Loe raamatut: «Моя чужая жизнь»

Такие разные близнецы

Я до сих пор помню тот день, когда родители впервые произнесли это страшное: "Нет у тебя больше сестры". Их лица были мрачнее тучи, а мама с трудом сдерживала слезы, пока папа стиснул зубы так, что на его челюсти проступили вены. Но хуже всего было то, что я не могла возразить. Все, что произошло, казалось каким-то дурным сном, из которого никто из нас не мог проснуться.

Мы с Лерой были близняшками, но такими разными, будто нас разделяли не годы, а целые миры. Я всегда старалась быть правильной: помогать маме, учиться на отлично, а Лера с самого детства тянулась к непредсказуемости. Я любила книги и тихие вечера дома, а она мечтала о шумных компаниях и приключениях. Даже во внешности мы были противоположностями: мне шли светлые платья, а Лера всегда выбирала черное, предпочитая подчеркивать свою независимость. Я была той, кем гордились родители: прилежной, спокойной, всегда готовой помочь. А Лера – ее тянуло туда, куда мне никогда бы не пришло в голову даже взглянуть. В темные переулки, в компании с парнями с сомнительной репутацией. Она любила риск, и, наверное, именно это стало ее проклятием.

Я помню, как она влезла в чужой заброшенный дом ради "приключений".

Ее поймал охранник, а Лера, вместо того чтобы извиняться, уверенно схватила со стены ржавый лом и пригрозила: "Еще шаг, и я сделаю в тебе дыру, а потом скажу, что это была самозащита! Скажу, что ты пытался меня изнасиловать!" Она быстро сняла трусики и бросила в него.

Охранник офигел от такого поведения и сильно растерялся. Он явно не ожидал ничего подобного! Он отступил, видимо, решив не связываться, а Лера убежала, оставив его в полном шоке. Потом она еще долго хвасталась этим эпизодом, называя себя "королевой импровизации".

Сначала это были мелочи. Лера прогуливала школу, возвращалась домой поздно и не могла объяснить, где была. Родители ругались, кричали, но это не помогало. Потом появились странные звонки ночью, пропадавшие деньги, сломанные телефоны.

Лера начала пить и употреблять сомнительные вещества, а однажды привела домой своего нового парня. Его звали Егор, но в нашем доме он навсегда остался "этим". Слишком высокий, слишком худой, с глазами, которые смотрели сквозь тебя, как будто тебя уже не существовало.

"Он художник," – объявила Лера с вызовом в голосе, будто специально испытывала наше терпение. Но Егор не носил кистей или карандашей. Его искусство заключалось в том, чтобы запугивать, манипулировать и постепенно стягивать Леру в свое мрачное болото.

Ему было всего 23 года, но за его плечами уже было криминальное прошлое. Он гордо рассказывал, что успел "отсидеть" за мелкое мошенничество, и явно наслаждался своей репутацией. Чем он конкретно занимался, мы не знали, но догадывались, что ничего хорошего у сестры с ним не будет.

Когда она заявила, что беременна от него, в доме разразился настоящий ураган. Отец, который всегда говорил, что семью нельзя выносить на публику, как грязное белье, теперь орал так, что слышали, наверное, все соседи.

Мама рыдала, умоляя Леру опомниться, оставить Егора, начать все сначала.

– Дочка, не губи свою жизнь, тебе еще восемнадцать, – всхлипывала она, сжимая руки, как будто могла удержать Леру силой. – Ну какой ребенок от бандита? С кем ты связалась? Брось его! Но Лера только смеялась. Смех этот, звонкий и полный презрения, я запомнила на всю жизнь. Это был смех человека, который уже принял свое решение и решил сжечь все мосты.

Родители пытались устроить ее жизнь. Они договорились о браке с сыном крупного бизнесмена, Романом. Честно говоря, тот парень был скучным, немного толстоватым, но порядочным. Его семья могла вытащить нас из финансовой ямы, в которую мы начали падать после неудачных инвестиций отца. Но Лера даже слушать не хотела.

– Мне плевать на вашего Романа! – кричала она, размахивая бутылкой вина. – Вы просто хотите продать меня, как товар! А я выбрала Егора. И точка.

