Loe raamatut: «Веселые приключения мальчишек», lehekülg 6

Цирковое представление с доставкой на дом

Не пойму я этих взрослых! На днях пошли в гости к тете Маше, и я здорово подготовился. У всех подарки как подарки, ничего особенного, а у меня целое представление, и главное, готовил я его от всех в тайне, чтобы всех потрясти. Вот последнее, мне, кажется удалось. И даже очень! Но это в конце случилось.

А я лучше начну с начала. То есть с самого утра.

Вначале я проснулся и потянулся, да так что стал в два раза длиннее, еле кровати хватило!

Затем умылся под холодным душем и съежился до нормальных размеров.

Ну, там поел немного, и стал готовиться к походу в гости.

Рубашку, наглаженную, мне только на выходе выдали, боялись, что сомну, и брюки соответственно. Так что репетировать свой номер мне пришлось в трусах. Зато как приоделся, сразу застеснялся, до чего же я красивый.

Сбежал, по ступенькам, эдаким денди во двор, из парадного вышел, свой блестящий ботиночек на солнышко выставил, полюбоваться. Вдруг как блямс, голубь с крыши нагадил прямо на него, сволочь, да так, что сразу не ототрешь.

Естественно, настроение испортилось! Дальше – хуже:

В метро, напротив нас уселся синий пропоица, дыхнул раз, и все окна запотели, хоть плачь! Хорошо, что на следующей остановке его пассажиры, за матерщину, из вагона вытолкали.

Встал я у дверей, нос к стеклу прижал, на проносящиеся дома смотрю, помрачнел, задумался, еду, а самого единственная радостная мысль греет, что стол нас ждет отменный, а слава и того пуще.

Солнышко к этому времени пригрело, воробьи щебечут, мухи прошлогодние, как пьяные, ползают. Сразу видно, Весна пришла!

Я бы по такой погоде с удовольствием пешком прогулялся, но мама на автобусе настояла, хотя знает, как я его ненавижу. Уж больно в него народу много набивается!

Правда, сегодня нам повезло. Ехал с нами какой-то припадочный, все время хихикал, а на остановках воздуха побольше в легкие наберет, газеткой прикроется, сведет косые глазки к носу, слюни пустит, и так незаметно выдаст: – Граждане, этот автобус идет в парк. Не толпитесь, сзади едет два пустых.

А граждане у нас доверчивые, вот мы и ехали почти одни.

Но все равно мы опоздали. Гости давно собрались, только нас ждали. Сели мы за стол, за здоровье хозяйки лимонада выпили, поели. Некоторые из приглашенных даже песенки спели, а, спев, еще поели-попили, пару тостов проорали, гопака сплясали, и подарки имениннице потащили.

А она как помидор зарделась, итак вся красная была, а здесь просто малиновой сделалась.

Ладно, думаю, сейчас я вас всех затмлю. Вазы хрустальные, они и в Африке вазы, а такой номер нигде не увидишь.

Встаю, стишок читаю. Все мне вежливо хлопают, а затем притихли. Видят, я коробок на стол выставил, ждут продолжения.

Ну, я, как настоящий артист, паузу выдержал, да как гаркну: – Представление начинается.

И из коробка тараканов повыпускал.

Хотел объявить тараканьи бега, да не успел. Тут такое началось, что я даже растерялся.

Тетки завизжали, мужики на ноги вскочили, ладонями по столу хлопают, моих артистов гоняют. Да ничего у них не получается.

Не зря я тараканов неделю не кормил. Стали они злые и голодные, а потому изрядно шустрые.

Те, что поглупее, в винегрет забрались, да в бутерброды вцепились, а остальные меж тарелок бегают, усами шевелят, меня не слушаются.

Наверное, с час их ловили, поймали восемь штук, и ко мне с допросом, сколько их было. А, я, не будь дураком, не сказал, что их одиннадцать. Говорю: – всех поймали.

В это время мама ко мне подступается, бледная такая и всклоченная: – Надеюсь, – спрашивает, – у тебя это последние?

Мне бы соврать, в очередной раз, а я сдуру признался: – Нет, – говорю, – остальных дома оставил на приплод – запасную группу.

