Loe raamatut: «Отпусти меня, Удача!», lehekülg 8
Повисла неловкая тишина. И только Йохана кряхтел в стороне, пытаясь сдержать в себе дикий хохот.
4
Когда мы дошли до первого поселения ничего не изменилось. Я всё так же умирал от тяжести сумок, а с неба всё так же лился проклятущий дождь. Мы устали. Промокли. Промёрзли. Но кажется стали чуть ближе.
Поселение представляло из себя несколько десятков каменных домов, расположенных главным образом по бокам тракта. Одна длинная улица и больше ничего, никаких ответвлений. И нет ничего удивительного, что на этой улице имелся трактир. Даже два. Несколько торговых лавок: оружейник, лекарь, бакалейщик. И просто дома местных жителей, которые зарабатывали, должно быть, тоже на проезжающих мимо людях.
При этом как именно они зарабатывают – не ясно. Возможно они грабят проезжающих мимо людей, возможно обслуживают каким-либо способом… возможно там живут родственники торгашей, но факт заключается в том, что это небольшое поселение, состоящие из двух десятков каменных домов спекулирует на проезжающих мимо путешественниках.
И есть среди этих домов одно, которое над другими возвышается, и не мудрено – ведь это башня. Примерно в три этажа, не очень большая, но весьма заметная издали. На верхушке башни находится смотровой пункт, там, под деревянным навесом от непогоды скрывается худая фигура незнакомца, этот человек внимательно рассматривал подъезжающую к поселению троицу, и как только они подъехали достаточно близко, чтобы их можно было рассмотреть с башни, скрытый наблюдатель написал что-то на листке бумаги, свернул в трубочку, и отправил послание вместе с чёрным вороном, что сидел тут же в клетке, несмотря на непогоду, птица должна доставить послание в отделение гильдии авантюристов в ближайший город, доложить, что подозрительная троица, без скаковых, и без охраны, количеством всего три человека путешествуют по землям юного барона, что как минимум странно… но наблюдатель постарался выкинуть эти мысли из головы, всё же не его ума то было дело, пусть лучше старшие по званию разбираются, а его дело малое – доложил и отдыхай!
Однако его коллеги по цеху. Прекрасные стражницы, нанятые ближайшими торговцами и раскрайтерованные тоже в этой башне, но этажом ниже, так же заметили приближение подозрительных путников к месту ими охраняемым. Это возбудило в двух воительницах неподдельный интерес, и они накинули на головы длинные кожаные шляпы, защищающие от дождя, закутались в тёплые плащи и вышли в эту поганую погоду, встречать подозрительную троицу.
Кайл почувствовал на себе взгляды, но предупреждать товарищей не стал, ведь не зачем… совершенно очевидно, что за ними наблюдают, ведь они вошли в чужое поселение, а неизвестные всегда приковывают к себе внимание. Он уловил направление взгляда, смотрели на них с высокой башни, похоже, что под деревянным навесом на её крыше прячется человек, однако его намерения Кайл определить не смог, слишком велико расстояние, слишком устал он в пути…
Однако вскоре к троице приблизились две закутанные в плащи фигуры. Их головы закрывали огромные кожаные шляпы, а полы их спускались так низко, что лица не удавалось разглядеть. Эти двое подходили всё ближе и ближе, пока не остановились вдруг шагах в десяти, шляпы слегка приподнялись и Кайл смог разглядеть длинные ресницы, и красивые карие глаза у одной девушки, и синие у дроги. Но то была не холодная, промораживающая синева брата, то было мечтательное небо с мягкими облаками, манящее куда-то в прекрасное и далёкое… Кайл содрогнулся. Он отвлёкся от главного, нужно проверить их на эмоции… любопытство и готовность биться, ничего более.
– Кто вы такие, и что вам надо здесь? – заговорила голубоглазая, начав говорить первой она показала, что из них двоих главнее.