– Ты будешь делать то, что тебе говорят! – голос отца был твердым и громким, как удар молота. – Выйдешь замуж за Романа и родишь этого ребенка, а он его усыновит. Я больше не желаю ничего слышать про твоего бандита!

– Я люблю его! Ты не понимаешь? У нас любовь! – закричала Лера, ее глаза блестели от слез и ярости. – Вы можете хоть раз в жизни оставить меня в покое?

Ночью Лера разбила мамино любимое зеркало, украла папины часы и исчезла. Вернулась через два дня, словно ничего не произошло. Но это было только начало.

Однажды ее дружки вломились к нам в дом. Это было ночью, когда весь дом уже спал. Ветер за окном шумел, но в тишине дома звук возни с замком был резким и угрожающим. Я проснулась от странного звука – кто-то возился с замком входной двери.

Через минуту в прихожей раздались громкие шаги, а затем шум падающей вазы. Их было трое, все в темной одежде, с капюшонами, скрывающими лица. Один держал что-то похожее на лом, другой постоянно оглядывался, а третий уверенно шел вперед, будто уже не раз делал подобное. Один из них сразу направился в кабинет отца, другой – к сейфу в спальне.

Я замерла на лестнице, не зная, что делать. Они двигались так уверенно, будто знали дом как свои пять пальцев. Они знали, где лежат все ценные вещи, и еще у них были ключи. Ключи, которые дала Лера.

Она стояла на пороге, смотрела на происходящее с какой-то странной смесью растерянности и равнодушия. Ее взгляд был пустым, как будто она не могла поверить, что ее действия привели к этому. Но в ее позе не было и намека на желание вмешаться или остановить происходящее.

А дальше все было как в жутком кошмаре.

Один из нападающих замахнулся битой на маму. Она вскрикнула и попыталась уклониться, но он преградил ей путь. В этот момент отец бросился вперед, пытаясь закрыть ее собой. Все происходило слишком быстро: глухой удар, звук треснувшей кожи, и отец падает, как кукла, лишенная нитей. Кровь проступает на его виске, стекает по щеке.

Мама кричит, бросается к нему, но ее останавливают. Лера стоит на пороге. Ее губы дрожат, а глаза пусты, как будто она пьяная или под действием каких-то веществ. Тишина оглушает.

Этот момент постоянно стоит у меня перед глазами… Тот момент, когда отец упал, держась за голову, и фигура моей сестры, смотрящей на все это. Ее губы дрогнули, будто она хотела что-то сказать или закричать. Но вместо этого она отвернулась, сжала кулаки и, кажется, проглотила собственное чувство вины. Я тогда думала, что он умрет. Но он выжил. И после этого родителям пришлось принять решение.

– Уходи, – сказал отец, глядя на нее так, как будто уже похоронил ее в своем сердце. – Если ты пересечешь этот порог, назад дороги не будет.

Она ушла. Просто развернулась и вышла. Никаких извинений, никакого сожаления. И с тех пор ее не стало. Для родителей, для меня. Мама часто повторяла, что Лера умерла. Так было легче, наверное.

Но для меня она никогда не была мертва. Каждый раз, проходя мимо ее старой комнаты, я ловила себя на мысли, что жду ее возвращения. Я помнила, как она смеялась, как упрямо взмахивала волосами, споря с родителями, и как умела одним своим присутствием превращать дом в хаос. Иногда, глядя на свое отражение, я замечала ее черты – тот же прищур глаз, то же едва заметное движение губ. Она всегда была частью меня, даже если ее не было рядом. И это знание, что она где-то там, живет своей жизнью, забыв про меня и про родителей, не давало мне покоя. Где-то в глубине души я знала, что Лера иногда думает обо мне, и надеялась, что однажды она вернется. Только она не вернулась. Родители однажды сказали, что она пропала с концами.

Словно фантом из прошлого

Прошло пять лет с тех пор, как я видела ее в последний раз. Пять долгих лет, за которые я ни разу не слышала ее голоса, не получала ни поздравлений на день рождения, ни простого "Привет, как дела?". Для нас она словно исчезла с лица земли.

Но однажды, совершенно неожиданно, она написала мне. Сообщение всплыло в социальной сети, словно фантом из прошлого.

