На улице уже смеркалось. Постепенно начали зажигаться фонари, отражаясь в лужах на мокрых дорожках. Дождь кончился, но сырость, оставленная им, отдавала зябкостью.

Лора упирается, но я подвожу её к машине, тянув за собой, словно упрямую ослицу.

– Теперь-то уж я точно могу самостоятельно добраться, – проворчала она, садясь в машину.

– Или же ты вернёшься в больницу, стоит мне только отъехать, – хмыкаю я, заводя мотор. Я прав. Я уеду – она бросится обратно.

Лора поворачивает голову ко входу в больницу: сожалеет, что ушла. Она не хочет уезжать, не хочет оставлять своего дедушку одного: я могу её понять, но все равно не позволю провести здесь ночь. Она слишком вымоталась. Ей нужна еда, сон и… возможно, немного ласки, чтобы забыться. Машины двинулась вперёд, оставляя здание лечебницы позади.

В тишине щёлкаю зажигалкой. Больше не могу сдерживаться: курить хочется аж зубы сводит. В груди припекает сожаление, а во рту привкус горечи. Я облажался. Сегодняшний день показал, что во всем, что касается этой девушки, я был не прав. Я настойчиво игнорировал любые симптомы своих ошибочных суждений, считая, что просто не могу заблуждаться. И от этого чувствую себя самодовольным козлом.

Хотя пара вопросиков все же засели в печёнках. Откуда взялось то платье, и как она оказалась в лучшей и дорогущей музыкальной школе?

Делаю затяжку, разваливаюсь на сиденье, чувствуя приятное расползание дыма по лёгким, но сейчас это не помогает почувствовать себя лучше. Отрываю окно, чтобы Лора не задохнулась. Правой рукой продолжаю удерживать руль, а в пальцах левой дымит сигарета, поблескивая красным огоньком. Ловлю её заинтересованный взгляд, но она быстро отворачивается. Спустя пару минут слышу тихий всхлип: она снова плачет, и я не могу её упрекнуть.

– Прости, – извиняется Лора, стараясь прекратить рыдание. – Я знаю, что веду себя глупо.

– Не извиняйся, – говорю я, смахивая пепел в форточку. – Ты не должна извиняться за то, что тебе больно. И не позволяй другим осуждать твои чувства.

Она удивлённо смотрит на меня, забыв о слезах. Видимо, Лора не ожидала услышать от меня что-то подобное. Я и сам не думал, что скажу что-то в этом духе: с чего бы мне вести себя как хороший парень. Но всё, чему сегодня я явился свидетелем, выбило меня из привычной мудакской колеи, показав мне, что Лора не так уж сильно отличается от меня.

– Я думала, тебя разозлят мои слёзы. – Лора хлопает мокрыми ресницами, шмыгает носом. За этот день я почти привык к этим звукам, но они, конечно, мне не нравятся. Я не хочу, чтобы она плакала.

– Почему меня должно злить то, что ты любишь своего дедушку и боишься за него?

Подозрительно хмурюсь, понимая, какого она обо мне мнения. Ну, что ж, заслужил, разве нет? Девушка отводит глаза, чтобы я не разглядел в них все, что она думает. Мне не нужно видеть её глаза, чтобы убедится в своей правоте.

Признание срывается быстрее, чем я успеваю сообразить, что творю.

– Я знаю, что такое потерять родных, – произношу осторожно.

Она вскидывает голову, заинтересовываясь.

– Разве ты кого-то терял?

Я никому не рассказывал о своём детстве. СМИ знают только о моих приёмных родителях, считая эту семью единственной. Слава богу, они не капались глубже. Никому ведь и в голову не придёт, что детдомовский парнишка сможет стать звездой. В основном, выходцы из этих не столь отдалённых мест обречены влачить свою жизнь в нищете и бандитстве. Но нам со Снежей повезло – нас приютили хорошие люди, указав на другое направление. А вот Виту пришлось не сладко: он сполна насладился всеми прелестями жизни в детском доме. Хотя ему удалось справиться самостоятельно, рассчитывая только на себя.

– Мне было десять, когда родители погибли. А сестре – пять.

