Глава 9.
Олег видел счастливый сон. Прошлое явилось в образах, чуть затёртых временем. Он чувствовал словно наяву морозец на носу и близкое тёплое дыхание. В сумраке блестели глаза, которые, он знал, обычно ярко-голубые, а сейчас казались тёмными озёрами, отражавшими редкие огни. Под ногами поскрипывал снег и нужно было идти по домам, но этим двоим не хотелось расставаться. Девушка снова потянулась пухлыми губками, и Олег тут же ответил. Он никого больше не целовал так самозабвенно. Ни с кем он не чувствовал себя настолько счастливым и уязвимым. Тогда он ещё не был ведьмаком-охотником.
Сквозь сон просочились робкие прикосновения. Нинка целовала грудь и нежно водила рукой по коже. Олег не смог совместить сон и явь. Никто бы не смог. Его изнутри обожгло, дыхание остановилось, а тело свело короткой судорогой. Нинка неверно восприняла эту дрожь и напряжение. Она лизнула сосок и двинулась вниз. Олег собрал всего себя и сжал в кулаке воли, он приказал себе расслабиться и обнять девушку. «Так должно быть!» – убеждал себя ведьмак. Борьба длилась несколько секунд и чувства победили. Олег мягко отстранил опешившую Нину и поцеловал её в лоб.
– Не сейчас, – он попытался улыбнуться, но губы скривились и стало только хуже.
– Мы тихонько, а эти ещё дрыхнут, – Нина всё ещё отказывалась принять происходящее, но на лице уже проявилась тень усталого разочарования.
Дверь в домик открылась. Кто-то осторожно скользнул внутрь.
– Ребят, вы спите? – спросил Влад шёпотом.
– Не-а, – Блондинчик ответил сразу же бодрым голосом, – Но свет пока не включай.
– А Олег? – так же тихо поинтересовался Влад.
– Олежка откликайся! – Егор натягивал подштанники и забавно подпрыгивал.
– Не спим. Скоро выйдем, – Олег испытал миг облегчения, а потом взглянул на Нину. Девушка изучала его лицо. Ведьмак не ожидал, что она будет его читать, тем более понимать прочитанное. Сердце дрогнуло, и стало стыдно от своей глупости и самонадеянности. Нинка улыбнулась, взъерошила его волосы и стала быстро одеваться.
Олег не мог читать мысли до этого дня. Возможно, ему показалось, но он отчётливо разобрал слова, произнесённые без движения губ:
– Не парься…
От этих слов стало только хуже. Ведьмак натянул на себя улыбку и добродушие вместе с тёплой одеждой. Он был готов к прогулке и лазанью по горам, готов в любой момент к драке, готов к чему угодно. Ведьмак снова сделал над собой усилие и взял тонкую девичью руку своей. Немного сжал и почувствовал ответное тепло. Чистая нежная сила сходила с поверхности кожи и тянулась к нему, к самому сердцу. Олег разжал пальцы и выпустил горячую ладошку.
Егор оделся быстрее всех, подмигнул другу и выскочил наружу. Олег смутился от неоднозначного жеста, но тут же решил, что Блондинчик что-то прочитал из будущего и теперь по своему обыкновению глумится.
Утро ещё не начиналось. Горы сливались с небом и были едва различимы в темноте. Снегу нечего было отражать, кроме звёзд. Влад зажёг фонарь и показал лучиком куда идти. Остальные растянулись за ним в колонну на узкой, но утоптанной, удобной тропинке. Замыкающей была Мария. Олег был рад, что ширина дорожки не позволяла идти, держась за руки – Нинка сделала всё же попытку, но быстро передумала.
Этот подъём оказался намного дольше и тяжелее, несмотря на ухоженность. До смотровой площадки добрались только через час. Выступ на вершине скалы был огорожен забором. Это было единственное напоминание, что этот мир заселён людьми. Панорама с рассветом расширялась, детали, невидимые минуту назад, появлялись с немыслимой чёткостью. Все стояли затаив дыхание и не могли произнести ни слова. Только Олег быстро достал фотокамеру и, установив на штатив, принялся делать снимки – времени было не так много, ведь с восходом освещение поменяется, и всё будет выглядеть иначе.
– Всё-таки мы диванные туристы, – первым нарушил тишину Егор.
– Это что значит? – спросила Лена.
