Tsitaadid raamatust «В центре Нигде»
Чем старше мы становились, тем большее требовалось, чтобы ощущать вкус жизни; а ведь в детстве дни и без того казались длиннее, солнце – ярче, а смех – искренней.
Колдуньи тоже могут бояться, разве ты не знал? – Я не знал, что ты можешь
Воздух дрожал в томительном ожидании грядущего – думаю, каждый готовился к буре, что должна была вот-вот разразиться. Это ощущалось на языке жженной полынью и горящим зверобоем; растущей тяжестью в месте предполагаемой души. Чувствовалось серой в воздухе и соляными дорожками у дверей.
Нельзя лить слез, ведь каждая из них – драгоценный бриллиант, ведь плакать – непозволительная роскошь.
Чужой любовью догорали эти мгновения перед неминуемым. Мой же извилистый путь наконец стал прост и понятен. Много лет я существовала на ощупь. И коль истинная жизнь начиналась за последним рубежом, то даже смерть стоило преодолеть ради единственного свободного вдоха.
Прежде, чем идти вперед, нужно увидеть дорогу под своими ногами
вершить желаемое куда проще, когда играешь в жертву обстоятельств
Высшие силы играли нами от скуки и безделья, а любые нехоженые людские тропы оказывались заросшей высокой травой дорогой, что вымостили боги камнем.
Где-то глубоко, в маленькой точке бьющегося за жизнь сознания, я понимала – все вокруг лишь мираж, на сотую долю секунды захвативший мой рассудок. Но так хотелось раствориться, стать частью хаоса или пустоты, ощутить всеобъемлющую легкость от растворения в ничто…
Красота обратится в беспорядок. Упорядоченность станет пищей хаосу.
