Loe raamatut: «Откупиться страстью»

Font:

Caitlin Crews

UNTAMED BILLIONAIRE’S INNOCENT BRIDE

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A. Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Серия «Арлекин. Соблазн»

Untamed Billionaire’s Innocent Bride

«Откупиться страстью»

«Центрполиграф», 2020

* * *

Глава 1

Лорен Айседора Кларк была коренной лондонкой, типичной горожанкой. Ей не нравилась британская деревня с однообразной зеленью и живыми изгородями, не дающими возможности никуда добраться. Она предпочитала город с его транспортом и доступной инфраструктурой. Лорен ценила пунктуальность. И в городе она легко обходилась без жесткой, неудобной обуви на толстой подошве, напоминающей шины автомобиля.

Она не была путешественницей или кем-то еще, кто называет себя розовощекими любителями свежего воздуха в флисовой одежде и неуклюжих ботинках. Ей были не интересны прогулки по склонам, катание с них и грязь, которой покрывались зеленые холмы во время дождя.

Лорен любила бетон, камень, великолепное метро и кафе на каждом углу. При упоминании густых темных лесов ей становилось дурно.

И все же сейчас она идет по тропе, которую местный трактирщик оптимистично назвал дорогой, посреди густых лесов Венгрии.

Сегодня Лорен проклинает судьбу.

Прежде всего, на ней остроконечные туфли на шпильке, не пригодные для прогулок по таким местам. Ее жизнь всегда была тщательно распланирована. Она следила за своими финансами, вовремя оплачивала счета и работала личной ассистенткой очень богатого и влиятельного президента и генерального директора «Комб индастриз». Она блестяще справлялась со служебными обязанностями и считала себя незаменимой.

– Моя мать отдала ребенка до того, как вышла замуж за моего отца, – сказал ей ее босс, Маттео Комб, несколько недель назад своим обычным серьезным тоном.

Лорен, как и все остальные, кто читал таблоиды, знала о родителях своего босса абсолютно все. И даже больше, потому что долго работала с Маттео. Прекрасная и любимая Александрина Сан-Джакомо, аристократичная и преданная своему делу, бросила вызов здравому смыслу и высокомерному венецианскому наследию, выйдя замуж за богатого, но безродного Эдди Комба, чьи предки владели мельницами в Северной Англии, которые частенько отвоевывали себе с помощью кулаков. Их любовная история спровоцировала скандалы, а бурный брак стал предметом бесконечных сплетен. Они умерли друг за другом, с разницей в несколько недель, чем вызвали еще большее волнение.

Но ни разу никто не говорил о внебрачном сыне.

Лорен знала, что, как только об этом сыне узнают, а это произойдет рано или поздно, разразится скандал.

– Я хочу, чтобы ты нашла его, – сказал ей Маттео, словно просил принести ему кофе. – Я не представляю себе эту ситуацию, но мне надо, чтобы он был готов встретиться со СМИ и, если это вообще возможно, сотрудничал со мной.

– Ваш давно потерянный брат. С которым вы никогда не встречались. Который, насколько вам известно, может ненавидеть вас, вашу мать и всех остальных. И вы считаете, он захочет бороться с вами за наследство.

– Я верю в тебя, – ответил Маттео.

И Лорен почти сразу оправдала намерения этого человека, потому что Комбу на самом деле было что терять. Его родители умерли один за другим. Его взбалмошная младшая сестра сбежала из дома и забеременела, а он бросился с кулаками на отца ее ребенка. Это была совершенно разумная реакция, по мнению Лорен, но, к сожалению, Маттео устроил драку на похоронах своего отца.

Удар, который он нанес принцу Аресу Атилийскому, был многократно сфотографирован и снят на видео папарацци, а совет директоров компании использовал этот инцидент как возможность выступить против него. Маттео был вынужден обратиться к психоаналитику, который ему сразу не понравился, и теперь вполне возможно, что совет директоров отстранит его от дел, если отчет психоаналитика окажется нелестным.