Шок искажает её лицо. Да, о таком не каждый день слышишь. И думаю, Лора как никто другой может понять весь ужас случившегося. Обычно, услышав о таком, люди говорят, что сожалеют, но на самом деле ничего не чувствуют – просто не могут, ведь не перенесли на собственной шкуре.

– Но… – она качает головой, переваривая. – Но ведь твоя сестра живёт с родителями? Ты надо мной смеёшься?

– Моя сестра живёт с приёмными родителями, – поправляю я. – Мы с ней три года провели в детском доме, потом нас усыновили.

– Но как это возможно? Никаких данных об этом не встречала и не…

Закусываю щёку, чтобы не улыбнуться.

– Перерыла весь интернет, чтоб узнать обо мне все?

Она пристыженно поджимает губы: я понимаю, что это правда. И мне это нравится. Я довольно хмыкаю.

– Я все равно не понимаю, почему ты держишь это в секрете?

– Я не держу это в секрете, – немного раздражаюсь, но сдерживаю свой пыл, сказав себе, что должен быть терпеливее к этой девушке. – Я просто не распространяюсь о своей личной жизни.

– Но если ты не будешь рассказывать, то, как окружающие узнают, какой ты?

Фыркаю. Какой глупый вопрос.

– Чхать я хотел, что обо мне думают. Об этом парится только Тёма. Он считает, что я должен придерживаться образа милого и холодного парня, поющего о любви. Никому не нужна моя душещипательная история жизни. И я этому только рад. Капаться в моей душе не позволено даже мне.

Лора смотрела на меня, раскрыв рот. Строю кислую мину. Терпеть не могу говорить о себе. Если бы была возможность, я бы с удовольствием забыл, кто я и откуда. Но это невозможно, и я смирился.

Девушка отвернулась к окну. Она притихла, задумавшись.

– Твой брат в детском доме? – спрашиваю тихо, словно если сделать голос громче, то вопрос будет казаться страшнее.

Лора вздрагивает в ответ. Она не обернулась, и мне даже кажется, что ответа не последует. Но все же слышу ещё более тихое:

– Почти.

Не знаю, что это значит, но не допытываюсь. Вопросов не становится меньше. Они чешут нёбо, побуждая язык продолжить.

– Что случилось с твоими родителями?

– Мы можем поговорить о чём-нибудь другом? – хрипло отзывается Лора, затем добавляет: – Или вообще не разговаривать?

Я замолкаю, старательно делая вид, что слежу за дорогой, но мои глаза то и дело возвращаются к девушке, глубоко погрузившейся в кресло. Её голова отвёрнута к окну, предоставив мне пялиться на её затылок. Не вижу, но знаю, что она отчаянно борется со слезами. Хочу протянуть руку, чтобы прикоснуться к ней. Возможно, это утешит её, но я не решаюсь.

Мы подъезжаем к её дому, девушка говорит спасибо, выскальзывает из машины, я выхожу следом, удивляя себя ещё больше. Лора слышит мои шаги, останавливается, чтобы обернуться.

– До дома я уж сама дойду.

– Знаю, – подхожу почти вплотную. Она поднимает глаза на меня, я могу увидеть влажные реснички. Шелковистая копана растрёпана. Лора кажется такой маленькой и хрупкой. Хочу прижать её к себе, но меня останавливает возможная публика. – Но разве ты хочешь остаться в одиночестве?

Лора опускает голову, чтобы я не мог прочитать в её глазах ответ, который бы полностью меня устроил. Вижу, как она закусывает губу, затем выдыхает:

– Да. – Она качает головой, словно соглашается сама с собой. – Да, – повторяет, но уже более твёрдым голосом, – я хочу побыть одна.

Лора быстро разворачивается и скрывается в подъезде высотки, оставляя меня разочарованно хлопать глазами.

POV Вили

Нет, нет, и нет…

Я не хотела сидеть в бесшумной квартире, слыша только своё дыхание. Я хотела, чтобы дорога не заканчивалась, чтобы мы продолжали ехать и ехать, пусть и молча.

Но я не могла сказать об этом Гаю. Я не могла признать ему, что хочу ощущать его присутствие рядом с собой. Я убежала, чувствуя на себе его удивленный взгляд. Но если бы я помедлила хоть на минуту, то кинулась бы ему на шею, чтобы ещё раз окунуться в тепло и аромат его тела, как сделала это в больнице. Пусть инициатива объятий была Гая, но я наслаждалась этим, несмотря на обстоятельства и причины его поступка.