Народ в квартире хоть и сидел до этого как пришибленный, так и попадал.

Им смешно, а мама за голову хватается: – Ах, я не переживу! Это дите меня доконает.

Это она обо мне. Ну, я обиделся немного и, надувшись, говорю: – И чего ты так волнуешься. Они у меня в кастрюле сидят. Еды у них навалом, да и крышкой прикрыты.

– Ах, – простонала мама, – я больше не в состоянии это слушать!

И к папе: – Алексей, поехали домой, может, они еще не разбежались!

– Это катастрофа, если они расплодятся.

– Не вижу ничего страшного, – мрачно пожал я плечами. – Ведь живут же у нас клопы!

После этих слов мама почему-то покраснела и, нервно подпрыгивая на каблуках, заторопилась к выходу.

Папа и плот

Мой папа любит море, матроску и корабли, особенно парусники. Он и слова морские знает и всякие названия – бомбрамстеньги и доннер-веттеры с зюйд-вестами по корме и ниже ватерлинии.

Когда он был маленький, то в яхт-клубе занимался и на этих яхтах плавал. Но это очень давно было, а мы ему корабль неподалеку от дома нашли.

Здоровенный такой плотище, из трех бревен, устойчивый и на плаву. Весной у нас в овраге огромная лужа образуется и все кому не лень по ней катаются.

Так вот, решили мы папе приятное сделать, прокатиться пригласили, уж больно нам интересно на папу посмотреть, как он катается.

Папа оделся, словно на парад, брюки матросские, под пиджаком полосатая тельняшка, ботинки ваксой до блеска начищены ну и фуражка – настоящий капитан.

Идти нам было не долго. Увидел папа плот, весь загорелся, засиял, ладонь о ладонь хлопнул, потер, улыбнулся и говорит: – Хочется мне молодость свою вспомнить, давненько на плоту не катался!

И прыг на плот!… Зашатался, руками взмахнул, еле удержался, ну плот и поплыл,…. несмотря на то, что папа от счастья и воспоминаний шест на берегу забыл!

Плот как я уже сказал, пару раз качнулся и стал от берега медленно так отходить и еще медленней под воду погружаться. А папа стоит и улыбается, он, наверное, давно на плотах не плавал, забыл, как они тонут.

А плот тем временем все погружался и погружался и папа тоже вместе с ним погружался и хлопал глазами.

Вначале вода лизнула папины ботинки, затем заплескалась в брюках, плота уже не было видно, а папа все еще на нем стоял и медленно частями уходил под воду и улыбался. А мой друг Мишка глядя на него, вдруг начал бешено хохотать.

Мне одновременно хотелось крикнуть папе, что бы он прыгал на берег, и дать Мишке по шее, но тут плот лег на дно и папа прекратил тонуть.

Он стоял в луже по пояс в воде, растерянно озираясь, а капитанская фуражка гордо блестела на солнце кокардой.

Высоко в небе летали чайки или это были вороны, и им не было дела до грязной лужи, в которой терпел крушение прославленный «КОН-ТИКИ».

Папа, наконец, принял решение, и высоко поднимая ноги, вылез на берег.

Мокрый, но гордый он подозрительно покосился на всхлипывающего от смеха Мишку и, отжимая брюки произнес: – Капитан не покидает своего судна до конца!

Маскарад, или перестарался

Переодевшись девчонками, мы пошли на маскарад. Дело происходило в пионерском лагере, в самый разгар лета, и мы постарались на славу.

Я надел соломенную шляпку Ленки Синицыной и нацепил поверх шорт юбку Вальки Рыбниковой. Завершая портрет, я стянул с ведра будущую половую тряпку, с дыркой по середине, представив, что это наплечный платок.

Закутавшись в тряпку, я полюбовался своим отражением в зеркале и довольно ухмыльнулся: – Приз мой!

Взглянув на пыхтевшего рядом Валерку, я рассмеялся. В цветастой юбке, с едва державшимся на бритой макушке бантом он походил на сбежавшую из цирка мартышку.

Весело поддразнивая друг друга, мы направились через лагерь к грохочущей музыкой сцене, где собралось много наших ребят, так же, как и мы, переодетых в девчонок. Вид у них был дурацкий, но довольный.