Я даже не сразу поняла, от кого оно. На аватарке не было фотографии, а имя было явно вымышленное – Клава Лерунова. Имя мне сразу почему-то напомнило про сестру. Сердце забилось быстрее, но я попыталась успокоить себя: "Спам", – подумала я. Но пальцы все равно застыли над клавишей удаления. "Лерунова" – это не могло быть просто совпадением. Грудь сдавило, и мысли понеслись одна за другой: а что если это она? Что если она жива? Но почему сейчас?

"Привет, сестренка. Помнишь еще меня? Я попала в беду и мне нужна твоя помощь." Мои руки задрожали, когда я читала это. Сердце замерло. Почему сейчас? Почему она решила обратиться ко мне, когда столько лет не было ни слуху ни духу?

Я долго смотрела на экран, пытаясь осмыслить увиденное. Пять лет тишины, и вдруг она появляется, как ни в чем не бывало. У меня даже дыхание перехватило. Сердце билось где-то в горле. Первая мысль была: удалить сообщение и сделать вид, что ничего не было. Но пальцы зависли над экраном, как будто не слушались меня. Я почувствовала, как к горлу подкатил ком.

"Что случилось?" – машинально написала я.

Ответ пришел почти сразу: "Давай встретимся, и я тебе все расскажу."

Я колебалась. Что ей от меня нужно? Почему сейчас? Но что-то, какая-то сила, заставило меня набрать: "Ладно, давай встретимся и поговорим."

Мы договорились увидеться в небольшом кафе на окраине города, месте, где нас точно никто не узнает. Меньше всего мне хотелось, чтобы родители узнали, что сестра снова объявилась. Они считают, что все беды семьи исключительно из-за нее.

Когда она вошла, я даже не сразу ее узнала. Лера выглядела как чужая: уверенная, грациозная, будто она только что сошла с обложки журнала. Ее идеально уложенные волосы с модным мелированием сверкали на свету, а маникюр выглядел так, словно он сам стоил целое состояние. Драгоценности переливались при каждом движении ее тонкого запястья, а сумка из кожи крокодила выглядела не просто дорогой, а вызывающе роскошной. Снаружи кафе стояла припаркованная машина – ярко-красный спортивный автомобиль, блестящий и безупречный. "Наверное, ее бандит много денег ворует," подумала я с едва скрытым раздражением.

Наша семья никогда не отличалась богатством. Я работала в полицейском архиве и “стояла в очереди” на должность следователя. Мне предлагали хорошую позицию в другом городе, но я не могла оставить родителей. После того нападения на отца его здоровье сильно ухудшилось, а мама мучилась с сердцем. Они бы не справились без меня. Не могла я их бросить и уехать ради карьеры. Семья для меня всегда была дороже всего.

Лера села напротив и улыбнулась. Ее улыбка была такой, какой я ее помнила: уверенной, немного дерзкой, как будто она знала что-то, чего я не знала.

– Как родители? – спросила она между глотками кофе.

– Тебе правда это интересно или ты спрашиваешь для приличия? – недовольно спросила я.

– Ты права. Мне всегда было плевать на них. Я никогда не чувствовала себя частью этой семьи, – спокойно сказала она, откинувшись на спинку стула. Затем ее голос изменился, стал мягче. – Но ты… сестренка… это другое. Ты ведь как я, ты часть меня. Мы с тобой близнецы, и я всегда чувствовала, когда тебе плохо. Знаешь, в тот день, когда ты заболела перед экзаменами, у меня тоже болела голова, как будто это я была на твоем месте. Это связь, которая есть только у нас.

Я скептически посмотрела на нее, но она продолжала говорить. Ее голос наполнялся какой-то неожиданной теплотой. Она вспоминала, как мы строили штабы в саду, спорили из-за игрушек, но всегда мирились, потому что не могли долго быть друг без друга. Она рассказывала, как иногда скучала по мне, как хотела позвонить, но не знала, как начать разговор. И, к своему удивлению, я начала верить. Мы смеялись, вспоминая, как устраивали шпионские игры, пока мама не ругала нас за грязную одежду. На мгновение мне показалось, что все может вернуться.

В детстве мы были очень близки. Она всегда умела поддержать меня, даже когда я злилась или чувствовала себя одинокой. Вместе мы были неразлучны – две половинки одного целого. Но потом все изменилось. Появились ее тайны, недосказанность, все больше ссор. На мгновение мне показалось, что все может вернуться, будто время способно стереть те годы отчуждения.