Йохан посмотрел на брата. Мирт молчал и рассматривал каменную башню, он видел такое высокое строение впервые, и оно производило на него какой-то потрясающий эффект монументальности. Говорить пришлось Кайлу, что было ошибкой, ведь говорить он не любил и ни очень-то умел:
– Мы путешественники. Идём из деревень, что на востоке.
– Зачем? – спросила стражница.
– Уж точно не убивать и не грабить, – мрачно ответил Кайл.
Стражница нахмурилась.
– Конкретнее.
– Что конкретнее? Конкретнее описать, чего мы делать не будем? Хорошо. Мы не будем врываться в дома местных жителей по ночам, мутузить их ногами, насиловать женщин, перерезать всем глотки и забирать с собой всё золото…
– Брат, что ты несёшь?! – испугался Йохан за брата, он как-то совершенно не учёл, что рассудительный и спокойный брат, после долгого и изнурительного пути окажется в отвратном настроении.
А стражницы приготовились к бою. Плащи были откинуты в грязь. В их тонких нежных руках были до белого зажаты загнутые назад ножи. Под плащами оказались кожаные латы, и ремни с креплениями для ножей. Только почему-то у голубоглазой ремни эти были ярко-розового цвета. Кайл однажды видел цветок похожего оттенка, такой необычный мягкий цвет редко встречается в суровой природе. Это отрезвило юношу, он вдруг подумал, что начинает перепалку просто из ничего, и поспешил исправиться способом для него не привычным, но другого он не знал:
– Прости… я устал от долгого пути и не хочу сейчас никаких допросов понимаешь? Мы обычные путники, идём из своей деревни в поисках лучшей жизни.
– Ясно. – голубоглазая всмотрелась в Кайла долгим, прекрасным взглядом, затем проговорила:
– Ладно, дальше по улице есть трактирчик, называется: "облезлая кляча", идите именно туда, потому что там дешевле, чем в "золотоглавом драконе", – как только закончила говорить, она повернулась подобрать свой плащ, что был теперь полностью сырым и грязным.
Другая стражница удивилась такой реакции коллеги и прошептала злобно:
– В чём дело, Триша?! Мы вот так вот просто их отпустим?!
– Да, Мари, пусть идут… они не кажутся опасными.
Кареглазая посмотрела удаляющейся тройки в спины, тяжело вздохнула и тоже отправилась поднимать грязный плащ с дороги.
Думала Мари при этом, что зря этот плащ вообще сюда бросила, однако по-другому было нельзя, в бою каждая секунда стоит жизни, и медлить было просто глупо. А ещё Мари подумала о странности, которая только что произошла с её подругой. Обычно всегда очень внимательная Триша допросила бы парня раз десять прежде, чем вот так вот спокойно впустить его в поселение, да ещё и трактир подсказала… а что если Триша в этого парня…
Мари отвлеклась от своих мыслей и побежала за подругой, что уже почти дошла до башни стражи.
– Трииишаа! Ну ёмаё, чего подождать не могла что ли?!!
Глава 12 – Розовая портупея. ЧАСТЬ 2.
ОБРАТНАЯ СТОРОНА!
1
ЛИОНЕЛЬ
Лионель Де ЛаКилл, его сиятельство собственной персоной, валялся в луже блювотины. Причём наблёванной им же. Этот кислый, тошнотворный запах желчи был противен Лионелю до глубины души, и он честно пытался подняться и откатиться подальше от этой дряни, но силы как-то совершенно несвоевременно покинули его сиятельство.
"Как же тяжко выражать эмоции, – думал молодой барон. – Приходится напрягаться изнутри и изрыгать что-то из души, это так мерзко и похоже на отрыжку, только отрыжку эмоциональную. Такую разноцветную. А ведь меня с детства учили гасить эмоции, так чтобы насовсем, так чтобы они оставались где-то совсем глубоко в душе, чтобы ни одна живая тварь не смогла догадать о том, что творится в моей душе. А оказалось, что всё иначе, что для любимых нужно показывать эмоции, а иначе они не видят моих чувств, не догадываются даже, что они есть. Как же это мерзко и подло!"
