Просто приходил Сережка
Жена возвращается из командировки только завтра. Это очень хорошо… И чем себя занять? В танчики рубануться? Надоело. Пивка попить? Одному скучно. Поспать? Да, можно поспать.
Поспать не удалось – в дверь позвонили. Костя открыл.
– Ну, здравствуй, дружище! – Серега улыбался во весь рот.
– О, Серый! А ты какими судьбами? – Костя не знал, как относиться к визиту бывшего одноклассника: с одной стороны Сергей был веселым и компанейским, с другой – своими визитами сеял разруху и хаос.
– Я к тебе с миссией! – важно и загадочно ответил Серега.
– О-о-о, сразу – нет! – категорично замотал головой Костя. – После последней твоей миссии меня три дня крыло! И руки тряслись!
– Тогда перебрали немного. Бывает, – легко согласился товарищ. – Ты по телефону говорил, что Люська уехала вроде?
– Завтра утренним поездом возвращается, – Костя смотрел в его улыбающееся конопатое лицо. В глазах – черти. И ни капли совести.
– А я не один! – торжественно объявил Сергей и, повернувшись в сторону, громко шепнул. – Девушки!
Перед удивленным Костей появились две девушки. Хорошие девушки. Правильные. Симпатичные, с внушительными выпуклостями в нужных местах.
– Девочки, знакомьтесь! Костя! Мой верный друг!
– Котик! – ласково пропела одна. Невысокая, глаза голубые, волосы русые. А улыбка такая, что Костя сразу поплыл.
– Очень приятно! Константин.
– Жанна, – кокетливо ответила гостья.
Вторую девушку, высокую брюнетку с карими глазами, Сергей представил как Альбину. Затолкнул обеих в квартиру, поднял стоящие за дверью два огромных пакета с бутылками и закуской, вошел сам. Костя махнул в сторону кухни. Добро пожаловать, гости дорогие!
До утра еще далеко. Главное – не потерять контроль и вовремя их выпнуть. И много не пить – ему еще жену встречать…
***
Он проснулся на полу от звонка. Еле оторвал щеку от липкого линолеума. Дотянулся до мобильника, прыгающего в истерике на подоконнике.
– Алло? – хрипло ответил он. Поморщился. В глазах все плыло.
– Ты спишь?! – голос Люси был удивленно-раздраженным. – Ты же обещал меня встретить!
Костя сел, прислонился спиной к холодной батарее.
– А ты где?
– Где?! – возмутилась жена. – На вокзале!
Сознание возвращалось, картина прояснялась.
– Ох ты ж бл…! – вскочил он. – Я забыл. Я сейчас приеду! Я… я такси вызову сейчас…
– Не надо уже! – буркнула жена. – Сама доберусь! На такси!
Прервала связь.
Взгляд упал на часы: 8:30. На такси до дома – минут пятьдесят, это в лучшем случае. Боже, благослови утренние пробки! Еще есть время!
Костя огляделся и ужаснулся. На кухне был полный бардак. Валяющиеся на полу пустые бутылки из-под коньяка, водки и вина. На столе, среди тарелок с объедками и упаковок с нарезками, лежала открытая коробка с недоеденной пиццей, щедро утыканной окурками. Светлый линолеум украшали бледные липкие пятна от вина. На недавно поклеенных обоях – ярко-красные следы от кетчупа. На плите лежала гитара с порванными струнами.
Беда-а-а-а… А где все?
В прихожей раздался стон. Костя, морщась от головной боли, вышел из кухни. У входной двери лежал Сергей. Он причмокивал во сне, скулил и дрыгал ногой.
– Серый, – просипел Костя.
Безрезультатно.
– Серый! – прикрикнул Костя, потормошил его за плечо.
– Мама! – жалобно простонал сквозь сон товарищ. – Я не хочу в детский садик. Я не люблю манную кашу.
С этими словами он перевернулся, нащупал дверной коврик и накрылся им. Еще раз дернул ногой. Сладко засопел.
Косте было не до его детских травм. Он с силой затряс товарища за плечи.
– Сергей! Вставай! Жена скоро приедет!
Тот продрал глаза и посмотрел на него, видно не до конца догоняя, где он и кто это такой перед ним… Постепенно в глазах появились первые признаки осознания происходящего.
