Tsitaadid raamatust «Тополек мой в красной косынке»
Когда человек в горе, за каждым словом его – десять невысказанных.
...не люблю показывать людям своё горе. Кому оно нужно? Потерпи, если можешь, пока не сгорит всё...
Стыд приходилось прикрывать грубостью
За жизнью не угонишься, бери, что берётся
...не люблю показывать людям свое горе. Кому оно нужно? Перетерпи, если можешь, пока не сгорит всё...
Но одно дело уважение, а другое любовь. Если даже один любит, а другой нет, это, по-моему, ненастоящая жизнь.
товарищ диспетчер! – с ехидцей протянул он, подавая Кадиче какую-то бумагу. Она зло глянула на него. С досадой бросила мне в лицо: – А путевку за тебя кто будет получать? Особого
голову охладить. – Слушай, Ильяс! – раздался над ухом шепот.
подошла. – Ты бы постирала. Она взяла мою клетчатую рубашку, которая была вся в крови, и принялась стирать. Но тут же прекратила стирку. Слышу, прошла к Байтемиру. – А воду из радиатора слили? – тихо
какое достать или повезти в больницу? Люди-то живут на перевале, а не на проспекте