– Привет! – подбежал к нам Васька Ведерников из соседнего отряда, – как мой новый наряд? – покривлялся он перед нами.

– Ничего так! Страшненький! – честно признался я.

– Зато смешно! – захихикал он чудовищным красным ртом.

– Обхохочешся! В реанимации! – сказал я, рассматривая его в упор.

Васька напоминал вампира сожравшего пару девиц, останки которых торчали в виде женских чулков и дырявых носков из его карманов. Глаза его скрывали огромные круглые очки, а дальше начинались криво накрашенные губы.

Юбка на нем смотрелась как на танке, и он нисколечко не походил на девчонку! За сто верст было видно, что это грязнуля мальчишка…….

Но почему-то именно его спустя пять минут выбрали в победители.

Ваську и еще парочку таких же уродов затащили на сцену, где они глупо хихикали и соревновались промеж собой, кто противнее.

Я чуть не взвыл от негодования: – И это маскарад, и это победители!?… Какая несправедливость!

Ваську вскоре отпустили, наградив тремя слипшимися конфетами, а два других уродца пустились в пляс.

Я мрачно смотрел, как они веселятся, и мне становилось все обиднее. Ведь я так здорово замаскировался!

Ну что за невезуха?

Неужели мой костюм настолько плох? Я так старался – и все напрасно!

Я стоял у самой сцены, и на мои глаза готовы были навернуться слезы, когда парень из жюри, обернувшись, заметил мое невеселое лицо и, поднявшись со стула, заботливо поправил на мне съехавшую набок шляпку.

– Чего пригорюнилась, девчонка? Смотри, какие конкурсы смешные!

Пошла бы, переоделась парнем, из тебя бы отличный мальчишка получился!

Спор

Едем мы на велосипедах, смотрим, впереди шлагбаум!

Мишка мне и говорит: – Давай головы к рулю пригнем и под ним проскочим.

– Совсем что ли!? – покрутил я пальцем у виска, – У нас велосипеды под ним не пройдут!

– Нет, пройдут! – говорит Мишка, – Точно пройдут, я уже пробовал!

– Не пройдут! – говорю.

– Пройдут! Как миленькие пройдут! Спорим!?

– Спорим!

Ну тут, разогнались мы хорошенько, головы пригнули. Смотрю, – Мишка меня чуть обогнал, «Вжик» и впрямь под шлагбаумом проехал.

Но он дурак! Напрасно со мной спорил! Проиграл таки! Потому что я не проехал!

Шахматист

Не бывало выходного дня , чтобы мы не встретили в сквере дядю Васю.

В нашем понимании он был глубокий старик лет пятидесяти, а из-за его пристрастия к пиву я подозревал его в пьянстве.

Правда, к окончательному решению по этому вопросу мы с Мишкой так и не пришли, слишком слабо разбираясь в его тонкостях. Мишка придерживался крайней точки зрения, утверждая, что пиво похуже водки и с годами у дяди Васи будет печень до коленок, с чем я решительно не соглашался. Но если честно, то к делу это не относится , и если бы дядя Вася тем и был знаменит, что попивал пиво, то о нем можно было и не рассказывать, как говорится – таких везде хватает.

Нас дядя Вася интересовал как заядлый шахматист. Дни напролет он просиживал, склонившись над доской, и тасовал по клеточкам фигуры. При этом он не был бескорыстным, и на шее у него всегда висела белая табличка, на которой корявыми буквами значилось, что Василий Петрович, за умеренную плату, готов всего за полчаса обучить детей и взрослых азам древней игры.

Чему и как он их там учил , не знаю , но на пиво ему хватало . Правда, как-то раз, я видел его мчащимся с широко открытым ртом и съехавшими на нос очками, а вдогонку ему летела шахматная доска, пушенная разгневанным клиентом. Но это происшествие лишь прибавляло ему славы личности неординарной и выдающейся. Именно этим он и привлек наше внимание.

Еще в четвертом классе я научился игре в шахматы, и теперь мне не терпелось испытать свои знания на почтенном гроссмейстере.

Сложность заключалась в том, что он играл в шахматы только с начинающими, чтобы не растрачивать, как он выражался, талант понапрасну в глупых и долгих баталиях.

