Глава 14
Свадебный обряд, один из немногих обрядов объединяющий наши народы. Хотя и сами действие его проведения разнились, но счастье, которое этот обряд приносил молодым и их близким, объединяло нас. И если у нас свадебный обряд был священное таинство, которое праздновали в узком кругу близких, то темсущи украшали все поселение, выставляли столы и делились своим счастьем не только с близкими но и соседями. Жениха Зифы я не видела, но она не уставала о нем говорить, описывая его как честного и доброго, статного и весьма красивого мужчину со светлыми волосами.
Я была в мазанки Зифы и Саяра, мы проводили священное омовение перед обрядом. По традиции темсущи мы пели песни, хотя я и не знала слов, но старалась подпевать, подготовка невесты к обряду народ темсущи называли «вытие», так как невеста покидает свой род и переходит в род мужа, она должна была оплакивать свой переход. После омовения Зифу наряжали в свадебный наряд. А наряд тот состоял из длинной красной рубахи с украшенным красными камнями белым атласным поясом, поверх наряда одевалась длинная белая накидка с капюшоном. Красный наряд символизировал как траур, невеста словно умирала для своего рода и до того как пройдет обряд она словно находилась в мире мертвых потому «вытие» было неотъемлемой частью свадебного обряда.
Я помогала облачать Зифу в свадебный наряд, из-за сентиментальности момента из-за жалости к одиноко-оставленному в этой ветхой мазанке Саяру после обряда, и из-за душевных грустных песен я тоже начала плакать, атмосфера для меня была совсем не праздничная. Гости на свадебном обряде тоже должны были выглядеть траурно, но с цветами, символизирующими жизнь. Я облачилась в белую рубаху и красный сарафан, Вагия одолжила мне красиво расшитые камнем нарукавники и кожаный украшенный красными камнями пояс. День был достаточно морозный, но снега еще не было и потому поверх наряда я одеа накидку с капюшоном она была голубая, как символ зарождения Темреса под толщами воды, волосы я оставила распущенными обвязав голову белой расшитой серебром и жемчугом лентой, такими я часто скрывала свою темную прядь на затылке, сейчас же это было лишь украшение из моей прошлой жизни. Вагия была облачена в красную рубаху, синий сарафан, ее нарукавники и пояс были украшены синими камнями, наверху волосы ее были заплетены в косы, а нижняя часть волос была распущена, от слез у Вагии на лице красовался узор ведуньи, от чего она выглядело необычайно прекрасно.
Солнце клонилось к закату, холод обжигал своей суровостью, от чего у некоторых из темсущи на лице красовался румянец. У главного костра, где уже собрались гости, или как их называли темсущи свидетели был нарисован узор молнии и круг, приготовленный для поджигая, так же как это выглядело когда темсущи молились своему Богу пред безлунной ночь. В центре круга стоял белокурый мужчина, в белой рубахе у ворота с красными вышитыми узорами, штаны красного цвета и черные, сапоги. Белая накидка Зифы волочилась по промерзшей с пожухлой травой земле. Когда невеста вступила в круг, стоящий около главного костра, мужчина, облаченный в черный балахон и абсолютно босой, с нарисованным молнией и кругом на лбу, шагнул к костру. Взял рядом стоящий факел и зажёг его от пламени главного костра, позже огонь был перенесен к кругу, где стояли молодые.
– Сегодня Зифа покидает свой род, и присоединяется к роду Фаиза. Огонь очистит их от прошлой жизни и соединит их души на века. – Молодая девушка, которая среди темсущи выделялась тем, что ыла одна из лунных людей, шагнула к жрецу, подавая ему небольшое блюдце. Она взяла из его рук факел и протянула блюдце. Мужчина опустил туда пальцы, и на его пальцах засияла красная краска. Он приблизился к Зифе, и нарисовав у нее на лбу круг, проворил, – ответь Зифа пред свидетелями и богами готова ли ты покинуть свой род и пкгшщерейти в род мужа, готова ли делить с ним радость и горесть, готова ли объединить ваши души в одну.