– Вместо того чтобы уйти в горы на неделю, – заговорил Влад, – Вместо того, чтобы уйти от людей на пару сотен километров, вместо того чтобы превозмогать себя… Мы просто сняли домик. Всего лишь прошли несколько километров. Всё словно понарошку. Невозможно полностью всю эту красоту понять вот так – чуть привстав с дивана.
Слова Влада могли бы произвести впечатление, но Олег думал о своей совести, а Нинка об Олеге. Ленка оказалась не способной даже представить себе настолько долгий поход. Она всю жизнь прожила в городах и никогда не покидала их дольше, чем на одну ночёвку.
– Олежка, хочешь в поход на неделю? – Егор взглядом проникал куда-то глубоко под кожу, под мясо.
– Можно, – ответил охотник и, сменив настройки, сделал ещё серию снимков. Солнце выглянуло из-за горного хребта, и стало нестерпимо ярко. Ледяной мир сбросил алые краски рассвета, вмиг стал чётким и резким. Олег подумал, что сейчас и его размышления приведут к однозначному решению. Этого не случилось. Ведьмак подошёл к самому краю утёса и посмотрел вниз. Пара сотен метров пустоты манили своей маниакальной честностью, безоговорочным завершением любых сомнений.
– У меня голова кружится, – Лена побледнела и села в снег.
– Дыши реже, – Влад тут же склонился над девушкой и положил руку на затылок, – Это с непривычки. Ты кислородом надышалась. Всё будет хорошо.
Все засуетились. Ленка отмахнулась и самостоятельно встала:
– Я справлюсь, – девушка говорила извиняющимся голосом, – Только пойдём медленнее, хорошо?
Полностью рассвело, и спуск показался совершенно лёгким. Ленка полностью оправилась и шла наравне с остальными.
– Как-то просто всё… – сказал Олег, поравнявшись с Владом, – Буднично.
– А, по-моему, очень здорово, – ответил Седой.
– А ты не думаешь, что Егор сюда нас не просто так позвал?
Седой усмехнулся и посмотрел на Олега, как на ребёнка:
– Сюда Я позвал нас всех. Егор узнал, что сюда «эти» приедут позже.
– Я не верю в такие случайности.
– Если всё объяснять волей богов, то легко с ума сойти.
– При чём тут боги? – Олег хотел начать спорить, но, посмотрев на Влада, передумал.
– Я решил сюда поехать на излёте зимы ещё перед новым годом, а ваша «клубно-саунная» история случилась намного позже, – Седой говорил, словно раскладывал слова на столе перед ребёнком. Олег махнул рукой:
– Может быть ты прав…
На стоянке машин возле чёрных внедорожников возились водители. Невыспавшиеся мужчины курили одну сигарету за другой. Всю ночь они были свидетелями куража и выхватывали все дозволенные куски удовольствий, кроме алкоголя, а теперь очень завидовали своим «корешам», которые «оторвались по-полной программе».
– Рыбы-прилипалы… – Егор кивнул в сторону парковки.
Олег почти не видел людей за клочьями грязных тряпок-аур и снующих вокруг паразитов, а личности самих людей были рудиментарны. Ведьмак несколько секунд боролся с желанием сделать что-то и не заметил, как Нинка, до этого льнувшая к нему, укололась об один из его шипов, которые проявились в реальности больше, чем когда-либо. Девушка ойкнула и с удивлением смотрела на капельку крови на запястье. Олег очень испугался, поняв, что произошло и тут же полностью вернулся к человеческой форме.
– Что там? – спросил ведьмак-охотник, – Дай посмотрю.
– Нормально, – Нинка не видела, что её поранило, – У тебя на одежде какая-то колючка.
– Сейчас ранку обработаем и всё будет хорошо, – Влад взял Нину за руку и повёл в домик смотрителя. Седой кивнул друзьям и улыбнулся, – Всё будет хорошо, – повторил он.
– Я хочу прилечь, – Ленка закатила глаза и улыбалась. Ей была приятна усталость, но сил стоять на ногах не осталось.
Когда Олег и Егор остались одни, охотник спросил:
– Что дальше?
– Поедим вчерашнего мяса, а потом домой поедем. Снегоходы на следующий раз оставим, – Блондинчик говорил спокойно и разделял слова, словно объяснял.
– Ты же понял, о чем я спросил.
– Твой кот где?
– Возле бандюганов трётся.
– Ты через его глаза видишь?
– Нет. А что?
