Loe raamatut: «Измена. В ловушке»
Глава 1. Вика
– Я не знаю как поступить… – тру пальцами веки. Я давно уже не крашусь, так что тушь точно не смажется. – Куда нам третьего? Тем более Егорка… Сама понимаешь.
– Понимаю, – Женя, моя лучшая подруга, кивает, унылая и понурая, – Но ведь ты не сможешь… Я тебя знаю.
– Не смогу, – качаю головой, – Господи, как же тяжело-то!
– Сколько недель?
– Пять.
На глаза наворачиваются слезы. Как я могла совершить такую чудовищную оплошность? Как это произошло? Не понимаю. Но факт на лицо: у меня третья беременность, и это подтвердил не только тест, но и гинеколог. И вот, чтобы как-то прийти в себя, я сейчас сижу с Женькой на лавочке на детской площадке, и мы, уныло глядя перед собой, пытаемся придумать выход, которого нет, а наши дети с визгом носятся.
– Максим поймет, он же у тебя заведующий кафедрой. Деньги есть. Наймете няню в конце концов…
– Да нет денег на няню, он в последнее время денег-то почти не приносит, говорит у него конфликт с деканом. А декан – какая-то дочка то ли бывшего мэра, то ли начальника ГАИ, в общем шишка. В тридцать лет уже при должности и кандидат наук. Вот и мордует их всех. – вздыхаю, – Ему приходится задерживаться, дорабатывать, брать дополнительные часы… Он шесть дней в неделю работает, с восьми утра до десяти вечера. А в воскресенье сидит целый день в библиотеке, докторскую пишет. Егорка, не лезь туда! – кричу сыну, который собрался забираться на лестницу. Мальчику три года, и все это время я только и делаю, что не отхожу от него ни на минуту. У Егорки микроцефалия и повышенное внутричерепное давление, полный набор… Ни на минуту не оставить. То ручки трясутся, то плачет постоянно. А еще случаются приступы эпилепсии… А еще и третьего рожать? Нет, это бред… Тогда что? Аборт?
– И давно у Максима такие проблемы? – к Жене подбегает Алиска – дочка пяти лет и обнимает, – Ну ты чего?
– Пить хочу!
– Сейчас, – достает бутылочку с соком и протягивает малышке. Алиска хорошенькая – сил нет. Светленькая, кудрявая, голубоглазая, вся в маму.
– Полгода. Как эта Марина Андреевна заняла должность, так и все. И знаешь, прошу ж Максима чтобы поговорил с ней, объяснил что у него семья, дети… Нет, он не хочет и слушать. Говорит на контакт она не идет.
– Такие не понимают. А как Вера?
– Слава богу, помощница. Но тоже ведь маленькая.
– Какой класс?
– Третий. Ей десять, – невольно улыбаюсь, вспоминая про дочурку, – она и макароны сама приготовить может, и кашу заварить, и чай. И уроки сама делает. Иногда я ей конечно помогаю, но она у меня очень способная.
– И сколько ты с ней занималась, – кивает Женя.
– Да, ты права.
Мы с подругой вместе со школы, и уж кто-кто, а она знает, сколько сил мне приходится вкладывать в каждого из детей. Сама она жена священника, хотя никогда верующей не была. Да и получилось пока что родить только одного ребенка, но ее муж доволен и счастлив тем что есть. А у меня лучше, только что теперь делать с этим «лучше»?
– Ох, Егорка! – подрываюсь с лавочки, уже издали завидя как его начинает трясти. Сейчас будет тошнить… Слишком много бегал, и вот он, результат. Перегрелся. От боли мне иногда хочется кричать. Как же так! Ну почему у всех дети здоровые, а мой – болен? Ну почему? Но тут же себя успокаиваю, что вначале было все еще хуже, а благодаря лечению приступы становятся все слабее, и если так будет и дальше, к первому классу ситуация сгладится. И все будет хорошо.
Как я и ожидаю, Егора тошнит. У меня всегда на этот случай есть пакеты, потому что все может произойти в любой момент… Ко мне подходит Женя, держа в руках мою сумку.
