Loe raamatut: «Релокант»

Глава 1

2047 год. Междумирье. Тридцать дней после релокации.

Мишка бежал по длинному коридору, освещенному тусклым светом потолочных ламп. Он бежал экономно, расходуя сил ровно столько, сколько было нужно. Он выложится там, в самом конце. Обшарпанные стены, покрытые облупившейся краской, тускло поблескивали в такт моргающим лампам. Коридор уходил вдаль почти на километр, и он был прямым, как стрела. Он не зря свернул сюда, в этот тупик. А точнее, это для всех тут был тупик. Там, за предпоследней дверью справа будет Черное озеро. Ему туда.

Вой гончих раздался за его спиной. В этом вое слышалось торжество и уверенность в своих силах. Гончие знали, что этот коридор заканчивается запертой дверью, которая способна выдержать ядерный взрыв. У Мишки не хватило бы сил открыть ее, а все остальные двери по бокам коридора вели в тупиковые локации, в которых не было ничего полезного. Крошечные мирки размером в гектар. Они были просто пустышкой, и этот факт проверен сотнями смертей. А иногда там ждала смерть мучительная, как в Черном Озере, например. Если попасть в любую из боковых локаций, то это верный конец, гончие возьмут в клещи и разорвут. Знающие люди говорят, непередаваемые ощущения. Болевые рецепторы выставлены на стандартный уровень, значит и боль будет самой настоящей. Настоящие хищники убивают быстро, разрывая зубами шейные сосуды. Тут все сделано наоборот, гончие рвали, начиная с ног, медленно подбираясь к жизненно важным органам. Господи боже, и какой псих придумал такое в виртуальном мире? Кому это вообще было нужно?

Мишка побежал, что есть сил. Он уже начал жалеть о своем решении. Он же еще малек, сявка, желторотый птенец. Ему же не зря советовали посидеть в Преддверии годик-другой, набираясь опыта. Но он не послушал, нет у него столько времени.

Гончие всегда шли тройками. Почему тройками? Да потому что завалить одну гончую для новичка, при определенном везении, еще возможно, двух – невероятно тяжело. Это было почти эпическим подвигом, о котором шумел форум и ленты новостей во всех Красных Мирах. Трех гончих в одиночку пока еще не убивал никто и никогда, а вот Мишке сегодня придется это сделать. У него просто нет выбора, ведь это единственный быстрый путь, который поможет вырваться в Преддверие Желтых Миров. Так сказал Оракул, а он крайне редко давал определенные советы. Чаще это был густой словесный туман, навеянный той дурью, которую Оракул вгонял в себя кубометрами. И что на него нашло тогда? Ведь он открытым текстом сказал Мишке, что нужно сделать. И даже взгляд пожилого обдолбанного негра с дредами на голове в этот раз был на диво ясным и цепким. Мишка еще никогда его не видел таким.

Вой гончих приближался, и парень кожей ощутил жуткую смерть, что неслась за ним на всех парах. Как только эта тройка обнаружит его, она подаст знак остальным псам. У него будет еще минут пять-семь. Если он не уложится в это время, ему уже ничего не поможет. До заветной двери двести метров… сто пятьдесят… сто… В уши ударил тяжелый низкий рев, почти на грани слышимости. Его засекли! Гончие слышали в другом диапазоне, но инфразвук, который они испускали при виде жертвы, приводил ту в панический ужас, лишающий воли и заставляющий делать глупые ошибки. Звук потек по коридору липкой удушливой волной, отражаясь от стен и потолка, переплетаясь тугими узлами и порождая отголоски в самых дальних его углах.

Коридор был узким, а потому гончие бежали цепочкой, одна за другой. Заветная дверь находилась уже за Мишкиной спиной, когда из сумрака появилась первая из них. Длинное упругое тело, покрытое угольно-черной лоснящейся кожей, длинная пасть, усаженная острейшими клыками и острый нюх. Глаз в обычном понимании у этих тварей не было. Поговаривали, что они чувствуют определенный спектр электромагнитных волн, но это были только слухи. Гончие об этом никому не рассказывали, потому что разговаривать не умели. Но зато они умели открывать запертые двери, и это было просто удивительно. А еще они способны очень долго бежать, загоняя добычу, чтобы ускориться на последнем этапе, покрывая в два-три прыжка расстояние до жертвы.