Конечно, Лорен понимала Маттео.

– Ты постоянно его оправдываешь? – лениво спросила ее соседка, Мэри, не отрываясь от мобильного телефона, пока Лорен торопливо собирала вещи для отъезда из Лондона.

– Он важный и очень занятой человек, Мэри.

– Ты постоянно мне об этом напоминаешь.

Единственная причина, по которой Лорен не огрызнулась тогда, была в том, что найти хороших соседей по квартире трудно, а у Мэри была куча лучших друзей по миру во всех социальных сетях, поэтому она проводила почти все свое время взаперти в своей комнате, обмениваясь с друзьями фотографиями и аудиосообщениями.

Итак, Лорен предстояло исполнить желание Маттео, а не подвергать сомнению свою верность ему.

Она впилась взглядом в свои туфли, плотнее запахнула красный плащ, мысленно выругалась на своего босса и пошла дальше по густому венгерскому лесу.

Нужного Доминика Джеймса было нелегко найти.

О нем не было почти никакой информации, кроме тех немногих подробностей, которые мать Маттео указала в своем завещании. Лорен начала поиски с адвоката, который оказался ловким старичком, предпочитающим заниматься делами аристократов, а не отвечать на вопросы персонала. Он свысока смотрел на нее поверх очков, которые, как она полагала, ему не нужны, и заявлял, что, если бы у него была дополнительная информация, он бы ее сообщил.

Лорен почему-то сомневалась в этом.

Пока Маттео готовился к сеансам у психоаналитика, а будущее «Комб индастриз» висело на волоске, Лорен погрузилась в торопливые поиски. Александрина – наследница огромного состояния Сан-Джакомо – забеременела в пятнадцать лет от парня старше себя, с которым ей вообще не следовало связываться. Семья, узнав о ее беременности, перевела девочку из одной монастырской школы в другую, где царили по-настоящему драконовские порядки.

Ребенок родился летом, когда Александрине исполнилось шестнадцать лет. Она вернулась к привычной жизни осенью, словно ничего не произошло. Насколько Лорен знала, Александрина никогда не упоминала своего первого сына, пока не начала составлять завещание.

«Моему первенцу, Доминику Джеймсу, которого отняли у меня, когда я была еще ребенком, я оставляю треть моего состояния и финансов».

Имя мальчика было ключом к разгадке. Оказалось, фамилия Джеймс – английская версия Джакомо. Лорен отследила всех Домиников Джеймсов определенного возраста, которых смогла найти, а потом выделила среди них двух вероятных персонажей. Первого она отвергла сразу после того, как нашла его ДНК-профиль, не принадлежащий Сан-Джакомо, на одном из сайтов с родословными.

Второй Доминик Джеймс воспитывался в нескольких католических приютах Италии, а потом сбежал в Испанию. Там он провел юность, перебираясь из города в город как бродяга. В двадцать лет он пошел служить в итальянскую армию, а после увольнения исчез. Потом он учился в университете, но после этого снова пропал из вида.

Лорен потребовалось определенное время, чтобы разыскать его в этом глухом и отдаленном уголке венгерского леса, о котором, по сообщению Маттео, упоминалось в бумажной версии завещания Александрины.

– Этот участок в Венгрии мой отец завещал моей матери, – произнес Маттео так весело, словно ему не приходило в голову сообщить Лорен о возможном местонахождении Доминика Джеймса в Венгрии ранее.

Конечно, она его не упрекнула, а поблагодарила за информацию.

Отец Маттео мог делать пометки на завещании Александрины, но он явно не собирался искать незаконнорожденного ребенка, которого его жена бросила задолго до встречи с ним. Это означало, что Лорен не только разыщет Доминика Джеймса, но и сообщит ему о его матери.

Леса вокруг казались сказочными.

Хорошо, что Лорен не верит в сказки.

Она снова поправила красный плащ, чтобы не замерзнуть.