Пока силы еще были, я ввалилась в лифт, который в считанные секунды доставил меня на нужный этаж. Подобрав правильный ключ, очутилась в квартире – пустой и безжизненной. Может, стоит завести домашнего питомца, чтобы хоть кто-нибудь встречал меня в темноте?

Я прислонилась спиной к двери, прижимая ладонь к груди, словно это поможет избавиться от сосущего чувства. Словно воронка торнадо закручивала всё тепло моей души в мрачную бездну. Я огляделась и ничего не увидела. Мой взгляд ни на чем не остановился, ни за что не зацепился. Это не то место, где я хотела бы сейчас оказаться.

Заставляю ноги сдвинуться с места. С каждым шагом из глаз скатывается по слезинке. Я даже не пытаюсь остановить судорожные звуки, вырывающиеся из горла. Сегодня я едва не потеряла дорогого мне человека. Их не так много, чтобы стойко переносить горечь. И все же я старалась, хоть и не очень удачно. Но Гай не осудил и не высмеял. Наоборот, рассказал о своей жизни то, чего никто не знал. Мне всё еще не верится, но он не лгал. О таких вещах нельзя лгать. О них можно только умолчать, как это сделала я. Парень и так узнал сегодня слишком много.

Я подхожу к окну, смотрю на безлюдную улицу. Мрачно. Сыро. Прислоняю лоб к стеклу, моё дыхание все же ещё достаточно горячее, чтобы стекло запотело. Я уже хотела отвернуться, когда заметила, что машина Гая все ещё стоит на парковке. Он не уехал. Почему?

Сердце забилось чаще. Гай ещё здесь… Что если я попрошу его остаться со мной сегодня?

Я дернулась назад, с грохотом оказалась в прихожей, засунула ноги в тапочки, затем распахнула входную дверь, не заботясь о нарушаемом порядке своим шумом. Вырываюсь из квартиры, чтобы замереть с распахнутым ртом.

Гай. Стоит и смотрит на меня своими пронзительными голубыми глазами. Он знал. Знал, что нужен мне, знал, что я страшусь одиночества. Знал, что я решусь позвать его…

POV Биго

Я не поверил её словам. Лора не может хотеть уединения. Не сейчас, когда ей нужно плечо. Ей нужны руки, способные обнять, утешить.

Я поднялся следом за ней, но остановился в нерешительности у двери. Затем отступил, оперся о стену прямо перед входом в её убежище. Какое-то время я прислушивался к шорохам, но из квартиры не доносилось ни звука.

Может, я ошибся? Душу заскребло, а я не сдвинулся с места. Ещё немного терпения.

И оно вознаградилось. Невольно подпрыгнул, когда дверь с бабахом распахнулась. Лора выскакивает из квартиры, сразу замечает меня, застывает на месте. Её глаза округляются, а рот маняще приоткрывается. Волосы курчавятся вокруг неё, словно пышное облако.

Черт подери её волосы…

– Гай, – произносит она одними губами, и я посчитал это за знак. Одного шага достаточно, чтобы оказать возле неё. Одной секунды – для того, чтобы погрузить пальцы в шелковистые пряди, затем обхватить заплаканное лицо девушки, потянуть вверх, чтобы встретить её пухлые губки своим жадным ртом.

В голове словно хлопок, я издаю хриплый звук. Наслаждение накрывает тёплыми волнами. Ощущения столь неожиданные, что на некоторое время я теряюсь. Лора на вкус как солоноватый шоколад – вроде и сладкий, но с привкусом слёз. Он обескураживает меня, смягчая мою толстую кожу, забираясь под неё, прямиком к сердцу.

Одна рука двигается вниз к спине, чтобы прижать Лору к себе так, как хотел буквально десять минут назад, показывая, что она может опереться на меня. Углубляю поцелуй, когда чувствую живой отклик, словно зелёный свет светофора. Лёгкие ручки девушки зарываются в мои волосы, а язык смело касается моего, уже вовсю бушующего в жаркой глубине её рта.

– Чёрт, – ругаюсь я, услышав, сквозь шум крови в ушах, эхо шагов. Я толкаю бедрами девушку обратно в квартиру.