– Серый, где эти девушки, которые вчера были? – спросил Костя, помогая ему встать.
– Да хрен знает! Ушли, наверное. Обуви их нет. Вроде, – мотнул он головой.
– Вот и чудненько! Тебе тоже пора. А мне еще убираться. Все, давай, созвонимся!
Вытолкав приятеля за дверь, Костя вернулся на кухню. М-да!
Открыл окна и балконную дверь нараспашку, принялся лихорадочно сгребать мусор в пакет. Затем, свалив всю грязную посуду в раковину, тер тарелки под струей горячей воды. Кое-как отмыл стену от кетчупа, помыл полы. Сломанную гитару спрятал на балконе. Весь мусор вынес на помойку. Оглядел кухню: терпимо.
Посмотрел на часы. Минут десять еще есть. Костя ломанулся в ванную. Стоя под прохладными струями, ожесточенно чистил зубы.
Уже вытираясь, услышал щелканье замка – жена приехала. Завернувшись в полотенце, вышел из ванной.
– Я тебе этого никогда не прощу! Опять пил?! – взгляд жены был холодным и враждебным.
– Пивка немного… – улыбнулся Костя. Подошел к ней, попытался обнять. Жена убрала его руки. Заглянула на кухню.
– Думала, будет хуже, – вынесла свой вердикт она. – Ты хоть ел?
– Конечно! – закивал Костя, чувствуя, как накатывает головная боль. Похмелиться бы…
Люся толкнула дверь комнаты. Костя с облегчением выдохнул. Кажется, обойдется без нравоучений и экзекуций.
– Что за х..йня!!! – вопль жены вонзился в его измученный вчерашними возлияниями мозг.
В комнате на широкой кровати спали две девицы. Те самые, вчерашние. Костя даже имена их вдруг вспомнил: Жанна и Альбина.
Потрясающе! Пока он отмывал кухню, главный компромат в лице этих двух красавиц лежал в комнате, прямо на их семейном ложе!
– Кто это? – зашипела жена, в бешенстве глядя на него.
Костя в шоке чесал мокрый затылок.
– Это… это сложный вопрос, – промямлил он.
Девушки проснулись и теперь испуганно смотрели на растерянного Костю и его разъяренную супругу.
– Я тебя еще раз спрашиваю, кто эти шаболды?! – свистящий шепот Люси был полон угрозы.
– Серегины знакомые, – ответил Костя. – Он ушел, а девушек забыл. Но ничего не было!
Голова Кости взорвалась от хорошей затрещины. Из глаз посыпались искры. Он сполз по косяку, обхватив свою многострадальную голову. Застонал. Сквозь чугунный звон услышал:
– Костя. Я уезжаю к родителям. Ты мне надоел со своими закидонами.
Через пару секунд хлопнула входная дверь. Громко, с вызовом, ясно давая понять – это развод! Однозначный и беспощадный.
– Жена, что ли? – услышал он. Поднял голову и увидел сочувствующий взгляд Жанны.
– Я думал, вы ушли, – простонал Костя. – Обуви вашей не было.
– Мы ее аккуратно в шкафчик поставили, чтобы Сергей не помял. Он улегся прямо у двери, сказал, что Алька уйдет только через его труп. Обиделся на Альку за то, что не дала ему. Да там и уснул, бедолага.
– А какого хрена вы тут улеглись?! – головная боль потихоньку уходила, ей на смену пришли раздражение и злость.
Девицы в возмущении переглянулись.
– Мы же собирались домой! – воскликнула Альбина. – Ты сам нам тут постелил. Сказал, что как истинный джентльмен не позволишь дамам идти куда-то ночью. Даже такси не разрешил вызвать.
– Это пиз…ц! – взвыл Костя.
***
– Алло, Костя! Я чё звоню-то. Девки – в комнате! Ты им сам там постелил! Срочно пинай их оттуда, пока жена не просекла! Уф-ф-ф! Вовремя я вспомнил. Не благодари.
– Сережа, иди на х..й.