– Достань воду, в правом кармане.
– Сейчас…
Мы хотели сегодня пойти к стоматологу, но ни у меня, ни у Егора сил на это нет. Ничего, можно и на следующей неделе. Не смертельно опоздать на несколько дней, потому что у него ничего не болит, главное – чтобы зубки были ровными.
– Вика, – Женя вдруг улыбается, хотя обстоятельства не особенно располагают.
– Чего?
– А через неделю вы вместе рыгать будете…
Я застываю на несколько секунд и начинаю смеяться. Да! Вот это будет картина! Ну ничего. Обняв и успокоив ребенка, я понимаю: не могу я предать того, что в животе. Справлюсь, куда я денусь. Главное чтобы Максим не был против третьей беременности… Но он меня любит. Да и детьми занимаюсь я, также как и всем хозяйством.
– Вика, давай мы с Алиской вас проводим?
– Пошли, Жень, – мы идем не спеша с детской площадки ко мне домой. Там мы обязательно попьем чай, но недолго, и после этого Женя поедет к себе. Она живет в паре остановок. В этом мне повезло – когда я вышла замуж, мы взяли в ипотеку квартиру недалеко от бывшего родительского дома. После смерти отца мама продала трешку и на половину денег купила себе жилье, а вторую половину отдала мне. Так у нас с Максимом появилась квартира в ипотеку. Правда в этом году все выплатили, за десять лет. Только почему-то долгов нет, а жить легче не становится.
– Максим сегодня допоздна опять?
– Наверно, – пожимаю плечами, – в последнее время если он приходит раньше, это практически праздник.
– Ну ничего, это пока что. Получит докторскую и заживете…
– Да толку от докторской, – вздыхаю, – На заработок она кардинально не влияет.
– И тебе не выйти…
– Не выйти. Пока Егорка не пересилит болезнь, никак. А на это нужно еще несколько лет.
– А твое вязание удается продать?
– Немного, – улыбаюсь, – в нем огромный плюс – можно работать руками, не глядя на спицы. Но всерьез я этим не занималась пока что, так, мелочь, чтобы чаще покупать вкусняшки.
– Да, с Егором сложно.
– Переживем, – и, продолжая обсуждать детей, мы идем к моему дому.
Глава 2. Вика
Мы все вместе поднимаемся на мой этаж, я вставляю ключ в замок, но квартира открыта. Значит кто-то внутри уже есть. Удивительно! Всего четыре, а Максим вернулся? Надавливаю на ручку, дверь распахивается, и мы все заваливаемся в прихожую. Я разуваюсь и иду первая в комнату, когда вижу по пути, в коридоре… Колготки? Или это чулки? Откуда? Черные, капроновые… В жизни таких не носила. Смотрю квадратными глазами, не понимая. И в эту секунду дверь нашей спальни открывается, и оттуда выплывает женщина, а точнее – девушка, блондинка, достаточно стройная, губастая и каким-то уродливо маленьким носом. Я не сразу понимаю что происходит. Глупо смотрю то на ее лицо, то на волосы, то на рубашку. Рубашку мужа! Которую я сама ему покупала недавно!
– Это ваши колготки? – касаюсь ногой лежащий предмет одежды.
– Мои, – губы-вареники растягиваются в улыбке, – а ты что так рано приперлась? Передумала сына к врачу вести, мамаша?
– Что? – касаюсь ладонью лба. До меня наконец-то начинает доходить…
Женя, которая стоит у меня за спиной, до сих пор молча, первая приходи в себя от шока и начинает просто орать, на ультразвуке:
– Ты что тут делаешь, ты, шаболда? Вика, да кто это такая? Нахрен пошла отсюда!
Тут же из комнаты вылетает муж, а девица прячется в спальню, видимо, опасаясь, что Женя устроит драку. Кстати она способна, даром что жена священника.
– Вика, угомони свою подружку-истеричку, она так орет, что соседи полицию вызовут!