Поэтому мы с Мишкой договорились, что подойдем к нему несмышленышами, а в процессе игры я постараюсь его обыграть.

Последнее представлялось мне сомнительным, ибо дядя Вася был до макушки увешан медалями и грамотами по шахматной части.

Задумав эту аферу, я два дня просидел над шахматными задачниками и до головной боли зашаховал своего папу.

На следующий день, выпросив десятку на мороженое, я вышел во двор, где меня уже ждал Мишка, и мы с дрожью в коленках направились к скверу.

Дело шло к обеду, и дядя Вася, после очередного клиента, засобирался за пивом, когда появились мы и молча выложили на доску деньги.

– Двух рублей не хватает, – заметил дядя Вася, но, убедившись, что с нас большего не добиться, быстро сграбастал деньги и, поднявшись, коротко бросил: – Ждите.

Пользуясь нашим доверием, он, однако, нам не доверял и удалился, прихватив с собой доску с фигурами. Нам оставалось только одно – ждать и надеяться. Надеяться на то, что он вернется.

– Зря ты ему деньги отдал, – подумав, укорил меня более подозрительный Мишка.

Я был с ним полностью согласен и с нетерпением посматривал на часы. Учитель наш задерживался.

– Куда он запропастился? – спустя десять минут возмутился Мишка, но тут вдалеке замаячила знакомая фетровая шляпа, а вскоре из-за кустов появился и сам хозяин с позвякивающей бутылками сумкой.

– Пива нигде не было. Пришлось в дальний ларек сбегать, – объяснил он непредвиденную задержку и, предоставив мне, в качестве первого задания, правильно расставить фигуры, принялся за открывание бутылок.

Спустя некоторое время он удостоил меня взглядом и чуть грассируя, произнес:

– Ну-с, молодой человек начнем с азов; вот эта большая толстая ба…, кхе-кхе фигура называется ферзь, а это, сударь, пешка.

Пробарабанив довольно невнятно сведения о других фигурах, он сделал свой первый ход- с Е2 на Е4 .

Я долго думал, прежде чем повторить его, а вскоре моя позиция на доске оказалась почти зеркально расположенной относительно противника. Кроме того, я умудрился съесть у него пару пешек, к которым дядя Вася относился крайне беспечно и только посмеивался.

Но когда я съел у него офицера, он заподозрил неладное и задумчиво уставился мне в лицо. Не знаю, что он на нем прочел, наверное, что-то для себя утешительное. Потому что хорошее настроение вновь вернулось к нему, и он продолжил игру с прежней уверенностью.

При этом он не забывал о пиве и отгонял, как назойливых мух, столпившихся (в надежде на пустую тару) старушек.

Через полчаса он все же сообразил, что играет не с новичком, и здорово обозлился.

Я выслушал от него целую лекцию на тему правды и лжи и как нехорошо обманывать честных тружеников.

Затем он сказал мне, что своим дурным поступком я лишил его возможности поделиться знаниями с дюжиной учеников. А в завершение монолога заявил, что отказывается от игры со мной, но, порывшись в карманах, вспомнил, что истратил все мои деньги, а так как я категорически отказался брать их пивом, то он был вынужден согласиться на продолжение партии

После этого вид у него сделался столь несчастный, что мне стало неловко за свой поступок.

– Теперь-то он точно меня обыграет, да еще как-нибудь по позорному, – думал я, передвигая фигуры.

Битва шла нешуточная, и от волнения сердце в груди билось неровно.

Тем временем вокруг нашей скамейки собрались местные пенсионеры и молча глазели на доску, изредка между собой перешептываясь и покачивая головами.

Дядя Вася раздраженно на них поглядывал, подслеповато щурился и вел себя неуверенно. Надувшись пива, он, красный как рак, мучительно долго думал над каждым ходом, а рука, хватавшаяся за все фигуры подряд, дрожала.

Вскоре я с удивлением заметил, что побеждаю, и радостно повернулся к Мишке. Но тот толкнул меня локтем в бок: – Играй!

– Да, да, да,– загалдели деды и старухи, полностью с ним согласные. И я продолжил.