Пятьдесят метров до гончей… Двадцать пять… Пятнадцать… Десять… Пять! Сейчас!

Мишка вскинул пистолет, который выдал ему на входе смотритель, и нажал на курок. В нем всего лишь один патрон, и промазать нельзя. Выстрел пришелся в грудь, и стокилограммовая туша доехала до Мишкиных ног, укоризненно глядя на него потухающим взглядом.

– Есть! Есть! – Мишка заорал от восторга, глядя, как гончая рассыпалась в мельчайшую пыль.

Он скосил глаза на черный браслет, охватывающий левое запястье. На панели ярко вспыхнула Руна Феху, первая руна из тех трех, что ему предстоит собрать. Но расслабляться нельзя, вторая гончая была в пяти секундах от первой, которая слишком уж увлеклась погоней. Третья бежала рядом со второй, тут Мишке не повезло. Он открыл заветную дверь, проскочил внутрь и захлопнул ее прямо перед разочарованной мордой пса. Или не пса… Эта тварь не похожа ни на одно живое существо. То ли пантера, то ли собака, да и от куницы в ней тоже что-то было. Мишка привалился к двери спиной. Какое-то время она удержит их, надо восстановить силы. Они не смогут открыть дверь, пока он держит ручку изнутри, это известно всем. Но гончие обладали бесконечным терпением, ведь, в конце концов, они ведь обычная нежить.

Тут было жарко, очень жарко! Если в коридоре за спиной плюс двадцать, по ощущениям, то здесь оказалось не меньше сорока пяти в тени. И влажность! Влажность была просто чудовищной! Пот потек ручьями, а Мишка осмотрелся. Несомненно, он находился в джунглях. Он видел джунгли по телевизору, когда еще был живым. Странно звучит, ведь он ощущал себя живее некуда, и даже сердце прыгает в груди, словно бешеный заяц. Да и одышка разрывает ребра острой болью, словно он и не внутри колоссального сервера, а в школе, на уроке физкультуры. Пора!

Мишка приоткрыл дверь и рванул к берегу озера, благо до него было рукой подать. Оно не зря называлось Черным. Оно таким и оказалось, а его неподвижная ртутная гладь напоминала зеркало, которое не тревожили всплески рыб или упавший листик. Озеро было мертво, и оно убивало любого, кто посмел войти в его воды. Убивало наверняка, это тоже проверено сотнями новичков, легкомысленно тратящих первые три-четыре жизни. Лишь потом, когда в запасе не останется почти ничего, появляется понимание, что надо быть осторожней, ведь их всего десять. Но уже слишком поздно. Глупые людишки, что были никчемными даже тогда, когда еще оставались живыми, попадая в «Зазеркалье», не становились умнее. Они так и не использовали тот шанс, что давала им система, и сгорали дотла, словно свеча, исчезая из обоих миров навсегда.

Мишка подошел к берегу. Он не должен попасть в воду. Чтобы ни случилось, он не должен! Пока не должен!

Дверь медленно открылась, и вторая гончая повела безглазой головой, на которой шевелились влажные ноздри. Вновь раздался низкий рев, от которого у Мишки даже зубы заныли, и чудовищный пес рванул вперед, раскрыв огромную пасть. Мишка и не подозревал, что гончие могут так раскрывать рот. Будто там и вовсе не было челюстного сустава. Хотя… Какой, к чертям, может быть сустав у компьютерного кода. Мишка достал нож, последнее из оружия, полагавшегося новичку. У него есть один удар, и нет права на ошибку, ведь эту шкуру ножом не пробить. Огромная пасть все ближе, и Мишка ударил острием прямо в глотку. Огромные зубы сомкнулись, откусив его кисть, а гончая осыпалась тончайшим песком.

– А-а-а! – заорал Мишка от невыносимой боли.