Женя замолкает, теперь она стоит, скрестив руки на груди, злая, сжав губы. А я наконец нахожу в себе силы задавать риторические вопросы, на которые в общем-то и отвечать не надо. И так все ясно.
– Что происходит? Кто эта женщина и что она делает в нашей спальне?
– Это Марина Андреевна…
– С каких пор проституток называют по имени-отчеству? – не успокаивается Женя, на что девица высовывается из-за двери и рявкает:
– Это ты проститутка, лохудра белобрысая, а я декан экономического факультета!
– Декан минета? – переспрашивает Женя, на что телка, выставив вперед отманикюренные красные ногти, буквально кидается в драку. Но Максим вовремя встает между ними, не давая вцепиться друг в друга.
– Вика, выведи Женю! Что она тут делает?!
– Максим, ты бредишь? – мотаю головой, пытаясь понять, кто здесь сошел с ума. Однако в эту секунду Егорка, оставленный в прихожей, начинает плакать, и Женя бежит к нему, справедливо рассудив, что лучше успокоить мальчика, а не драться. А мне нужно задать некоторые уточняющие вопросы. Только как их задать, если у меня в голове белый шум?!
– Вика, очнись! Это Марина Андреевна, моя непосредственная начальница. Кстати она мне помогает с докторской, с карьерной лестницей…
– А ты ради этого спишь с ней, – киваю, начиная потихоньку раскладывать ситуацию на составляющие. Однако любовница мужа с моими выводами не соглашается.
– Ты что несешь, клуша? – в голос хохочет Марина Андреевна, сверкая задом, – Со мной он спит по любви, а ты жирная и старая. Посмотри на себя, с боков складки свисают, сиськи до пуза, два подбородка. Кто же тебя хотеть будет? Да еще и книжки не читаешь, кроме как детские. Дура!
– Максим, что она несет? – переключаю взгляд на мужа, который не стремится спорить с «начальницей».
– Она права. Грубовато конечно звучит, но ты себя сильно запустила…
– А ничего что на мне двое детей, один из которых болен? А тебя не бывает целыми днями?!
– Для женщины это не оправдание! – заключает Максим, а я не узнаю своего мужа. Он или сошел с ума, или его подменили. И уж теперь он точно моей беременности не обрадуется, особенно когда у него такая шикарная «Марина Андреевна».
– Можешь уходить тогда. Забирай свою научную руководительницу и топай к ней. Только постельное белье не забудь, на котором вы елозили.
От одной мысли, что Максим кувыркался в нашей спальне с какой-то шаболдой, становится тошно и мерзко. Хочется залезть в ванную и мыть себя так долго, пока не слезет кожа.
– А вот тут ты ошибаешься. Квартира наша, общая, и если кто-то и уйдет, так это ты. А мы с Мариной тут остаемся.
– В каком смысле «мы с Мариной»?! – я не понимаю того что он сейчас несет. Это выше логики и здравого смысла.
– Она пока поживет тут. Ей нравится эта квартира. Потом решим что делать. Если честно, мы не рассчитывали, что ты придешь настолько быстро. Ты же вроде к стоматологу собиралась.
Я возвращаюсь в комнату, где Женя гладит по голове Егора, успокаивая, а он, вздрагивая, всхлипывает. В голове снова каша.
– Прости, не слышала, что он там несет?
– Марина тут жить остается…
– Женя, уходи отсюда, – раздается над головой голос Максима, – Ты тут никто, и хватит закатывать скандалы. Это тебя не касается, что тут происходит!
– Ты что, решил к жене любовницу поселить, падишах хренов?
– Рот закрыла и пошла, – Максим подается вперед, – это не твое дело. Тем более нам надо кое-что обсудить с Викой.
Женя переводит взгляд на меня, но я понимаю, что вот прямо сейчас мне подруга никак не поможет, хотя и очень хочется.
– Может ко мне пойдешь ночевать?