Егор растянул лицо в своей любимой улыбке, как у Чеширского кота и заговорщическим шёпотом промурлыкал:
– Взгляни.
Взгляд Олега на миг помутнел. Он коснулся сознанием своего фамильяра. Слияние теперь происходило быстро – ведьмак словно одевал любимую разношенную курточку.
Перед большим деревянным домом сидел тучный, но плотный человек. Он был раздет по пояс. Сильное похмелье исказило черты лица, но выражение было довольным. Человек наслаждался болью. На груди на бледной, парящей на морозе, коже выделялась татуировка: медведь, скопированный с флага политической партии, топтал маленьких человечков. Вор пошевелился и удовлетворённо крякнул, открыл глаза и позвал:
– Эй!? – голос хрипел, сипел и рвался, как бумага.
Спустя полминуты из-за двери выглянула растрёпанная девушка в простыне и унтах, вынесла банку пива. В награду она получила чувствительный щипок повыше колена, взвизгнула и скрылась в тепле.
Кот взглянул чуть внимательнее и среди грязных полос разложившейся души, трепещущих словно от ветра, он разглядел пятно боли в области сердца. Черви скверны тыкались между рёбер и покусывали то предсердия, то желудочки.
– Видишь? – спросил Егор.
– Инфаркт? – откликнулся Олег из магического транса.
– Да, – Блондинчик кивнул и заскрипел снегом в сторону домика к девчонкам, – Лет через двадцать… А если пересадку сделает, то все сорок.
Блондинчик обернулся на первой ступеньке крыльца, чтобы убедиться, слышит ли его друг:
– Олежка, человечище, ты ведь знаешь, что в этом мире уроды живут долго. И ты знаешь почему.
– Скверна их поддерживает, – Олег почувствовал, как за его рёбрами родилась ярость. Он очень не хотел гасить её пламя.
– Мы через полчаса уезжаем, – Егор так и не поднялся на крыльцо и говорил вполоборота.
– Зачем ты мне это всё показал? – с укором спросил ведьмак-охотник.
– Медведя погостить впустишь ты, – Егор громко вздохнул, – Прости, Олег, я не смогу.
Олег пожал плечами:
– Зачем вообще его поглощать?
– Я не могу этого объяснить, – Егор наконец встретился глазами с другом, – Просто чую, что надо.
– Вечером будем охотиться?
Егор улыбнулся и фыркнул:
– Зачем? У тебя есть Кот. Пусть он побудет рядом с объектом.
Олег вопросительно посмотрел на Блондинчика, тот просто коротко кивнул.
Из-за двери выглянула Нина:
– Чуваки, а может вы зайдёте? И очень хочется фотки посмотреть!
– Нинусь, я их ещё не сделал, пришлю всем, когда будут готовы, – Олег любил подолгу возиться с изображениями, доводить их до той степени совершенства, что его устраивала.
– Ты покажешь нам фотки, или я тебя побью…
Девушка скрылась в домике.
– Она тебя женит, – Егор сделал рукой пистолет и направил палец в сердце Олега.
– Я… – Олег снова вспомнил утренний сон.
– Ты балбес. Олежка, не считай других центром своей вселенной, – Блондинчик говорил, выделяя каждое слово, – Как-нибудь потом я тебе расскажу, что про твою ЛЮБОВЬ думаю.
В домике уже накрыли на стол. Вчерашний шашлык Влад погрел над огнём, девушки нарезали пару салатов, в повидавшей многое кастрюльке дымился ароматный травяной чай, на большом блюде красовался чак-чак.
– Фотки сразу посмотрим или сначала поедим? Что выбираешь? – Нина подошла к Олегу и взяла из рук сумку с камерой.
Олег заметил, как Егор прыснул и тут же отвернулся.
– Эта манипуляция с выбором на мне уже давно не работает, – Олег не без труда развязал смёрзшиеся шнурки, но не упустил того, что Нина сделала удивлённо лицо, словно не поняла при чём тут манипуляции, а Блондинчик одними губами проговорил:
– Женит…
– Фотки сразу, обожратушки после, – доставая камеру, сказал Олег.