Наступила весна, хотя этого нельзя было сказать по той местности, в которой находилась Лорен. Деревья были мощными и высокими, а их кроны закрывали дневной свет. Тени от деревьев были такими большими, что Лорен было не по себе от волнения.

А может быть, ее беспокоят не тени, а то, что она вообще приехала сюда. Когда она рассказала хозяину гостиницы в этом отдаленном горном городке, что ищет Доминика Джеймса, тот рассмеялся.

– Желаю удачи! – сказал он ей. – Некоторые мужчины не хотят быть найденными и пропадают из вида. И все это не просто так.

Здесь, в этих лесах, где вокруг не было ничего, кроме деревьев, неприятного ощущения одиночества и одновременного чувства, будто за тобой наблюдают, Лорен с трудом заставляла себя не паниковать.

Она продолжала идти вперед. Покинув деревню тридцать минут назад, она до сих пор не увидела ничего, что напоминало бы цивилизацию. Она пыталась убедить себя, будто ей повезло, что она идет не вверх по горному склону, однако трудно думать об удаче, когда вокруг тебя нет ничего, кроме грязи. И огромных деревьев. И птиц, кричащих в ветвях над головой. А еще повсюду слышался какой-то треск. И если ей не встречались дикие звери, это не означает, что их здесь нет.

Они просто наблюдают за ней и выжидают.

Лорен вздрогнула. И сказала себе, что это нелепость. Повернув в сторону, она увидела нечто.

Сначала ей показалось, что это лесная, лиственная версия миража в пустыне. Но чем ближе она подходила, тем отчетливее понимала, что глаза ее не обманывают. За деревьями на поляне виднелся деревенский дом.

Лорен подошла ближе, замедляя шаги. Тропинка привела ее прямо к краю поляны. Она посмотрела на дом и нахмурилась. Это был коттедж. Рядом с ним была аккуратная поленница. Из трубы клубился дым, и вдруг горожанка Лорен испытала странное ощущение. Ей показалось, что она всю жизнь блуждала по миру в поисках уютного маленького дома, точно такого же, как этот.

Странно. Лорен потерла грудь, словно ей стало больно. Она не верила в сказки, но читала их. И не помнила, чтобы получилось что-нибудь хорошее при появлении красивого коттеджа посреди леса. Обычно заколдованные домики ассоциировались с ведьмами, колдунами и волками, скалящими зубы.

И тут она заметила, что крыльцо коттеджа не пустое, как она подумала сначала. Там стоял мужчина.

И он смотрел прямо на нее.

Ее сердце сделало удивительный акробатический кульбит, и она подумала, что если уступит эмоциям, то провалится сквозь землю. Прямо тут, на краю леса.

Но Лорен не собиралась пасовать.

И не важно, что этот мужчина на нее пялится.

– Мистер Доминик Джеймс? – бодро спросила она, заставляя себя говорить отчетливее и громче, словно ни капельки не нервничала.

Мужчина шагнул вперед, выходя из тени крыльца на солнечный свет, который заливал поляну, но не мог побороть чернильную темноту леса.

Лорен сильнее заволновалась.

Он был рослым. Очень рослым и широкоплечим, и ее руки зачесались от желания прикоснуться к нему. Его волосы, густые и темные, взъерошенные и довольно длинные, акцентировали его волевой подбородок. Его губы были плотно поджаты и не улыбались. И все же при виде его у Лорен засосало под ложечкой. На нем была рубашка с длинными рукавами, которая облегала его мускулистую грудь, темные брюки, подчеркивающие мощные бедра, и ботинки на толстой подошве.

Посмотрев ему в глаза, Лорен запаниковала.

У него были серые глаза, как у Маттео.

Серый цвет глаз семейства Сан-Джакомо. Как и у Александрины.

Ей не надо было просить, чтобы этот мужчина представился. Она не сомневалась, что перед ней потерянный наследник Сан-Джакомо. И она не понимала, почему волоски на ее затылке приподнялись от предчувствия.