Суровые будни хейтера
Петр Рукоблудкин был склочным человеком, страдающим от жизненной неустроенности, постоянных, быстро растущих, долгов и отсутствия женского внимания. Впрочем, в силу его мерзотного характера от него шарахались не только женщины, но и мужчины, а также кошки и собаки. Атмосфера в его квартире была настолько гнетущей, что даже тараканы съеб@лись к веселым соседям-алкоголикам. Чтобы скрасить одиночество, он завел рыбок, так те предпочли сдохнуть и всплыть кверху брюхом, ибо видеть каждый день эту хмурую рожу за стеклом трехлитровой банки было невыносимо. Лучше смерть…
Разумеется, Петя себя таковым не считал. Он свято верил в собственную неотразимость, а все, кто его игнорировал – они сами дураки. Дураки, его недостойные! Идиоты и недоноски! Их проблемы, в общем…
В школе его не любили. Не любили и били. А почему? А потому, что Петя был всегда в курсе, кто разбил стекло футбольным мячом или подложил биологичке в сумку живую жабу. Он не просто это знал, он охотно этими знаниями делился с учителями, а те, в свою очередь, одаривали его различными преференциями в виде жалкой троечки вместо законной двойки или закрывали глаза на его неряшливый внешний вид и постоянно расстегнутую ширинку.
Не обошла Петю стороной и школьная любовь, в его случае – в виде Лены, чрезвычайно развитой для своих лет восьмиклассницы. Рукоблудкин видел ее в своих смелых подростковых мечтах и тихими длинными вечерами, накрывшись одеялом, полностью оправдывал свою фамилию, иногда меняя руки. В реале же Лена не обращала на него внимания, предпочитая десятиклассников. Петя мучился от неразделенной любви, страдал и, в конце концов, озлобился на всех женщин мира. Вот такая вот несчастная Петина love story. Можете поплакать, дорогие читатели.
Время шло, Петю с его липовыми троечками выпнули из школы после девятого класса. Окончил фазанку, устроился работать на завод токарем, где тоже умудрился, в силу своего гнилого характера, поссориться с коллективом, а заодно сдать начальству старшего мастера за то, что тот после смены втихаря вытачивал детальки для своих разбитых жигулей.
Шли годы. Ничего не менялось. Точнее, менялось все: президенты, премьеры, цены, законы, технологии… Один только Рукоблудкин не менялся – как был жалким озлобленным задротом, таким и остался, разве только еще злее стал.
Грянул 2020 год. Из-за бушующей в мире эпидемии завод временно закрыли, а работников отправили по домам.
Петя самоизоляцию переносил плохо: один и стучать не на кого. Целыми днями он слонялся из угла в угол, изредка выбегал в магазинчик за сигаретками или пивком. Потянулись унылые дни. От безделья подсел на Яндекс. Дзен. А там… А там безграничные возможности потешить свое больное самолюбие без риска получить в еб@ло. Прямо подарок судьбы! И безопасно, и бесплатно, и вообще…
Быстренько завел себе аккаунт со скромным ником «Петр Великий» и приступил к делу. Искусством тонкого троллинга Петя не владел, поэтому в своих потугах облить кого-то помоями предпочитал тактику грубого наезда. Петя с блаженством наблюдал, как бедные авторы присылали ему ответы на его разгромные и остроумные (по его мнению) комментарии. Кто-то пытался что-то объяснить и оправдаться, кто-то дружески советовал просто не читать, а кто-то обижался или просто банил. Петя с упоением мучил клавиатуру, тыкал в нее указательными пальцами, направо и налево строча комментарии. Он отрывался за свои жизненные обиды.
Каналы с котиками, с цветочками, с историями, политические, экономические, гастрономические, астрономические, юридические, аналитические, изотерические и всякие прочие – все подвергались его жесткой критике. Собственно, критикой это было назвать трудно, потому что Петя часто ограничивался примитивными фразами, типа: что за х…ню я прочитал?; бред и х..ня; х..ня и бред; аффтор, не пиши – не твое; иди на завод; писака-недописака-собака и прочее, прочее, прочее. Сгенерировать что-то свое, пусть оскорбительное, но оригинальное, он был не в состоянии, поэтому оперировал имеющимся набором банальностей из арсенала всякого недалекого хейтера.
И от всего этого он пребывал в экстазе.