– Готова, – взволнованно пролепетала Зифа. В этот момент я не заметила в ней той, страстной как огонь, бойкой девушки, которая ворвалась в мое жилище в нашу первую встречу. Сейчук56шщас она выглядела как затихший, тлеющий огонек, на который дул ветер волнения.
Жрец шагнул к мужчине, и нарисовав на его лбу молнию, проговорил:
– Ответь Фаиз пред свидетелями и богами готов ли ты принят в свой род Зифу, оберегать ее и защищать, как это делали родные, готов ли делить с ней радость и горесть, готов ли объединить ваши души в одну.
– Я готов на многое ради нее. – От слов жениха я не вольно улыбнулась, настолько просто но искренне он это сказал. Я невольно стала искать глазами Саяра, он стоял вблизи сестры с глазами полными тоски и предстоящего одиночества.
Девушка, что помогала жрецу, шагнула ближе к молодым, протягивая им все тоже блюдце.
Зифа взяла с него кольцо, на нем были следы от краски, она одела кольцо на безымянный палец левой руки своего избранника. Мужчина, когда кольцо засияло у него на пальце, коснулся ладонью левой стороны собственной груди там, где стучало его сердце. После он достал кольцо Зифы и одел ей на безымянный палец левой руки, девушка повторила сердечный жест за мужем.
– Отныне и навеки вы муж и жена, и в мире живых и в мире мертвых ваша душа будет одно целое. – После этих слов жрец зажёг молнию, а свидетели свадебного обряда громко захлопали в ладоши, выкрикивая «пусть бог оберегает ваш союз», «пусть смерть обходит вас стороной». Свадебный обряд состоялся. После того как огонь в нарисованном круге прогорел, считалось, что союз заключен.
Неотъемлемой частью свадебного обряда для наших народов считался пир. Темсущи считали, что на пиру нужно веселиться, теперь слезам места не было. Так называемое воскрешение невесты в роду мужа должны подобающе отпраздновать, песни пляски и угощения, веселый смех – атмосфера счастья. И празднество молодых должно продолжаться до первых лучей восходящего солнца, далее молодые удалялись думать о потомстве. Песни резким и веселым мотивом зазвучали в поселении, улыбка с лица Зифы не сходила, кга ее новоиспеченный муж не сводил с нее свой увлеченный взгляд. Наконец-то и лицо Саяра посетила улыбка, он весело подпевал песню «счастье молодым, пусть вытие останется в былой жизни».
– Как тебе наш свадебный обряд? – Весело поинтересовался рядом со мной стоящий юноша, от неожиданности я вздрогнула.
– Исмат… Давно ты тут стоишь? – Нервно поинтересовалась я.
– Давно, чтоб заметить, что вы с Саяром вместо молодых любуетесь друг другом…
Я негодующе огляделась вокруг, опасаясь, что слова юного темсущи были услышаны.
– Что ты такое выдумываешь!? – Импульсивно выдала я.
Юноша махнул рукой.
– Да ладно многие шушукаются, что наш вояка не ровно к тебе дышит, а то что он напросился тебя тренировать укрепило сплетни о его странных чувствах к тебе.
Я усмехнулась.
– Кто тебе такое сказал!? Саяра заставили меня тренировать и об этом мне сообщил Таиф…
Исмат замешкался, казалась, что уличив его во лжи, я его расстроила.
– Ну, это не признанная версия. Согласись было бы на много лучше, если бы он сам напросился?
– Так это ты распускаешь сплетни? – Сердито проговорила я.
– Нет, всем известно, что Юнис любит поразглагольствовать о чужой жизни! Ну а я в его сплетни просто добавил красок, так сказать зарождение красивой истории произошло отчасти и из моих уст…
– Исмат, прошу, чтобы из твоих уст больше не рождалось красивых историй, хотя бы обо мне!
Юный темсущи усмехнулся.
– Обещаю о вас с Саяром больше не болтать, теперь сплетни о вас будут менее романтичные…
– Я думаю, смерюсь.
– Так как тебе свадебный обряд, он все-таки повал в твое поле зрение?
– Очень красивый обряд.
– А как он проходит у лунных людей?