– Меня зовут Лорен Кларк, – сообщила она ему, пытаясь вспомнить, что должна вести себя профессионально. Это трудно сделать, учитывая одолевающие ее странные ощущения. – Я работаю на Маттео Комба – президента и генерального директора «Комб индастриз». Если вы ни разу не слышали о мистере Комбе, то он, помимо прочего, старший сын покойной Александрины Сан-Джакомо Комб. У меня есть основания полагать, что Александрина была и вашей матерью.

Лорен отрепетировала речь заранее. Она снова и снова прокручивала эти слова у себя в голове, а потом даже практиковалась перед зеркалом сегодня утром в своем маленьком гостиничном номере. Потому не было смысла ходить вокруг да около. Лучше всего говорить напрямик, чтобы добраться до сути как можно скорее.

Она ожидала каких угодно ответов на свою короткую речь. Может быть, он отвергнет ее предположение о родстве с Сан-Джакомо. Может быть, заорет и прикажет ей уйти. Она разработала несколько планов действий на случай всех возможных сценариев.

Но мужчина, напротив, не сказал ни слова.

Он шел к ней, заставляя смотреть, как он двигается. Он шагал с угрожающей грациозностью, учитывая его рост, и Лорен затаила дыхание.

Чем ближе он подходил, тем лучше она видела выражение его лица. В его глазах плясали веселые искорки.

У нее не было плана действий на подобный случай.

– Миссис Комб недавно умерла, и она позаботилась о вас, – выдавила Лорен. – Мой работодатель намерен выполнить пожелания своей матери, мистер Джеймс. Он прислал меня сюда, чтобы начать этот процесс.

Мужчина продолжал молчать. Он остановился, встал лицом к лицу с Лорен и принялся разглядывать ее. Под его взглядом она казалась себе раздетой. Он словно ласкал ее руками по всему телу, проверял гладкость ее волос, затянутых в хвост у основания шеи, и толщину ярко-красного шерстяного плаща, который она надела для похода по холодным венгерским лесам. Он оглядел ее ноги и красивые, но непрактичные туфли.

– Мистер Комб – богатый и властный человек. – Лорен обнаружила, что ей трудно говорить бодрым и авторитетным тоном, пока этот человек стоит к ней так близко. И смотрит на нее, как на лакомство. – Я упоминаю об этом, чтобы вы не сомневались: он выполнит перед вами свои обязательства, но должен действовать осмотрительно. Вы же понимаете.

Она вдруг осознала сразу слишком многое. Доминик недавно принял душ. Она заметила влагу на его волосах и услышала запах его тела: чистый и приятный. У нее слегка закружилась голова, а сердце едва не выскочило из груди.

Их окружал лес. Не совсем безмолвный, но в нем не было утешительного шума городской жизни: разговоров и автомобильных пробок, а также неизбежных звуков, которые позволяют людям отвлекаться от любопытного, проницательного взгляда серых глаз.

– Прошу прощения, – произнесла Лорен, переполняясь странными ощущениями. – Вы говорите по-английски?

Его поджатые губы скривились. Пока Лорен наблюдала за ним как завороженная, он потянулся к ней.

Она решила, что он прикоснется к ее лицу, погладит по голове или проведет элегантным пальцем по ее шее, как однажды сделал главный герой фантастического романтического фильма, который она смотрела. Но Доминик ничего этого не сделал. И как только она почувствовала острое разочарование, он схватился пальцами за край ее плаща.

Словно проверял качество шерстяной ткани.

– Что вы делаете? – спросила Лорен, и всякая надежда на поддержание делового разговора испарилась. У нее подкосились колени. Ее голос стал слабым и неуверенным.

Доминик встал к ней вплотную и наклонил голову.

– Красивая белокурая девушка идет по лесу в ярко-красном плаще, – произнес он, и его слова прозвучали как заклинание. Она снова подумала о сказках и удивилась самой себе. В ее жилах бурлила кровь. – Как вы думаете, что произойдет?

Опустив голову, он поцеловал Лорен.

