываю пальто и выхожу на балкон, распахивая окно. Машина Андрея останавливается под балконом.
Он вылезает из салона автомобиля и машет мне рукой.
– Послушная.
– Я молодец?
– Определённо, заслужила поощрение. Завтра – встреча с партнёрами. Но вечером поедем в ресторан. Проводим надоедливых и нудных немцев, а потом…
– Что будет потом?
Я задаю этот вопрос, чтобы не молчать. На самом деле мне плевать сейчас, что будет завтра вечером. Все чувства уничтожены в пыль.
– Пусть это станет сюрпризом. Хочу избавить тебя от мыслей о внезапно появившемся муже. О котором ты, кстати, раньше не говорила ни слова.
– Я его похоронила.
– Фигурально? – усмехается.
– И буквально тоже. Но это длинная история и не очень приятная.
– Понял. Вторая просьба – наденешь завтра платье? Красное.
– У меня нет красного платья.
– Есть. Я его купил. Презентую завтра. Не отказывайся.
– Хорошо, – обещаю ему.
Не знаю, зачем я согласилась на это. Ведь босс испытывает ко мне отнюдь не платоническое влечение.
Ему захочется продолжения, а я… я решаю дать шанс Андрею. Он привлекательный мужчина, с ним довольно приятно общаться. Женатый, конечно, но я не собираюсь строить длительных отношений и не претендую на него целиком.
Просто хочу почувствовать себя если не любимой, то желанной.
Желанной кем-то другим, не только Ринатом, от чувств к которому я хочу избавиться и дать понять бывшему мужу, что с его исчезновением жизнь не закончилась.
Андрей прощается и садится в авто. Я провожаю взглядом его машину.
Потом замечаю одинокую мужскую фигуру, идущую по тропинке вдоль дома, он бросает быстрый взгляд вверх. Кажется, смотрит прямо на окна моей квартиры.
Сердце подскакивает вверх.
Ринат?
Уличного освещения недостаточно, чтобы понять, не ошиблась ли я в своих предположениях.
Глава 6
Ринат
– Ринат?
– Да, это я. Открывай, Бекетов.
Начинаю нервничать, потому что приходится разговаривать с видеодомофоном. Приятель хорошо видит меня, а я его – нет, это сильно раздражает.
– Ходили слухи, что ты мёртв. Я был на твоей могиле.
– Я там тоже был. Дерьмо, а не могила. Поросшая травой и ни одного букета. Фигово ты к своему приятелю на огонёк заглядываешь!
– Ты же знаешь, что я не дружу с мертвецами, – безразлично отзывается Бекетов.
– Впустишь?
– Придётся. Слишком долго торчишь рядом с воротами моего дома, чтобы это можно было принять за простое попрошайничество. Заходи, – командует Бекетов и отключается.
Хозяин дома встречает меня на пороге двухэтажного коттеджа.
– Выглядишь, как помойный отброс, – приветствует меня холодно.
– Не поверишь, но чувствую себя точно так же.
Бекетов раскачивается с носка на пятку, одна рука глубоко засунута в карман, а во второй – квадратный стакан со скотчем.
Я так понимаю, что руку он мне пожимать не собирается, лишь приглашает войти в дом кивком.
Не могу назвать Бекетова своим лучшим другом. Не уверен, что этот мужик хоть кого-то сможет признать на такую роль, но мы общаемся.
Вернее, общались в прошлом, но сейчас оно оказывается от меня дальше, чем я помню. Гораздо дальше.
В отличие от всех остальных, с кем я общался, типа Кислого и Тяпы, или Шумова, Бекетов никогда не занимался со мной одними делами. Он всегда держался в стороне.
Мы общаемся лишь потому, что проходили одну и ту же школу уличной жизни в далёком прошлом. Можно сказать, что я взял Бекетова под своё крыло, иначе ему – мальчику из хорошей семьи, внезапно оказавшемуся на улице, было бы не выжить.
Этот период длился недолго, потому что пацана потом нашли и вернули в его офигительно зажиточную и красивую жизнь, но память осталась.
Мы случайно пересеклись уже будучи взрослыми, общение наладилось само собой. Теперь Бекетову не нужна чья-либо поддержка, он сам кого хочешь поддержит или уроет. В зависимости от того, какой толщины кошелёк просящего.
– Пить будешь? – предлагает Бекетов.
– Нет. Мне нужна трезвая голова.
– Есть хочешь?
– От этого не откажусь.
– Тебе повезло. Сегодня у меня на ужин мексиканская кухня.
Бекетов направляется ленивой походкой в сторону просторной кухни, я отправляюсь следом за ним, отдавая должное гостеприимству хозяина.
Пока еда из ресторана разогревается в микроволновке, кручу между ладоней бокал со спиртным. Пить до сих пор нет никакого желания, хоть по сути, мне следует напиться вусмерть, чтобы отключить мысли и чувства.