Все расселись на диванчике вокруг фотографа и громко приветствовали особо удачные снимки. Олег снисходительно улыбался, ведь он понимал, что после его отбора на большом мониторе останется едва ли десятая часть. Он был окружён сейчас хорошими и радостными людьми, чувствовал, как от них расходятся волны тепла. Ему снова стало грустно. Такие сцены настоящих светлых событий всегда были похожи на отдельные яркие пятна, окружённые безликими, незапоминающимися частями жизни вперемешку с чернотой страдания. Сейчас это ощущалось особенно остро из-за Нинки, которая гладила своими пальчиками по его предплечью. Олег чувствовал, что она влюбляется в его угрюмость, тянется к его чёрствости, готова отдать многое за редкую улыбку. От всего этого делалось скверно. Он не желал нести ответственность за счастье девушки, вернее не хотел быть источником её страданий. Разум понимал, что сейчас нужно испытывать радость вместе с другими, а эмоции метались, словно мелкие пичужки в клетке.
– Вот знаете, чем бессмертные отличаются от обычных людей? – закончили обсуждать фото Олега, и Егор заговорил, обращаясь ко всем, но смотрел на охотника.
– Это ты к чему? – спросила Ленка.
– Сейчас поймёшь, – Блондинчик оглядел лица и продолжил, – Бессмертные и те, кто живёт очень долго, или просто очень мудрые люди радуются, когда им хорошо. Когда возникают проблемы, они их решают. Это как у всех. Вот только обычные люди часто страдают из-за прошлого, будущего, потому что есть то, что не вернуть, а есть то, чего нельзя достичь. Бессмертные пережили уже много необратимого, и в их мозгах это воспринимается проще, не вызывает столько страдания. Бессмертные привыкли терять и привыкли не привязываться к чему-то одному.
– Всё-таки не понятно мне, к чему ты это всё? – Ленка сдвинула брови уголком и произносила слова с наигранным раздражением.
– Я хочу сказать, что возможно мы видимся в последний раз, возможно мы наделаем друг другу гадостей и разбежимся, а может быть будем дружить долгие годы. Я хотел бы, чтобы мы все радовались и не парились, – Егор закончил мысль и выдохнул с облегчением.
– Ты мог бы так и сказать: не парьтесь, – сказал Влад и рассмеялся.
– Да… – протянул Егор, – Похоже маска паяца прикипела к моей харе, и я разучился доносить серьёзные вещи.
– Прогуляетесь до реки? – спросила Мария, – А я приберусь тут. Вижу, вещи уже все сложили.
– Да пройдёмся! – радостно согласилась Нина, а Лена добавила:
– Мне впервые не хочется домой. Здесь с вами здорово.
Влад решил помочь Марии. Было заметно, что он очень не хочет расставаться. Остальные двинулись к берегу. Весна только начала обозначать себя удлинившимся днём, и весь пейзаж сохранял зимнюю строгость в цветах. Снег осел едва заметно, а кое-где всё ещё выглядел пушистым и свежим. Сама река – извилистая змейка – ютилась в ущелье. Берег был обставлен беседками. Олег не взял с собой фотокамеру – разрядились батарейки – и немного жалел об этом.
– Тут как в сказке! – восторженно воскликнула Ленка и упала на снег делать ангела.
– Только в сказках невозможно жить, ведь так? – тихо спросил Олег у Егора.
– Можно, только надоест одна и та же сказка… – Блондинчик смял в руках снежок, – А чаще всего, почти всегда в сказке оказывается двойное дно. И на этом дне водятся если не кошмары, то отупляющая рутина.
– Я надеялся на поддержку… – усмехнулся Олег, – Или хотя бы на шутку.
– Не сейчас.
Ведьмаки дождались, пока девушки сделают несколько селфи среди сугробов, и отправились в обратный путь. Машина уже была готова, оставалось только сесть и умчаться назад в мир городов. Когда они отъехали, Олег обернулся и увидел, как Маша стоит и смотрит им вслед, она неуверенно махнула рукой, и ведьмак едва не прослезился – женщина уже скучала по любимому. Седой всё видел в боковом зеркале и улыбался. Он был рад, что несёт ответственность за счастье другого человека, и точно знал, что очень скоро вернётся сюда.
– Влад, – спросил Егор, – А почему ты не заберёшь Марфу отсюда?
– Не хочет… – Влад подумал секунду, – Я сам перееду сюда. В деревне домик присмотрел. Хозяйство заведу. Буду вам яйца, сыр, мясо в город присылать.
