Loe raamatut: «Спорим, ты будешь моей?»

Пролог

Эрик Дарквотер

– И я ей и говорю…

– А она такая…

– И потом мы вместе…

Я сушил волосы полотенцем, вполуха слушая привычный треп, который не прекращался в мужской раздевалке после тренировки по магболу.

Все звучало довольно обыденно и скучно и воспринималось не больше, чем фоновый шум. Парни обсуждали тренировку, предстоящую игру, девчонок, и иногда учебу. Правда, последнее время все чаще возникали обсуждения нового модного веяния – заставить девушку пригласить себя на Серебряный танец на новогоднем балу.

Я не очень понимал суть проблемы, поэтому никогда особенно не интересовался этой темой.

Ну вот ровно до сегодняшнего дня.

– Да что там сложного заставить девчонку бегать за собой? – фыркнул Арнас – парень с первого курса и из запасного состава, – Нашли о чем спорить…

– Ну не скажи, – возразил другой запасной игрок. – Не каждая может позволить себе флиртовать.

– Да брось, – отмахнулся Арнас. – Любая, любая будет в восторге, если на нее обратит внимание игрок из команды по магболу. Ты только посмотри на нас – мы же элита элит! Каждая мысленно будет примерять на себя твою фамилию и подбирать имена деткам.

Парень заржал, а я усмехнулся. Мужская раздевался – лучшее место для хвастовства своими любовными победами. Ну или их сильным преувеличением.

– Да ну, некоторые аристократки слишком дорожат своей репутацией. Их же маменька заругает, – вставил третий.

– О, я тут к одной подкатил – так она задрала нос до потолка, – поддакнул еще кто-то.

– Да? Кто? – оживились парни, предвкушая свежие сплетни.

– Руби Бонфаер, – нехотя ответил парень.

От этого имени и контекста разговора у меня против воли сжались кулаки. И я проявил просто чудеса выдержки, чтобы не сломать лицо говорившему после следующей фразы:

– Задрала нос, а могла бы задрать юбку!

Парни заржали, а я закрыл дверцу своего шкафчика с излишней силой. Створка бахнула, но в шуме раздевалки это был просто еще один звук.

– Так раз ты считаешь, что можешь влюбить в себя любую, может, докажешь? – начал подстрекать один из присутствующих. – Руби Бонфаер отличный трофей!

Парни снова загоготали, и я подошел с галдящей компании:

– Смотрю, много сил у вас осталось, раз хватает столько трепаться, – процедил с привычной ленцой, окидывая запасной состав взглядом.

– Да ладно тебе, Эрик, мы ж ничего такого, – примирительно сказал ближайший ко мне парень, в отличие от прочих уже наполовину одетый. – Просто обсуждаем баб. Вот предлагаем Арнасу доказать свою крутость и приударить за Бонфаер!

Я мысленно напомнил себе, что бить людей, потому что они идиоты – плохо для репутации. Да и вообще, выпускнику академии неуместно ломать пальцы первокурсникам…

Но и наблюдать просто так за этими шакалами не было никакого желания.

– Думаю, Арнасу придется доказывать свою крутость на ком-нибудь другом, – медленно проговорил я. – Руби Бонфаер – мой трофей.

– Так вы ж вроде как терпеть друг друга не можете? – удивился один из присутствующих, сидящий в одном полотенце.

– Вот именно, – кивнул я в ответ. – Поэтому я не могу позволить обижать ее кому попало.

Парни непонимающе переглянулись, я же усмехнулся и добавил:

– Сам буду.

Глава 1

Руби Бонфаер

– Привет! – раздалось у меня за спиной, и я подпрыгнула от неожиданности.

Высокая конструкция из мастики, зефира и шоколада вздрогнула от моего неловкого движения и принялась поэтично и безудержно рассыпаться на большом металлическом блюде.

Я мрачно посмотрела на смертника, подкравшегося ко мне сзади, и чуть не выругалась. Ну конечно, кто еще мог испортить мне этот прекрасный пятничный вечер. Эрик Дарквотер собственной персоной!

В дверном проеме, облокотившись плечом о косяк, стоял высокий парень. Черные волосы средней длины, подстриженные по последней столичной моде, ярко-синие глаза и жутко бесячая снисходительная полуулыбка человека, который знает чуть больше прочих про этот мир.

– Ты как сюда попал?! – возмутилась я.

