Tsitaadid raamatust «В твою любовь. Рискуя всем»
Вены, голубоватые, как замерзшие зимой реки, на скрещенных на груди руках будто вздулись сильнее обычного. Лицо моего мужчины было нечитаемым. Признаться, я ожидала бурное излитие эмоций, едва мы останемся вдвоём: даже яростные крики, угрозы, ультиматумы – что угодно, с учётом его поведения ранее…
Мне не нравятся дерьмовые слова о вечной любви, которые давно устарели, и навряд ли я буду повторять тебе всё это часто, как большинство сентиментальных мудаков своим женщинам, но… Сейчас я хочу, чтобы ты знала – я желаю, чтобы мы были друг у друга до тех пор, пока оба существуем. Эмоции стремительно накрыли меня, как сокрушающее цунами, смывая всё плохое, весь негатив, и оставляя лишь дикое, терпкое послевкусие от услышанного. Он признался мне.
Что же произошло в этой проклятой Лоттерре? Нашли ли они Макса или всё было напрасно? – Я не знаю… – таким же едва различимым шёпотом ответил Норд, и я впервые услышала в родном тоне безысходность. Самую настоящую засасывающую безысходность…
Дрёма одолела меня, впервые даря настоящий покой. И если этот покой покинет меня в непредсказуемом завтра , я всё равно буду самым счастливым человеком, ощутившим его сегодня .
Ким навряд ли захочет теперь выдвигаться с нами. Она его не бросит, – убеждённо проговорила я. Хотя ещё и не знала, как ошибалась. Чёрт, если бы можно было знать заранее, что нас ждёт. Если бы только на мгновение можно было заглянуть в будущее…
Насколько же разный у нас секс. И медленный, с пробивающей тело непривычной нежностью; и страстный, в том ритме, который нравится мне и терзает Грейс до исступления. Но сейчас – будет нечто совершенное иное. Жёсткое. Резкое. Быстрое. На животных инстинктах. Её наказание, её извинения…
– И с каких пор ты стал таким… мягкотелым и сопереживающим, Норд? Где устрашающий командор, не жалеющий никого на тренировках и заданиях? Я закатил глаза и, потянувшись, пнул его в плечо кулаком. – Ещё одно слово, блять, и моя мягкотелая рука сопереживающе врежет по твоей довольной физиономии, – беззлобно бросил я, на что он только усмехнулся.
Я могу быть конченной тварью, ступающей по головам мужиков. Я могу быть несносной дрянью с полным отсутствием дисциплины и ответственности. Я однозначно не самый добродетельный человек на Островах и, порой, удивляюсь, как такая девушка, как Грейс, стала моей лучшей подругой. Но ранить ребенка, чтобы обезвредить, не говоря уже об убийстве, даже если это отпрыск какого-нибудь чужого – выше моих сил.
Я же невозмутимо скрестил руки на груди, пронзая фигуру моей провокаторши красноречивым взором, в котором не смог не проявить восхищения. Её логике и мыслям. Красива. Упряма. Храбра. И чертовски умна. Вся – моя. Несмотря ни на что. Вроде бы каждый раз признаю в Грейс определённые навыки и качества, а воспринимать её не просто как свою женщину, но и как бойца, не могу. Хоть убей.
Ты, моя милая Грейс, противоречишь себе. То тебе подавай свободу. То приказы… – а после добавил шепотом, в котором, как бы ни старался скрыть, засквозили только ему одному присущие нотки похоти: – Определись уже…