Как только дверь за нами захлопывается, границы моментально стираются. Я отрываюсь от её губ только для того, чтобы стянуть с себя майку. Одежда Лоры тоже оказывается на полу: она предстаёт предо мной в скромном белье, больше подходящем под скромные посиделки, а не под соблазн. И это заводит меня ещё сильнее.

Я сгребаю её, подхватываю на руки, побуждая обхватить мой торс стройными ногами. Пальцы врезаются в бёдра, Лора шипит, я смягчаю прикосновения, сдерживая дикие позывы обладать. Напоминаю себе, что сегодня я должен быть нежным, ей и без меня досталось.

Целую её, посасываю нижнюю губу. Мои пальцы обхватывают её упругую попку. Проскальзываю средним под симпатичные трусики. Лора стонет, прикусывает мой язык. Она уже настолько влажная, что мой палец без труда скользит по обжигающим складкам. Закрываю глаза, чтобы не погрузиться в эту опьяняющую негу.

Я знаю, куда надо двигаться, поэтому без лишней траты времени устремляюсь по коридору в спальню. Опускаю девушку на постель, скидываю джинсы и боксеры. Наклоняюсь над Лорой, чтобы помочь избавиться от остатков одежды. И когда она раскинулась передо мной полностью обнажённая, у меня дежавю. Я вновь замираю, поражённой её красотой, словно видением, как в тот вечер, когда оказался здесь впервые.

Только вот смотрю на неё уже другими глазами. Не богатая избалованная девчонка, не знающая ни бед, ни проблем. Лора Ви… Вилора… настоящая, живая, со своими страхами, со своей болью, карабкающаяся вверх по лестнице, ведущей к лучшей жизни. Она такая же, как и… я.

С этой мыслью я накрываю её тело своим. И прикосновение к ней кружит голову, словно асфальт идеально ровный, а на спидометре за двести. Скольжение гладкой кожи под моими пальцами взрывают фейерверк тактильных ощущений.

Руки Лоры блуждают по моей спине. Она сжимает мои ягодицы тоненькими пальчиками, врезаясь в них ногтями, затем шире раздвигает ноги, закидывает их на мою спину, скрещивая лодыжки. Я знаю, что это призыв. Лора жаждет меня. Её тело само находит нужную позу, но я хочу не этого.

Мои губы продолжают атаку на её чувственный рот, а руки движутся вверх по бёдрам девушки, останавливаются на сладкой попке. Я видел, как на неё глазеют и пускают слюни все мужики без исключения. Лёгкие сжимаются от непривычного чувства, имя которому ревность, и в то же время ликуют – только я могу обхватить эти округлые ягодицы. Что я и делаю. Затем приподнимаю нас, чтобы повернуть. Теперь я снизу, а Лора возвышается надо мной. И ей не нужно давать сигнал. Она тут же поднимает бедра, касается моего члена пальчиками, отчего по коже заструилась серия мурашек, затем направляет орудие внутрь себя и медленно опускается на всю длину.

Мы стонем в унисон. Девушка останавливается, чтобы привыкнуть к ощущениям, но быстро адаптируется и вот уже медленно принимается покачиваться на мне. Я делаю ещё одно нечеловеческое усилие, чтобы улечься вдоль кровати, а не поперёк. Моя голова оказывается на подушках, но не это было моей целью. Теперь Лора может схватиться руками за спинку кровати, сделав её своей опорой.

Обхватываю её талию руками, двигая вверх и вниз. Поднимая и вновь опуская, чтобы наполнить до краёв. Урчу, когда девочка быстро понимает, что от неё требуется. Она хватается цепкими пальчиками за мягкую спинку, приподнимается и уже сама скользит вниз.

Я поднимаю глаза вверх, отрываясь от центра нашего слияния, чтобы прикусить язык. Господи, как она прекрасна в этот момент. Провожу рукой по плоскому животу, уже влажному от пота. Прижимаю голову к её груди, чтобы вобрать в рот дерзко торчащий сосок, рискуя растянуть мышцы на шее.