Из культи хлестала кровь, и он краем сознания заметил вспышку на браслете. Руна Уруз встала на свое место. Но сейчас это почему-то радовало несильно. Все это заняло какие-то мгновения, и последнее, что Мишка увидел, была туша третьей гончей, распластавшейся в прыжке. Он успел вступить в черную воду, густую, словно кисель. Эта вода и сейчас осталась мертвенно неподвижной, но по ноге уже пополз холод яда. Того самого яда, что убьет его через пару минут. Гончая сбила Мишку с ног, и он беззвучно упал в ледяную жидкость, захлебываясь собственной смертью. Тоскливый вой гончей резко оборвался, их вода озера убивала моментально, но они, к счастью, были туповаты. Мишка умирал тоже, но на браслете уже вспыхнула руна Турисаз, возвещая переход в следующий мир. Оракул не наврал. Он все-таки смог!

* * *

За двадцать лет до этих событий. Год 2027. Отель «Билдерберг». Город Остерберк. Нидерланды.

Заштатный городишко в сытом европейском захолустье, маленький, чистенький и тошнотворно скучный. Таким был Остерберк, не примечательный ничем, кроме того, что именно здесь, в 1954 году произошло первое заседание Билдербергского клуба. Клуба, в котором полторы сотни человек решали судьбы мира. Сюда не пускали всяких «золотых» мальчиков, заработавших свой первый миллиард в двадцать лет. Сюда не пускали глав государств третьего мира, как не пускали ярких и модных политиков. Сюда приглашали финансовую элиту планеты, топовых журналистов и профессоров философии. Тут непременно присутствовали представители по-настоящему «старых денег», по сравнению с которыми даже Ротшильды казались нуворишами. Заседания частенько вели принцы крови и королевские особы, представляя своим авторитетом древнюю аристократию Европы, владельцев ее земель и недвижимости в центре европейских столиц. Впрочем, «золотые» мальчики тоже иногда бывали здесь, но только когда их вызывали взрослые дяди, как, например, сегодня.

– В этом виски определенно что-то есть, Билл, – глава одной из крупнейших финансовых корпораций сделал острожный глоток. – Сколько ты отдал за него?

– Семьдесят тысяч за бутылку, Уоррен, семьдесят тысяч, – самодовольно ответил другой бизнесмен, сидевший напротив и увлеченно поедающий гамбургер. Из всей элиты мира только он один ел эту дрянь. Об этом знали все, а потому повара отеля, едва сдерживая брезгливость, готовили это блюдо для одного из самых влиятельных людей планеты. В этой комнате находился еще десяток человек: главы инвестиционных компаний с активами не менее пяти триллионов долларов на каждого. Собственно, они, как портфельные инвесторы, и владели двумя третями мировой экономики. Средний возраст присутствующих был сильно за семьдесят. Тут точно не нашлось бы никого младше шестидесяти пяти, зато сидели и те, кто перешагнул столетний рубеж.

– Надо прикупить ящик-другой, – задумчиво сказал Уоррен, катая на языке уникальный напиток. – Прекрасный букет, просто прекрасный. Где ты его взял, Билл?

– Так что будем делать? – нетерпеливо спросил глава корпорации «Блэксток». – Времени почти нет! Мы едва держим рынки!

Присутствующие поморщились. Вот ведь торопыга какой, а почти десять триллионов в управлении. И как он такими деньгами рулит, не имея и толики терпения.

– Лоренс, Лоренс…, – укоризненно сказал Билл. – Вопрос уже решен, ты же знаешь. Наши аналитики нашли выход.

– Нашли! – уныло забубнил Лоренс. – Если они ошиблись, нам конец. Финансовой системе остался жить год. А потом все! Крах! Катастрофа! Мы не можем больше печатать деньги. Русских денег у нас больше нет, китайских тоже. Арабы и индусы перекладываются в золото. Японию, Корею и Европу мы вычерпали до дна. Мы едва сдерживаем поток облигаций, который идет на рынок!

– Все уже решено, Лоренс, – Чарли, перешагнувший столетний рубеж, посмотрел на Лоренса из-за толстенных линз. Мастодонт бизнеса был старомоден, и не хотел вставлять искусственный хрусталик, обходясь очками. – Даже Большие Парни согласны, что это единственный выход. И, правда, чего мы тянем? Зовите сюда этого балбеса.

