Loe raamatut: «Проклятие Жнеца»

Font:

ISBN 978-5-0067-7428-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Небо вспыхнуло ослепительным светом, озарив город, который в тот миг казался вечным. Взрыв разорвал тишину, и земля содрогнулась, словно сама планета вздохнула от боли. Ударная волна сметала всё на своём пути: здания рушились, улицы обращались в пепел, а воздух наполнился гулом и плачем.

Красноярск, когда-то шумный и живой, превратился в мёртвую пустошь. Города, леса и реки – всё, что ранее окружало человека, стало чужим и опасным. Люди, оказавшиеся в эпицентре, потеряли всё: дома, семьи, прошлое.

Но даже среди руин, в пепле и хаосе, вспыхнула искра надежды. Эта искра заставила тех, кто остался, подняться и бороться. Это история о тех, кто выжил, о тех, кто не сдался, о тех, кто нашёл в себе силы построить новый мир из руин старого.

Добро пожаловать в мир после взрыва – мир, где каждый день становится испытанием, а каждый выбор определяет судьбу.

Глава 1. Взгляд сквозь маску

Тревор шагал по выжженной земле, скрывая лицо под плотной защитной маской. Воздух был отравлен – каждый вдох без фильтра мог оказаться смертельным. В руках он крепко сжимал старый, но надёжный дробовик – единственное, что могло защитить его в этом новом, опасном мире.

Он жил с мамой и папой, но они погибли во время взрыва, изменившего привычный уклад жизни. Его мускулатура – результат долгих лет выживания и постоянных испытаний, которые научили его быстро и ловко передвигаться, избегая мутировавших людей – зомби, бродящих по разрушенным улицам.

Яркие и внимательные глаза Тревора отражали боль утраты и надежду. Он мечтал вернуться в прошлое, к своим родителям, во времена, когда жизнь была иной. Но теперь, здесь, среди пустошей, не осталось общин – каждый выживает сам по себе, и каждый час может стать последним.

Тревор шёл, погружённый в раздумья о жизни, о прошлом и о том, что осталось после катастрофы. Его мысли были тяжёлыми, но наполненными решимостью выжить и найти хоть малую надежду на будущее.

Внезапно его внимание привлекло здание – заброшенный торговый центр, когда-то оживлённая «Планета». Разрушенные витрины и пустые коридоры напоминали о прежней жизни, теперь поглощённой тьмой и забвением.

Решив рискнуть, Тревор направился туда в поисках припасов, надеясь найти еду, воду и, если повезёт, медикаменты – то, что могло спасти ему жизнь.

Глава 2. Тени прошлого

Тревор осторожно вошёл в заброшенный торговый центр «Планета». Пыль и тишина наполняли пустынные коридоры, а обломки и разбросанные вещи красноречиво свидетельствовали о поспешной эвакуации жителей. Свет пробивался сквозь разбитые окна, рисуя причудливые тени на стенах.

Каждое движение Тревора было подчинено инстинктам выживания: он внимательно осматривал прилавки, проверял опустевшие полки, надеясь найти хоть что-то ценное – еду, воду или медикаменты.

Вдруг он уловил тихий звук – лёгкий шорох или движение – и тут же замер, прислушиваясь. В этом мире опасность могла таиться за каждым углом.

В памяти всплыли слова старых друзей: прошлое всегда рядом, и однажды с ним приходится столкнуться лицом к лицу.

Сердце Тревора забилось быстрее – любой звук здесь мог означать смертельную угрозу. Он приготовился к бою, ожидая столкновения с зомби.

Но из тени вышла девушка. Клара – высокая и стройная, с короткими тёмными волосами, слегка растрёпанными ветром. Её светло-зелёные глаза излучали решимость и настороженность. Одежда была практичной и изношенной, с элементами брони, говорившими о её опыте и умении выживать.

Она внимательно смотрела на Тревора, не проявляя агрессии, но не позволяя чувствовать себя в безопасности.

Девушка направила на него пистолет ТТ и строго спросила:

– Что ты здесь делаешь? Это опасная зона, незваных гостей тут не ждут.