– Без огня и всего поселения. У нас огонь это символ очищения, который дарует умершим покой. Потому на празднества живых он в обряды не входит, только если для пламенника. Так у нас принято называть факела.
– Я знаю, слышал это причудливое название факела. Как думаешь после того как ты займешь место Кагана я смогу посетить земли Альбиониума увидеть как живет ваш народ?
– Думаю да. Когда люди смиряться с миром, думаю, многие захотят узнать ваши традиции, поделиться своими. Но я не думаю, что это случиться на следующий день после моего посвящения, людям нужно будет время для размышления, прощения и принятия той самой мысли, что мы больше не враги.
– Понимаю… Но я готов идти за тобой ради такого будущего… Где не нужно бояться, и можно побывать в других землях отличных от наших… Познакомиться с другими традициями. Я в какой-то мере тебе завидую, ты увидела жизнь другого народа изнутри, и даже в какой-то мере разделила их быт, праздники опять же…
– Идти за мной? – Меня смутили слова юного темсущи, по моему мнению, он был слишком молод для войн.
– Да я пойду на войну! – Без доли сомнения проговорил Исмат.
– Нет! – Грозно сказала я. – Я не поведу детей на убой, на войну не может пойти всякий желающий, должны идти те, кто умеет владеть мечом.
–А кто тебе сказал, что я не умею? – Голос юноши звучал обиженно, казалась от той связи, что была между нами пару мгновений назад, не осталось и следа.
– Исмат война привлекает нас желанием изменить мир к лучшему, желанием защититься, привлекает нас идеями, которые часто являются даже не нашими собственными… Но война это смерть, это ужас, реки крови, война сама по себе не приносит никому счастье, она приносить горе и потери. Я не сомневаюсь в твоих умениях владеть мечом, но я хочу оградить тебя от того безумия кое можно встретить на поле боя.
– Ты же сама на нее пойдешь, да еще и поведешь за собой народ, мой народ… Что плохого в том, что я хочу быть со своим народом?
– Плохого в этом ничего нет, но ты все равно не пойдешь! – Вмешался в наш разговор Саяр.
Юнец уставился на него своим обжигающим обиженным взором.
– Таиф сказал, что каждый, кто верит дочери Кагана, может последовать за ней…
– Ты больше слушай Таифа, он глупец! – Парировал Саяр.
– Он вождь! – Возмутился юноша.
– Но это не делает его мудрым! – Ответил Саяр.
– Вы лишаете меня собственного выбора! – Нехотя сдаваться пробубнил Исмат.
– Ты еще слишком юн, чтобы принимать такие решения. – На слова Саяра юный темсущи хотел что-то возразить, но Саяр не позволил ему вставить и слова. – А сейчас иди и веселись, как и полагается свидетелям свадебного обряда. Как говорится у нас в народе «Счастье сегодня, смерть завтра…»
– А «завтра» шибко неуловимо… – Закончил фразу Саяра Исмат. – Но, а если Айдария согласится меня взять, то я смогу пойти? – Все никак не унимался Юноша.
– Иди плясать… – Игнорируя важный для юнца вопрос, проговорил темсущи.
Юноше ничего не оставалась, как пустится в пляс, удаляясь от нас в танце.
– Он решил, что может тебя уговорить взять его на войну.
– Он ошибается, при всем моем желании стать Каганом я бы сама не пошла на эту войну. Но как ты уже сказал не стоит говорить об этом сегодня, сегодня праздник Зифы и Фаиза.
– Тогда будем танцевать и веселиться больше остальных? – Весело проговорил Саяр.
– Отличная мысль, думаю так и поступим.
Он протянул мне свою руку, я аккуратно вложила свою ладонь в его, мы вышли к костру, где собирался хоровод вокруг молодых. Зифа по-прежнему хохотала заприметив брата она бросилась в его объятья. Жених, улыбаясь, последовал за ней. Когда Зифа выпустила из своих объятий брата, она направилась ко мне, и погрузив меня в свои объятия она постояла несколько мгновений.
– Насколько я счастлива Айдария! – Наконец немного отступив от меня, заговорила новоиспеченная жена.
– Я безумно рада за тебя Зифа.