Случались, конечно, накладки. Как-то лента услужливо подсунула ему рассказы на канале «Лиговка». Петя в ужасе читал про какую-то матерящуюся бабульку, чуть ли не в одиночку спасавшую мир, затем про кота, который, наоборот, этот мир презирал, про каких-то немыслимых девушек-полицейских, одной левой укладывающих бандитов, и так далее в том же духе…
Рукоблудкин с удовольствием потер потные ладони. Кабзда тебе, автор!
Пальцы судорожно забегали по клавишам:
«Аффтор ты ваще сибя нармальна чуйствуешь? где ты видил гаварящих котов и пенсионерок которые бьют скинхедаф? а эти твои басни про крутых сучек-палицейских – это бл.. ваще за гранью!»
Ответ был прост и лаконичен:
«На Марс не летают, да и ладно…»
Петя нахмурился, настучал ответ:
«Какой марс? У тибя бабы все такие крутые шо прям пиз…ц! Бабы должны на кухне барщи варить и калготки штопать, это их придназначение! Такаво моя мнения!»
Ответ пришел незамедлительно. Этот баснописец советовал ему со своим мнением идти в одном известном направлении. И не возвращаться.
Петя возмутился, ибо дальше бана его еще никто не посылал. Пальцы ожесточенно застучали по клаве:
«Ваще ох…ел?! Пишешь сказки ты, а в жопу иду я?!…»
В выражениях Петя не стеснялся, он вспомнил все ругательства, какие только знал, клавиатура стонала под пальцами. Обида, захлестнувшая его высокой волной, смыла остатки разума, заставляя его писать и писать. Всю свою ненависть, всю свою злобу Петя вложил в этот длинный комментарий, прочитав который несчастный авторишка должен был биться в истерике и плакать.
Отправил, в изнеможении откинулся на спинку стула.
Ответ пришел почти сразу:
«Ты уже вернулся оттуда, куда я тебя послал? Или еще не уходил?»
Петя вздохнул в бессилии. Ловить тут нечего. Внезапно пришла спасительная мысль: автор же просто тупой, неспособный принять конструктивную критику. И чё на таких время тратить?
Пожевал обиду, постучал по клаве:
«Да пашел ты дурак! В бан тибя!»
***
– Сук@ такая! – палец в бешенстве бил по мышке, ставя дизлайки под каждой публикацией ненавистного ему канала. Понаписал рассказиков, да еще много так, а я страдай!
Затем Петя вышел из аккаунта и анонимно прошелся по комментам читателей «Лиговки», с той же целью – поставить дизлайк. Спустя 4 часа он обессиленно свалился под стол. Дополз до кровати и рухнул на стиранную полгода назад простынь. Забылся в беспокойном сне. Указательный палец правой руки странно дергался – Петя и во сне ставил дизлайки…
***
Утро добрым не бывает – это всем известный факт! Петя встал с кровати, хлебнул теплого, выдохшегося за ночь, пива. Скривился от бьющего в правый глаз весеннего солнца, сел за стол. Пробежался по рекомендательной ленте. О-о-о! Что за х..ня? Блог «Домик в Париже»?
Кликнул по публикации. Прочитал первый абзац. Понятно! Очередная блогерша. Сопли с сахаром, сопли в сиропе. Уж сколько он всякого г..на написал таким! А вот и фотка. Ну-ка, ну-ка…
Петя замер. Это была его одноклассница Ленка. Та самая! Первая любовь, она же – последняя, пошатнувшая его веру в себя, разбившая сердце. Изменилась, располнела, уже не та…
В блогеры подалась, значит? А я – в хейтеры! Вот и встретились!
Через два часа чтения Петя узнал, что Лена разведена. Замужем была пять раз, есть сын от второго мужа и дочь от пятого. Живет в Париже Челябинской области. Есть домик и корова. Огород и аккордеон. Не ноет, не плачет, не просит. Каждый день выкладывает свои посты. Коротенькие зарисовки из жизни такой непростой.
Этот блог – ее единственный доход, потому как карантин и работы нет. Фотографии с детьми и без. Подписчиков много. Комментариев – тоже.
Курсор мышки сместился в поле для комментов. Указательный палец неуверенно натыкал привычно-примитивное:
«Бред!»
Посомневался. Удалил. Напечатал:
«Хрень!»
