Tsitaadid raamatust «Серебряное кресло»
Ведьмы всегда хотят одного и того же, но в каждом столетии действуют иначе.
– Мужайтесь, друзья, – раздался голос принца. – Погибнем мы или спасёмся, Аслан нас не оставит.
– Вы правы, ваше высочество, – отозвался Хмур. – А если застрянем, тоже есть своя польза: родные сэкономят на наших похоронах.
Если вы не хотите, что бы другие знали, как вы напуганы, самое мудрое - молчать: голос вас выдаст.
Хотя я без трона и под землёй,
Пока я жива земля подо мной.
- Допустим, мы и впрямь увидели во сне или придумали деревья, траву, солнце, луну, и звезды и даже самого Аслана. Допустим. В таком случае вынужден заявить, что наши придуманные вещи куда важнее настоящих...
...Мы, может быть, и дети, затеявшие игру, но, выходит, мы, играя, придумали мир, который по всем статьям лучше вашего, настоящего. И потому я за этот придуманный мир. Я на стороне Аслана, даже если настоящего Аслана не существует. Я буду стараться жить, как нарниец, даже если не существует никакой Нарнии.
Внезапная боль прекрасно может развеять злые чары.
Путь после первого привала — как школа после каникул или поезд после пересадки — непременно становится другим
Может, мы и дети, играющие в глупую игру. Но четверо детей создали игрушечный мир, который лучше вашей реальной ямы. Я не предам игрушечного мира. Я останусь с Асланом, даже если Аслана нет. Я буду жить как нарниец, даже если нет Нарнии.
Наша история не о школе, так что о ней я скажу немного, тем более что это не слишком приятная тема. Школа была для мальчиков и девочек, и её обычно называли школой смешанного обучения; но если где что и смешалось, так это в головах её начальства.
Ясное утро — к непогоде, а добрые времена скоротечны.