Сделал еще один ход, затем еще и еще ход и, окончательно разгромив противника, собирался поставить ему мат.

Но не тут-то было. Сколько я не искал на доске его короля – его нигде не было.

Я протер глаза, зажмурился, закрыл и вновь открыл их, но король на доске так и не появился. Ход был мой, и пауза затягивалась.

– Ну же, мочи его, – услышал я нетерпеливый шепот ничего не подозревающего друга.

– Да, да, да, – вновь загалдели слухастые старики. И тут я спросил у Василия Петровича: – А где ваш король?

– Чего? – переспросил тот в недоумении. – Ах, король! Где мой король? Ну, молодежь пошла, невнимательная, ничего не помнит! – обратился он к окружающим и укоризненно обернулся ко мне, разъясняя: – Так ты ж его пять ходов назад у меня срубил! Не помнишь?

Какая разница? Или скажи, сколько мне лет деточка?

Эти взрослые такие странные!…………. Особенно тетеньки. Попробуйте спросить у них, сколько им лет! Сами убедитесь!

У них при этом вопросе лицо делается загадочным – словно мешком по голове ударенным, а глаза куда-то внутрь смотрят и всю ее тянет и ломает, прежде чем она, глупо улыбаясь, спросит: – А сколько тебе кажется!?

На мой взгляд, они, что в тридцать, что в пятьдесят выглядят одинаково – одинаково старыми! Поэтому я всегда отвечаю: – Тридцать.

И если после моих слов, мне говорят ласковые слова и угощают конфетой, значит ей, на самом деле стукнуло пятьдесят, а то и все семьдесят.

На днях к нам одна такая тетенька зашла, сразу со мной засюсюкала, словно я маленький.

Такое впечатление, что она сразу теткой родилась и не знает, что в двенадцать лет человек полностью сформировывается и если он не любит в этом возрасте есть манную кашу на завтрак, то уже никогда ее не полюбит – хоть ты тресни!

Так вот, пришла она к маме в гости, а мучила вопросами меня.

А потом они стали бурно обсуждать какое-то мыло, сдирающее с лица кожу, дескать, после этого оно (лицо понятное дело, а не мыло) молодеет. В доказательство, наша гостья стала тыкать себе в нос, глаза и щеки и радостно говорить:– Смотри, как кожа натянулась! А нежная какая стала, как у девочки!

У меня уши завяли от такой скукотищи и я, заерзав на стуле, собирался смыться к расставленным на полу, (в другой комнате) солдатикам, когда тетка, выпив залпом, стакан остывшего чая, задала мне извечный вопрос. Очень хитро его загнула, витиевато! Не просто спросила «КАК Я ВЫГЛЯЖУ» а длинно, словно невзначай. Хлопнула себя по толстым бокам, рассмеялась и ко мне свою розовую физиономию повернула: – А сейчас мы спросим у юного поколения, пусть он нас рассудит, ему видней! А скажи-ка деточка, сколько твоей маме лет?

– Тридцать пять – не задумываясь, ответил я.

– А мне?

– Тридцать два! – польстил я ей, что бы отвязалась!

И тут она обиделась! Вначале покраснела до свеклы, а потом почернела до тучи!

– Неужели – говорит – я для тебя такая старая!?

А что я ей мог сказать, я же не знал, что ей как раз тридцать лет на днях стукнуло, это мне потом мама рассказала!

Странные все-таки женщины и моя мама тоже такая же, все чего-то шебуршатся на какие-то шейпинги ходят, плаваньем занимаются, в волейбол играют! Зачем!? Это все до двадцати лет делать надо, а потом уже поздно, пора на пенсию, а они чего-то суетятся, прыгают.

И чего их волнует свой возраст, если после двадцати пяти лет наступает старость, а старушке должно быть все равно, сорок ли ей лет или восемьдесят! Какая разница!??

Все зовут меня хулиганом

Я хулиган говорят мне все, ты хулиган вторит им мама.

Ну да я хулиган и не могу ничего с этим поделать, у меня прям таки руки чешутся сотворить какую-нибудь пакость.