Лора стонет, а я смотрю, как её губы призывно раскрываются, и жалею, что выбрал эту позу, но потом вижу, как её голова мотается из стороны в сторону, назад и вперёд, покачиваясь на волнах наслаждения, и все мысли вылетают из головы. Волосы, к которым я давно неравнодушен, пружинят вслед за её головкой. Они, немного промокшие, распушившиеся, кружат и подпрыгивают, создавая эффект ореола.

Я снова и снова пожираю её взглядом: она чистый соблазн, перед которым невозможно устоять. Мои руки сильно стискивают её талию, я больше не могу сдерживаться, резко двигаю бедрами, буквально насаживая её на себя.

Лора кричит и стонет, стонет и кричит. Её голос звенит в моих ушах, но я готов врезаться снова и снова, лишь бы это продолжалось. И только почувствовав, как все её тело содрогнулась, а протяжный стон отразился от стен, я закрыл глаза и отпустил себя.

Да! Да, черт тебя побери!

Глава 30

POV Биго

Слишком светло. Я морщусь от прямого солнечного луча, гуляющего по моему лицу. Открываю сперва один глаз, затем второй. Горло уже запершило от потребности покурить – зависимость просыпается раньше меня.

Моргаю, чтобы смахнуть сонную плёнку с глаз. Шевелю рукой, пальцы запутались в чём-то мягком на ощупь, словно пух. Приятно. Улыбка сама растягивает мои губы, когда глаза, наконец, находят владелицу.

Её глаза закрыты: она ещё спит. Лора причмокивает, словно пробует что-то вкусное, раскрывает свои сочные, розовенькие губки. Сглатываю, стояк обеспечен. Но вот её реснички подрагивают, затем разлетаются в противоположные стороны, и на меня удивленно уставились два ясных глаза, при данном освещении цвета корицы. Губки делают «о».

– Не заметила, как уснула, – голос хриплый после сна. Она смущенно прячет лицо в подушку, теперь её голос звучит приглушенно: – Не думала, что ты останешься.

– Я тоже заснул, – признаюсь, так же, как и она, удивляясь этому факту. И спал я как убитый, даже ни разу не просыпаясь и не мучаясь от снов. Сегодня они были ни к чему. Ведь та, кто обычно соблазнял меня во снах, спала рядом.

Лора отрывается от подушки, чтобы посмотреть на меня. Я тянусь к ней, встречая её возмущённое оханье.

– Утро ведь… – неразборчиво залепетала она. – Мне надо умыться и…

Я не реагирую на её протест, наваливаюсь на неё. Тонкое одеяло соскальзывает с её груди, обнажая две соблазнительные окружности с тёмными вершинками, уже успевшими затвердеть. Я провожу по одному большим пальцем, тело девушки затрепетало.

Прижимаюсь губами к её губам. Сопротивление с её стороны сменяется стоном. Тонкие пальчики обхватывают моё лицо, затем окружают шею. Потребность закурить отступает под давлением более сильного желания.

Секс с утра – это как глоток воды после многочасовой жажды. С утра все чувства обострены как никогда. Тело еще не успело перекодироваться на бодрость. Оно не выплыло из сонной неги – теплое, мягкое, податливое, словно пластилин.

Мне не нужно проверять, готова ли Лора меня поглотить. Я и так в этом уверен. Её спина прогибается, а ноги дёргаются, словно готовятся прижать меня к себе, встречая каждый толчок. Я подчиняюсь общему желанию, бесцеремонно вваливаюсь в неё, поймав языком довольный всхлип. Я был прав. Всё в ней готово для меня.

Знаю, что не продержусь долго. Мои руки жамкают обалденную грудь, а язык массирует её язык. Но этого недостаточно, чтобы она успела за мной. Опускаю большой палец по её животу к центру удовольствия. Без труда нахожу горошинку клитора. Лора дёргается, подтверждая выбранный курс.

Медленно кружу по нему. Спешить нельзя, иначе всё насмарку. Замедляю погружение члена в её буквально истекающую киску: стимуляция клитора удваивает наплыв удовольствия, отсюда и чрезмерное выделение смазки.

Лора отпихивает мои плечи, чтобы прекратить поцелуй. Я с трудом отрываюсь от покусывания пухлых губ. Её голова запрокидывается назад, подставляя мне шейку, к которой я тут же присасываюсь. Пульсация под моим пальцем усиливается. Она закрывает глаза, рот открывается, но никакого звука не доносится.