– Жень, мне еще Веру дождаться со школы надо… Да и как ты в двухкомнатной квартире меня уместишь? С двумя детьми? – предложение подруги – это крик отчаяния, но я понимаю, что с Егоркой жить не фунт изюма, он постоянно плачет, капризничает… Нет, никуда я не пойду. Думать надо. Точнее, сначала осознать ситуацию, а я до сих пор стою, оглушенная. Мой муж, с которым мы жили десять лет, душа в душу… Это сон. Дурной сон.
Под каменный взгляд Максима мы обнимаемся с Женей, и она, взяв с меня обещание позвонить, уходит с Алиской. А я остаюсь одна, наедине с этим ужасом.
Глава 3. Вика
Дверь за Женей захлопывается, и Максим, с облегчением выдохнув, продолжает:
– Вика, ты конечно ухаживаешь за детьми, и это огромный плюс, но… Прости, ты уже далеко не та девочка, которая была в день свадьбы. А я все-таки мужчина. Причем мужчина, который хочет и адекватную партнершу, и карьеру… – говорит это таким тоном, будто бы я глупая, даже недоразвитая. Егорка снова начинает ныть, и я беру его на руки. Меня охватывает злость. Максиму совершенно плевать на детей! И когда, в какой момент это случилось?
– Так бери свою адекватную партнершу и катись! – в моем голосе отчаяние. Хочется просто выть. Сидеть и выть, а еще биться головой в стену, чтобы об этом всем не думать. Чтобы забыть. Мир разваливается на куски. Вот еще вчера у меня был муж, добрый, ласковый, надежный, которого я любила больше жизни.
Да я его и сейчас люблю… Вот в чем горе.
– Куда? Это мой дом, также как и твой, – муж спокоен. А вот я – нет.
– К своей начальнице иди!
– Нет, Вика. У Марины муж дома, понимаешь?
– То есть ты боишься что если придешь к ней домой, то этот муж тебя побьет, – начинаю догадываться.
– Нет, у мужа там еще старенькая мама, зачем их беспокоить…
– Ты сейчас точно в себе? То есть ты приводишь любовницу жить к собственным детям и тебя это никак не волнует, а за мужа и свекровь своей шаболды ты переживаешь?!
– Ты очень грубо разговариваешь! Думай что говоришь! – строго и поучительно сообщает муж, а я снова впадаю в ступор.
– Максим, тебя чем-то опоили?
– Это ты уже несколько лет живешь в мире иллюзий!
– Иллюзий? Я три года не могу отойти от больного сына, а иллюзии похоже что у тебя. Сними квартиру! – я с трудом держусь чтобы не разрыдаться. Я не хочу плакать при этих двоих, а уж тем более – при сыне, он и так испуган. – Если в тебе осталась хоть капля мужчины, веди себя достойно!
– Да хватит, Вика! Королева драмы, – усмехается, – Мы живем в хорошем районе, в центре… Мне удобно тут, плюс Марина хочет облагородить эту квартиру…
– Что?! – у меня глаза на лоб лезут, – Марина хочет облагородить эту квартиру?! Она кто вообще? По какому праву?
– Ты не понимаешь, тут парк, детская площадка… – муж прохаживается по комнате, – нам будет комфортно.
– А я где жить буду?
– Ну пока что ты переселишься в детскую к Егору, Вера останется в этой комнате. А мы с Мариной будем жить в спальне. – я невольно мотаю головой, но Максим продолжает, – не спорь только! Твои скандалы Егору не пойдут на пользу, сама понимаешь.
– Я подаю на развод.
– А жить на что будешь? Ты учти, Маринка мне напишет что у меня зарплата двенадцать тысяч, и все, – усмехается.
– Ты хочешь чтобы мы все вместе жили что ли? – я окончательно путаюсь. Висок ноет, я хочу проснуться из этой жизни хоть куда-нибудь, а Максим все не успокаивается:
– Нет, ты научишься наконец зарабатывать себе на жизнь и съедешь. Часть денег я буду тебе давать, компенсируя аренду квартиры, а мы с Мариной будем жить тут.
– Ты что-то путаешь.