Ну, посудите сами, если баба Аня с первого этажа выставила свои, а может и не свои, безразмерные трусы на подоконнике, да к тому же мокрые и совсем не от стирки. Ну, как ей туда кой чего не добавить. Благо дворовый пес Кузька гадит больше чем жрет. А виноват, конечно, я. И по жопе ее костылем тоже получил я. Несправедливо!!!

Между прочим, я вроде санитара леса в нашем гадюшнике. Чуть кто зазевается, там сразу я.

Михрютка, пятилетний, внучек дворника Васи несколько дней над ежиком издевался, ошейник ему хотел надеть, чтобы выгуливать. А где вы у ежика шею видели?!

Я честно это дяде Васе объяснял, а в благодарность получил подзатыльник.

Ежики между прочим днем спят, но только не у Михрютки. Попробуй, поспи, когда из тебя ошейником завтрак выдавливают. Тут сразу взбесишься.

Пришлось уже от него Михрютку спасать.

Когда дядя Вася после обеда на скамеечке уснул, снял я цепь с бешеного ежа, а он бедный так перебесился, еле двигается. Добежал до дядиных тапок, вдохнул воздух и окочурился.

Лежит в тапке ножкой дергает.

А дядя Вася как чихнет, да как проснется, да как в тапок ногу засунет!!!

Не поверите, прям тут же и обоссался.

Ежику, слава богу, повезло, он от такого массажа очнулся, укусил дядю Васю за большой палец ноги и засеменил в кусты.

Я сам чуть вместо него не сдох от смеха. Благо дяде Васе было не до меня.

Речные разбойники

Доехав до Рублево на автобусе мы, сгибаясь под весом жратвы, протащились оставшиеся триста метров до лодочной станции.

Не знаю как Мишка, а я здесь был больше года назад, еще в пятом классе, и не представлял, как тут все изменилось.

«Девяностые» вам не хухры мухры. Всего за неделю мои мама и папа стали миллионерами и от этого мы оказались еще беднее.

Как вам нравится сдобная булочка за шестьсот рублей?

В кармане у меня лежало тысяч пятнадцать на мелкие расходы – буханку хлеба за две с половиной тысячи рублей, кусок колбасы и бутылочку пепси. Ну и деньги на саму лодку.

Слава богу, на лодочной станции царил такой бардак, что лодки периодически становились почти бесхозные. Наших денег хватало на четыре часа, что при полной неразберихи у новой собирательницы денег, давало нам возможность кататься на ней весь день.

Тетка потная всклоченная и бестолковая кидала как в помойку в свою раздувшуюся от залогов сумку паспорта, водительские права и всякие другие ценные вещи и документы.

Никаких тебе будок с полочками и квитанций. Главное вовремя завладеть недырявой лодкой и можно в принципе ее вообще не возвращать.

Как всегда мы проспали, неправильно договорились о встрече и поэтому пришли к пустым причалам. Вздохнув, я оглядел просторы Рублевской лужи. Никакой надежды на быстрое решение!

Возвращающиеся лодки можно сказать плелись. Такое впечатление, что они плыли к берегу не при помощи гребцов, а сдуваемые ветром.

К тому же тетка требовала с нас хоть какой-нибудь документ.

На руках у нее тявкала отданная в залог породистая болонка, о ноги терлась дюжина каких-то жирных котов, рядом ковырял в носу трехлетний чумазый мальчишка.

Я горячо доказывал ей, что кроме одежды и кроссовок, на мне ничего нет, да и какие в шестом классе паспорт и права.

Наверное, я напоминал кота Матроскина из мультика, у которого вместо документов были только кошачий хвост.

Пока мы спорили, пристало сразу пять лодок и начался натуральный дурдом. Болонка лаяла, коты шипели, а красные как раки от полуденного солнца отдыхающие, сами рылись в сумке, разыскивая свои документы, деньги и права.

Один парень чуть было не ушел с чужим паспортом, но вовремя заметил свою ошибку.

– Это какой-то кошмар! – пожаловалась нам тетка, которая сама же его и создала.

– Раньше мы оставляли залог в будке, там у каждого был свой номер квитанции с указанием полки, ну или металлический жетон – подсказал ей я.

– Спасибо мальчик, но я тут вообще ничего не знаю, меня наняли только позавчера, хозяина здесь вообще, по-моему, нет, просто в домике живет толи какая-то многодетная семья толи собранные вместе беспризорники.