Но потом она сказала:

– Ника, я приехала вот зачем… Ты можешь помочь мне в одном деле. Ты должна стать на пару месяцев мной.

– Что?! – удивилась я. – Как ты себе это представляешь?

– Мы тебя преобразим! Будешь похожей на меня! Никто не отличит! – воскликнула она.

– Мы же близнецы! Помнишь, как нас в школе все путали? И как мама иногда не отличала?! – Она улыбнулась, заметив, как я скептически приподняла бровь. – Мы сделаем все так, что ты будешь похожа на меня! Никто не отличит!

– И никто типа не догадается, что я не ты? Типа все дураки такие? Ты, как всегда: все вокруг тебя идиоты, только ты одна умная! Ничего не изменилось! – недовольно покачала я головой.

– Никто не знает, что у меня есть семья, и тем более сестра-близнец! Я все продумала! – радостно заявила она. – Ты просто поможешь мне выяснить кое-что. Ты же умная. И говоришь, что в полиции работаешь.

– Я в архиве работаю. Я не веду расследования, я что-то вроде архивного призрака, – уточнила я.

– Да пофиг! Сестренка, ты же как детектив! Поможешь мне выяснить!

– Что я должна выяснить?

– Дело в том, что мне кто-то присылает угрозы… Я думаю, что мой муж со своей любовницей хотят от меня избавиться и забрать детей…

– Твой муж? Егор что ли?

– Егор? Какой Егор?

– Ты меня удивляешь. Ты уже не помнишь Егора, из-за которого у тебя были скандалы с родителями? Ты же была беременна от него!

– Ааа, Егор! Ну конечно. Забудь про него. Мы с ним расстались почти сразу же. И ребенка я потеряла от него.

– Ну ты даешь! Я просто в шоке!

– Да забей! Вот, смотри сюда! – улыбнулась она, доставая телефон.

Она открыла телефон и начала показывать мне фотографии.

– Смотри, вот мой муж. Он известный бизнесмен, Игорь Вавилов, ты наверняка про него слышала. А это наши дети. Анечка, ей три года, и Мишенька, ему недавно исполнилось два.

– Похоже, он очень богат. – усмехнулась я.

– Даже не представляешь! – подмигнула она. – Ты же меня знаешь, я люблю роскошь.

– Ага. Знаю. – буркнула я, а про себя подумала, что в этом и была всегда ее главная проблема. Она ради денег готова была мать родную продать. Впрочем, она это и сделала когда-то.

Мой муж очень опасный человек!

Я посмотрела на своих племянников и чуть не расплакалась. Эта засранка могла бы хоть раз прислать фото или хоть как-то намекнуть, что у меня есть племянники.

Муж ее был довольно симпатичный. Даже не представляю, как она подцепила его. Неудивительно, что она вся в драгоценностях, и тачка у нее – закачаешься. Явно бабла не мерено.

– Значит, ты думаешь, что твой муж хочет тебя убить? – переспросила я.

– Подозреваю.

– И у тебя есть какие-то основания для этого? Иначе ты бы не примчалась ко мне, даже не вспоминала бы, что у тебя есть сестра.

– Зря ты так. Я постоянно о тебе думаю!

– Хорошо. И что ты хочешь? Чтобы твой муж убил меня вместо тебя? – засмеялась я.

– Да как ты можешь такое говорить! – возмутилась она.

– А что, в твоем духе!

– Хорошего ты обо мне мнения, – фыркнула она.

– И не только я. Давай ближе к делу.

– Дело в том, что за мной следят, – голос Леры дрогнул, и я впервые увидела в ее глазах настоящую тревогу. – Я не могу сделать ничего без риска, что они заметят. Мне нужно, чтобы ты заняла мое место. Ты будешь делать вид, что все хорошо: ходить по магазинам, гулять с детьми, заниматься обычными делами. А я в это время соберу улики против него вместе с частным детективом.

– А почему ты не можешь просто нанять детектива, чтобы он все собирал? Не понимаю, к чему такие сложности, зачем в этой схеме я? Ты все можешь сделать и без меня… – нахмурилась я.