– Нет это ты путаешь! Путаешь, думая что можно всю жизнь прикрываться Егором и ни черта не делать! – в этот момент в комнату заходит Марина, правда уже одетая, а Максим продолжает орать, – ты путаешь, считая что тебя, корову, кто-то обязан обеспечивать! Да ты посмотри на себя и на меня. Посмотри на свою одежду! На свой внешний вид! Да ни один мужчина на тебя не оглянется, даже твоя дура-подруга Женя, и то выглядит не такой малохольной как ты!
– Теперь и Женя дура… – поворачиваю голову в сторону Марины, которая, конечно же, самая умная. Она прохаживается по комнате, разглядывая полки с детскими игрушками дочери, книги, аквариум с рыбками, за которыми Вера ухаживает.
– Конечно дура, – продолжает Максим, но тут Марина его перебивает:
– Когда они уедут, я хочу в этой комнате прежде всего сделать ремонт, она просторная, большая. Мы повесим большую плазму, а с этой стороны будет шкаф с книгами. Мои и твои научные труды, – стерва это произносит таким тоном, что мне хочется чем-то запустить в нее, – твоя корова хоть знает чем ты занимаешься? Твои научные изыскания…
– Изыскания? – поднимаю глаза к потолку. – Я уже поняла что он целыми днями изыскивает.
– Да откуда ей, о чем ты, – фыркает, не обращая внимания на мою реакцию. – Она не способна в тонкие материи. Три курса окончила и пошла в декрет.
Я хочу ответить, что потом я свой диплом получила, просто из-за маленького ребенка я училась на заочном отделении, но тут Егор начинает трястись, и я вижу, что его сейчас снова вырвет. И так, бедненький, терпит наши разборки. А его надо переодеть, покормить. И обязательно сегодня позаниматься, потому что из-за диагноза Егорка отстает. Но если не пускать дело на самотек, к школе выправится.
Подхватив малыша на руки, идем в ванную. Егора тошнит, но совсем чуть-чуть. И все равно умудряется испачкать футболку. Не страшно. Совсем не страшно по сравнению с тем, что нас всех ждет в будущем.
Возле двери в ванную топчется Марина, с любопытством разглядывая нас. Неужели ей не стыдно? Вопрос, утопающий в растущем кошмаре.
Глава 4. Вика
Переодев Егора, вымыв ему ручки и лицо, иду на кухню чтобы покормить его. Самой есть не хочется, желудок скручивается узлом, в висках стучит. Мне страшно. Посторонний человек в доме, да еще и на правах хозяйки. Что же мне делать?
Заглядываю в холодильник и снова теряюсь: верхние две полки свободны, все продукты переложены на нижние. За спиной раздается голос Максима:
– Марина заказала доставку продуктов, я буду питаться с ней. Ты с детьми отдельно, поэтому то что будет на верхних полках – не брать.
Не закрывая холодильник, поворачиваюсь к мужу. Дверца начинает пищать.
– Да закрой ты, клуша, – рявкает Марина, заходя на кухню, – Милый, нам надо купить для нее холодильник, чтобы она не брала наши продукты. Пусть поставит в своей комнате.
На автомате закрываю дверцу. Что же я хотела? Точно, надо покормить Егорку, вот он, сидит за столом, внимательно разглядывая эту тварь. Сын почти не разговаривает из-за болезни, а мне приходит в голову что если Марина тут задержится, то лечение станет неэффективным. Скандалы, нервы, слезы, оскорбления… Надо взять себя в руки.
Снова открываю холодильник, вытаскиваю оттуда овощной суп из индейки и ставлю на плиту. Надо и самой поесть. Хоть есть и не хочется. Боже, я же беременна. Я успела и забыть об этом. Надо успокоиться. Успокоиться.
Видя что я не реагирую на выпады, Марина удаляется, а следом и Максим. Когда их нет, мне значительно легче. Но вот что делать я представления не имею. Да и не придумаю сейчас. Надо успокоиться. Пищит телефон, Женя. Прислала сообщение: «Как ты там?»
