Метод 2. Обратная сторона любви

– У тебя что, кровь?

– Не моя.

– Так… Садись.

Есеня опускается на стул. Он помогает ей снять туфли и наливает вино. Протирает салфеткой ее шею, место, куда брызнула кровь.

– Мы его взяли. Это Демин.

– Брат ее? Ну, то есть все хорошо?

Женя зашел ей за спину и начинает массировать шею. От затылка. К горлу, замедляя движение.

– А Меглин же говорил…

– Ты был прав, я зря его слушала… Спасибо. – Она перебивает его:

– За что?

– Что не говоришь – я же говорил.

– Я думаю, ты без него можешь. Даже лучше. Он тебе только мешает. Раскрыться.

– Он уверен, что Демин ни при чем. А у меня улик нет.

– Признание?

– Он отказывается говорить.

Женя обнимает ее и целует волосы, прижимает к себе. В этот момент Есеня смотрит на крошки на столе.

– Поможешь мне?

На следующий день Есеня пришла в СИЗО. Демин спал, она поставила стул к краю кровати и достала крекеры, от этого Демин проснулся.

– Требую адвоката. Я вам ни слова не скажу.

– Тогда я буду говорить. Ты знал, что сестра взяла аванс. Знал, что держит деньги дома. Деньги, которых тебе постоянно не хватало. И ты решил действовать.

Демин посмотрел на крошки, которые Есеня стряхнула на кровать.

– Для начала – убил ее.

– Убери крошки!!..

– Вернулся на работу. Ради алиби. А потом снова пошел к ней и отыскал деньги. Прибрался. Устроил цирк.

– Не повесите вы это на меня!

– И убил еще. Чтоб убедить нас, что работал серийник, а не ты. Одного не учел. Девочка тебя видела. – Вдруг звонит ее телефон. – Да?.. Нашли?.. Сколько там было?

Есеня слушает оппонента, с торжеством глядя на Демина.

– Хорошо. Спасибо.

Находясь у себя в кабинете, Женя держал телефон на громкой связи и, когда Есеня закончила реплику, ответил ей: «Нет проблем». Демин напряженно ждал, что скажет Есеня.

– Мы нашли деньги, Демин.

– Нет!.. Вы не могли их найти!

– Проговорился, Демин? Чистосердечное. Сейчас. Других вариантов нет у тебя.

– Хочешь правду – слушай, я был у нее. Но не убивал! Когда я пришел, она уже была мертва! Я обыскал квартиру. Взял деньги. И да – прибрался, у нее там такой срач стоял, воняло там у нее всегда, зайти было невозможно! Но убил не я!..

– Почему полицию не вызвал?

– Ага, вы бы мне так и поверили!

– Думаешь, сейчас тебе кто-то верит? Думаю, когда ты ее убивал, это было уже не ради денег. Тебе это нравилось. Поэтому – голыми руками…

– Я не убивал ее!! Она моя сестра!

У Есени звонит телефон. Она берет трубку и меняется в лице.

– Выезжаю.

Есеня опускается на колено перед убитой Жирютиной. Руками в прозрачных перчатках Антоныч нажимает на щеки жертвы.

– Свет.

Есеня подсвечивает фонариком в приоткрывшийся рот.

– У этой тоже…

Есеня встала и прошла к картине на стене.

– Время смерти?

– Между девятью и полуночью.

– Демин у нас был.

Она подошла к Меглину, стоящему у картины, и спросила:

– Что видишь?

– Жука с желудем. Ты?

– Снова мальчик…

– Ногти.

– Синие. – Есеня всматривается в картину.

– Это он. Как он зашел? – Меглин кивает в сторону картины.

– Убийца? Он себя рисует? Следов взлома нет. Они все сами открывали ему дверь. Знакомый?

– Любовь Андреевна, здрасте, диспетчерская беспокоит. Завтра краны будем проверять, вы дома после четырех? – Родион строит гримасы.