На душе погано…
Микроволновка громко тренькает. Я выуживаю из неё тарелку с густым супом. Думаю, он острый настолько, что у меня даже в печёнке начнёт пригорать, стоит съесть хоть одну ложку.
Бекетов любит всё острое.
Суп густый, ароматный. Но поглощая его, я не чувствую ни остроты, ни вкуса. Не чувствую ничего.
– Ты вернулся с того света, но не выглядишь счастливым. Неужели там всё настолько хорошо, что ты не рад возвращению к жизни? – интересуется Бекетов.
– Знаешь, лучше бы я по-настоящему сдох, чем так, как сейчас.
– Всё настолько плохо?
– Сам как думаешь? Два с небольшим года назад меня подставили по-крупному, выставили кретином перед очень серьёзными и злыми людьми. Я залёг на дно и думал, что возьму весь огонь на себя, отведу опасность в сторону от семьи, но…
– Но что? – подгоняет знакомый.
– Всё пошло наперекосяк. И в планах, и в их реализации. Ты сказал, что я выгляжу как мертвец. Наверное, в какой-то степени так и есть. Мне пришлось искать жену. Она уехала в другой город. Я узнал, что считаюсь мёртвым. Она похоронила меня.
– Ты оставил жену без защиты, а она в ответ похоронила тебя? Хороша, стервочка! – смеётся Бекетов.
– Если бы… Сына я тоже потерял. Она отдала его на воспитание отчиму. Сазонову Вадиму. Знаешь его?
– Знаю. Серьёзный мужик.
– И теперь этот серьёзный мужик воспитывает моего сына! – злюсь, сжав ложку так, что она сгибается.
– Не порть фамильное серебро, – цыкает Бекетов. – Ну и что ты разнылся? Баба скинула проблемный брак и избавилась от груза, живёт дальше. Логично. Судя по твоей недовольной роже, она не растеклась от чудесного воскрешения и выставила тебя вон. Будь она мужиком, я бы сказал, что у неё стальные яйца.
– Не живёт, а выживает! Ты видел, где она живёт?! В каких условиях?! – бью по столу кулаком.
– Не кипятись, мужик. Я здесь не причём! Твоей женой не интересовался.
– Всё пошло не так. Всё…
Бокал со спиртным оказывается кстати. Выпиваю махом, подливаю, снова выпиваю – и никакого результата, даже глотку не обожгло!
– Меня предали. Лучший друг меня предал. Когда запахло жареным, я был далеко от дома и не смог бы добраться до семьи, попросил лучшего друга вывезти семью. Он сказал, что жена заартачилась. На самом деле привёл ублюдков в мой дом. Жену припугнули. Она обратилась к Сазонову за помощью. Тот помог. Но в итоге она лишилась всего и отдала сына Сазонову Вадиму. На воспитание, типа. Ублюдок!
– Лучший друг тебя подставил? Лучших друзей не бывает. Я давно уже это понял… – качает головой Бекетов. – Какой интерес был у твоего друга? Только вопрос спасения шкуры? Или бабки тоже замешаны? Кстати, как зовут этот ходячий труп? Я так понимаю, что ему недолго жить осталось. После твоего возвращения.
– Шумов Валерий. В городе его нет, кажется. Нужно проверить, поискать хорошенько. Он за всё ответит! Может, именно он меня и подставил. Гад…
Бекетов кивает:
– Ну, а я чем тебе смогу помочь? Только не говори, что ты приехал лишь для того, чтобы поплакаться мне на жизнь.
– Нужна помощь.
– Ясно. Но ты же знаешь, что бесплатно я не помогаю, – холодно улыбается. – Я согласен тебя приютить в своём доме. Но если хочешь, чтобы я впрягся за тебя и пошёл против серьёзных людей, мне нужны аргументы, более весомые, чем твоё «спасибо».
– Аргументы будут. В валюте. Всё, как ты любишь.
– Прости, я пропустил связь между отбросом, одетым в потёртую кожанку, с чужого плеча, и мужиком, сыплющим обещаниями заплатить валютой. Тебе не кажется, что ты фантазируешь?
– Не кажется. Деньги у меня есть. Были припрятаны на всякий случай. На всю жизнь не хватит. Но на первое время будет достаточно для безбедного существования.
– Ясно, – Бекетов забрасывает посуду в мойку. – Выбирай любую комнату в доме. Кроме бильярдной, кабинета и моей спальни. Это святое.
– Я могу хоть в коридоре у двери спать. Мне не привыкать.
– Плевать. Но если захочешь спать на кровати, как человек, то прежде умойся, состриги патлы с головы и сбрей эту стрёмную бороду. Сейчас ты не похож на того Рината, которого я знал.
Бекетов выходит из кухни. Я мысленно бросаю ему вслед, что согласен.
По всем пунктам.
Смотрю на отражение в оконном стекле и реально не узнаю в нём себя.
Нужно собраться и вернуть себе прежнюю жизнь и семью.