Мысли Лионеля не просто так завели его в столь непривычную плоскость размышления, как выражение чувств и эмоций. Всё дело в неудавшейся женитьбе на баронессе соседнего домена. Прекрасная девчушка предпочла замкнутому на себе Лионелю другому, более эмоциональному человеку, некому юному виконту, который выдавал комплименты со знанием и умением, стрела за стрелой всаживая любовь в чувственное сердце баронессы.
"Нищий ублюдок! – думал про этого виконта расстроенный Лионель, ведь на баронессу у него были огромные мечты. Он уже думал, как назвать шестерых детей, что у них родятся. А теперь сбыться этому не судьба, и всё из-за виконта, который умел общаться с девушками и прислушиваться к их трепетным, желающим одной лишь ласки, сердцам. Лионель же умел лишь просаживать казну на дешёвых и дорогих шлюх, вот здесь и прокололся, баронессе его деньги были ни к чему, она и так в них купается, возможно, что этих самых денег у баронессы в два раза больше чем у Лионеля, так что тут скорее он в них заинтересован, хотя расчёта на то не велось, Лионелю и правда понравилась баронесса. Красивая. Образованная. От неё словно исходил свет, может именно поэтому Лионель так и не решился с ней заговорить, пока богатый хлыщ плясал вокруг неё свой похабный танец… тьфу!
Вот и оказался Лионель лежащим головой в собственной блевотине, возможно так бы и умер, задохнувшись мутной жёлтой жижей, однако чьи-то заботливые руки подняли его на ноги, усадили на ближайший диван, который был потрясающе мягким, отделанный красной замшей… правда этот диван несколько утратил свой шик, приобретя на своих изящных подушечках грязные пятна от алкоголя, спермы, блювоты, еды и мочи.
Кто-то заботливый, предположительно тот же, кто поднял Лионеля с пола, стал протирать ему лицо платком, платок был смочен холодной водой, поэтому Лионель несколько взбодрился и смог наконец-то разлепить свои мутные очи, правда совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы разглядеть человека, склонившегося перед ним с кружевным платком в руке.
– Вивьен? – прохрипел Лионель. – Неужели это и правда ты, братец?
– Я, Лионель. До чего же ты себя довёл? Ты хотя бы представляешь, что сейчас в имении творится?
Лицо Вивьена было как всегда очень печально и возвышенно. Он как никто другой напоминал аристократа. Прямые изящные черты лица, спокойные и рассудительные глаза, длинные чёрные пряди волос, что слегка завивались у плеч. Вивьен бесспорно был красив и фигурист, и свои достоинства он не скрывал, а подчёркивал. Нося элегантный синий жакет, приталенный специально по его фигуре. Длинную серебряную цепочку с кулоном на груди, и многочисленные серебряные перстни на пальцах. Сбоку у него висела шпага, простая на первый взгляд, но ножны обделаны дешёвой бижутерией, с эмуляцией под камни… Вивьен был красив, казался богатым и элегантным аристократом. Но весь его вид был правдой лишь отчасти, ведь Вивьен был лишь законным бастардом отца Лионеля, прежнего барона.
Старый барон нагулял Вивьена от одной красивой служанки, которая после родов сильно ослабла и вскоре умерла от лихорадки. Непостижимым для родни образом старый герцог принял Вивьена в семью, даровал титул баронета, но не дал никаких земель, и лишил его всех прав на наследство. Вивьен был содержанцем их семьи, и он ни в чём не нуждался, пока старый барон был жив. Каждый месяц ему выдавали деньги на карманные расходы, с детства обучили сражаться на шпаге, ездить на лошади, правильно одеваться и блюсти манеры.
Однажды Вивьен не выдержал и прямо спросил у отца:
– Зачем я тебе?
И ему был дан прямой ответ. Барон говорил прямо и резко, не задумываясь и не отвлекаясь по мелочам:
– Чтобы хранить мой род. Ты будешь драться за нас на дуэлях. Посещать банкеты и балы. Будешь показной зверушкой, которая если что может дать по зубам.
