Tsitaadid raamatust «Липовая жена»

Cегодня, как теплое пахучее яблоко, выкатился последний денек из подола бабьего лета

Да, это правда, что я не забыл и не простил ей никогда, но – не предательства, нет – все мы слабые люди, сынок, и всякое может случиться с человеком; я не простил ей этой обдуманной нежности.

простите жене измену? – У нас двое детей, – сказал мужчина. – Понятно… А если она сама уйдет? – У нас двое детей, – тяжело

Люди должны иногда орать друг на друга, – объяснил я Маргарите, – тогда появляется возможность жить дальше

двумя ладонями, ты извлекаешь звук. Но что можно извлечь одной ладонью?»

бойся внезапной женской нежности. Это нежность подползающего удава, заранее жалеющего свою жертву.

необыкновенной – рыжеволосая, синеглазая. Я ведь, кстати, не Нина, а Нино. Как вам это понравится? Нино… Она встретила отца, когда ей исполнилось шестнадцать. В этот день. И в этот же день они сняли какую-то халупу на окраине города. Знаете, Вера Павловна, мне, между прочим, тоже совсем скоро будет шестнадцать, и я все-таки посамостоятельней, чем была она, избалованная

Терновник Мальчик любил мать. И она любила его страстно. Но ничего толкового из этой любви не получалось. Впрочем, с матерью вообще было трудно, и мальчик уже притерпелся к выбоинам и ухабам ее характера. Ею правило настроение, поэтому раз пять на день менялась генеральная линия их жизни. Менялось все, даже название вещей

– Вот и свиделись… – сказал он тоном человека, просидевшего на рудниках тридцать лет и случайно заставшего в живых друга детства.

– Нет… – сказала я тихо. Макс достал из пачки сигарету и закурил. За двадцать минут это была третья. – Ты ужасно много куришь, – машинально заметила я, как обычно. – Да, – сказал он. – Надо завязывать, а то скоро все потроха закоптятся. Это был наш обычный диалог «о вреде курения». – В самом деле, скверная привычка, – подумав, сказал Макс. – Ты, наверное, оттого такая