Tsitaadid raamatust «Дикарка Жасмин»

Какой тонкий инструмент женщина, когда на нем искусно играют; как способна к самой совершенной гармонии и разнообразнейшим способам любви, какое божественное эротическое наслаждение она дает»

Прежде чем граф смог возразить, заговорил Адам де Мариско: – Вы давно не были во Франции, милорд? Прекрасная страна! Моя мать была француженка. Вино, которое вы пьете, из семейных подвалов в Аршамболе. Это в долине Луары. Красивое место! Граф Гленкирк поднялся. – Спасибо, милорд. – Он церемонно

поскольку правитель знал о предрассудках, бытующих в западных странах. Он знал, что найдутся люди, которые назовут его дочь незаконнорожденной, хотя по законам ее родины, страны, где она родилась, девочка не только законно появилась на свет, но была принцессой из королевского дома Могола. – Конечно, конечно, – согласился король. – В ваших рассуждениях я не вижу изъяна

поеду в Англию, нет смысла тратить свои чувства

муравьи, полные сознания собственной значимости. Кто-нибудь вторгся

– радостно закричала она, протягивая руки к отцу, а Ругайя сложила ладони в знак почтения.

смерти Изабеллы и детей отец сочувственно отнесся к сыну,

, потерявшую мужа. Что же говорят в таких случаях

и нежным; его настойчивые, но мягкие прикосновения говорили о страстном чувстве. В дыхании мужа был привкус мяты, когда, повинуясь безмолвному сигналу, она разомкнула губы и их языки сплелись в эротическом балете, кружа и кружа в мире влажной чувственности. Ясаман глубоко вздохнула – желание поднялось в невинном восторге. Довольная в его объятиях, она освободила мужа от дхоти, являя его

за день до ежегодного праздника у дяди Робина. – Я не смогу сохранить в секрете костюм, если не запрусь в собственном доме, – сказала она Генри Стюарту. Нехотя он отпустил ее. В глубине души Жасмин была счастлива оказаться дома. Сент-Джеймский дворец и Уайтхолл кишели придворными и просителями,