Посещение лабораторий в нашей академии строго регламентировалось. И не какими-то там бумажками, а магическими пропусками-метками, проштампованными на тыльной стороне ладони каждого студента. И всякие там боевые маги без инстинкта самосохранения на ученическую кухню бытового факультета пройти не могли чисто физически.

– А, – Эрик сделал небрежный жест, – это было несложно.

Я закатила глаза. Еще бы несложно – когда ты сыночек главы министерства внутренней безопасности, купить самодельный артефакт у какого-нибудь голодного студента с факультета артефакторики действительно несложно.

Был минус у этих народных ключей – если у артефактора не достаточно прямые руки, можно очень легко застрять в чужой лаборатории. Или тебя твоя собственная ключ-метка перестанет куда-либо пускать. Иди потом с повинной к декану, получай строжайший выговор и какое-нибудь препротивное наказание в виде трудовой повинности на благо академического общества.

– Надеюсь, ты здесь застрянешь, – искренно пожелала я незваному гостю.

– Только если с тобой, – обворожительно улыбнулся Эрик.

У меня от такого наглого флирта чуть челюсть не отвисла!

– Тебя на тренировке по магболу приложило, бедолага? – спросила я с почти искренним сочувствием.

– Типа того, – хмыкнул парень и, отлепившись от косяка, шагнул в кухню. – Что ты тут такое вкусненькое делаешь?

– Делала, – мрачно ответила я, посмотрев на остатки конструкции, которая должна была стать моим выпускным творческим заданием. Праздничный торт, украшенный всякими фигурками ручной работы. Собственно, фигурки я сейчас и тренировалась делать. И закончила бы успешно, если бы не некоторые.

– А что делала? – спросил Эрик, пройдясь по кухне и шумно принюхиваясь.

Кухня бытового факультета была небольшой: десять плит, длинный, широкий отдельно стоящий разделочный стол, пять холодильных ларей и три шкафа с посудой и прочей полезной в готовке утварью. Здесь всегда свободно помещалось десять девчонок моего выпускного курса, которые в процессе готовки еще и сновали туда-сюда.

Но стоило Эрику Дарквотеру войти на кухню, как пространство будто съежилось. Огромный защитник нашей сборной по магболу был неуместен среди сковородок и занавесок в мелкий цветочек. Широкий разворот его плеч в дорогом черном пиджаке того и гляди зацепится за крюк с половником или угол навесного шкафа. Но Эрик, надо отдать ему должное, довольно ловко лавировал между всеми препятствиями и даже не смахнул стоящую на краю стола миску с сахарными блестками.

А жаль, его пиджаку бы очень пошло.

– Не твоего ума дела, – огрызнулась я, в задумчивости рассматривая разрушенную сладкую конструкцию. Не то, чтобы я испытывала острый дефицит в ингредиентах, но выбрасывать несколько килограммов рука не поднималась. Переделывать, правда, тоже.

Решив, что вечно голодные студенты одинаково задорно сожрут и завитушки из мастики, и шарики из зефира, и лепестки из шоколада, я пошла к шкафу с посудой, обойдя разделочный стол так, чтобы не сокращать расстояние с Эриком.

– Фу, как грубо! Ты же леди! – возмутился парень.

Факт. Очень породистая леди, первый приз на брачной ярмарке.

– Эрик, что тебе надо? – не оборачиваясь, спросила я.

Искомые тарелки, естественно, оказались на самое верхней полке. Я, конечно, не могла до нее достать, но забираться на табуретку на глазах у Дарквотера было бы унизительно. Так что я упорно принялась тянуться к верхней полке, сердито пыхтя.

– Просто зашел поболтать, – неожиданно раздалось надо мной.

Пока я ошарашенно стояла, запрокинув голову и пытаясь понять, как эта махина умудрилась ко мне незаметно подкрасться, Эрик дотянулся до стопки нужных мисок и поставил их передо мной.

Никакого как будто случайного прикосновения или нахального прижимания не было. Парень просто достал посуду и сделал шаг в сторону, оставив после себя запах терпкого, немного сладкого парфюма, и меня в полной растерянности.

– Ты меня пугаешь, – честно призналась я.

Не знаю, что хотел ответить Эрик, но раздался громкий ДЗЫНЬ, и я вспомнила про пирожки в одной из духовой. Если точнее – в трех духовках!

– Ммм, знаменитая выпечка Руби… – протянул парень.

– Триста лир за штуку! – тут же сориентировалась я.

– Ты же продаешь их по тридцать! – возмутился Эрик.