Тревор поднял руки, стараясь не провоцировать конфликт, и спокойно ответил:

– Ищу припасы и пытаюсь выжить. Не хочу проблем.

Клара продолжала смотреть на него с подозрением:

– Здесь не место для слабаков. Ты один или с кем-то?

– Я один. Но не ищу ссор. Если хочешь, могу доказать, что не враг.

После короткой паузы Клара немного расслабилась:

– Ладно, – сказала она, опуская оружие, – но будь осторожен. Здесь всё может обернуться смертью.

Тревор слабо улыбнулся:

– Спасибо. Надеюсь, мы сможем помочь друг другу.

Клара сделала шаг ближе, не отводя взгляда:

– Как тебя зовут? – спросила она сдержанно, но с интересом в голосе.

– Тревор, – ответил он, немного улыбаясь, – а тебя?

– Клара, – коротко сказала она. – Сколько ты здесь?

– Несколько дней, – признался Тревор. – Осматриваю район, ищу что-то, что поможет выжить. А ты?

– Я здесь давно. Защищаю свою территорию и контролирую поставки. Не доверяю никому без причины.

Тревор понимающе кивнул:

– Ты одна?

– Да, – ответила она твёрдо. – Но у меня есть укрытие и пара надёжных товарищей. А у тебя?

– Пока один. Но, возможно, ненадолго, – сказал Тревор. – Иногда одному легче, но вместе – надёжнее.

Клара оценивающе посмотрела на него и, кажется, немного смягчилась:

– Может, стоит объединиться. Ты выглядишь тем, с кем стоит иметь дело.

– Я не против, – улыбнулся Тревор. – Вместе легче, да и опасностей меньше.

Их взгляды встретились – в них мелькнула осторожность, но и надежда на новый союз.

– Ладно, – сказала Клара. – Покажи, на что способен. Время покажет, насколько мы подходим друг другу.

Глава 3. Сквозь призму выживания

Серый свет медленно вползал в мёртвые стены «Планеты», преломляясь на пыльных стёклах. Тревор шагал за Кларой, внимательно следя за каждым её движением и краем глаза оглядывая тёмные углы. Здесь тишина была обманчива – она ежеминутно тревожила мысли и натягивала нервы до дрожи.

– Держись рядом, – тихо бросила Клара, указывая на разрушенный эскалатор. – Там внизу торговые закрома. Иногда попадается что-то дельное, но чаще – неприятные сюрпризы.

Тревор кивнул и крепче сжал рукоять ружья. Ушедший мир отзывался эхом в каждом ржавом поручне, в забытых игрушках, в зеркале, покрытом сетью трещин и пыли. Прошлое всё равно держалось на тонкой нити – едва ощутимой, почти болезненной.

На нижнем уровне запах сырости и затхлости усилился. Пол был усыпан битым кафелем, разбросанными сумками и давно просроченными консервами. По полу тянулись мутные следы – совсем недавно здесь кто-то, или что-то, прошло. Клара внимательно осмотрела пол, пригнувшись, чтобы разглядеть цепочку отпечатков.

– Здесь кто-то был. Недавно. – Она говорила спокойно, но Тревор уловил в её голосе напряжённость. – Такие следы не оставляют звери… Это люди. Или хуже.

Он сдержал тяжёлый вздох. В этом мире бывшие люди нередко были опаснее зверей – мутации и отчаяние стирали с лиц последние черты человечности.

– Долго внизу не задерживаемся. Проверим аптечный отдел – и уходим, – быстро скомандовала Клара.

Они передвигались осторожно, проверяя всё вокруг – тёмные закутки, мусор, пустые витрины. Пару раз Тревору казалось, что в глубине доносится хриплый выдох или шарканье, но, оглянувшись, он видел только развалины.

В аптечном отделе уцелели несколько перевязочных бинтов, пара пузырьков зелёнки, ножницы и упаковка антибиотиков с надкусанным углом. Клара собрала всё найденное в небольшой рюкзак и удовлетворённо кивнула.