Вивьен тогда немного расстроился, но прочитав эмоции Барона, понял, что отец не хочет ему зла, скорее наоборот, негласные правила дворян не позволяли Барону взять в семью бастарда, он сделал всё что мог для Вивьена, пройдясь по острой грани. Но даже так, для молодого юноши получился весьма неплохой расклад. Ему платили каждый месяц хорошие деньги, не было необходимости искать себе прибежище, не нужно было голодать и сражаться за свою жизнь. Вивьен жил в тепле и уюте, лишь иногда выступая на дуэлях и посещая балы, он сколотил себе непробиваемую репутацию "серебряного рыцаря дома ЛаКилл".
Во многом своему успеху Вивьен был обязан дару в магии душ. Дар появился у него в подростковом возрасте, и после этого Вивьен его всячески скрывал, но регулярно использовал… никто не мог победить его на дуэли, ведь на его противника моментально накатывала какая-то невероятная тоска, оружие само выпадало из рук, движения делались вялыми и неровными. Вивьен был искусным фехтовальщиком и без дара, но с даром и вовсе стал непобедим. А что касается дворянских балов, когда влиятельные персоны мира сего меряются богатством и землями, Вивьен мог читать их намерения, заранее зная откуда ждать беды, а откуда дружбы, или кто и вовсе был к его дому нейтрально настроен. А если появлялись сильные враги, то ведь всегда можно отравить им душу чёрной, невероятно тягостной грустью… странное дело, но многие влиятельные персоны, с которыми враждовал род ЛаКилл, вдруг решали покончить жизнь самоубийством.
Одним словом, Вивьен просто – красавчик! И работу он делал свою тщательно и с умением.
Однако всё изменилось после смерти старого барона. Жалованье Вивьену перестали платить от слова совсем. В поместье ЛаКилл сейчас живут две дочери и один младший сын, старого барона. Они вдруг решили, что прекрасно проживут и без Вивьена, поэтому выкинули того из поместья, даже стражу для этого снарядили… Вивьену было жаль тех мужей, что за ним отправили, но нападение с целью покалечить, есть нападение с целью покалечить. Поэтому Вивьен, сразу после того, как прочитал внутреннее содержимое двух стражников, очень быстро и качественно отправил их на тот свет. Одному проткнул печень, другому пробил мозг через глаз.
Конечно, после такого исхода, нужно было подняться немного выше по иерархической лестнице домена ЛаКилл и прикончить оставшихся детей старого барона, но вот в чём дело… если убийство двух стражников никто и не заметит, всё же обычные холопы, их вокруг бегает уйма, хоть любого бери да в стражники нанимай, они ещё ноги тебе лизать будут, то вот с дворянами ситуация немного другая. Сократи Вивьен род ЛаКилл собственными руками, соседние дворяне бы отправили за его головой отряды дорогих и качественных наёмных убийц. Почему? А потому что страшно, когда один никчёмный бастард убивает весь свой род за день и становится бароном. Кто он такой вообще, чтобы иметь такие амбиции? Какой пример подаёт другим бастардам, которых в этом мире тьма тьмущая, ведь дворяне крайне любвеобильны бывают порой… поэтому от Вивьена очень быстро избавились бы, решись он сделать задуманное… поэтому пришлось придумывать альтернативу, и Вивьен направился искать нового барона, своего старшего брата, который уже несколько месяцев не просыхая бухал в одном из богатейших трактиров домена…
Вот и оказался он сейчас здесь, перед своим жалким господином, поддержка которого Вивьену необходима как воздух.
– И что не так с имением? – спросил Лионель, придя чуть в себя.
– Во-первых, скоро закончится казна, – начал Вивьен, и Лионель на эту реплику сразу сморщился, – и не удивляйтесь мой лорд, вы пьёте как не в себя, не в самом дешёвом заведении, причём уже не первый месяц.
– Да-да-да… что-нибудь ещё?