– Мой муж, – на эту простую фразу к нам приблизился Фаиз. На что Зифа захихикала. – Я хотела сказать, что ты пойдешь за Айдарией на этой войне.
– Я думал, ты хочешь меня познакомить с девушкой, о которой ты неустанно говоришь!
– Кажется, ты перепутал меня с моим братом. – Зифа захохотала собственной сообразительности, муж ее поддержал сдержанной улыбкой. – Познакомься, мой муж Фаиз. – Я скромно кивнула, темсущи. – А это Айдария – избранница нашего Бога, и будущий Каган Альбионима… Она принесет нашим землям мир!
Фаиз кивнул мне.
– Я был на жертвоприношении, я видел, как наш Бог решил вашу судьбу. Тогда я понял, что он не просто так позволил вывести вас на жертвенный обрыв, он хотел показать нам, своему народу, что нам стоит последовать за вами. Тогда я понял, что любой ценой буду бороться за ваши идеи.
От его слов мне стало жутко неловко.
– Я вам очень благодарна, но разве стоит идти на войну, если теперь на вашем попечении молодая жена?
– Ради нее и будущего нашего потомства стоит… Я хочу, чтобы мои дети родились в мире, где нет войны из-за разности цвета кожи и волос.
Повисло неловкое молчание. У меня было еще слишком мало навыков предводителя, потому, когда кто-то пытался показать мне свою веру в то, что я собираюсь сделать, я чувствовала неловкость. Боялась, что не смогу оправдать их ожидания, или же если они падут в предстоящем бою, я буду чувствовать тяжкую вину что не сделала достаточно чтобы сохранить им жизни.
– Знаете, многие видят вас вождем не только Альбиониума, но и земель Ярчая. Я один из этих людей, Темрес спас вас не только для того, чтобы вы остановили войну, но и для того чтобы вы принесли процветание нашим землям.
– Фаиз, я надеюсь, что я смогу подарить процветание нашим землям, я надеюсь, что мы с вами наладим торговлю, но ваш предводитель Таиф, не хочу, чтобы он думал после того как я займу свое место, я захочу захватить земли Ярчая.
Мужчина махнул рукой, словно отмахиваясь от только что сказанных мною слов.
– Он слишком глуп, чтобы думать, он не был заинтересован в войне с лунными людьми, чтобы остановить этот порочный круг кровопролития, уж больно ему нравится власть… Для вождя коего не избрал Бог, нет ничего лучше, чем война, ведь все так заняты страхом и постоянными столкновениями с землями Альбиониума, что не замечают, насколько плох и беспомощен наш вождь.
– Пойдем танцевать муж. – Появилась веселая Зифа. – Мой брат решил опустошить бочонок с медовухой, с ним мне стало скучно.
– Нужно было ему помочь в его желании. – Сдержанно сказал Фаиз.
Молодая жена засмеялась.
– Думаю, он предпочел бы другую компанию! – Игриво проворила Зифа, уставившись на меня.
– Я не самый большой любитель медовухи, тем более я вижу к нему присоединился Данис, а это значит, сейчас начнутся споры, которые я бы хотела избежать.
Зифа равнодушно пожала плечами.
–Как хочешь, но своего мужа я забираю танцевать… Так что не скучай!
– Постараюсь, – бросила вдогонку молодым я.
В действительности я не хотела скучать, грустить или же участвовать в бесконечных спорах Даниса и Саяра и потому я решила отправиться в самую гущу событий, а именно присоединиться к танцах у главного костра. Конечно, танцевать народные танцы темсущи я не умела и потому мои танцевальные попытки веселели не только меня, но и самих темсущи. Все гнетущие меня мысли потерялись в музыке смехе и танцах. Сегодня для меня существовала лишь эта ночь, прохладная, но такая свежая пахнущая медовухой, запах зажаренного кабана и теплый запах костра. Ноги болели, но не от изнурительных тренировок или же тяжелого боя, ноги болели от танцев, которые, не смотря на усталость, дарили радость и наслаждение. Медовуху я пить не стала, но к концу этого замечательного празднества мне казалось, я охмелела от радости, которую испытывала. От единства с народом которого я не знала, боялась, от того что именно на этих землях я обрела свободу и собственное я. Я избавилась от ненавистной маски и стала вдыхать привольный воздух. Увидела в себе уникальность, я полюбила себя. Я хотела запомнить все эти ощущения, кои испытывала здесь и сейчас. Мне казалось, даже если меня ждет великая боль, я смогу от нее укрыться в островке памяти именно сегодняшней ночи.