Глава 2

Доминик целовал ее.

Лорен понимала, что это просто неразумно. Важнее всего то, что его поцелуй не походил ни на один из тех, о которых она когда-либо слышала или позволяла себе мечтать.

Он облизнул ее губы, побуждая ее открыть рот.

Что она, конечно, не собиралась делать.

Но она не сдержала стон, и его ловкий язык скользнул ей в рот. Лорен потеряла голову.

Прервав поцелуй, он посмотрел на нее с усмешкой.

Лорен дрожала.

Она уверяла себя, что дрожит от злости.

– Вы не имеете права целоваться с незнакомками! – воскликнула она.

Он улыбнулся:

– Я вспомню об этом, когда в моем лесу появятся новые сказочные существа.

Нервы Лорен были на пределе. Ее щеки раскраснелись, а тело пылало от возбуждения.

– Я не сказочное существо. – Произнеся эти слова, она пожалела об этом. Зачем она поддерживает его странное заблуждение? Однако она не могла остановиться. – Сказки – это вранье, и даже если бы они были реальными, я бы не хотела иметь с ними ничего общего.

– Очень жаль. А по-моему, в сказках описаны все соблазны и тайные фантазии человечества.

К ее горлу подступил ком, который она с трудом сглотнула.

– Я уверена, работа некоторых людей или ее отсутствие позволяют им тратить время, обдумывая достоинства детских сказок, – сказала она слишком чопорным тоном. Но ей было на это наплевать после того, как Доминик ее поцеловал. – Но я уверена, моя работа намного ответственнее.

– Потому что нет ничего ответственнее, чем выполнять приказы другого.

Лорен впервые в жизни почувствовала себя не в своей тарелке. Ее губы припухли, но она запретила себе прикасаться к ним пальцами. Она боялась, что это даст Доминику слишком много преимуществ. Он увидит ее уязвимость.

– Не каждый может жить своим умом в лесной хижине, – язвительно заметила она.

Но если она ожидала, что он рассердится, то ее ждало разочарование. Потому что Доминик улыбался и смотрел на нее сверкающими глазами.

– Владелец гостиницы предупредил меня о вашем приходе. – Он слегка отодвинулся от нее, но она продолжала ощущать его каждой клеточкой тела. Ее влекло к нему. Ей хотелось протянуть руку и…

Но конечно, Лорен этого не сделала. Она скрестила на груди руки, чтобы одновременно отгородиться от Доминика и запретить себе распускать руки, и пристально посмотрела на него, словно это могло избавить ее от всяких чувств.

– Вы могли бы отказаться от неприятной прогулки, – произнес он. – Мне не нужен ваш богатенький босс, и да, я знаю, кто он. Спите спокойно. Мне наплевать на него. И на его мать. А также на все пункты ее завещания. Если бы я знал их обоих лично, то ненавидел бы их.

Это напоминало Лорен предательство, хотя не имело к ней никакого отношения. Ничего личного. Лорен не в родстве с семьей Комб и Сан-Джакомо. Она всего лишь член персонала. Но ее нервировало то, что этот человек отказывается от собственного права первородства. Губы Лорен покалывало. Она помнила, как Доминик целовал ее, и до сих пор ощущала вкус его губ.

– Мой богатенький босс – ваш брат, – сказала она резче, чем следовало. – Дело не в деньгах. Это касается семьи.

– Очень богатой семьи, – согласился Доминик, и его взгляд ожесточился. – Которой я никогда не был нужен. Я отказываюсь от нежного воссоединения, спровоцированного капризом мертвой женщины.

Сердце Лорен сжалось, когда он обхватил пальцами ее подбородок. Ей следовало ударить его по руке. И она хотела это сделать.

Но не смогла. Потому что наслаждалась его прикосновением. Она обмякла от его самоуверенности и задрожала.

– Мне нравится ваш вкус, – тихо и язвительно сказал он, но она все равно от него не отстранилась. – Я не предполагал, что столь категоричная блондинка может быть такой сладкой.