Дорога назад показалась короче. Девчонки уснули. Нина уткнулась в плечо Олега, а он не посмел её переложить, не смог себя побороть и несколько раз провёл рукой по волосам. Он решил, что это правильнее. Оставалось заставить себя в это поверить.
Глава 10.
Кот жмурился от света. Он отключился от хозяина и был свободен. Мир искрился от яркого солнца, а Кот был пятном абсолютной черноты. Он никогда не испытывал холода. Только порой голод донимал. В такие моменты Кот находил создание скверны и пожирал его, как и хозяин. Сейчас перед ним был кусок, который он сам не мог проглотить целиком. Воры источали грязь далеко вокруг себя. Паразиты патрулировали за сотню метров от носителей. Кот схватил одну из проплывающих змей зубами, брызнула и тут же испарилась чёрная кровь. Несколько тварей застыли в воздухе, словно удивились. Кот тоже замер. Из общей кучи отделилось ещё несколько существ покрупнее. Не оставляя следов на снегу, они скользили, высоко задрав головы.
– Мяу! – Кот проявился одновременно в двух реальностях. Он шёл среди тварей, которые его боялись, как боятся жертвы своих хищников, и одновременно трусИл, мелко перебирая лапками, к группе людей – источнику скверны, и просительно мяукал. По пути фамильяр прихлопнул ещё пару червей, удовлетворённо приметив, что их смерти вызывают сильную реакцию у главного авторитета и одного молодчика рядом с ним.
– Котик! – воскликнула одна девушка, – Киса-киса-киса!
Все обернулись и почти синхронно выдохнули сигаретный дым. Тот парень, что только что едва не потерял сознание, лишившись своего паразита, подхватил снегу и, скатав шар, бросил в Кота. Фамильяр ловко увернулся, но требовать лакомство не прекратил.
– Ты зачем беспредельничаешь? – сухо спросил Медведь.
– Так это ж просто кошка! – воскликнул парень.
– Запомните все, молодняк, – начал проповедь «авторитетный» вор, – Нельзя просто так никого бить – это беспредел. Если нужно человеку сделать плохо, то нужно иметь обоснование. Вот ты можешь, Юрец, обосновать свой поступок? – Медведь ткнул толстым пальцем в молодого человека.
– Мне не нравятся кошки… – Юра потупился.
Медведь хмыкнул, черпнул горсть снега и принялся лепить шар. Когда поверхность снаряда на несколько миллиметров уплотнилась до твёрдости льда, плотный мужчина коротким движением бросил в парня. Звук удара был неприятным, с хрустом. Брызнула кровь, одна половина лица сразу же сменила цвет на красный, а вторая на серый.
– Во-первых, – продолжил поучение Медведь, – Мне не нравится твой поступок. А во-вторых, у меня достаточно авторитета, чтобы говорить всем, что мне нравится и не нравится. И я могу всё грамотно обосновать.
Кот наблюдал за сценой с удовольствием. Вокруг юнца рой паразитов закружился с огромной скоростью. Человек испытывал ненависть, страх, жалость к себе. Остальные согласно кивали головами, даже чернявая крепкая девка, которая ночью делила постель с Юрцом.
– Пошли ещё накатим, – пробурчал Медведь и остальные побросали бычки в урну.
Кот снова ушёл в мир невидимый обычным людям и свернулся клубком. Он чуял нити времени, как обычные животные воспринимают дороги, по которым ходят всю жизнь. Нечто сдвинулось, утратило равновесие и дальше события пойдут иначе, чем без его появления. Сотканный из черноты, из силы самой Скверны Кот был разумным и совсем не похожим на паразитов. Ни внешне, ни мотивами. Разум давал ему волю создавать мир вокруг себя и делать его лучше, согласно своей воле.
В домике пьянка продолжилась. Иногда оттуда раздавались пьяные крики и визг женщин. Кот ждал. Оказывается, он умел это делать. Солнце прокатилось по яркому небу, покраснело, раздулось и скрылось среди гор. Чёрные уши за это время лишь единожды дёрнулись, когда Юрец прошёл рядом с ним к автомобилям, а потом, воровато стреляя глазами, что-то отнёс к бане.
После заката мужская часть отправилась париться. Они подолгу сидели на пологах и потели, потом пили чай и снова повторяли процедуру. К полуночи хмель вышел окончательно из всех. Измождённые отдыхом мужчины шли в домик, чтобы поскорее уснуть. В предбаннике остались только двое.