Отвечаю: «Разогреваю суп для себя и Егорки». А что еще ответить? Как я – понятия не имею. Я себя знаю, пока пойму ситуацию, пройдет уйма времени. Поэтому сначала надо вернуть себе возможность хоть как-то мыслить.
Суп закипает, я разливаю его по тарелкам, с трудом сдерживая себя, чтобы на автомате не взять еще одну – для Максима. Ну да, теперь-то у него Марина есть, они вместе будут питаться. Отдельная семья, понимать надо.
– Мама, – произносит Егорка, когда я расставляю тарелки и сажусь напротив.
– Да, мой хороший? – улыбаюсь, хотя и с трудом.
– Кто эта тетя? – сын невероятно серьезен. Я смотрю в его огромные глаза и понимаю что у меня нет ответа на этот вопрос.
– Давай спросим у папы? – улыбаюсь. Хотя очевидно что папа скажет еще большую муть чем я. Но я понятия не имею как объяснить ситуацию. Сказать что это гостья или родственница? Но почему тогда обстановка тут же накалилась с ее появлением? И почему она теперь живет в папиной комнате, а я – в детской? Почему она относится ко мне пренебрежительно? Дети считывают все что происходит, все они понимают, кто друг, кто враг. Тогда сказать что это любовница папы? Боже… – Максим!
Муж появляется почти мгновенно. Не удивлюсь если стоял под дверью и подслушивал вместе со своей проституткой как я разговариваю с сыном.
– Что? – складывает руки на груди с таким видом, будто я его как минимум отвлекла от переговоров с Президентом.
– Егор спрашивает что это за тетя в нашей спальне.
– Так ты мать, ты и объясняй. Я вообще понятия не имею как с ним общаться. Он отстает в развитии.
И с этими словами муж уходит, а я понимаю, что у меня огромное желание взять сковородку и ударить его по голове. Пусть дети останутся сиротами, чем с таким отцом. Я смотрю в тарелку с супом, собирая мысли в кучу, а Егор с непривычно серьезным лицом не сводит с меня взгляда.
– Милый, – откашливаюсь, – Твой папа захотел жить с другой женщиной и привел ее в дом.
По лицу Егора вижу – не понимает. В его жизни всегда было четко: есть мама, есть папа. Какая такая другая женщина? Ну почему Максим не мог просто культурно развестись? Зачем вся эта грязь при детях? А еще и Вера придет из школы… Что ей говорить?
Ем, не чувствуя вкуса. Егор вопросов больше не задает, но после нескольких ложек начинает снова плакать. Опять. Да я бы и сама поплакала, но это потом, ночью, в подушку. Да и занятия сегодня отменяются. А может даже и завтра. Я не могу собрать себя, куски окружающего мира не выстраиваются в единую картинку.
– Малыш, а пошли поспим? А то мама сегодня устала…
Егор твердо кивает, и мы идем в детскую. К счастью Максим со своей проституткой затихарились, и слава богу. Марине точно не хочется полдня слушать как плачет ребенок, вряд ли она к такому привыкла.
Мы переходим в детскую. Кровать у Егора еще небольшая, детская, но, если поджать ноги, я туда тоже смогу поместиться, а много мне и не надо. Правда где я буду спать ночью? Раскладушек у нас нет. Матрас постелить? На Егоркиной кровати можно час-два полежать, но не всю ночь… Надо съезжать из этого ада. Но куда, да еще с двумя детьми? Денег у меня с гулькин нос: Максим никогда заработками не радовал, а в последнее время – тем более. Хотя может и радовал. Марину. Представляю что они на факультете могли устроить. Кто остановит двух беспринципных двуличных людей, у одного из которых хорошие связи?
Только мне-то что делать? Сначала поспать, потом поговорить с Верой, а потом, завтра с утра, когда голова немного прояснится, а эмоции улягутся, придумать. Может продать что-нибудь… На первое время. И на второе…
Или попытаться выгнать Максима со своей шаболдой? Но как? Они же такие наглые. Да и Максим имеет юридическое право жить тут… Я не знаю что делать. Совершенно.