– Из первой проблемы вытекает вторая. Ваша родня хочет лишить вас титула.
– Чего?
– Именно так. Наш младший брат, Силиас, развлекается с сёстрами и не возникает ровно до того момента, пока деньги не закончатся, а они вот-вот иссякнут. Дальше Силиас захочет сместить вас, чтобы поправить дела, ведь его беззаботной жизни тогда придёт конец.
Лионель хитро улыбнулся, улыбкой старого шакала.
– Тоже самое и с тобой, Вивьен, ты же тоже содержишься из общей казны, а говоришь с такой ненавистью, словно лишь Силиас вместе с сёстрами висит на шее у баронства.
– Вы были бы правы, мой лорд, но…
– Да-да-да, я знаю, ты выполняешь для домена очень важную роль защитника, Вивьен. – Лионель встал, разминая ноги. – И это на самом деле так, отец однажды просветил меня и сейчас я просто издеваюсь над тобой, пусть это и не соответствует моему высокому титулу. – Лионель подошёл к своему сводному брату, положил тому руку на плечо и сказал:
– Прости меня… брат. Ты единственный из всей семьи кто пришёл сюда ко мне, и помог подняться из лужи собственной блювоты, к тому же… нам нужно объединиться, и решить одну проблему.
Вивьен не был дураком, и то что кроется за словами Лионеля он ощутил сразу. К тому же, будучи магом душ, он мог увидеть это желание в душе брата. Обычно дворян учат скрывать свои эмоции, и наследника домена обучают гораздо более тщательнее других, но защита Лионеля ослабла, может из-за пьянства, может просто расчувствовался, но тем не менее… Вивьен ощутил от Лионеля жажду убийства, и догадаться было не сложно, что он избавится от родни в любом случае, просто потому что она угрожает его титулу, его кормушке, к которой он успел привыкнуть.
2
ВИВЬЕН
Есть вопросы, которые задать необходимо. Но иногда совершенно не хочется их задавать. Вот и Вивьен смолчал, когда увидел, как его младший брат трахает старших сестёр. А зрелище было ещё то, какой-то дикий клубок, ритмично шевелится и издаёт похабные звуки. Вивьен наблюдал за этим пару долгих минут, окончательно принимая неизбежность происходящего на его глазах непотребства. И да, ему всё равно надо было задать этот вопрос, хотя бы просто для того, чтобы на него обратили внимание, ведь он стоял в проходе уже несколько минут, сжимал в руке ручку раскрытой настежь двери, и, казалось бы, на него должны были внимание обратить, однако никто не обратил. Им было плевать. Они хотели трахаться. Они явно были пьяны, а возможно ещё и под какой-нибудь дрянью.
Время для вопроса пришло, и Вивьен вдруг захотел поскорее со всем закончить. Ему стало невероятно грустно:
– Неужели вы и правда трахаете друг друга? – так звучал этот совершенно глупый вопрос, который должен был прозвучать. Несмотря на всю его очевидность, он нёс в себе стыдливый посыл, полный отвращения перед этим мерзким зрелищем. И посыл нашёл своего адресата, он был услышан именно так, как должен. Ведь клубок на кровати распался. Сёстры отпрянули от разгорячённого тела Силиаса, отпрянули пристыженно, потеряв всю свою грацию и гордыню. Они никогда не любили Вивьена и смотрели на него свысока. Они высокорождённые, они истинные дети своего отца, они родные дети своего отца… а Вивьен нет. Тем смешнее было смотреть на их стыд, как они краснеют всем телом, как они пытаются прикрыться шёлковыми покрывалами от взора сводного брата, да только тому совершенно плевать на их наготу. Вивьена никогда не возбуждали животные, а именно животными сейчас были его сёстры и брат.