Смех стал постепенно стихать, после танцев все реже стали звучать песни, шум от переплетенных голосов становился все тише. Усталость забирала наши силы, сон прокрадывался в наше сознание, зовя нас в свой удивительный, но не реальный мир. Как бы на этого не хотелось, но празднество свадебного обряда подходило к концу.
Когда первые лучи коснулись небес, мне на щеку упала маленькая обжигающая холодом капля. Я растерла щеку, ощутив влагу я не вольно подумала о дожде, но к сожалению подняв голову я увидела маленькие белоснежные хлопья первого снега. Зима медленно ступала на наши земли, приближая самое страшный день в моей жизни – войну супротив собственного народа.
Глава 15
Аяз
Дни быстротечны, и часто такое случается, что в быстроте минувших дней ты теряешь нечто важное, у тебя складывается ощущение, что ты что-то упустил. Так и мне казалось, что я упускал время для того, чтобы попробовать простую мирную жизнь на вкус. Пока Айдария покоряла высоты искусства владения мечом, я, находившийся уже на вершине того самого умения, старался найти себя в простом быте. Поиски привели меня в конюшни поселения Ярчая. Специфический запах лошадиного навоза перемешенного с сеном, тяжелый труд по очищению конюшни и ухаживанием за лошадьми давали мне покой. Никогда бы не подумал, но общение с лошадями у меня выходило на много лучше, нежели с людьми. Они всегда были спокойными и смотрели на меня своими печальным, но как мне казалась понимающим взором. И самое главное, что с этими прекрасными животными можно было поделиться своими мыслями и тайнами, кои я бы не осмелился рассказать ни одному человеку. Сегодня ко мне деловито пришел Саяр, желая заполучить двух спокойных лошадей для обучения Айдарии, я выбрал Луну – белоснежную лошадь с прекрасным чувством такта, она одна из немногих аккуратно отступала, когда я зачищал ее место пребывания. И Уголька – этот конь был своенравный, а еще он, частенько выражая свое недовольство в мою сторону, старался меня покусать.
– Для себя бери черного! – Решил присоветовать Уголька Саяру, – он слегка темпераментный, для Айдарии не подойдет.
Саяр понимающе кивнул. После нашего с ним организованного побега для наследницы Кагана мы не виделись, да и желания особого к встречи никто из нас не испытывал. То чувство неприязни, которое я испытывал буквально с самой первой нашей встречи никуда не ушло, он все так же был для меня врагом. Что до первой наследницы, она подпустила его к себе ближе, чем мне бы этого хотелось. Спасать человека от врага, которому он доверяет, тот еще не благодарный труд. Взор Саяра всегда был с хитринкой, он был намного сложнее и коварнее, чем пытался быть представленным для окружающих. В моем понимании он был опасен и потому с ним я всегда был настороже. Я видел, что и он мне не доверяет, каково же было мое удивление, когда я понял, что он не доверяет мне не только как чужаку в своем поселении, но и как потенциальную опасность для Айдарии.
– Эта лошадь, – указывая на Луну, спросил Саяр, – не скинет новичка?
– Насколько я могу судить, нет. Она весьма спокойная…
Он стал прожигать меня подозрительным взором.
– Думаешь, я подсуну наследнице мятежную лошадь?
– Кто тебя знает!
– Мне кажется или это твой народ пытался ее утопить…
– А мне кажется или твоя властительница в письме приказала ее убить? – Он действительно волновался, что я могу навредить Айдарии.
– Властительница? Еще бы сказал обладательница…
– Может и обладательница, я не знаю, о чем вы там сговаривались. – Саяр говорил обвиняющим тоном, что не могло меня не нервировать.