Вдруг сверху донёсся едва различимый стук. Оба замерли: Тревор инстинктивно поднял дробовик, Клара метнула взгляд к бетонному потолку.

– Быстрее, – её голос стал резким.

Они бросились к аварийной лестнице. Позади раздался хриплый вопль, сдавленный и неестественный – так не кричат люди; так рычит голод и безумие. Эхо металось по коридорам, умножаясь, будто погоня уже началась.

На выходе из торгового центра Клара сбилась с шага, выронив на пол бутылку с водой. Её ступни с глухим стуком зацепились за обломки плитки. Тревор подхватил её:

– Всё нормально?

– Да, – зло выдохнула девушка, поднимая бутылку. – Просто устала.

Снаружи воздух казался даже чище, чем внутри мёртвой «Планеты». Тревор остановился на мгновение: его сердце колотилось, но страх сменился решимостью.

Клара внимательно посмотрела на него:

– Ты неплохой напарник, – произнесла она чуть мягче, чем раньше. – Видишь, вместе всё-таки проще.

Они двинулись прочь от здания, оставляя за собой гулкую тень прошлого. Над руинами загорались первые звёзды. В эту ночь их союз казался единственно правильной дорогой среди опустевших улиц.

Глава 4. Укрытие

Тревор и Клара двигались по запутанным улочкам, минуя остовы сгоревших машин и пробитые бетонные стены. Ночь опускалась на город вязким покрывалом, затягивая звёзды мутным дымом далёких пожарищ. Даже воздух, казалось, становился плотнее – тяжёлый, глухой, пропитанный горькой гарью.

Когда они добрались до убежища, город уже окончательно притих, и в тени можно было различить только призрачные очертания развалин. Клара уверенно провела Тревора через полуобвалившийся подъезд и дальше по бетонному коридору, где каждый шаг отдавался глухим эхом.

За массивной стальной дверью скрывалось нечто большее, чем просто помещение – это был оазис в пустоши. Здесь пахло сыростью, железом и чем-то ещё… тёплым и живым. Вдоль стены стояли старые матрацы, трофейные рюкзаки, остатки еды. Скудный свет исходил от связки самодельных аккумуляторов, подключённых к гирлянде лампочек.

В прихожей Тревора встретили две фигуры. Первый – парень лет двадцати, высокий и угловатый, с короткими русыми волосами и сдержанным взглядом. Его пальцы привычно проверяли ремень с ножом и патронами, но жест этот был скорее тревожным, чем агрессивным – свидетельство постоянной настороженности.

– Это Артём, – коротко представила его Клара. – Он почти с самого начала здесь, отвечает за безопасность и связь.

Артём кивнул, оценивая нового гостя взглядом, в котором сквозила не только усталость, но и опыт – взгляд человека, не раз сталкивавшегося с опасностью лицом к лицу.

Второй была девушка лет девятнадцати: невысокая, с тонкими чертами и светлой кожей; на правой щеке у неё тянулся свежий, уже стягивающийся шрам. Волосы были забраны в грубую косу, и держалась она настороженно, но без явной враждебности.

– А это Ира, – добавила Клара. – Она хорошо лечит раны, знает, как обращаться с травами и аптечкой.

Ира лишь коротко взглянула на Тревора: её взгляд быстро окинул его плечи, оценивая состояние одежды и возможные повреждения, будто врач, вынужденный работать на бегу.

Завершая формальное знакомство, Клара чуть смягчилась; в её голосе прозвучала усталость с примесью печали:

– Здесь не принято болтать лишнего. Но если хочешь выжить – учиться придётся быстро.

Тревор оглядел комнату, почувствовав, как тяжесть одиночества постепенно ослабевает. Впереди – испытание доверием и временем, но впервые за долгое время он ощутил себя не просто чужаком, а частью чего-то хрупкого и настоящего.

В убежище сгущалась тишина, на грани которой можно было различить надежду – не кричащую, не яркую, но по-настоящему живую.