Снова удалил. Задумался, что с ним случалось крайне редко. Обычно предпочитал не тратить время на это бесполезное занятие – думать. А тут прям думы навалились…
Если на остальных каналах он пачкал, не задумываясь, то здесь его что-то сдерживало. Хотя не должно. Даже наоборот! Ведь это из-за нее он потерял веру в женщин, стал этим… как его там… ну бляха слово есть такое умное… Мизогин, во! Из-за нее стал мизогином, стер руки в кровь, стал тем, кем он стал – никем… Казалось бы, отрывайся за прошлые обиды, радуйся ее плачевному положению, пиши гадости и злорадствуй! А то и напомнить можно о себе, мол, помнишь такого-то? Отвергла меня, Петра Рукоблудкина, а я-то сейчас в шоколаде: мерседес, загородный дом, жена-красавица с ногами от ушей, дворецкий, яхта, розовый пони и… скажем, парочка нефтяных вышек. Это не твоя покосившаяся халупа и бабка в огороде.
Пете вдруг стало противно. От самого себя. Огляделся. Ну какой к херам загородный дом?! Квартира в аварийном фонде, долги за эту самую квартиру, зарплата несовместимая с жизнью, нелюбимая работа и… одиночество. Беспросветное, нескончаемое одинокое одиночество.
Петя вздохнул, обхватил голову. Сам не заметил, как на заляпанную клавиатуру закапали слезы. Через минуту решительно вытер глаза, пошел на кухню и вернулся с бутылкой водки. Присосался к горлышку. Ополовинил. Со стуком поставил на стол.
Стал вдумчиво читать комменты. Сплошной позитив. Пишут обычные люди, делятся жизненными ситуациями и проблемами. За маленькими аватарками скрываются судьбы: обычные, человеческие. Кто-то поддерживает, кто-то дает советы, кто-то идет еще дальше и просит указать номер карты. Неравнодушные люди, многим из которых ничуть не легче, чем ему. А может и в сто раз хуже! А он, здоровый сорокалетний девственник, имеющий пусть и старую, но собственную квартиру, какую-никакую работу – он сидит целыми днями в сети и просто поливает всех дерьмом!
Так, погруженный в невеселые мысли, Петя читал Ленкины посты, комменты к ним, и ее вежливые, дружелюбные ответы. Внезапно словно споткнулся: на фоне всей этой милоты сверкнул красной цифрой дизлайков коммент:
«Какая редкостная х…ета! Разведенка с прицепом! Иди на трассу работай! Ха-ха!»
Петины глаза налились кровью. В сердце кольнуло. Это кто такой? Некий «Абдурахман ибн Гасан Первый». Коммент оставлен всего три минуты назад и уже успел набрать кучу дизлайков.
Пальцы нервно защелкали по клавишам:
«Ты чё женщену обижаишь долб…еб?!»
Не спуская глаз с монитора, добил бутылку водки. Обновил страничку.
«О, Петр Великий объявился! Из дурки сбежал? Привет Наполеону и Цезарю!»
Почему из дурки? При чем тут торт и салат? Да плевать! Перед ним был враг, оскорбивший его первую любовь!
Пальцы опустились на клаву. И пошла жара… Правильно говорят: два дебила – это сила!
Петя написал, что Абдурахман – любитель переделанных мужиков, и ему самое место в Таиланде, а также предложил самому пополнить ряды веселых трансов и заработать себе на качественные силиконовые сиськи.
Из ответа Петя узнал тайну своего происхождения. Оказывается, его биологическая мать – легкомысленная самка бабуина из зоопарка, а отец – пьяный носорог из соседнего вольера.
Абдурахману было предложено катиться к х..ям, а заодно удовлетворить орально всех бомжей родного Мухосранска, с постепенным расширением географии его интимных услуг на всю страну.
Абдурахман в долгу не остался и проехался по умственным способностям оппонента, а также заботливо посоветовал ему лечь на высоковольтные провода, тем самым прекратить смущать этот дивный и прекрасный мир своим присутствием.
Оба изощрялись как могли. Страсти кипели, клавиатуры дымились, глаза горели.
Но тут, блин, пришла Ленка, молча удалила всю их переписку и забанила обоих. Ибо нех..й!
***
– Ничёсе басню сократили! – возмутился Петя, глядя в запыленный монитор.