– Ночью и бедным голодным студентам, – парировала я, ничуть не смутившись.

– Бедным студентам ночью могла бы раздавать и забесплатно, – хмыкнул Эрик. – Благотворительность же – одна из добродетелей благородной леди.

Хотелось треснуть его по лбу поварешкой, но, как благодетельная леди, я сдержалась. Просто сунула ему в руки большую плетеную корзину, изнутри застеленную белоснежным вафельным полотенцем, и принялась доставать противни из духовок и перекладывать содержимое в корзину.

Аромат свежей выпечки стоял умопомрачительный. На самом деле Эрик не соврал – мои пирожки действительно были знамениты у студентов. В основном, потому что прикупить их можно было практически в любое время, если я нахожусь у себя в апартаментах. Я продавала их за себестоимость ингредиентов, а от этого моя выпечка нравилась молодым растущим организмам еще больше.

Эрик шумно сглотнул слюну и поинтересовался:

– А с чем пирожки?

– Эти – с мясом, – отозвалась я, накрывая корзинку вторым полотенцем и аккуратно подтыкая его, чтобы тепло не убежало раньше времени.

– С мясом… – мечтательно вздохнул Эрик.

– Триста лир, – невозмутимо повторилп я и забрала у него корзинку.

Точнее, попыталась забрать.

– Эй! – я потянула корзину за ручку на себя и запрокинула голову, чтобы гневно посмотреть на Эрика.

Но наткнулась на внимательный взгляд его ярко-синих глаз. Я ожидала очередной пикировки, но парень просто молча смотрел на меня. Пристально и изучающе, как будто впервые увидел.

– Что? – с вызовом спросила я.

Эрик моргнул и выпустил корзину:

– Ничего, – пожал плечами он. – Просто интересно наблюдать тебя за работой.

Я поставила корзину на разделочный стол, вручила Эрику следующую и отправилась открывать вторую духовку.

– Ой да брось, как ж эта работа, – фыркнула я, вытаскивая новый противень с сахарными завитушками.

– Вкусная, – снова сглотнул слюну Эрик.

Но я была непреклонна:

– Триста лир!

Звезда магбола обиженно поджал губы. По идее, сейчас ему надо было удалиться с оскорбленным видом, но почему-то парень продолжил с мученическим видом стоять и придерживать корзинку.

Затем также печально вздохнул, когда я принялась доставать из третьей духовки пирожки с яблоками, но героически держался.

Он не ушел и когда я принялась разбирать развалины своей творческой работы по тарелочкам, отделяя мастику от зефира и шоколада. И вот, наконец, спустя два часа скучной кулинарии, когда я прошлась очищающим заклинанием по всей кухне и принялась примеряться к трем корзинкам и трем мискам, Дарквотер нарушил затянувшуюся тишину:

– Куда нести?

Я, честно сказать, едва успела поймать отпадающую челюсть.

– Не поняла? – переспросила я, уставившись на Эрика.

– Ну, ты же не потащишь это все на себе? – задал резонный вопрос парень.

Собственно, я не то чтобы особо горела желанием, но какие у меня были варианты?

– А что ты предлагаешь? – спросила я, приподняв брови.

Я не поняла, что произошло, но как будто вместо этого странного, дружелюбного юноши мне в мгновение ока вернули вредного мальчишку, с которым я познакомилась много лет назад.

– Свою помощь, Бонфаер, не тупи, – процедил Эрик. – Я предлагаю тебе свою помощь, чтобы дотащить все это добро, куда тебе надо.

Хотелось бы мне гордо отказать и отправить его по общеизвестному адресу… ну, не знаю, к некромантам на кладбище кукарекать, но тащить три огромные корзинки и три внушительные миски в двух руках я не могла чисто физически.

Так что я сделала то, что делала всегда, когда сталкивалась с Дарквотером – нацепила маску высокомерной аристократки и, благосклонно кивнув, произнесла:

– В мои апартаменты.

Ну и зашагала, собственно, в свои апартаменты, очень надеясь, что Эрик не сожрет ценный груз по дороге.

Не сожрал!

Сосредоточенно сопел мне в спину, каким-то чудом балансировал ношей, но донес все в целости и сохранности.

– А ты действительно звезда магбола, – восхитилась я.

– Ты так удивляешься, как будто не видела ни одного матча, – хмыкнул Эрик, сгружая провизию на стол в моей гостиной.

– Не видела, – честно ответила я.