– Сестренка, мой муж очень опасный человек! – перебила Лера, ее голос стал отчаянным. – Он следит за каждым моим шагом. В доме камеры понатыканы. Прослушка на каждом шагу. Если я просто исчезну или начну действовать, он сразу поймет. А так он будет видеть, что я на виду и не будет знать, что я работаю против него. Сделай это, прошу… Ради меня, и ради моих детей… они ведь могут лишиться матери! Сделай это ради них. Пожалуйста.

Я смотрела на нее, разрываясь между недоверием и жалостью. Ее слова о детях задели меня. Мои племянники – маленькая Анечка и Мишенька. Их фотографии все еще стояли перед моими глазами. Лера ждала моего ответа с замиранием, а я не могла ничего сказать.

– Ладно, – наконец выдохнула я, чувствуя, как волна сомнений накрывает меня с головой. – Но как ты собираешься поменять мне внешность? Я не собираюсь стричь волосы!

– И не надо! – улыбнулась Лера. – Сейчас есть отличные парики. Ты будешь выглядеть как я, только лучше!

– И ты думаешь, твой муж не догадается, что я – не ты? – скептически спросила я, прищурив глаза.

– Сестренка, ему плевать! – Лера махнула рукой. – Поверь, у нас давно уже ничего нет с ним.

– А дети? Они не узнают родную мать?

– Дети? – Лера слегка удивилась, как будто этот вопрос ее застал врасплох. – Да они маленькие еще. И все время проводят с гувернанткой. Они точно не догадаются.

Я замерла, пораженная.

– Ты сидишь дома, не работаешь, и твои дети с гувернанткой? Ты с ними вообще время не проводишь?

– Провожу, конечно же! – вспыхнула Лера. – Просто не так часто, как хотелось бы! У меня, знаешь ли, куча дел. Я работаю.

– Где ты работаешь? – переспросила я, еще больше удивляясь.

– Ну так, у меня свой бизнес. Я с моим другом занимаюсь благотворительностью. Помогаем детям-сиротам, животным там всяким.

– Ничего себе! – я не смогла скрыть удивления. – Да ты просто кладезь секретов! Ты и благотворительность? Не могу поверить.

– Да, сестренка, я не такая плохая, как ты думаешь, – с легкой обидой сказала Лера. – Я пытаюсь сделать что-то хорошее, хоть иногда. И знаешь, я хочу, чтобы дети гордились мной, когда вырастут.

– Правда? – я подняла бровь. – А почему ты тогда сама с ними не проводишь больше времени? Они ведь сейчас тебя нуждаются больше всего.

– Ты не понимаешь, – вздохнула Лера, опустив взгляд. – Эта семья, этот брак… Все так запутано. Я стараюсь дать детям все, что могу, но времени на себя не остается. А благотворительность – это то, что помогает мне чувствовать себя полезной.

Я молчала, обдумывая ее слова. Возможно, я слишком спешила с выводами о сестре. Но все равно что-то в ее истории казалось мне странным.

Перед тем как проворачивать эту авантюру, я сказала родителям, что меня отправляют на стажировку в соседний город. "Я не смогу приезжать два или три месяца, но буду регулярно звонить," – заверила я их, стараясь выглядеть максимально убедительно.

– Что еще за стажировка? – удивилась мама. – Ты ведь уже не учишься, что за новость такая?

– Ну, мам, так надо. Это для карьеры, потом все объясню! – поспешила я успокоить ее.

Так я из-за сестры соврала родителям. Но разве я могла сказать им правду? Они бы не поняли.

Лера не теряла времени. Уже на следующий день мы отправились в салон красоты. Парикмахеры и стилисты кружились вокруг меня, как стая голодных волков. Сначала они взялись за мои длинные волосы, разглядывая их с профессиональным интересом.

– Стричь не будем, – сразу же заявила Лера. – Только укладка и парик.

– А волосы у вас шикарные, – улыбнулась одна из парикмахерш. – Жалко прятать.

– Не спорьте, делайте, как сказано, – отрезала Лера, сверкнув глазами.

Процесс затянулся. Мне казалось, что я превратилась в манекен, на котором отрабатывали весь арсенал инструментов. Когда на меня примерили парик, я чуть не рассмеялась – выглядело это настолько нелепо, что я всерьез засомневалась, узнает ли меня кто-то вообще.

– Отлично! – воскликнула Лера, разглядывая меня, как художник свою картину. – Ну разве не я?