– Кто-то, кого везде пустят? Но он приходил поздно вечером…

– Во второй раз. В первый раз раньше приезжал. Осмотреться. Оставлял ключ. Зажигалку. Потом возвращался. Забрать. Они пускали.

Меглин разглядывает семейные фото за стеклом. Мать с детьми.

– Должно быть что-то, что их объединяет…

– Они все – матери. Замужние, одинокие, молодые, пожилые.

– Он убивает матерей. И больше мы ни хрена про него не знаем…

Меглин остается у картины. Смотрит со страхом, понимая, какую боль ему предстоит испытать. Есеня разговаривает по громкой связи по телефону.

– Это не Демин. Видимо, все было, как он рассказывал. Пришел по звонку соседей, увидел, сестра мертва. Воспользовался ситуацией. Нашел деньги. Пришлось все перерыть, поэтому прибрался…

– А бежал зачем?

– Деньги перепрятать.

– Ребенок?

– Девочка спряталась, когда пришел настоящий убийца. А потом выглянула. Увидела дядю.

– Так что, отпускать его? А мы на старт опять?

Есене нечего ответить. Она кладет трубку и идет дальше осматривать место преступления. Приближается вечер. Пока она на работе с Меглиным, рядом с домом Есени Стеклов с бутылкой вина идет с парковки, Женя ждет его на летней кухне с Верой на руках. Они меняются – вино на дочь и проходят в дом.

– Дайте-ка сюда Веру Евгеньевну… А мама твоя где?

Женя ставит вино на стол, чтобы открыть.

– Я за нее. Есеня дома почти не бывает. Собственно, ее и сейчас нет. Она как мать… не сильно реализуется.

– А зачем тогда…

– Пригласил вас? Ну… нам есть что обсудить.

– Как на работе?

– Нормально. Ну как. Руководство отделом мне вернули. Пока. Но главные дела дают не мне. Я знаю, вы меня не очень любите… Я вас тоже на самом деле. Это нормально. И лучше я вам в лицо скажу, чем скрывать – правильно? Но вот кого мы любим оба – это их. Наших девчонок. Все ведь ради них. Так?

– Ты это к чему?

– Все сломалось, когда он появился. Моя работа. Семья. Ее карьера. Есеня только выкарабкалась. А сейчас опять. Нам всем было бы лучше, если б он остался там. Мне, вам, Есене, а главное – Вере. Да и ему, по правде.

– Есеня этого не хочет.

– Люди не всегда хотят того, что для них хорошо. Мы должны убрать его. Засунуть туда, где ему место. Для ее же блага. Согласны?

Женя поднял бокал, и Стеклов, подумав, взялся за ножку своего.

После работы Меглин был пьян. Он дома в ангаре, раздет до пояса, ходил, обхватывая себя то за плечи, то за голову. Ему было плохо, без таблеток колбасило. По комнате в произвольном порядке разбросаны листы с материалами, к стене кнопками прибиты фотокопии рисунков. Ему не давал покоя вопрос, как он находил жертв. Мальчик сидел в углу, наблюдая за Меглиным свысока, с сожалением.

– Скажи уже!..

– Что?..

– Ты знаешь что!

– Ничего не знаю!

– Матери. Одиночки. Не отмораживайся! Не делай вид, что не было ничего! Не тупи!

– Пошел отсюда!..

– Скажи!..

– Он их убивает, чтоб не водили никого! Шлюхи! Шалавы драные! Они матери, а не подстилки! Они с детьми должны быть! Он мстит!

– Во!.. Узнаю Меглина!..

Меглин радостно смеется в обмен на похвалу, ему это льстит.

– Не тормози, дальше давай…

– Голова болит…

– Накати, попустит!

Меглин отпивает вино, несколько раз кивает, заводя себя, как боксер перед выходом на ринг.

– Почему – понятно, теперь – как? Где он их ищет?

– На улице…

Мальчик делает разочарованное у-у-у-у…

– На работе… Не знаю!

– Думай! Голова тебе на что, водку пить? Где он их ищет?!

– Нигде!..