Петю бесили две вещи. Во-первых, он привык, что последнее слово всегда остается за ним, а коммент, где сучонок Абдурахман сравнивал его мозг с комариным членом, остался без ответа. Во-вторых, он не понимал, за что она забанила ЕГО! Его, вставшего на ее сторону! И где в этом мире справедливость?!
Петя закурил. Пуская едкий дым в пожелтевший от времени и никотина потолок, думал. Странное дело, но злость на Ленку прошла быстро, уступив место размышлениям.
Интересно, а если написать ей на почту, указанную в шапке канала, что будет? Вспомнить-то она его вспомнит, а вот как отреагирует… Пошлет или нет? Ну, это как преподнести. Он же не хрен с горы какой-нибудь, а очень даже завидный жених с собственным жильем! А собственное жилье в наше время – сами знаете. 33 квадратных метра в районном центре тоже на дороге не валяются. А если продать ее домик, корову и аккордеон, то тогда можно и двушечку взять, расшириться, так сказать. Да и долги погасить. Хм, заманчиво…
Петя закрыл глаза, в воображении нарисовал картинку: вот он приезжает к ней в Париж, в костюме, в мягкой модной шляпе, вертит в руках китайскую зажигалку, которая выглядит ну прям как золотая. Лена встречает его у своего дома, обнимает, плачет и целует. Встает на колени и просит прощения за то, что тогда, много-много лет назад, не разглядела в нем бриллиант. А он снисходительно гладит ее по волосам и меланхолично смотрит в небо, многозначительно вздыхая:
– Что есть, то есть. Проперлась ты, мать… Но я тебя великодушно прощаю.
Но тут из дома выбегают ее малолетние дети, девочка и мальчик. Кидаются к нему с криком:
– Папа, папа приехал!
Девочка обнимает его за ногу, а мальчик резво забирается ему на шею и… не слезает до восемнадцати лет.
Петя в ужасе открыл глаза. Давление скакнуло, сердце заколотилось, а ноги стали вдруг ватными. Он почувствовал, что сейчас окочурится.
Трясущаяся рука сама потянулась к мышке. Блог «Домик в Париже» – в блок!
Блогеры-шмогеры, бл..дь!
***
«Аффторка у тибя мозгов нет! Бред! Учи матчасть!»
Ответ автора канала об искусстве был предельно вежлив:
«Уважаемый Петр! Я только начинаю вести канал, поэтому не судите строго. Хорошего вам дня!»
Петя почесал затылок. Вот как отвечать на такие вежливые комментарии? Эти авторы такие непредсказуемые.
Напечатал:
«ты думаешь что пожелала мне тут харошева дня и всё? Да ты бред пишешь!»
Ответ автора:
«А в чем бред-то? Объясните. Где-то нашли неточность в датах, в названиях? Укажите, я проверю и исправлю!»
Петя вздохнул. Наверное, надо все-таки прочитать статью, чтобы уже предметно доеб@ться.
Петя прочитал статью два раза, и оба раза ничего не понял. Речь шла о жизни и творчестве Микеланджело Буанаротти. Кто такой ваще? А все эти непонятные словечки – язык сломаешь: Палаццо Веккьо, Мадонна Дони, Сикстинская капелла…
Картинки какие-то… Фигурки… Чё почём? Непонятно-о-о.
Петя подумал. Написал:
«У тибя там какой то мужик голый стоит, пречиндалы свои выставил. Это ваще как?!»
Ответ автора:
«Это скульптура Давида. Одна из известнейших работ Микеланджело!»
Петя усмехнулся и напечатал:
«я прикрасно знаю кто это. Миня интересует почему он без штанов?! Где этот Микеладжела сейчас? Да его посадить нада за парнографию! Очинь надеюсь что он уже сидит!»
Ответ автора:
«Всего вам хорошего, Петр!»
Бля, заблокировала! Вот почему критику все воспринимают так неадекватно? А он, прежде всего – читатель, имеющий свое мнение! И к его мнению нужно прислушиваться! Дура, в блок тебя!
***
«Ты статью-то читал, еб@ный хорёк?! Ты, сук@, пришел сюда на мой канал и что-то еще там пиз..шь? Или ты уебыв@ешь отсюда, или идешь в бан! Спасибо.»