Он повернулся и направился к своему коттеджу, когда его слова дошли до Лорен, и она почувствовала опустошение.

Она решила, что возненавидит себя за слезы, которые выступили на ее глазах, потому что редко позволяла себе плакать.

– Позвольте уточнить, – бросила она ему вслед и, конечно, обратила внимание на то, какая у него мускулистая спина. Ей захотелось погладить его спину руками. – Вам звонил хозяин гостиницы, а это означает, что вы знали о моем визите. Он сказал вам, во что я одета? Поэтому вы зациклились на сказке про Красную Шапочку?

– На вас красный плащ, а не шапочка, – бросил он через плечо.

– В противном случае вы возомнили бы себя Большим Серым Волком?

Она поняла, что идет за ним, а этого делать не следовало. Она шагала по поляне так, словно Доминик еще не вывел ее из равновесия.

Будто он не зацеловал ее до умопомрачения.

– В европейских лесах водятся все виды волков, – мрачно произнес он, повернулся и пристально посмотрел на нее серыми глазами. Это оказало на Лорен тот же эффект, что и раньше. Смотреть на него было все равно что наблюдать за штормом. – И все они большие и злые.

Она заметила, что он не ответил на ее вопрос.

– Зачем? – Лорен остановилась в одном шаге от него, уперлась руками в бока, и ее плащ распахнулся. Она вздрогнула, когда взгляд Доминика скользнул по тонкой золотой цепочке у нее на шее и шелковой блузке.

Ее грудь отяжелела, а соски напряглись. Оставалось надеяться, что от холода, а не от внимания Доминика.

Она годами носила великолепные девичьи туфли, напоминая себе о том, что она женщина, и отчаянно надеясь, будто однажды Маттео обратит на нее внимание. Этого не произошло. И никогда не произойдет.

А этот мужчина заставил ее чувствовать себя невероятно женственной, даже не прилагая к этому усилий.

Она убеждала себя, будто просто возмущается его поведением, но это оправдание казалось легкомысленным даже ей самой.

– Зачем я вас поцеловал? – Он оскалил зубы, словно улыбаясь. – Потому что я так захотел, Красная Шапочка. Какая еще может быть причина?

– Возможно, вы поцеловали меня потому, что вы свинья, – холодно ответила она. – По-моему, это обычное заболевание у мужчин, когда они становятся неуправляемыми.

На его лице промелькнуло мрачное удовлетворение.

– Я уверен, вы перепутали сказки. И в любом случае там, где есть свиньи, обычно пыхтят, повизгивают и, если я не ошибаюсь, часто дышат. – Он наклонил голову набок, выглядя совершенно независимым. – Вы делаете мне предложение?

Она почувствовала сильное возбуждение, но тут же одернула себя.

– Очень смешно, – сказала она, стараясь не смущаться. – Меня нисколько не удивляет, что человек, живущий в лесной хижине в лесу и ни черта не делающий, извращает сказки в своих интересах. Но я здесь не ради этого, мистер Джеймс.

– Зовите меня по имени. – Он улыбнулся ей, но она не поверила в его приветливость. При виде его улыбки она подумала о ноже, остром и опасном. – Мистер Джеймс был моим отцом, но я никогда не встречал этого человека.

– Я ценю ваши театральные способности, – ответила Лорен, стараясь придумать новую тактику. – Вы поставили меня на место, не сомневайтесь. Больше всего мне хочется поджать хвост и бежать назад, к своему работодателю, рассказывая истории о диком отшельнике в лесу, которого ему лучше не признавать своим давно потерянным братом. Но боюсь, я не смогу этого сделать.

– Почему нет?

– Потому что не имеет значения, отчего вы живете в лесу. Будь вы хоть отшельником, хоть варваром, хоть хамом, которого не захочешь видеть в компании людей. – Она легкомысленно махнула рукой, словно не могла выбрать между этими определениями. – Если мне удалось выследить вас, значит, это сделают и другие, и они окажутся не такими приятными, как я. Сюда нагрянут репортеры и фотографы. Они окружат этот домик и превратят вашу жизнь в настоящий ад. – Она мило улыбнулась. – Это только вопрос времени.