– Ты – только с утра после бессонной ночи, – фыркнула я.

Стилистов ее замечание не смутило, а вот Лера фыркнула, но ничего не ответила.

На этом приключения не закончились. Меня повели за покупками, где Лера решила, что я должна выглядеть исключительно как она. Элегантные блузки, юбки-карандаши, туфли на каблуках – все это вызывало у меня лишь раздражение и ужас.

– Слушай, а ты не думаешь, что я упаду на этих ходулях? – спросила я, примеряя туфли.

– Ты не упадешь, ты будешь блистать! – заявила Лера.

Зря мы все это начали!

Потом мы ехали в ее город долго, дорога пролегала через леса и холмы. Лера остановила машину недалеко от огромного особняка, похожего на кадры из фильмов, и обернулась ко мне.

– Садись за руль, – вдруг заявила она.

– В смысле? Ты прикалываешься? Я не умею водить! У меня и прав нет!

– Теперь есть, – улыбнулась сестра и передала мне свои права.

– Но как же… – начала я, ошеломленная.

– Ты что, никогда не водила? – удивилась она.

– Ну, водила, в теории, и так, чуть-чуть папа учил. Но по городу я никогда не ездила…

– Ничего сложного, просто рули и все. А вообще, у меня личный водитель есть. Тебе только до дома доехать, и все.

Сердце стучало так, что, казалось, я его слышу. Но выбора не было. Я взяла руль, надеясь, что дорога будет короткой и без происшествий.

Перед тем как выйти из машины, Лера попросила меня остановиться на обочине и строго посмотрела на меня.

– Слушай внимательно. Я с тобой туда не пойду. Все, что нужно, я уже объяснила. Это твоя задача теперь.

– Черт, да как же я там буду одна? – поразилась я. – Ты правда думаешь, что никто не догадается? Я даже детей толком не знаю! А если я не справлюсь? Меня расколят в два счета! Нет, это дурная затея! Зря мы все это начали! Давай остановимся, пока не поздно! Тем более ты говоришь, что за тобой следят! Что они, не догадаются, думаешь

– Ты справишься, – уверенно заявила Лера. – Просто следуй моим инструкциям. О том, что дети тебя не признают, даже не думай. Они еще маленькие, ничего не поймут. Гувернантка все время с ними. Тебе нужно просто играть роль. Не переживай, ты там только для отвода глаз.

– А если меня все-таки раскроют? – мой голос дрогнул.

– Никто не раскроет. Я тебе отдала свой телефон со всеми нужными контактами. Веди себя естественно, как будто это твой дом и твоя жизнь. И вот еще…

Она передала мне банковскую карточку.

– Вот, покупай все, что хочешь. Не экономь! Кушай в ресторанах, ходи в спа. Займись спортом, ты же знаешь, как я слежу за собой. – Она улыбнулась и добавила, – Все будет хорошо. Считай, это просто приключение.

– А как же твоя работа? Если позвонят и скажут, что я должна приехать. А я ведь не знаю там ничего…

– Не позвонят! – строго сказала сестра. – И не вздумай соваться в мои рабочие дела. Это моя зона ответственности.

– Это будет сложно, играть такую роль… – пробормотала я, выходя из машины.

– Значит, зайдешь и веди себя, как обычно, – снова повторила Лера.

– Как обычно? А это как?

– Это как обычно! – перебила она меня. – Просто представь, что ты там всегда жила и что это твои дети.

Сердце стучало так, что, казалось, я его слышу. Но выбора не было. Сестра вышла, а я поехала по направлению к дому.

Когда я шагнула в дом Леры, мое сердце упало куда-то к пяткам. Я знала, что у сестры шикарная жизнь, но это… Это было даже не роскошью – это было чем-то из параллельной реальности, куда я вряд ли бы попала, если бы не ее странная и дико авантюрная просьба.

Мраморный пол, который блестел так, что я могла бы увидеть в нем свои испуганные глаза. Огромная люстра, сверкающая так, будто кто-то собирался устроить бал прямо здесь и сейчас. Высоченные потолки с лепниной, двери из темного дерева с какими-то узорами – я даже побоялась к ним прикоснуться. Все это кричало: «Ты здесь лишняя, девочка».