– Ты погоди, – обратился Медведь к Юре и ухватил его за простыню. Парень оказался полностью голым, и казался жалким, – Посиди со мной. Я тебе сказать хочу.
Юрец облегчённо выдохнул. Оставшись наедине с отцом, он мог провернуть свой замысел намного легче.
– Ты получил сегодня урок, – продолжил Медведь, – Мне нужно будет передать тебе дело. Если ты не потянешь, то тебя быстро завалят и получится, что я зря жил. Понимаешь?
Лицо Юры напряглось, тема разговора была для него новой. Раньше отец только учил и наказывал, а сейчас заговорил, словно заметил, что сын вырос и стал чуть умнее животного.
– Ты кивни хоть! – Медведь повысил голос и сжал кулаки. Сын прекрасно знал эти признаки и часто закивал, заискивающе посмотрел и тихо произнёс:
– Да.
Тяжёлая ладонь со шлепком опустилась на разбитую половину лица.
– Ты должен стать сильнее меня, чтобы всех… – Медведь потряс здоровым кулаком, – Вот так держать!
Юра рассмеялся.
– Ты чё ржёшь, сучёныш? – взревел вор.
– Я стал хитрее и злее тебя, – парень достал, спрятанный под низким потолком пистолет и направил на отца, – Иди в парилку.
Медведь хмыкнул и подчинился. Здоровяк был уверен, что сможет отобрать оружие и наказать зарвавшегося молокососа. Юра сумел ловко пройти мимо него и сесть на полог.
– Ты не боишься, что тебя сегодня начнут Юлькой называть? – вор стоял между сыном и каменкой, уперев руки в бока.
– Не боюсь, – парень глумливо улыбался. Он выходил из парилки в прошлый раз последним и опрокинул флакон жидкого мыла на пол. Теперь оставалось завершить план, родившийся внезапно после того, как в лицо прилетел отцовский снежок, словно кто-то нашептал прямо в поток его собственных мыслей. Юноша резко плеснул водой из ковша в отца и толкнул ногой в живот. Падение Медведя оказалось фантастически удачным для сына – он ударился головой о раскалённые камни и даже не успел закричать прежде, чем боль сдавила горло спазмом. Завоняло горелым мясом. Тело сползло на пол. Кот шмыгнул внутрь и несколько раз лизнул лицо умирающего.
Юра шёл, пошатываясь от радости. Он понимал, что нужно кричать, звать на помощь, но не мог. Первый в жизни глоток свободы произвёл слишком сильное впечатление на неразвитое сознание. Наконец, взяв себя в руки, парень открыл рот и заорал:
– На помощь! А-а-а-а-а!!!
Кот сидел на снегу и наблюдал. Внутри него в бессильной ярости бесновался Медведь. Слепок разума продолжал имитировать нечто похожее на жизнь.
Люди бросились сначала к Юре, а потом в баню. Суета не стихала, пока не приехала скорая и полиция. Хотя и потом то и дело раздавались телефонные звонки до самого утра.
Кот никогда ещё не был настолько сыт. Ему это нравилось. Однако он понимал, что этим удовольствием нельзя злоупотреблять. Слишком близко оказалась черта, за которой фамильяр рисковал превратиться в паразита.
– Чё, Юрец, хана тебе без бати, – смуглый кавказец смаковал злорадство. Закуток курилки всю ночь не оставался пустым, и заплёванный снег стал чёрным от пепла, – Ты дела не удержишь.
Юра без замаха ударил говорившего и махнул рукой, подзывая на помощь людей отца.
– Ты без документов здесь. Тайком. Тебя ищут в твоих горах, а здесь тебя словно и не было никогда, – говорил маленький медвежонок, – А дела я удержу.
Кот видел, как паразиты закручивались в большом вихре. Торнадо становился всё плотнее пока Юрий постепенно осознавал своё новое место в мире. Скверна кружилась и вливала силы в человека, требуя взамен жертву. Неразумная тварь предлагала поддержку и своё извращённое благословение за пищу для себя. Маховик был раскручен, и остановить его человек был уже не в силах.
– Ты сопляк, Юрец, – горец не успел договорить, а уже выхватил нож. Медвежонок был к этому готов и первый ударил кулаком с зажатой свинчаткой.
– Я теперь Юрий Михайлович, – медвежонок нанёс ещё несколько ударов в голову, которая моталась из стороны в сторону, словно у тряпичной куклы. Наконец человек упал в снег.