– Да! Молоток, Меглин! А почему – нигде?

– А че их искать? Они же одинаковые – все до единой, все бабы!

– А теперь – скажи его принцип.

Меглин не знает, он качает головой, держится за висок, пританцовывая:

– Я не могу, я умру…

– Давай, Родя, старайся…

– Есть! Я же… Я же… Я же не смыл!.. Я таблетки выкинул! А не смыл! Достать же можно!..

– Ты, блин, чего, ты серьезно?

Они застывают, глядя друг на друга и понимая одновременно оба – дальше будет война на скорость. И одновременно бросаются в туалет, и мальчик быстрее, и когда Меглин хватает его за ногу и пытается оттянуть назад, мальчик нажимает на слив, и Меглин бросается к унитазу и сует туда руку, и кричит от боли.

– Я к Есене пойду! Я все про тебя расскажу, и она мне все даст, понял! И беленькие, и розовенькие! Понял?

Меглин идет к двери.

– Меглин… У меня есть одна. Я спрятал. От тебя. Не ходи никуда, Меглин.

– Где?.. Где она у тебя?

– Я скажу, а ты не ходи никуда, ладно?

– Где она?! – Меглин орет, он больше не может терпеть.

– За батареей.

Он идет к батарее, садится рядом, рыщет рукой.

– Где?.. Ну где?

Щелчок – один конец наручника мальчик застегивает на руке, второй – на батарее. Ужас в глазах Меглина, секунда паники – и мальчик отскакивает, Меглин успевает только махнуть пальцами перед ним.

– Отстегни! Отстегни меня!

– Думай! Принцип! Его принцип, Меглин!

Меглин плачет, смотря затуманенными от слез глазами на картинки, и мысль пронзает его, а мальчик становится между ним и картинками и чистым высоким голосом выводит:

– Тридцать три родных сестрицы, писаных красавиц. На одной живут странице и повсюду славятся.

Сквозь пение накатывают звуки ссоры двух взрослых. Меглин в ужасе оглядывается на дверь – полоса света из-под нее.

– К вам они сейчас спешат. Славные сестрицы. Очень просим всех ребят с ними подружиться…

Меглин падает на колени. Мальчик идет к нему, напевая с непроницаемым лицом.

– А Б В Г Д Е Ж. Прикатили на еже…

У Меглина начинается припадок. Он падает, хватается за голову, сворачивается в позу зародыша.

– З И К Л М Н О. Дружно вылезли в окно. П Р С Т У Ф Х. Оседлали петуха!

Мальчик кричит, вгоняя Меглина в ад подавляемых воспоминаний.

– Ц Ч Ш Щ Э Ю Я. Вот и все они, друзья!..

Меглин теряет сознание до утра. Утром, когда Есеня заходит в ангар, то видит, что Меглин лежит на полу возле кровати, рука пристегнута к батарее. Его колотит дрожь.

– Родион!..

Она бросается к нему, поднимает, прижимает к себе, торопливо выламывает таблетки, дает ему, он выпивает.

– Он… перемещается… Искать… надо. Кто перемещается. Не скрывается. Предъявляет. Смотрите. Как могу. План у него сверстан, до Яны Яковлевой из Якутска.

Есеня в шоке, в ее голове сходятся картинки в одну, и она набирает Худого, который потрясенно слушает Есеню, показывающую ему на планшете снимки жертв и сканы их паспортов.

– Он убивает по алфавиту. В Дмитрове – Дина Демина. В Егорьевске – Елена Ерохина, в Железнодорожном – Жанна Жирютина.

– Может, совпадение?

– Демина жила на Дубненской улице, Егорова на Елецкой…

– Твою мать…

– Отличаются рисунки. На первом – домик, дудка, дорога. На втором – ель, енот, ежевика.

– Понял, не продолжай! Почему Д первая? Где А, б, в?

– Мы их просто не нашли пока. Нужно проверить. Все убийства за последнее время, где инициалы жертвы совпадали с первыми буквами улицы и города. Уверена, мы и рисунки там найдем.