Марк Гутенберг, самый золотой из всех «золотых» мальчиков на свете, поднялся в президентский люкс, изрядно нервничая. Он не ждал ничего хорошего от этих людей. Да, он икона бизнеса, пример для всех молодых стартаперов мира. Его состояние исчисляется десятками миллиардов долларов, но по сравнению с этими людьми он полное ничтожество. Он застыл перед дверью, поправил зачем-то прическу и сделал несколько медленных вдохов, которым его научила жена-азиатка. Потом он решительно открыл дверь.

– Вы хотели меня видеть? – Марк упрямо посмотрел на этих людей. Он их ненавидел и боялся, а они презирали его и одновременно им восхищались. Смешной чудак с амимичным рыбьим лицом создал миллиардный бизнес из ничего, но он уже не владел им. Просто пока он об этом не знал.

– Пятьдесят пять процентов, Марк, – проскрипел откуда-то из темноты один из стариканов. – У нас контрольный пакет.

– Так вот почему так взлетели акции, – молодой мужчина опустил плечи, разом постарев на десять лет. – Это вы скупали их. Говорите, что вам нужно.

– Твоя Бетавселеннная! – припечатал его Билл. – Мы готовы инвестировать в нее еще триллион.

– Она не готова! – вскинулся Марк. – Мне нужно еще лет пять-семь, и тогда…

Он даже зажмурился, уйдя в свои мечты, а собеседники смотрели на него с жалостью, как на больного ребенка. Они жили в мире цифр, в нем не было места розовым пони и радуге.

– У тебя полгода, – жестко ответил Уоррен, делая глоток виски стоимостью в две годовые зарплаты американского учителя за бутылку.

– Невозможно! – Марк мотнул курчавыми патлами, выражая резкое неприятие. – Это же Бета! Вселенная! Бета, понимаете? Это же тест! Ее же глючит так, что у меня разработчики с ума сходят.

– Это ты не понимаешь, мальчик, – мягко ответил Чарли, выкатив вперед свою коляску на электроприводе. Он был самым дипломатичным из всех, потому и взял на себя разговор с этим большим ребенком. – Доллары скоро вернутся домой, Марк. Все, что мы печатали пятьдесят лет, будет предъявлено к оплате. Ты понимаешь, что случится тогда?

– Катастрофа, – побледнел Марк. – Инфляция триста-четыреста процентов, банкротство рынков и всех пенсионных фондов, и гражданская война на закуску. Но почему именно сейчас?

– Так должно было случиться, – пожал плечами Чарли. – Эта финансовая модель себя исчерпала, не более того. У Рейгана получилось, и он сокрушил Советский Союз, начав печатать необеспеченные деньги. Но все понимали, что делать это вечно невозможно. За все надо платить.

– Да, но при чем тут я? – не на шутку удивился Марк.

– Капиталу нужны новые стимулы для роста, – пояснил Чарли. – Рынку нужны новые потребители, которые заместят нам китайцев, индусов, русских и арабов.

– Я, кажется, понял! Вы хотите перенаправить все токсичные активы в Бетавселенную! – лицо Марка прояснилась. – Это серьезно! Я в деле!

– Сколько миров ты можешь создать там, подобных Земле? – деловито поинтересовались истинные владыки этого мира.

– Теоретически, сколько угодно и на любой вкус, – пожал плечами Гутенберг. – Хотите быть дельфином, пожалуйста! Хотите стать ковбоем на Диком Западе – нет проблем! А может, вы хотите стать падишахом и жить в немыслимой роскоши – и это возможно. Покупай бриллиантовый аккаунт – и мы сделаем тебе персональный рай.

– Я же говорил вам, что он не безнадежен, а вы не верили, – хрипло проскрипел Чарли, издав звук, похожий на тот, который издает резинка, когда ей водят по стеклу. Это он так смеялся. – Я, пожалуй, куплю себе такой аккаунт перед тем, как умереть. Только не бриллиантовый, а что-нибудь посерьезней.

– Да зачем тебе это, Чарли? – захохотал Марк. – Ты ведь даже калькулятором пользоваться не умеешь! Ты все еще крутишь ручку арифмометра! Зачем тебе такой аккаунт? Ты хочешь поиграть пару раз перед смертью?