Парень посмотрел на меня с недоверчивым прищуром:

– Все смотрят магбол, – заявил он.

– Ошибаешься, – хмыкнула я в ответ, зачем-то принявшись искать в ящике одного из шкафов бумажный пакет. – Академическая жизнь не крутится вокруг вас.

– Ну-ну… – протянул Эрик и отправился на выход.

– Эй, подожди! – окликнула я парня, когда он уже перешагнул порог.

– Что? – обернулся боевик. – Хочешь узнать, когда ближайшая игра?

Вместо ответа я просто впечатала ему в грудь пакет с наскоро собранными пирожками.

– Спасибо за помощь, – произнесла я.

– Обращайся, – невозмутимо ответил Эрик, принимая подарок.

Дверь за парнем закрылась, а я осталась в полной задумчивости.

Ну и зачем он приходил? В жизни не поверю, что просто шел мимо и решил заглянуть на запах выпечки.

Это же Эрик Дарквотер! Наверняка задумал какую-нибудь пакость!

Но едва дверь за парнем закрылась, как я забыла о его существовании. Дел было невпроворот!

Заканчивалось воскресенье, а, значит, несколько часов спустя в дверь начнут ломиться голодные студенты, засевшие за домашние задания перед началом учебной недели, и обнаружившие, что для мозговой деятельности срочно нужно что-нибудь пожевать.

Наверняка со стороны это действительно выглядело странно – аристократка, живущая в апартаментах, по ночам торгует провизией. Но началось все это довольно банально – я поступила на факультет бытовой магии, не умея готовить ровным счетом ни-че-го.

Как и всякая благородная леди, я могла красиво и аккуратно вышивать, музицировать на фортепиано, немного петь, сносно делать карандашные наброски (в основном платьев), читать книги вслух с выражением для домашнего досуга, гонять прислугу, считать сметы… но готовить? Зачем?

А потом отец тоном, не терпящим возражений, заявил, что для моего счастливого будущего мне просто жизненно необходимо получить диплом с отличием на бытовом факультете, и вот я уже заселяюсь в общежитие Высшей магической академии Иварии.

Прямо скажем, это не то, о чем я мечтала в восемнадцать лет, но поди поспорь с лордом Бонфаером. Папочка у меня весь из себя военный, с наградами за боевые заслуги и большой командир. Спасибо, что поселил в апартаменты, а не куда-нибудь на первый этаж, где живет по пять человек в двух крошечных комнатушках.

Ладно, на самом деле отец предлагал снять жилье в городе, достойное дочери Бонфаер, но когда я узнала, сколько добираться из приличного района в академию, сама взмолилась об общежитии.

Это ж лишний час на сон! Ну или в моем случае на факультативные занятия.

В общем, я оказалась на бытовом факультете с отрицательными навыками готовки. И пришлось срочно наверстывать!

Кулинарию первого курса я вспоминаю с ужасом. Во-первых, я вечно резалась ножами, даже когда заставляли их шинковать продукты самостоятельно. Видимо, это была не только моя проблема – иначе как объяснить, что на гербе бытового факультета изображены два скрещенных ножа на фоне кастрюли? Неискушенный человек, как правило, принимает наш герб за герб боевого факультета, отчего последний изрядно бесится.

Во-вторых, дар моей семьи – огонь… Не сложно догадаться, что у меня пригорало все. Вообще все. Кажется, когда первые курсы ставили дежурить в общей столовой для получения бесценного опыта, какое-то время есть приходили только самые отчаянные. Возможно, если бы не моя фамилия, меня бы даже выгнали с позором! Но выгонять Бонфаер с формулировкой «она сожгла кухню» ректор не позволил – общество бы засмеяло.

Понимая, что выбора у меня особо никакого – только прилежно учиться и совершенствоваться, доводя завхоза до сердечных капель наших зельеваров, я стала по вечерам факультативно готовить.

И результат готовки надо было куда-то девать…

Первое время, конечно, девать приходилось в урну. Но где-то через полгода вопрос с утилизацией провизии встал в полный рост. Я начала раздавать еду, которую сначала с опаской, а потом все с большей охотой принялись сметать вечно голодные студенты. Рачительная хозяйка во мне не была готова кормить всю академию за свой счет, пришлось вводить минимальную плату за себестоимость продуктов.

Короче, к третьему курсу я так наловчилась, что дело встало на поток.