Петя с удивлением смотрел на комментарий. Не то, чтобы он ожидал благодарностей на свое «статья ни о чем, аффтар убейся ап стену», но само название канала «Культура, мораль, эстетика» подразумевало более вежливое отношение.
Напечатал:
«Ты не пыли, я свое мнение вырозил! или чё нельзя? ты свое вырозил в своей статейке, а я свое! Тогда сук@ закрывай коментарии и не кто не будит тибе мозги парить. Если коментрии открыты значит я магу вырозить мнение. эта мое право! мое!!!»
Ответ от автора:
«Твое – это то, что у тебя под носом и под ногтями! Вали на хер с моего канала, гамадрил обосанный! Спасибо.»
Петя в бешенстве застучал по клавиатуре:
«Ты хрюканину сваю фильтруй выпердыш крававый! Иди на х..й, пейсатель дешевый! Это я тибя в бан! Спасибо!»
Петя, тяжело дыша, вытер вспотевший лоб, обессиленно откинулся на спинку стула. Прямо выбесил! Сколько же в сети дебилов – каждый второй после каждого первого!
Без настроения крутил колесико мышки. Мелькали красочные превьюшки, призывные заголовки. Каналы, блоги, сайты, видео. Заходи, обсирай, не стесняйся!
Неинтересно. Точнее, настроения нет. Портят всякие там Абдурахманы, Микеланджелы и прочие неадекваты вроде это перца – автора высококультурного канала, только что обложившего его матом.
Палец крутил колесико мышки, листая бесконечную ленту. Внезапно Петя увидел превью с изображением вязаных красных рукавичек. В сердце что-то кольнуло, давно забытое, приятное. Именно такие рукавички когда-то связала ему бабушка, заменившая ему отца и мать. Единственная, кого он любил.
Кликнул.
Статей было всего три. В каждой много фотографий, подробная пошаговая инструкция. Петя в вязании соображал не больше, чем балерина в самогоноварении, но все эти клубочки, пряжа и спицы вызывали в его зачерствевшей душе ностальгию по давно забытому уюту и щемящую тоску по тому времени, когда бабушка была жива.
Вытер внезапно выступившие слезы. Напечатал:
«харошие у вас варежки. У миня тоже такие были когда то давно. Бабушка свизала.»
Написал на автомате, даже не осознавая, что это его единственный комментарий, написанный в положительном ключе.
Ответ ему был не нужен, он просто поделился своими приятными воспоминаниями. Курил, глядя на красные рукавички, вспоминая детство.
Но ответ все-таки пришел, через десять минут:
«Спасибо! Я рада, что вам понравилось! ))))»
Торопливо затушил сигарету. Напечатал:
«Пажалуста. а почему у вас нет подпищиков? совсем»
Ответ прилетел сразу:
«Я только вчера создала канал, поэтому нет подписчиков. Успела только три статьи выложить. Странно, что вы вообще мой канал в ленте нашли))»
Петя подумал. Написал:
«Я буду вашим первым подпищиком! Удачи вам!»
Нажал на кнопку «Подписаться». Поставил первый на канале лайк. Собственно, это был первый лайк, который он вообще поставил. Внезапно ему стало хорошо, вроде не сделал ничего значимого, великого, а все равно – хорошо.
Петя не знал, будет ли развиваться этот канал или сгинет в пучине конкуренции на этой платформе, как многие другие, но в душе он искренне желал, чтобы у этого незнакомого ему человека, который вяжет такие прекрасные красные рукавички, все было хорошо.
Добавил канал в закладки. Принялся шерстить ленту дальше. Удивительное дело, но желание писать кому-то гадости вдруг улетучилось. Совсем. Откуда-то свалилась мысль: «Ну, напишу я кому-то всякую хрень, а дальше-то что? Сам, что ли, лучше стану? Да и кому это вообще надо?!».
Остаток дня Петя провел за странным занятием: он удалял свои комментарии со всех каналов, где успел напакостить. Поражаясь собственной плодовитости на разного рода гадости, он методично стирал сообщения. За окном сгустились сумерки, а он отматывал все назад, посещая места своей «боевой славы». И ему это нравилось! Словно душа очищается.
Вот, что рукавички животворящие делают!