– О чем бы мы не сговорились, выбор свой я сделал, и если бы хотел убить Айдарию, то с легкостью бы это сделал, передо мной она как беззащитный котенок перед разъяренным медведем.
– Раз так легко придал свою… – последнее слово он выделил, дабы уязвить меня – Обладательницу… То с легкостью придашь и наследницу, раз твои решения такие переменчивые.
– Бери лошадей и иди тренировать котенка в проворную кошку.
– Я присматриваю за ней, поэтому если сменишь свое решение по отношению к ней я не позволю тебе ей навредить…
– Если я сменю свое решение, ты просто в очередной раз получишь от меня взбучку. – Конечно, я не желал вредить Айдарии, но пустые угрозы Саяра меня нервировали и я хотел показать ему что он никто, чтобы мне указывать.
Саяр потянул лошадей за поводья и когда он оказался у открытых ворот конюшни остановился.
– Смерть тебе не служит, как принято у вас считать тремс, – проговорил Саяр.
Легкое волнение, что он знает, что я не простой ратник или же защитник, а именно тремс одолело меня. Одно из моих преимуществ в борьбе всегда было то, что никто не понимал до конца кто я есть на самом деле. Если враг знает на сколько ты опасен, он будет в разы собраннее и настороженнее.
– Не понимаю о чем ты… – Стараясь скрыть напряженность, проговорил я.
Саяр усмехнулся.
– Оказывается ты не умнее всех, и твои секреты могут быть облечены…
Меня терзало любопытство, как он мог узнать мой маленький секрет.
– Как ты узнал? – Перестав валять дурака, спросил я.
– Я не знал, но догадывался… Спасибо твоему любопытству тремс, теперь я знаю наверняка.
Когда Саяр наконец-то удалился с конюшни, я подумал «воздух стал значительно чище», и продолжил свою работу по облагораживанию места пребывания лошадей. На самом деле мне надоело, как верному псу ночевать за печкой, стремясь защитить человека, которого как выяснилось, пытались защитить от меня. Я не ночевал в мазанке Айдарии уже несколько ночей, мне нравилось спать на сеновале, с дырявой крышей и любоваться таким далеким и не доступным небом. Сегодня я решил попросить Таифа приютить меня в какой-нибудь пустующей мазанке, раз Саяр возомнил себя защитником, пусть тащит эту ношу на себе, а я пригляжу и за ней и за этим высокомерным темсущи.
Таиф в вечных поисках совета Бога, пропадал в молитвенном месте, и потому отыскать его мне не составило труда. Я встретил его на тропинке ведущей в поселение. Он шел с туповатым по моему мнению видом и желанием выглядеть значимым.
– Аяз! Решил помолиться нашему Богу?
– Спасибо, но мне достаточно своих Богов, я пришел попросить себе жилье…
– Решил оставить Айдарию, с чего вдруг? – Не смотря на то, что Таиф старался выглядеть равнодушным, мне казалось, что он предвкушал услышать, что все же я служу Севаре, а не наследнице.
– С того, что защитников у нее хватает, а мне хочется немного свободы, за печкой слишком тесно…
– Хм, попроси Вагию тебе помочь, я слышал, что в соседней с ней мазанке никто не живет… – Как всегда глава народа темсущи пожелал переложить просьбу к себе на кого-то другого.
– Хорошо… – спокойно сказал я, желая наговорить ему грубости о том, что он как вождь абсолютно никакой, и если он вдруг исчезнет, этот народ будет продолжать жить как и жили, не замечая исчезновение не значимого вождя. Но я сдержался, слабый всегда будет стараться доказать тебе свою значимость и к сожалению в этих доказательствах могут пострадать другие не причастные люди.
Вагия стояла не далеко от конюшни около опустевшего от листьев дерева, но с тонкими и раскидистыми ветвями, ее распущенные волосы слегка трепетал прохладный осенний ветер, на ней была широкая накидка, которая скрывала часть ее наряда, она выжидающе смотрела на ворота конюшни. Я, тихо, не нарушая ее ожиданий, подкрался за ее спину.
– Кого-то караулишь. – Я сказал тихо, не желая напугать девушку. но от неожиданности она все равно вздрогнула.