Собранный беспризорник уже стоял рядом и хмуро пинал босой ногой деревянную скамейку. Другой помельче, загорелый дочерна, хотя лето только начиналось, задумчиво чесал свой облупленный нос, наблюдая за жующим козявки младшим братом.

Болонку и пару особенно жирных котов разобрали, остальные коты оказались тоже беспризорниками и не требовали от тетки никакого внимания.

В конце концов, мне удалось ее уговорить и, оставшись в трусах и плавках, мы босиком затрусили к покачивающимся от еле заметных волн лодкам.

Загорелый дочерна мальчишка, почти мой ровесник, вручил нам неподъемные весла, и первым спрыгнув в лодку, показал, куда и как надо их вставлять.

Я дал ему тысячу, и на его лице заиграла улыбка. Если у него действительно нет дома и родителей, мне было его жаль.

Отвязав канат, я сел на еще мокрую от прошлых гребцов скамейку и взялся за весла. Парень, нагнувшись, уперся руками в лодку и с силой ее оттолкнул.

Я греб, маневрируя у причала, а Мишка сидел на корме и, нагнувшись, разбирался с нашими сумками.

Парень все еще стоял, смотря в нашу сторону. По-моему он собирался закурить.

– И так, наши приключения начинаются! – радостно потер ладони мой друг, – давай выберемся из этой Рублевской лужи на речные просторы.

Я был полностью с ним согласен, Рублевское водохранилище конечно не лужа, но интереснее плыть по реке.

Мне нравилось грести, любуясь берегами и загорать одновременно.

Правда, время похода мы выбрали не самое лучшее. Под таким солнцем запросто можно было сгореть.

Отложив весла, мы намазали кремом друг другу спины и плечи, после чего Мишка перебрался на нос, и сразу стало труднее управлять лодкой.

– Водичка так себе….холодная – сказал он, опустив в воду руку.

– Однако все купаются, даже малышня – указал я веслом на повизгивающий радостными детскими криками пляж.

Настроение у нас было просто ого-го! Недавно начались каникулы, шла уже третья неделя лета или по другому июнь, и сегодня мы собирались с Мишкой устроить эдакий речной круиз к местным островкам, где нас ждал праздник желудка.

Я не обжора, но люблю вкусно поесть, а взятые из дома бутерброды это на речке всегда очень вкусно.

Вообще я давно заметил как скрашивает любую обстановку вкусная еда. Все мои знакомые ребята и точно весь мой класс, только из-за этого ходит на всякие там театральные спектакли и в музеи.

Я подозреваю, что культура у нас в России накрылась бы медным тазом, если бы не спасительный буфет.

Мои философские рассуждения прервал ойкнувший Мишка.

Наперерез к нам мчалась переполненная ребятами шлюпка, словно неприятельский корвет.

Хорошо быть независимым, вопреки правилам кататься на лодке без родителей, но у такой свободы есть и темная сторона! И, похоже, судя по недружелюбным рожам преследователей к нам приближалась эта самая, что ни на есть темная сторона.

– Я вспомнил, мне говорили, что тут орудуют шайки пиратов – побледнев дрожащим голосом, произнес Мишка – может быть, мы успеем вернуться назад?

Он, наверное, не заметил, как далеко мы уже заплыли. Впереди маячил первый остров на нашем пути. Справа давно закончился пляж и к Рублевскому водохранилищу подходили песчаные холмы.

Ну а слева, если верить Мишкиным словам, на нас надвигались алчные и беспощадные до денег и жратвы юные пираты.

Совсем недавно я научился по-собачьи плавать, в смысле не дальше самого длинного собачьего поводка, и мне не улыбалась перспектива проверить свои плавательные способности посередине черной от глубины и совсем не похожей по размеру на лужу – рублевской лужи.

Судя по всему, у пиратов хватило бы отсутствия мозгов, чтобы нас показательно потопить.

В трехместной лодке их было человек пять и пока нам трудно было определить их возраст, но один явно был постарше нас на год.

В прошлом году я любил устраивать гонки на лодках и даже иногда побеждал в них своих одноклассников, теперь у меня был серьезный повод снова победить.