Спина дугой, ногти царапают мои плечи, до боли врезаясь в кожу. Казалось, Лора даже не дышит. Я не останавливаюсь, и получаю вознаграждение в виде чёртовой кучи мурашек на её теле. Из горла девушки вырывается вскрик, после которого она обмякает, словно происходящее её больше не интересует. Я убираю палец от клитора, быстро выхожу из неё, прижимаю член к её животу, расслабляю мышцы, и меня подхватывает та же волна, на которой продолжает покачиваться Лора.

Я скатываюсь с девушки, но сразу поворачиваясь к ней лицом. Глаза Лоры вновь закрыты, но на её губах блуждает блаженная улыбка. Я вторю ей. Отсутствие дискомфорта, зуда нетерпения и желания поскорее отделаться от неё ставит в тупик. Я не хочу уходить или отпускать её. Теперь придётся что-то изменить, но пока не знал, что именно и как это сделать.

Мой живот некстати урчит, я ёрзаю на месте, чувствуя неприятное посасывание. Ничего удивительного, ведь я даже вспомнить не могу, когда ел. С утра я обычно довольствуюсь стаканом кофе и сигаретой. И только ближе к обеду уже чувствую голод. Сейчас же осмелюсь сказать, что я зверски голоден.

– Есть хочешь? Как насчёт плотного завтрака?

Живот девушки отвечает за неё, реагируя на мой вопрос сразу же. Она поворачивается ко мне.

– Я могу приготовить что-ни… – Лора резко замолкает, когда замечает что-то за моей спиной. Её глаза в ужасе округляются. – Боже мой! – Девушка подрывается. – Уже девять часов! Через час я должна быть в студии звукозаписи!

– И не ты одна, – разочарованно выдыхаю. Не такое утро я себе представлял.

Поднимаюсь с постели, наблюдая, как Лора принимается носиться по комнате, собирая свои вещи с пола. Её волосы следуют за ней, словно растрёпанный шлейф. Ухмыляюсь, довольный таким зрелищем. Опускаю глаза ниже, любуюсь упругой попкой. С трудом сдерживаюсь, чтобы вновь не наброситься на неё. А день сегодня уже казался долгим и мучительным, ведь Лора будет всё это время рядом, но к ней невозможно будет даже прикоснуться.

– Я первая! – Лора прерывает мою борьбу с самим собой, проскальзывая в ванную.

– Мы можем воспользоваться ею вместе, – предлагаю, делая шаг к девушке, у которой ярко вспыхнули щёки.

– Нет, – поспешно ответил она, затем захлопнула за собой дверь.

Меня поражает скорость, с которой Лора собралась. Даже от сестры я не наблюдал такой прыти. И уже через двадцать минут мы уселись в мою машину.

– Я могла поехать на такси, – вновь повторяет девушка.

– Нам все равно в одно место.

Лора сдаётся, но при этом шумно вздыхает. Я же закурил и набрал Ульяне, прося её заказать завтрак: два кофе и много еды. Если она и удивилась, то ничего не сказала.

– Останови здесь, – просит Лора, когда мы почти подъехали к студии. Она ловит мой удивлённый взгляд, после чего объясняет: – Мы не можем приехать вместе. Это вызовет кучу вопросов и подозрений.

Она права, но это правота мгновенно позволила вспыхнуть гневу. Я не хотел выставлять её посреди дороги, хоть не раз делал то же самое с другими девчонками. С Лорой это кажется омерзительным.

И всё же я останавливаю машину. Девушка закусывает губу, словно не решается что-то сказать. Я вопросительно смотрю на неё. Что не так?

– Ничего ведь не изменилось? – неуверенно спрашивает она. – Наше соглашение остаётся прежним. – А вот это уже звучит как утверждение.

– Хрена с два, – почти рычу.

Я разворачиваюсь. Моя рука хватает её плечо, притягивает ко мне. Я опускаю голову, касаюсь её губ своими, желая лишь запечатлеть короткий поцелуй, но стоит дотронуться до неё, как крышу срывает. Рот девушки приоткрывается, а пальцы уже орудуют в моих волосах. Языки сплетаются.