– Я.. Я.. Не караулю, я хотела повязать на дерево ленту… – Она показала мне широкую белую ленту.
– А на конюшню смотрела в ожидании подмоги? – Весело проговорил я, Вагия смутилась.
– Я ждала Исмата, он хотел мне помочь…
– Жаль, я думал, что ты там выглядываешь обаятельного лунного человека, который лучше всех вяжет ленточки на деревья не понятно зачем.
– Не знала, что вязать ленты на деревья твое тайное пристрастие. Если бы знала, то караулила бы тебя, а что до «непонятно зачем» это делается для красоты. Красивые вещи делают нашу жизнь лучше.
Я коснулся ее руки, и аккуратно вытянул одну ленту с ее рук, и накинул ее на ветку.
– Хочу, чтобы эта красиво повязанная лента радовала твой взор больше остальных. – Сказав это, я почувствовал себя глупо.
– Ты заигрываешь со мной? – Улыбаясь, проговорила Вагия.
– Не много… – Решил признаться я. – Ты мне нравишься, ты красивая… – Сказал я с такой легкостью, но внутри меня сердце застучало чаще.
– Помнится, кто-то мне пророчил, что я не доживу до тридцатой зимы, а сейчас устраиваешь сладостные игры.
– Да говорил, был дураком..
Вагия перекинула ленту рядом с моей веткой и повязала ее со словами.
– Надеюсь, эта лента будет тебе напоминать о том, что ты был дураком… – Она сказала это настолько мило и безобидно, что я расплылся в улыбке.
– Меня послал к тебе Таиф, он сказал, что мазанка около твоего жилища пустует…
– Да пустует, хочешь там поселиться?
– Да, только не вяжи ленту с напоминанием о моей дурости на моей двери…
Вагия усмехнулась.
– Если тебе не достаточно одной повязанной ленте…
– Достаточно, – перебил ее я.
– Тогда не буду. – Проговорила девушка, завязывая еще одну ленту на ветку. – А вот и Исмат, – вдали в развалку шагал юный темсущи. – Буквально спешит мне на помощь.
Когда темсущи приблизился к нам, Вагия заговорила более строгим и властным тоном.
– Проводи Аяза в мазанку Айны, пусть обживается…
– Почему я? Сама что-ли не можешь… – Юнцу хватило одного гневного взгляда, чтобы он сменил направление своего высказывания. – Пойдем Аяз, покажу тебе жилище…
Мы подошли к двум рядом стоящим мазанкам. На одной из них около маленького крыльца лежал медведь.
– Не плохое соседство, – иронично проговорил я, на что мой хищный сосед приподнял свою здоровенную морду. – А что случилось с хозяйкой? Он что ее сожрал?
Исмат усмехнулся, а медведь не по-доброму рыкнул.
– Нет, к смерти Айны Або не имеет никакого отношения.
Я вопрошающе уставился на юнца.
– Она умерла от старости… – Пробубнил юнец, – не надо на меня так смотреть, а то напоминаешь мне Айну, у нее волосы были седы и кудрявые, со спины вас можно и перепутать.
Я шагнул на крыльцо моего будущего жилища.
– Может тебе стоит вернуться и помочь Вагии?
– Не могу, я уже помогаю Данису искать лекаря для Айдарии, я вообще шел, чтобы сказать Вагии, что не смогу вязать эти никому не нужные ленты…
Известие о наследнице меня всполошило.
– Лекаря? Зачем? Что произошло?
Юнец равнодушно махнул рукой.
– Упала с лошади, Саяр отнес ее в жилище, а Данис искал лекаря я ему помогал, но лекарь как сквозь землю провалился, прячется наверное где-то, старый плут…
Я незамедлительно отправился к мазанки наследницы. Около нее уже стоял Саяр.
– Нашли лекаря? Как она? Цела? – Стал закидывать вопросами темсущи по мере приближения к нему.
– Все хорошо, кости целы, лекаря не нашли, Данис привел повитуху....
– Повитуху? Эта женщина, которая помогает рожать? – На мои удивленные вопросы Саяр лишь кивнул. – И чем ей поможет повуцфывпроитуха? Сообщит, что она не рожает? – Гневно вскрикнул я. – Так нужно иди искать вашего исчезнувшего лекаря.