– Я все свое детство ждал, когда за мной придут, – помолчав, тихо сказал он. – Но никто не приходил. Вы простите меня, но мне с трудом верится, что я вдруг могу сейчас кого-то заинтересовать.

– В детстве вас считали недопустимой ошибкой, – холодно произнесла Лорен, пытаясь избавиться от странного желания повернуть время вспять и спасти маленького Доминика. – Так о вас писал отец Александрины Сан-Джакомо. Это не мое мнение, – быстро прибавила она, когда под его пристальным взглядом у нее скрутило живот. – Теперь вы – наследник Сан-Джакомо, которым вы были всегда. Вы очень богатый человек, мистер Джеймс. Более того, вы наследник долгой и прославленной семейной линии, уходящей вглубь веков.

– Вы ошибаетесь, – тихо, но решительно сказал он. Она увидела выражение его лица: безжалостное и мрачное. – Я сирота. И бывший военный. Я предпочитаю одиночество. На вашем месте я бы поспешил вернуться к человеку, который держит вас на поводке, и сказал бы ему об этом. – Его глаза угрожающе сверкнули. – Вы его послушная собачка. Вам лучше уйти до того, как я снова вас поцелую.

– Боюсь, я не смогу этого сделать.

– У вас нет выбора, Красная Шапочка. Я все сказал.

Лорен поняла, что он не шутит. Он намеревался вернуться в свой нелепый домик у черта на куличках, забыть о праве первородства и притвориться, что его не находили. На нее нахлынули противоречивые эмоции, и она опешила.

Потому что она не стала бы отказываться от состояния Сан-Джакомо и всего того, что его сопровождало. Она не фыркнула бы от смеха, узнав о том, что, возможно, является давно потерянной наследницей. Это было бы намного лучше, чем скучная реальность, которая заключалась в следующем: ее родители вступили в повторный брак и создали новые семьи, а Лорен считали ошибкой молодости.

Они швыряли ее туда-сюда между собой, не особенно с ней церемонясь или любя, пока она наконец не стала совершеннолетней и не заявила, чтобы они прекратили так к ней относиться. Печальная истина заключалась в том, что Лорен ожидала, будто один из них начнет спорить. Или, по крайней мере, притворится, что спорит. Но ни отцу, ни матери не было до нее дела.

– Большинство людей были бы в восторге от этой новости, – выдала она, стараясь обуздать эмоции. – Это немного похоже на выигрыш в лотерею. Вы живете сами по себе, а потом выясняется, что вы совсем другой человек.

– Я именно такой, какой я есть. – В его беспечном тоне слышались угрожающие нотки, его взгляд стал настороженным. – Я много работал, чтобы стать таким человеком. И не собираюсь отказываться от этого ради завещания какой-то мертвой женщины.

– Но…

– Я знаю, кто такие Сан-Джакомо, – отрезал Доминик. – Я вырос в Италии в их тени, и я не хочу участвовать в этом. Передайте это своему боссу.

– Он снова пришлет меня сюда. Если вы и дальше будете отказывать мне, он приедет сам. Вы этого хотите? Вам нужна возможность сказать ему в лицо, что вам наплевать на его подарок?

Доминик уставился на нее:

– Это подарок? Или это то, что принадлежало мне от рождения, но я лишился права это требовать?

– В любом случае вы не получите ничего, если запретесь в своей деревянной хижине и притворитесь, будто ничего не происходит.

Он лишь улыбнулся в ответ, а Лорен захотелось, чтобы он запрокинул голову и расхохотался. Она не знала, что на нее нашло.