Глава 5. «Может, есть выход»

В убежище царила напряжённая тишина. Лишь слабое потрескивание фонаря и осторожные шаги раздавались под низкими бетонными перекрытиями. Все расселись по разным углам комнаты, каждый – с частью найденных припасов.

Клара первой нарушила молчание, обращаясь ко всем:

– Слышали о лагере в Москве? Говорят, там настоящее убежище, не просто очередная стая бродяг.

Артём поднял голову и недоверчиво покосился:

– Про тот самый лагерь? Говорят, оттуда сигналы идут – будто у них своё радио, свои склады.

Ира тихо вздохнула, перебирая край бинта на запястье:

– Я слышала, что у них есть вода. Настоящая, очищенная вода. И медикаменты… Всё, чего мы месяцами не можем найти. Даже детей якобы принимают под защиту.

Тревор задумчиво провёл ладонью по лицу и взглянул на Артёма:

– Вообще, есть смысл верить этим слухам? До Москвы путь опасный. Сколько уже таких историй было, а оказывалось – ловушки или смертники…

Клара покачала головой, её голос стал твёрже:

– Всё может оказаться ловушкой, Тревор. Но этот сигнал мы ловили сами – короткие передачи с просьбой о помощи, частота повторяется по расписанию уже неделю. Если там действительно есть шанс… может, стоит рискнуть?

Артём хмыкнул, привычно царапая рукоять ножа:

– Путь туда – через настоящий ад. Кто-то из наших пробовал идти на запад, но никто не вернулся. Не говоря уже о мутантах, мародёрах и опасных зонах.

Ира подняла взгляд, её голос был полон усталой надежды:

– Мы либо остаёмся тут, пока всё не закончится… либо попробуем. Должны же были остаться живые, способные держать слово.

Тревор обвёл всех взглядом:

– Если решим идти, надо подготовиться. Собрать всё, что сможем унести, изучить маршрут. У меня припасов на пару дней, только если с патронами повезёт.

Артём усмехнулся:

– У всех только на пару дней чего-то хватит. Но если пойдём – у нас хотя бы цель появится. Лучше, чем просто гнить тут.

Клара посмотрела на каждого по очереди:

– Я готова попытаться. Кто пойдёт со мной – решайте сами. Только не обманывайте себя: обратно дороги уже не будет.

Над убежищем сгущалась ночь. Стук ветра за стенами напоминал о зыбкости мира, где даже надежда – это риск.

Повисла тишина. Каждый ставил для себя точку, но что-то огненное, едва заметная искра в глазах, вдруг объединяло их в новую связку судьбы.

В убежище окончательно воцарилась тишина. Отголоски трудного дня затихли, уставшие тела погрузились в хрупкий сон. По заведённому порядку, ночью один из них должен был нести дежурство у выхода – привычка выживших, спасавшая не раз.

В эту ночь Клара без лишних слов назначила дозорным Тревора. Это было и испытанием, и жестом доверия – дать ему возможность показать себя в одиночестве, за пределами надёжного света.

Тревор медленно поднялся с лежанки, осторожно взял ружьё и занял место у проржавевшей двери, ведущей в лестничный пролёт. За стеной пульсировала ночь: чужая и напряжённая, всё ещё пахнущая гарью и опасностью.

Он вслушивался в окружающую тьму: сквозняк выл в разбитых оконных рамах, где-то на улице что-то металлическое царапало асфальт – возможно, крыса, а может, мародёр в поисках лёгкой добычи. Свет фонаря ложился дрожащей полосой на бетон, выхватывая призрачные отблески стёкол.

Тревор ощущал, как одиночество медленно проникает под кожу, холодя сильнее любого ветра. К прежней тревоге примешивались новая ответственность и почти забытое, обжигающее чувство значимости – он должен не только выжить, но и оправдать доверие.

Сквозь приоткрытое окно доносились едва различимые звуки: всплеск воды в разрушенной канаве, далекий лай, скрип старых конструкций. Со стороны пустыря порой налетал порывистый ветер, неся с собой кисловатый запах гари и тревоги.