И я вот вроде бы уже умела готовить, и мне не особенно нужно было тренироваться, но все равно возвращалась к плите. Удивительное дело, но каждый раз слыша стук в дверь и «Руби, перекусить не найдется?» я чувствовала, что нужна людям.

И мне это так нравилось!

В общем, когда Эрик ушел, я кинулась наводить порядок в комнате, пока не пришли первые посетители.

Апартаменты располагались на последнем, пятом этаже общежития и состояли из двух комнат и одного санузла. Здесь был сделан неплохой ремонт – стены оклеены обоями с абстрактным узором, на полу – паркет. Не наборный, конечно, но из приличной доски. Мебель явно видала лучшие годы, но сделана из массива темного дерева и вся одного комплекта. Будь я более притязательна, уже б притащила парней со столярной кафедры приводить гарнитур в порядок. Но мебель не подводила, а то, что внешний вид не товарный – меня мало заботило.

В дальней комнате располагались кровать и шкаф с личными вещами, а в этой, гостевой, рабочий стол, диванчик и самая главная ценность – холодильный ларь. Точнее, целых два холодильных ларя!

Я переставляла тарелки, лоточки, судочки, прикидывая, что бы еще приготовить в следующий раз, и кто опять уволок с концами мои тарелочки.

Так увлеклась наведением порядка, что забыла о времени, и дернулась, когда в дверь постучали. Чуть полку с едой не опрокинула!

– Кто там? – спросила я, шагая к двери.

– Штопатели тел человеческих! – ответил мне заунывный голос.

Можно было подумать, что это кто-то из некромантов, но нет! Это так у нас шутили лекари. Ну, точнее, один лекарь.

Тони Врумс – студент пятого, выпускного курса, круглый отличник и, думаю, ближайший родственник какой-нибудь нежити. Ближайший – потому что долго с таким количеством ночных смен ни один нормальный человек не протянет. Мне иногда казалось, что он вообще не вылезает из лечебницы.

Отчасти, Тони можно было понять – парень из нищей семьи оказался достаточно талантлив, чтобы поступить в нашу академию, да еще и не куда-нибудь, а на целительский факультет! И не просто поступил, а получал стипендию для учеников с отличием!

Так что парень хватался за любую возможность отточить свои магические навыки, а потому был одним из моих постоянных клиентов.

– Привет, Тони, – поздоровалась я, открывая дверь и впуская лекаря к себе.

Очень тощий парнишка со взлохмаченными волосами, бледной кожей и темными мешками под глазами приветственно улыбнулся мне, отчего стал еще больше напоминать нежить.

– Много вас сегодня?

– Трое, – отозвался целитель, привалившись плечом к стене. – Чем порадуешь?

– Все ваше любимое, – ответила, укладывая провизию по бумажным пакетам. – И свежая выпечка.

– Сколько с нас?

– Сто лир, – бодро ответила я.

Тони порылся по карманам и выложил на стол мятую бумажку ассигнации в сто лир. Затем посмотрел на два объемных пакета и с сомнением уточнил:

– А ты не ошиблась в расчетах? Как будто многовато для ста лир…

– Нет, – совершенно честно соврала я, надеясь, что у парня не хватит сил пересчитывать. – Сто лир.

Я редко занималась откровенной благотворительностью, но, смотря на бледно-зеленое лицо Тони, рука сама тянулась к пирожку, чтобы покормить бедолагу. Но, как и всякий мужчина, Тони был слишком горд, чтобы принимать еду за бесплатно. Так что где-то с третьего курса у ночной смены лекарей вдруг возник тариф – сто лир на всех…

– Мне все-таки кажется, вам на бытовом нужно ввести курс математики… – покачал головой парень.

– Да ты что! – возмутилась я. – Никто же не сдаст!

– Тоже верно, – вздохнул Тони и взял пакеты. – Ну, если что – заходи.

– Лучше вы к нам, – быстренько парировала я.

– Угу, – вздохнул парень, и я даже не стала закрывать дверь – в мою сторону шагали следующие посетители.

К двум часам ночи поток людей иссяк, я дочитала конспекты всех собственных лекций на понедельник и с чувством выполненного долга отправилась в душ и в кроватку.

Жужжание планшета поймало меня на грани сна. Я, не отдирая голову от подушки, нащупала универсальное средство связи, не имея ни малейшей идеи, кто там вдруг решил написать мне посреди ночи. Только если в лечебницу отгрузили боевых магов после потасовки, и им всем срочно нужна пара бутылок моих лучших настоек, чтобы запить стресс. Лекарям, не боевикам!