– Я не понимаю вашего рвения, – произнес он, и ей показалось, что его голос ласкает ее спину. Ей пришлось слегка одернуть себя и нахмуриться, чтобы сосредоточиться. – Я знаю, вы искали меня. Это заняло у вас несколько недель, но вы упорствовали. Если вам приходило в голову, что я не хочу быть найденным, вы отмахивались от этой мысли. И теперь вы здесь. Без приглашения.

– Если вы знали, что я вас ищу, почему не связались со мной?

– Тот, кто хочет общения, не будет запираться в маленьком коттедже в венгерском лесу. – Он снова язвительно улыбнулся. – Но все-таки вы меня нашли.

– Я очень хорошо справляюсь со своей работой. – Лорен вздернула подбородок. – На самом деле отлично. Когда мне дают задание, я его выполняю.

– Босс приказывает вам прыгать, и вы нацеливаетесь на луну, – тихо сказал Доминик. Она услышала упрек в его словах, и ей стало совестно. Странно.

– Я личная ассистентка, мистер Джеймс. Это означает, что я помогаю своему боссу во всем, что ему нужно. Это специфика работы, а не мой недостаток.

– Давайте я расскажу вам о вашем боссе, – лениво произнес Доминик, словно играя. – Сейчас он в полном дерьме. Он так одержим своей семьей, что заставил вас проделать долгий путь, чтобы вы убедили меня стать братом человека, который ударил по лицу любовника своей сестры на похоронах отца. Он – настоящий образец добродетели. Подобные люди меня не интересуют.

Лорен действительно была хорошей ассистенткой. Прямо сейчас она напомнила себе об этом, потом глубоко вдохнула и медленно выдохнула, пытаясь понять, что на самом деле происходит.

Ясно одно: этот человек недоволен людьми, отдавшими его в приют. Она полагала, что, вполне возможно, он отвергает не предлагаемое ему Маттео, а сам факт этого предложения. Время давно упущено. Она знала, что сама потратила кучу времени, воображая сценарии, в которых родители хотят с ней общаться.

Ей следовало догадаться, что он откажется сотрудничать с Сан-Джакомо из-за обиды. Но она достаточно хорошо разбиралась в мужчинах, поэтому понимала: Доминик воспринимает свою обиду как угрозу собственной независимости.

– Я ценю ваше мнение, Доминик. – Она старалась быть дружелюбной. – Но я хочу вернуть вас в вашу семью. Что мне надо для этого сделать?

– Сначала вы бредете по глухим лесам в красном плаще. – Доминик покачал головой и хмыкнул. – Потом вы позволяете Большому Серому Волку вас поцеловать. Теперь вы делаете мне предложение? Какие у вас большие глаза, Красная Шапочка.

Она вздрогнула, словно он сделал предсказание вместо того, чтобы участвовать в той же самой игре, которой она уже уделила так много своего внимания.

Но вокруг них были только леса. Ветер едва проникал сквозь кроны деревьев, а деревня с жителями была далеко-далеко отсюда.

И Доминик уже поцеловал ее.

Какого еще предложения он от нее ждет?

Глядя на Доминика Джеймса, Лорен чувствовала себя так, будто не знает себя. Она дрожала и нервничала. Она почти лишилась дара речи, и ей это совсем не нравилось.

Но она не повернулась и не ушла.

– Наверное, мне удастся убедить вас вернуться в Лондон и занять достойное место в семье Сан-Джакомо, – сказала она, пытаясь выглядеть разумной и спокойной. – Деньги вам явно не нужны, иначе вы быстренько воспользовались бы шансом получить свое наследство.

Он пожал плечами:

– Деньгами вы меня не соблазните.

– Потому что вы предпочитаете игры за власть. Вы притворяетесь, что власть вас не интересует, но одновременно пользуетесь ею, чтобы добиться желаемого.

Возможно, ей не следовало этого говорить. Лорен испугалась, когда Доминик прищурился и уставился на нее в упор.

Но если она ожидала, что он будет кричать или угрожать ей, она ошиблась. Он изучал ее примерно секунду, потом медленно растянул губы в улыбке.

Tasuta katkend on lõppenud.