– Я ошибся, – разочарованно ответил Чарли. – Он все-таки кретин, хоть и очень умный. Понимаешь, мальчик, я вообще не собираюсь умирать. А еще я хочу, чтобы и остальные люди тоже не умирали. Нам нужны потребители, Марк, очень много потребителей. Гораздо больше, чем есть у нас сейчас. Видишь ли, решая, как остановить новую Великую Депрессию, мы случайно открыли бессмертие.

Глава 2

2047 год. Реальный мир. г. Финстервальде. Германия. За две недели до релокации.

Михаэль Кляйн шел по улице, пиная пустые банки. Это по записи в айди он был Михаэль, а дома мама, переселенка из Казахстана, звала его Мишкой. Он родился здесь, и притяжения далекой родины не ощущал. Да и нечего было ощущать. Между Западом и Востоком опустился железный занавес, который оказался похлеще, чем в годы Холодной войны. Даже интернет разделили, блокируя выход на вражеские ресурсы. То, что творилось там, за рубежами Свободного Мира, для всех оставалось загадкой. Лишь телевидение и новостные сайты рассказывали про жизнь за восточной границей страшные истории, от которых впечатлительные личности досрочно седели и обзаводились памперсами. Но Мишка этому не верил, слишком уж они перегибали палку. Хотя там тоже было не сладко, это факт. Мама рассказывала ему, что когда мир разорвали напополам, как старую газету, то никому от этого лучше не стало. Напротив, очень сильно выросли цены, а зимой в домах похолодало градуса на четыре. Русские ушли и унесли с собой дешевый газ. Потом сделали ручкой арабы. Потом исчез китайский ширпотреб. Все стало дорого, очень дорого. Впрочем, зеленая энергетика всех спасет, нужно просто потерпеть. Так им говорили. Мишка терпел. Ну, а что еще ему оставалось делать?

С работой в их городишке туго, и вот прямо сейчас ее нет совсем. Тут, на востоке Германии, и раньше было похуже, чем на западе, но сейчас везде одинаково хреново. Впрочем, в Халифате совсем скверно, говорят. Целые страны теперь живут по шариату, который ввели на референдуме в прошлом году. Наивные шведы, которых осталось меньшинство в собственной стране, учатся носить хиджаб и платят джизью, налог на неверных. Впрочем, тут, в бывшей ГДР гостей с жаркого юга куда меньше, чем на западе. Не приживаются они здесь, и уходят в более зажиточные земли. Мусульманский квартал в Финстервальде – всего несколько улиц.

На носу референдумы в Нидерландах и Дании, и их результат уже ясен всем. Тяжело проголосовать, когда на улицах толпятся тысячи чернявых парней, которые настоятельно советуют местным посидеть дома до завтра, во избежание травмы, ведь на улице сильный гололед. Он частенько бывает в начале сентября…

В конце двадцатых, когда развалился Евросоюз, воцарился хаос. Испания, Италия и Греция отказались платить по долгам. Да и нечем им было платить, он все проели на три поколения вперед. На Балканах снова вспыхнула война всех против всех, и на север хлынули десятки тысяч албанцев, изгнанных из родных мест. Мужики, знающие, как держать автомат, осмотрелись и примкнули к Халифату, наплевав на тех, кто дал им кров и еду. Беспробудный мрак длился почти десять лет. Тяжелое тогда настало время. Мишка тогда был маленьким, но до сих пор помнит насмерть перепуганную маму, которая прижимала его к себе, когда на улице снова начинали стрелять. Прошло несколько лет, и жизнь понемногу вошла в колею. Прежние, сказочные времена помнили лишь люди старше сорока, которые брюзжали, глядя на рассыпающиеся дороги и облезлые, изрисованные граффити, фасады домов. Мишке на это было плевать, он и не знал, как может быть как-то по-другому.

– Новый счастливчик! Джейсон Монро! Прошу! – новый выпуск шоу, которое Мишка так ненавидел, включили в тошниловке, мимо которой он имел несчастье пройти.