Глава 6. Первый рассвет доверия

Серый рассвет медленно размывал остатки ночной тьмы. Острые тени уступали место призрачному свету, пробивающемуся сквозь мутное оконное стекло. В убежище один за другим просыпались обитатели: Артём первым повернулся на лежанке, Ира молча потянулась, сжимая на груди полоску бинта.

Тревор, бледный и притихший, всё ещё сидел у двери, не сводя взгляда с зарождающегося дня. Руки его онемели от напряжения, веки слипались от усталости, но он не позволял себе расслабиться до самого конца дежурства.

Клара подошла к нему тихо, почти по-кошачьи, и мягко опустилась на корточки рядом.

– Испытание прошёл, – сказала она, и в её голосе прозвучало что-то тёплое, одобрительное. – Отдохни. Теперь здесь прослежу я.

Тревору захотелось что-то возразить, но он лишь коротко кивнул, медленно поднялся и пошёл к своему углу, где лежал тонкий матрас. Мир вокруг казался каким-то новым – будто ночь, проведённая в одиночестве, сняла с него остатки чужака.

Он уже начинал засыпать, когда резкий треск радио пронзил утренний покой. Все тут же насторожились: даже Артём мигом вскочил с матраса, инстинктивно сжав нож. Сквозь помехи и шипение вдруг прорвался знакомый голос – сначала глухой, словно из далёкой глубины, а затем всё отчётливее:

– …Убежище на востоке Москвы, слышите меня?.. Здесь есть вода, медикаменты, еда… Для всех, кто выжил… Мы ждём вас… Не бойтесь… Повторяю: убежище на востоке Москвы…

Комната застыла в нерешительности. Голос принадлежал человеку, с которым Клара когда-то обменивалась короткими фразами по радио, одному из тех, чьи сигналы давали надежду посреди безмолвных руин.

– Это снова они, – тихо произнесла Клара, сжимая рацию. – Значит, лагерь всё ещё на месте… Или же кто-то очень хочет, чтобы мы в это поверили.

Артём тяжело вздохнул, Ира прижала к груди свой амулет.

Тревора уже тянуло в сон, но в груди разгоралось тревожное, бодрящее чувство: там, за горизонтом, возможно, есть нечто большее, чем пустошь и борьба за выживание. Возможно, есть новый дом… или новая опасность.

– Спи, – шепнула Клара, – возможно, скоро нам предстоит долгий путь.

Тревор закрыл глаза, но мысли его уже уносились далеко на восток – туда, где кто-то ждал выживших и звал искать новую надежду.

Глава 7. На границе двух миров

Тревору снилось что-то странно тёплое и светлое.

Он снова был дома, в той самой квартире на солнечной улице. Мама – Людмила, улыбчивая, с мягкими руками и добрыми глазами, хлопотала на кухне, напевая старую песню. Папа – Сергей, крепкий и спокойный, сидел в гостиной, просматривал новости на планшете, бросал Тревору одобрительные взгляды через плечо.

Утро было безопасным, наполненным ароматом чая и свежих булочек. За окном цвели деревья, на стене мигал экран ноутбука – Тревор писал пост в свой блог, неторопливо перебирая мысли о будущем, о планах, о друзьях. Всё было так, как будто ничего не случилось: не было взрыва, не исчез мир, людей не разделила пропасть.

– Ты сегодня опять всю ночь не спал, – с ласковым укором заметила мама, ставя на стол чашку.

– Работал, – шутливо отозвался он, пряча улыбку в ладонь.

Папа поднялся, взъерошил Тревору волосы и сказал:

– Всё хорошо, сын. Главное – чтобы мы были вместе.

В этом сне не было страха или боли, только простое, безмятежное счастье – то, чего Тревор не ощущал уже долгие годы. Ему казалось, ещё немного – и он навсегда останется в этом мире покоя. Но вдруг всё переменилось.

Голоса родителей начали как будто растворяться, и за окном раздался резкий, противоестественный стон. В комнату ворвался холодок, по полу пробежала тень. Мелькнули вспышки, крики сорвались с губ мамы:

– Тревор, осторожно!