Согнав Мишку на корму, я заработал веслами как пропеллер, и нам удалось скрыться за островом от их глаз.

– Может быть, вылезем на берег и спрячемся в кустах! – подпрыгивая от возбуждения и страха, предложил Мишка, но сам тут же понял что это ерунда.

В лучшем случае пираты высадятся гурьбой на остров, набьют нам морду и ограбят нас до трусов. В худшем случае после этого отгонят от берега нашу лодку и оставят нас до утра здесь куковать.

На земле у нас не было ни единого шанса на победу, а лодку на воде не так-то просто отобрать.

От интенсивной гребли у меня болели руки, ноги, спина и живот, словно я весь день провел в «качалке» С непривычки я сильно подустал и с обреченным видом встретил появившуюся из-за острова шлюпку.

Увидев нас, пираты заверещали как стадо обезьян, а их предводитель поднялся на носу лодки во весь рост. Приставив козырьком к глазам ладонь, другой рукой он властно указывал на нас. На нем были только сини плавки, но вел он себя как адмирал.

Все-таки я не оставлял тщетных попыток не дать им вплотную к нам приблизиться, хотя они и пытались парализовать мою волю, обещаниями набить мне морду, пока произносимыми из относительного далека.

– Стойте малявки, а то хуже будет – закричал фальцетом их капитан.

Но я по собственному опыту знал, что хуже будет, если они нас все-таки догонят.

Когда я прошлой осенью воровал яблоки в городском саду мне тоже самое орал красный от злости сторож. Представляю, что бы он со мною сделал, если бы поймал.

Блин! Ну, все-таки мы попались. Наши лодки так сблизились, что слиплись бы бортами, если бы я немного не отгребал.

Ребята в соседней лодке имели вполне нормальные лица, несмотря на свои разбойничьи вопли и агрессивный вид, а их главарь мог рекламировать нижнее белье в каком-нибудь русском плейбое.

То-то мне его хитрая рожа показалась какой-то знакомой, где же мы могли встретиться сволочь с тобой!?

Думать о том, какие примерные мальчики собрались нас побить и ограбить, совершенно не хотелось.

Скорее я думал о том, какое длинное и тяжелое у меня под рукою весло.

Если сильно повезет, я им устрою братское кладбище на их наутилусе, но это только если очень сильно повезет.

Когда я злюсь и особенно когда сильно праздную труса, во мне почему-то просыпается кровожадный монстр. Если бы мои фантазии хотя бы наполовину сбылись, я бы учился в школе один. Даже бы Мишке не повезло, потому что мы с ним часто ссоримся и ругаемся.

Представив перед собою вместо мальчишеских лиц кровавый компот, я содрогнулся от отвращения.

– Эй,… пацан,…. Але!!! Я к тебе тормоз обращаюсь – вернул меня к действительности пиратский адмирал. Его рука крепко вцепилась в наш левый борт.

– Ну, бурундук, покажи чего там у вас в сумках – приказал он нервно сглатывающему слюну Мишке, но тот, покраснев от обидного прозвища в отчаянии заорал: – сам бурундук!

– Похоже, все-таки придется дать этим огрызкам по роже – задумчиво и как-то меланхолично и мирно произнес невозмутимый адмирал.

Дисциплина на его корабле, судя по всему не хромала. Когда говорил главарь, шавки молчали.

На мгновения наступила полная тишина, только плеск волн о борта лодок, да шелестящий листвой недалекого островка, ветер.

Задрав голову, я с тоской посмотрел на ясное голубое небо над головой, и бодро летящие куда-то белоснежные барашки облаков.

Мир над нами был так прекрасен, а внизу шевелилась такая гадость.

– У них там куча жратвы, на всех хватит! – радостно раскрыл рот ихний шпион, каким-то непостижимым образом разворошивший своей длинной веткой наши сумки.

Ветку эту Мишка, конечно как всегда запоздало, у него отобрал. За что тот, набрав в рот слюны, не метко, но обильно начал в нас плеваться.

******

– Ладно, школота, кидайте свои припасы к нам – увидев нагромождение бутербродов и бутылку кваса, невольно облизнувшись, приказал предводитель пиратов.