Я замерла, осматривая это богатство. Мне казалось, что этот дом буквально смотрит на меня, осуждая. Даже шторы выглядели слишком идеальными – тяжелые, с кистями, как в фильмах про дворцы. Я вдруг ощутила себя героиней сказки, только вместо того, чтобы быть золушкой, превратившейся в принцессу, я была… ну, просто золушкой.

«Дыши, Ника. Это всего лишь пару месяцев. Ты справишься.»

Из раздумий меня вывел голос.

– Добрый вечер, госпожа.

Я дернулась так резко, что чуть не споткнулась. Передо мной стоял мужчина – подтянутый, в идеально сидящем черном костюме. Его осанка была такой прямой, что я машинально выпрямилась, словно в школе на проверке строя. Лера упоминала его в своих инструкциях. Дворецкий.

– Добрый вечер, – отозвалась я, надеясь, что голос звучит достаточно уверенно.

Он протянул руки, ожидая, что я отдам ему верхнюю одежду. Я торопливо сняла кофточку, с трудом удерживая сумочку, и сунула все в его идеально сложенные руки. Его легкая улыбка напоминала мне спокойствие тренера йоги.

– Хотите чаю или кофе? – его голос был таким ровным, что я почувствовала себя ребенком, который только что натоптал на чистом полу.

– Чаю, – вырвалось у меня. Хотя хотелось попросить стакан воды и кислородный баллон.

Он ушел, а я осталась одна в огромном холле. Под ногами мягко пружинил ковер, который, кажется, стоил больше, чем я зарабатываю за год. На стенах висели картины в массивных рамах. Я не знала, кто их написал, но была уверена, что это кто-то из тех, чьи имена мне вряд ли удастся даже произнести.

Я подошла к столу, где лежал журнал. Открыла его, чтобы успокоиться, но первое, что бросилось в глаза, было: «10 способов обновить интерьер вашего особняка.» Особняка, блин! Я даже не успела дочитать заголовок, как вернулся дворецкий с подносом.

– Ваш чай, госпожа, – сказал он, ставя чашку на стол.

– Спасибо, – ответила я, стараясь скрыть неловкость.

Он снова улыбнулся и ушел, оставив меня одну. Я сделала глоток, надеясь, что это хоть как-то поможет мне успокоиться. Но чай оказался настолько ароматным, что я задумалась: «Где они вообще такой находят? В каком-то секретном месте для жутко богатых?»

Я встала и направилась дальше, решив осмотреть дом. Холл был только началом. Передо мной открывалась анфилада комнат, каждая из которых выглядела так, будто она из журнала по дизайну.

Все это казалось нереальным. Я шла мимо огромного зеркала и на секунду остановилась. Парик, который я надела, идеально сидел, но я все равно почувствовала себя фальшивкой. Под ним были мои длинные волосы, которыми я всегда гордилась, и из-за того что они были спрятаны, я ощущала дополнительную неловкость.

«Это не ты, Ника. Это Лера. И пока ты здесь, ты должна быть ей.»

Я еще раз посмотрела на свое отражение и пошла дальше. Впереди был весь дом и куча людей, которые наверняка захотят понять, что происходит.

«И это был только холл. Интересно, что еще меня здесь ждет?»

Первой комнатой, куда я зашла, была гостиная. Точнее, это называлось "гостиная", но по размерам больше походило на музейный зал. Высокие потолки с витиеватыми люстрами, массивные диваны с бархатной обивкой, а в углу – рояль, клавиши которого выглядели так, будто их недавно касались.

Я не удержалась и прикоснулась к клавишам. Звук, будто живой, заполнил комнату, и я тут же отдернула руку, словно меня поймали за чем-то запретным. Интересно, кто играет здесь? Неужели моя сестра? Никогда раньше не замечала у нее наклонности к музыке…

"Так, Ника, не привлекай к себе внимания," – напомнила я себе и двинулась дальше, ощущая, как взгляд рояля будто бы следил за мной.

На стенах висели картины, явно стоившие целое состояние. На одной из них изображен охотник с собакой – настолько реалистичный, что мне даже показалось, будто собака сейчас сойдет с полотна. На другой – пейзаж с каким-то озером. Я могла поклясться, что вода на картине будто бы шевелилась. Эти картины словно наблюдали за мной, их невидимые глаза следили за каждым движением.