– С ней все хорошо, успокойся. – Проговорил устало Саяр.
– Отличная компания подобралась. – Выкрикнул, выходящий из мазанки, Данис.
– Я пойду, на сегодня мне Даниса и случившегося достаточно. – Саяр сразу же удалился, не обращая никакого внимания на Даниса.
– Я тоже пойду. – Проговорил я, не желая оставаться наедине с предателем.
– К Айдарии не зайдешь? – Бройфуыкгсил мне вдогонку он.
– Нет, пусть отдыхает…
Дни скоротечны, особенно когда как настоящая хозяюшка ты хлопочешь для уюта в новом жилище. Соседство с Вагией было странным, особенно, что выходя из мазанки, я ежедневно сталкивался с медведем. Однажды я не смог открыть дверь, так как это лесное чудовище легло на мое крыльцо. Самое необычное было для меня это отношения Вагии и зверя. Не смотря на свое крупное строение и звериный оскал, медведь всегда был нежен с ведуньей, а она даже пускала его вовнутрь жилища.
К моему великому удивлению, на подступах зимы, которая обещает быть кровавой в главное поселение Ярчая пришел праздник. Сестра Саяра наглая рыжеволосая девушка выходила замуж. В желании украсить всю деревню и ее жителей темсущи предоставили мне свадебный наряд в цветах крови и моря. Голубая рубаха и алые штаны, ни в коем разе не украсили меня, а наоборот заставили чувствовать себя слишком ярким и видимым, а убийцы чаще всего любят оставаться не приметными. Выйдя наряженный из мазанки я столкнулся с медведем. Он, как и большая часть жителей, медленно шагал в сторону главного костра.
– И тебя пригласили, – удивленно я бросил хищнику, на что он остановился и уставился на меня своим излюбленным по отношению ко мне не добрым взглядом. – Просто интересно, почему они и тебя не украсили яркими тканями или на худой конец лентами. Медведь недовольно рыкнул и направился дальше, а я, выждав, когда он отойдет от меня на безопасное расстояние, тоже продолжил свой путь.
Празднество свадебного обряда мне не понравилось. Было очень шумно, обилие красных нарядов всполошили неприятные отголоски памяти, а что до молодых так их и вовсе поместили в круг и подожгли, накидка у невесты была в такой близости к огню, что мне казалось, что она вот-вот вспыхнет как пламенник. После окончания опасного для жизни обряда, началось народное гулянье. Я, опустошив несколько кружек медовухи, хотел уже уходить, но меня остановила Вагия.
– Уже уходишь?
– Да, видел как мой хищный и немного агрессивный сосед Або пошагал в сторону жилища, думаю составить ему компанию.
Вагия усмехнулась.
– Я думаю, вы подружитесь, он очень ласковый зверь.
Я взглянул на Вагию, она была прекрасна в тенях играющего огня, волосы заплетенные на верху не много выбелись, на лице были узоры от ее собственных слез, которые рисовали на ней воинственный рисунок напоминающий оскал хищника, но несмотря на это, ее глаза светились добром, счастьем.
– Для меня странно устраиватгь такие праздники перед битвой, возможно жених с предстоящей войны не вернегтся.
– Наш народ предпочитает радоваться сегодняшнему дню, и не бояться завтрашнего, все во власти Бога.
– Мне сложно забыться, сложно убежать от того кто я есть, от смертей, что я принес людям… Смотрю на все эти красные облачения, и мне мерещится кровь. Не могу радоваться сегодняшнему дню.
– Знаешь, на самом деле свадебные обряды наводят на меня тоску… Ведь я ведунья, мы ведаем искусство смерти, но не можем испытать обычной человеческой жизни, наша жизнь это сражение.
– А я тремс, – правда из собственных уст зашумела в ушах, Вагия растерянно посмотрела на меня. – Нам служит смерть, и из-за этого у нас нет никакой жизни.
– Зачем же ты проник в терем Каганов наемник? – Твердым голосом поинтересовалась темсущи.