– Как ты смеешь, плебей, врываться в дворянские покои?! – прорычал его младший брат и вскочил с кровати объятый светом. В руке его из ничего соткался белоснежный клинок. Голое тело покрыли сияющие латы. Младший брат Вивьена был адептом света, а ещё рыцарем королевства, которого обучали в столице. Он был прекрасен. Он был смазлив лицом, крепок телом, правда не очень высок ростом… но невероятно ловок и быстр. Сильный противник для кого угодно, но не для Вивьена Де Лакилла. Не для человека, который много лет подряд защищал честь семьи на дворянских баталиях, дуэлях, и иногда даже на поле боя. Вивьен не просто так назывался "Защитник рода ЛаКилл".
Он был силён. Он был убийцей, которого его нынешний лорд отправил разобраться с зазнавшимися остатками своей семьи.
Его младший брат не успел напасть. Его сёстры не успели закричать. Дворянские покои замка ЛаКилл вдруг затопила бесконечная тоска…
На утро их нашла стража. Они лежали вместе на кровати, обнявшись, младший брат и две сестры. Рядом валялся ножичек для фруктов, а их вены на руках торчали наружу, нещадно изрезанные. Простынь, пол, всё вокруг заливала тёмная густая кровь.
Прошлой ночью половина семейства ЛаКилл покончила с собой. И никто никогда не узнает, в чём была причина такого поступка.
3
ГРИШАР
Гришар из Этиля, глава провинциального отдела гильдии авантюристов находился непосредственно на своём рабочем месте, когда ему доложили о некой девушке целительнице по имени Кику, которая предъявила внизу железный жетон столичной гильдии авантюристов. Гришар попросил пригласит её к себе.
Гришар был стар, но по-прежнему силён. Гришар умел читать чужие чувства, и он чувствовал радость, усталость, и волнение, что идёт от девушки, которая поднимается сейчас по лестнице, направляясь в его кабинет. А ещё Гришар ощущал невероятную жажду мести, которая так же шла от этой барышни, и от этого сильного, невероятно опасного для души, её хранящей, ненависти, Гришару стало смешно.
В его кабинете, на пустой стене висела на двух железных скобах одноручная булава, шарик булавы покрывала запёкшаяся кровь, в то время как рукоятка была идеально чиста. Любимый инструмент Гришара, по имени Марта, может скоро пригодиться ему вновь. Он чувствовал это. Он это просто знал. И едва сдерживал смех и возбуждение, что рвались наружу. Гришар улыбнулся, и в этот момент вошла Кику.
Девушка выглядела очень уставшей. Стоило ей только войти, как она заговорила:
– Я из столичной гильдии, несколько месяцев назад меня с отрядом отправили разобраться в убийстве старого барона этого домена… – она чуть отдышалась, приводя голос в порядок, ведь тот вдруг начал дрожать, а Гришар ощутил в ней грусть. – Лидер отряда пал… его превратили в ожившего мертвеца, а второй… маг по имени Мирт оказался предателем. Я пришла сюда, чтобы найти здесь людей, готовых отомстить за своего барона… и вместе с ними разобраться с убийцами и… предателем.
Повисла тишина. Гришар складывал её слова в картину, улавливал её чувства, вплетая в общий образ происходящего, и получалось, что она не врёт. Что говорит правду. Однако кое-что не сходится.
– Почему они отпустили тебя?
Кику растерялась, он это почувствовал.
– Какое это имеет отношение?!
А Гришар уже всё понял, он ощутил эмоции, ощутил её отношение к тому самому предателю. Она ненавидела его, и одновременно с тем считала чуть ли не младшим братиком, её сердце болит и разрывается на части, а Гришар, будучи адептом магии душ, ощущал все её эмоции так же полно, как и сама Кику.
Тишина затянулась. Гришар решил её пожалеть.
– Хорошо, девочка. Я не буду больше тебя ни о чём спрашивать. Можешь остаться в здании гильдии, тут найдётся для тебя свободная комната и ты сможешь отдохнуть.
Когда Кику вывели из его кабинета, и он смог остаться один, Гришар быстро составил письмо:
Ваше Сиятельство, я считаю, что медлить больше нельзя. Мне поступили сведения о нахождении убийц вашего отца. Я начинаю подготовку отряда сегодня же, и если вы хотите присоединиться к охоте, то любезно прошу вас поторопиться.