Меня поглощает это сладкая нежность с привкусом зубной пасты. Я забываю, где мы. Мои руки шарят по её фигурке, упиваясь мягкостью форм и стройностью. Тяну хозяйку райского ротика на себя, но встречаю решительное сопротивление. Отрываюсь от её губ, смотрю на неё слегка расфокусировано.

– Всё изменилось, – констатирую факт, но что с этим делать, пока не знаю.

Отстраняю руки от её тела, но только за тем, чтобы обхватить её лицо руками, зарываясь пальцами в её волосы, не давая ей отстраниться.

– А как же наше соглашение? – Её брови дергаются к переносице: она выглядит мило.

– Его нужно пересмотреть. – В этом я точно уверен. – Короткие секс-встречи меня больше не устраивают.

– Тогда что ты хочешь? – В её глазах зажигаются огоньки.

– Всё, – выдыхаю я, обдавая её губы своим дыханием.

– Но… – Она хлопает длинными от природы ресницами. Её глаза забегали по моему лицу. Мне вдруг показалось, что в том месте, где они останавливаются, кожу покалывает. – Мы не можем начать встречаться.

Я щурюсь, силясь понять, почему это невозможно, напрочь забыв о том, что я ведь сам убеждал всех и себя, что никогда не стану с кем-либо встречаться.

Мои убеждения сейчас ничего для меня не значили. Особенно когда я неожиданно вспомнил, что у этой кудрявой девушки уже есть парень, а меня она назвала лишь временным заменителем. Тем, с кем она собралась трахаться, пока её парень не вернётся.

Ревность, словно красная тряпка, опустилась на мои глаза. Я сильнее сжал пальцы, отчего Лора ойкнула. Я этого даже не заметил. В голове, словно неожиданная реклама посреди фильма, звучала лишь одна фраза – она должна быть только моей.

– Я не стану делить тебя с твоим парнем-рогоносцем! – выплёвываю я, врезавшись в её глаза взбешённым взглядом.

– С моим парнем? – одними губами произнесла девушка, словно не могла понять смысл слов. Из гневного мой взгляд превратился в подозрительный. В её глазах промелькнула тень, но затем она сморгнула её. – Никита здесь ни при чём. Пока он за границей, у нас свободные отношения.

– То есть когда он приедет, ты в любом случае побежишь к нему?

– Да, – она быстро кивнула и закрыла глаза. Её грудь нервно поднималась и опускалась, а я застыл, переваривая. У меня даже челюсть отвисла от шока.

Вот же! Пользуйся! Хорошая возможность!

Я старался прогнать ядовитый внутренний голос, кричащий, что это отличный выход из ситуации. Пока этот придурок будет далеко, я смогу насладиться девушкой. Она ведь очень скоро мне надоест, и у меня есть отличная возможность отделаться от неё. Без особой шумихи и слёз. Холодно и разумно. Я уже думал об этом, и сейчас подтвердил.

Но в моих отношениях с Лорой расчёт всегда даёт сбой. Стоит мне только коснуться её, как все планы застревают поперёк глотки, а я превращаюсь в блеющего барана. Наличие парня в этом смысле тоже неплохо. Его мелькание за спиной девушки отрезвляет хлеще, чем воды Арктики.

– Хорошо, – не узнаю свой голос: он слишком хриплый. – Пока не вернётся твой… парень, ты будешь со мной. Из нашего соглашения останется только один пункт.

– Какой?

– Никто не будет знать о наших отношениях.

– Согласна! – Столь быстрое согласие девушки не могло не разозлить. Но потом она улыбается, и я забываю причину своей злости. Тут же тянусь к ней, чтобы пометить её своими губами. Она оживлённо отвечает на мою страсть, снова туманя здравый смысл.

– Лора… – шепчу я, на секунду оторвавшись от неё, чтобы набрать побольше воздуха в лёгкие, намерившись нырнуть как можно глубже.

– Вили, – поправляет она.

– Что?

– Зови меня Вили. Так меня называют близкие, и мне так больше нравится.

Девушка смущённо улыбается, затем мягко вырывается из моих объятий и выскальзывает из машины.

– Вили, – повторяю я, оставшись один в машине. Опускаю отяжелевшую голову на руль. – Что мне делать со всей этой хренью, Вили?