– Прикопайте его! – приказал Юрий, – Или мне каждому придётся свой авторитет доказывать?
– Юр, – лысый старик подошёл к парню и доверительно посмотрел в лицо, – Я с твоим отцом много дел переделал. Я тебя поддержу. Только ты советуйся. Сила-то наша не в борзоте, а в связях. Твой отец тоже так начинал, но тогда время другое было.
– За эту обезьяну мне предъявят?
– Вряд ли, – ответил старик.
– Это был риторический вопрос…
Кот почувствовал в себе странное пощипывание. Слепок Медведя, лишённый влияния скверны, испытывал горечь, что сделал из сына чудовище. От былой гордости не осталось и следа. Это сломило всё сопротивление остатков личности, осознавших всю свою жизнь никчёмной. Фамильяр поглотил сознание целиком.
Олег крепко спал у себя дома. Его разума коснулась мягкая кошачья лапка. Ведьмак вздрогнул. Кот смотрел в лицо хозяину и ждал, пока тот проморгается и стряхнёт остатки сна.
– Что-то случилось? – спросил Олег.
Кот беззвучно продолжал сидеть рядом. Олег вздохнул и посмотрел на часы. До будильника оставалось семь минут.
– Кот, ты чего хочешь?.. – Олег осёкся. В глазах животного он увидел отражение бескрайней черноты вселенной и яркие точки звёздных скоплений. Так выглядел взгляд ведьмака, – А ты, кажется, стал совсем взрослым… или древним?
Тишина в комнате ничем не нарушилась. Олег снова упал на подушку и хотел закрыть глаза на оставшиеся шесть минут. В сознание мягко поскреблись, словно ребёнок посреди ночи в дверь родительской спальни, чтобы спросить о чём-то очень простом и крайне важном. Олег впустил Кота в свои мысли и потерялся в потоке хлынувших знаний. Тело перестало ощущаться, а маленький сгусток того, что люди называют личностью или душой, крутился и метался среди бесконечно огромных расстояний. Фамильяр изначально мыслил себя частью вселенной, в отличие от своего хозяина, когда-то бывшего человеком, а потому для чёрного Кота такие масштабы были обычным делом, привычным, нормальным.
Олег хотел прокричать «Хватит!», но совершенно не владел своей волей. Поток закончился сам собой. Иссякли данные, которые хотел передать Кот. Теперь ведьмак знал всю жизнь человека, которому поручили охоту за ним и его друзьями. Знал не только прошлое, но и все варианты будущего, расходящиеся лучами от точки смерти Медведя. До будильника оставалось четыре минуты.
– Да… – Олег погладил Кота и сел на постели, – Не завидую Егору. Что теперь? – обратился он к ластящейся черноте.
Раздалось негромкое мурчание. Олег прошёл на кухню и достал миску. В пакете оставалось немного молока. Кот удивлённо смотрел на хозяина, когда тот поставил перед ним угощение.
– Ах, да! – воскликнул Олег, – Взрослые кошки не любят молоко. Извини, в холодильнике только соевый соус.
Неожиданно ведьмак вспомнил, что с полгода назад покупал сразу коробку консерв. Он заглянул в шкаф. В углу стояла последняя банка сайры.
– Живём дружище! – Олег улыбнулся и подмигнул Коту. Рыба оказалась вполне пригодной в пищу и была поделена пополам в одинаковые миски, – Лопай! – на этот раз миску Кота он поставил рядом со своей.
Фамильяр запрыгнул на стол, смущённо понюхал угощение, запах был приятным. Сотворённый из тьмы зверь осторожно лизнул, а потом принялся уминать нехитрую еду. Оказывается, он очень проголодался.
– Ты ешь… – Олег мыслил вслух, – Ты же не будешь оставлять мне свои какашки?
Кот прищурился и фыркнул, при этом кончиком хвоста описал небольшую спираль. Он уже доел и сидел рядом с пустой миской на кухонном столе.
Телефон прожужжал вибромоторчиком. Олег перевернул устройство вверх экраном и погладил пальцем, чтобы прочитать послание. Лицо его разгладилось, и он громко рассмеялся. Кот недолго сопротивлялся любопытству и тоже взглянул на сообщение. Хвост снова описал спираль, на этот раз даже намного быстрее. Писал Блондинчик:
– Олежка, не разговаривай с котом вслух. В дурку закроют.