С уважением, глава отделения авантюристов местного домена, Гришар из Этиля.
P.S. – в город прибыла девушка-авантюрист, она состояла в столичном отряде, отправленном для выяснения произошедшего с вашим отцом. Отряд пал, но у неё есть сведения о возможностях и способностях убийц.
После того, как мальчик посыльный утащил письмо, Гришар выпустил возбуждение на волю, и нервно рассмеялся. Его походка изменилась. В ногах появилось возбуждение, он не смог сдержаться и подошёл к Марте… нежно снял её со стены и прижал к груди, ощущая азарт предстоящей охоты.
СВЕТЛАЯ СТОРОНА!
4
ОНА
Она лежала в кровати, в одном богатом трактире, растрачивая деньги, которые всё равно не успеет потратить. Она умирала. Умирала от банальной простуды, не в силах вылечить её травами, эликсирами, и прочими лекарствами, что могли бы помочь будь она хотя бы лет на десять моложе. Но она беспощадно стара, ресурсы её организма давно иссякли, и то что сейчас она умирает от грёбанной простуды говорило лишь о том, что никакого иммунитета в её организме не осталось. Это грустно и одновременно смешно, ведь совсем недавно она бросила мальчишку посреди леса, потому что испугалась, что зверь внутри него может выйти наружу и сожрать её в ночи, а оказалось, что никакого зверя для этого не нужно и дни её уже были сочтены. Единственное о чём она жалела в последний момент – что бросила Мирта. Она была тогда не права, и жалость в её сердце заполнила всё, затопила, залила, и была куда хуже, смешиваясь с болью от кашля, с хрипением в лёгких, с невероятной усталостью, засевшей в голове. Хуже стыда и жалости нет ничего, когда уходишь из этого мира в никуда.
Собрав последние силы в руках, она призвала своих верных защитников, два огромных огненных лиса осветили комнату. Обычно они были не очень большими, но магия, усиленная смертью создающего её мага всегда могущественнее обычной, ведь маг невольно вкладывает в последнее заклинание часть своей души. Вот и она вложила. Она позвала их для того, чтобы отдать последний приказ, он был похож на просьбу, её последние слова:
– Защитите его.
Она умерла. А два огненных огромных лиса отправились на поиски Мирта, дабы исполнить последнюю волю своей хозяйки. Хорошо, что им не нужно было далеко бежать, ведь объект их защиты был совсем рядом, он спал в другом трактире, на этой же улице.
***
МИРТ
Мирт спал, когда его руку обожгло. Боль была такая, что он скатился с кровати на пол и какое-то время стонал, лёжа на холодных и пыльных досках, он пытался понять, что происходит, ещё не отойдя ото сна. Боль закончилась, но её фантомные остатки пугали Мирта, и он лежал, пока окончательно не проснулся, пока окончательно не осознал, что всё прошло. В потёмках он нащупал свечу, выдал несколько искр кресалом и поднёс огонёк к запястью левой руки. Там появился тёмный рисунок, две лисы гонялись друг за другом, тёмные, они оплелись вокруг запястья Мирта. Он потрогал потемневшую кожу, но ничего не почувствовал, кожа как кожа, только холодная немного.
Мирт сидел в полутёмной комнате, в руках держал свечку, совершенно потерянный, он не мог решиться лечь обратно спать и не мог понять, что произошло. Однако, в голову ему пришла мысль о магии, это точно не могло случиться просто так, Мирт подумал о том, что возможно это его дар создателя вырывается наружу, ведь он не создавал артефактов уже долгое время, достаточно долгое, чтобы силы в нём скопилось очень много и она стала выливаться через край…
Найдя возможное объяснение, Мирт успокоился, но лечь обратно спать он не решился. Ему захотелось создать что-то, руки его засияли едва-едва синим цветом, он задумался о материале для создания артефакта. Оглядел комнату, но не нашёл ничего интересного, тогда он нагнулся к походным сумкам, со снаряжением ещё старого отряда авантюристов, в котором он состоял вместе с Кику и Биллом. Он покопался там, и нашёл старый нож Билла, короткий кинжал, гладкий, прямой… он понравился Мирту, ведь из него может получиться хороший артефакт для Кайла, тот ходит почти безоружный, вооружённый одним лишь своим даром, возможно ему пригодится хороший нож в бою, тем-более нож будет необычный…
Комнату залил синий свет дара, затмив и погасив дрожащий огонёк свечи.