Резкая сирена, скрежещущий гул, тревога разорвала сонный уют.

Тревор резко вскинулся на койке, задыхаясь от реального страха. За тонкими стенами убежища настойчиво и зловеще выводила сигнал самодельная сирена. Клацанье затвора дробовика – рядом Артём уже вставал к бою. С улицы неслась трескотня, знакомый скрип нечеловеческих голосов, и глухие удары – будто что-то ломилось в проржавевшие двери.

Клара, чуть охрипшим голосом, бросила сквозь зубы:

– Все в укрытие! Зомби идут!

Тревор соскочил с лежанки, хватая ружьё. Сердце на секунду застыло. Воспоминание о родителях так и осталось в груди горячей болью, а мир за стенами снова обернулся войной за выживание.

Стены убежища едва начали прогреваться от утреннего солнца, когда снаружи донёсся зловещий грохот. Раздался тревожный сигнал – короткая очередь по деревяшке, затем глухой топот и леденящий душу хрип.

– Все к двери, быстро! – бросила Клара, выхватывая из-за пояса пистолет.

Тревор с трудом сбросил остатки сна и подскочил к амбразуре, хватает ружьё, сердце бешено забилось в груди, будто готово было вырваться наружу. Артём уже перекатывался к сложенным запасам – достал дробовик и выбрал несколько патронов наугад.

– Держим позицию! – с хрипом проронил он.

За тонким слоем арматуры и выбитой фанеры завозились – сгрудились первые силуэты: иссохшие, полусгнившие фигуры. Их лица, исковерканные и чужие даже памяти, стекли во тьму, руки тянулись к свету, ногти царапали бетон с неимоверной силой.

Ира накатила бинтом рану на плече и, взяв обломок трубы, прижалась спиной к стене. Её глаза дрожали, но она не отступила:

– Главное – в голову. И не подпускайте к себе близко!

Первый зомби ворвался внутрь с обожжённой половиной головы и обрывком военной куртки на торсе. Артём выстрелил резко – раздался гулкий хлопок, плоть разлетелась кусками по стене, остатки чудовища завалились на пол.

Следом в коридор потянулись ещё двое. Клара метнула молотов в проход – пламя вырвалось огненным языком, разгоняя смертоносную тьму, на мгновение осветив искажённые лица.

Тревор сбился в угол, перезарядил дробовик. Окровавленный монстр ткнулся грудью в стену, а в другой комнате уже грохотала дверь. Пот, грязь и гарь распирали лёгкие, в голове крутилась только одна мысль: сейчас – или никогда.

Выстрел – и голова зомби разлетелась в мрак. Из пролома полезла ещё пара, двигаясь рывками, как сломанные куклы. Артём махнул рукой Тревору:

– Помоги Кларе, справа заходят!

Клара отступила к Тревору, глядя только вперёд:

– Не паникуй. Слушай меня. Держим коридор до последнего.

Грохот, огонь, острый стальной вкус крови во рту и визги. Всё смешалось. В гуле выстрелов и криках Тревор вдруг вспомнил сон – лица родителей, уют тихого утра, навсегда утерянный – и зло, ринулся стремглав вперёд, расталкивая патогенных безумцев к стене.

Один из зомби вплотную подошёл к Ире, она крикнула и ударила трубой, но чудовище только взвизгнуло. Клара метнулась к девушке, одним движением прострелила головой монстра, швырнула его на пол.

Плеск крови, чадящий дым, отчаянный лай внутри – у всех бурлила только одна мысль: не уступить, выжить, защитить своих.

Они держались, пока последний противник не рухнул на колени и не затих. Изнеможённые, перепачканные, на секунду все опустились на пол. Вновь повисла тишина.

Артём первым захрипел:

– Живы?..

– Живы, – коротко бросила Клара, убирая оружие.

Тревор тяжело дышал, кровь стучала в висках, но в глазах впервые за долгое время вспыхнула твёрдая решимость. Они отбились – но впереди были новые битвы, и выстоять смогли только потому, что были вместе.