Когда Мирт закончил, дар его почти иссяк, а оставшиеся капли отказывались вливаться в кинжал. Метал почернел, лезвие удлинилось и изогнулось, это оружие очень точно отражало душу его будущего хозяина, оно подходило только Кайлу и больше никому. Мирт поразился полученному артефакту, это был второй магический предмет, который он создал…
Мирт устал и успокоился окончательно, он повалился на кровать и вскоре заснул, при этом улыбаясь от мысли как будет вручать злобному Кайлу подарок.
5
КАЙЛ
– Понимаешь, ты слишком замкнут на себе. Тебе не нужен никто, не нужна моя любовь, ты её берёшь и подтираешься, словно это что-то должное, но ничего не даёшь мне взамен! Мне надоело, что я люблю в одиночку, ты понимаешь это?! – Кайл честно пытался понять Тришу, но её свисающие груди перед его лицом сильно мешали разобраться в каком-либо понимании.
Она повалила его на кровать, и нависла над ним, её соски тихонько тряслись, подрагивая. Щёки покраснели от выпитого спиртного. Он ощущал нестерпимый жар, идущий от неё. Эта странная барышня оставила на себе лишь розовые ремни с кинжалами, Триша называет их портупеями, она аргументировала это тем, что настоящая стражница даже в постели остаётся стражницей и не должна снимать с себя боевого оружия. Однако это не помешало её снять с себя всё остальное… её объёмная грудь так манила его, что он не смог удержаться и попытался ухватиться за неё рукой, однако Триша не позволила, больно шлёпнула его по ладони, стоило только руке подняться.
Она выпрямилась. Села на него, больно сдавив его причинное место, не позволяя войти.
Выпитый алкоголь неприятно ударил и по нему, он не мог пользоваться своим даром, и не понимал, что она сейчас говорит серьёзно, что вино развязало ей язык, что это вовсе не игра, а попытка выяснить отношения между ними.
– Ты нихрена не понимаешь! – наконец сказала она сердито, устав от его молчания и похабного, но тупого взгляда. А он и вправду не понимал, сосредоточившись на её груди и на этом странном розовом ремешке.
– А мне надоело играть в игры… я уже не так молода, чтобы в них играть… мне не нужны односторонние отношения, мне нужна семья… хотя тебе этого не понять! Ты мрачный одиночка! И почему я вообще выбираю всегда именно таких мужчин…
Она встала, к его вящему недовольству, с кровати. Триша сгребла свою одежду с пола и вышла из его комнаты, голая, прекрасная… оставив его одного, разгорячённого, пьяного, ничего не понимающего.
***
Кайл вскоре уснул, а на утро сильно поразился изменившемуся к нему отношению Триши. Она игнорировала его, отказывалась говорить, она хотела, как можно скорее отделаться от его компании, а в её душе Кайл отыскал лишь обиду. И тем страннее оказалась ситуация, ведь кажется, что эта девушка ему понравилась. Отношения с Тришей были первыми в его жизни, и он откровенно не знал, что с ними делать. И он задержался в этом странном поселении на несколько недель, только из-за неё, напрочь забывая про риски. И сейчас он вновь задумался лишь о ней.
Всё изменилось, когда его нашёл Йохан, который тоже развлекался со стражницей, с подругой Триши по имени Мари. Его брат был взволнован, лицо его было грубым и мрачным, и то что он сказал мгновенно отрезвило Кайла:
– Мы окружены. Моих мертвецов уже почти перебили.