– Он заработал достаточно, – надрывался противный ведущий, – чтобы купить серебряный аккаунт у корпорации «Бета». Он поднялся с самого низа, а теперь у него есть собственный дом, машина и страховка! И теперь ему всегда будет двадцать пять!

– О-о-о! А-а-а! О-о-о! – в фальшивом восторге бесновалась массовка в студии, которая этого самого счастливчика ненавидела до зубовного скрежета.

– Скажите, Джейсон, как вы добились этого? – верещал ведущий.

– Я из первой волны релокантов, – ответил смущенный Джейсон, подтянутый мужик с белоснежной искусственной улыбкой. – Это было почти двадцать лет назад. Я попал в Зеленую зону и пошел работать в риэлторскую контору. Вы же помните, какой бум был в то время на недвижимость в Зазеркалье. Тогда-то я и заработал основные деньги. Даже детям, которые остались там, в реале, смог помочь.

– Не Зазеркалье, Джейсон! – укоризненно посмотрел на него ведущий. – Земля-2! Мы тут не произносим это сленговое название.

– Да, конечно! – поправился Джейсон. – Земля-2. Просто ее все так называют.

– Удивительно! Потрясающая история! – заверещал ведущий, такой же виртуал, как и счастливчик. – Открой нам тайну, Джейсон, ты будешь менять пол? Твои подписчики замерли в ожидании! Я читал комментарии на твоей страничке, многие думают, что ты станешь не Джейсоном Монро, а Мэрилин!

– Я, пожалуй, останусь мужчиной, – смущенно ответил Джейсон. – Я слишком старомоден для этого.

– Жаль! Упустить такой шанс! – разочарованно протянул ведущий, но потом игриво подмигнул. – Тогда ты, наверное, прибавил себе кое-где пару сантиметров. Да, Джейсон?

– Ну…, – смутился герой.

– Не стесняйся! – наседал на него ведущий. – Ну, же!

– Прибавил немного, – ответил пунцовый Джейсон.

– Вот! – торжествующе проревел ведущий. – Счастливчик! Ты уже решил, в какой мир отправишься жить? Ты выбрал себе суперсилу?

– Я думал стать эльфом, – помялся Джейсон. – Это было моей детской мечтой.

– И теперь его мечта сбылась! – заорал ведущий, который вскинул руки в экстазе. – Узрите!

– Вот твари! – сплюнул немолодой уже владелец кафешки, он же повар и официант в одном лице. – Теперь даже сдохнуть нельзя по-человечески, отправляют в это гребаное Зазеркалье. А вот если я не хочу пахать еще одну вечность? Что тогда делать?

– Умри, – пожал плечами Мишка. – В зеленой зоне всего две запасных жизни. Три раза спрыгни с крыши, и делу конец. Только, говорят, болевой порог при самоубийстве повышен впятеро, очень неприятно будет. И каждое новое самоубийство больнее в три раза, чем предыдущее. А так – раз плюнуть.

– Тебе легко говорить, – проворчал тот. – У вас молодых, ветер в голове. Ишь, придумал, с крыш прыгать! Грех это смертный!

– Бога нет, – механически ответил Мишка. – Иначе как бы он все это допустил? В Германии не осталось ни одной действующей церкви, забыл?

– Как это бога нет? – фанатично сказал владелец кафе. – Это же конец времен. Господь явил нам ад и рай.

– У меня парочка знакомых перебралась в Зазеркалье, – пожал плечами Мишка. – У одного была лейкемия, а второй смог доказать в суде, что жизнь в реале ущемляет его гражданские права. Они говорят, что в их мире вполне неплохо. И аренда жилья намного дешевле, чем тут. Мы частенько созваниваемся.

– Мне вчера сделали слепок матрицы, – обреченно сказал владелец кафе. – Мне через полгода шестьдесят пять стукнет. В магистрате сказали, что отсрочку не дадут. Сволочи! Меня через полгода усыпят, как больного пса, тело пустят на белок для пищевых брикетов, а потом переселят в какой-то сраный компьютер, где я снова должен буду работать и платить налоги. Только в отличие от этой жизни, вечно! Понимаешь, парень? Вечно!

– Земля нуждается в отдыхе, – ответил заученной фразой Мишка. – Мы спасаем экологию и не обременяем собой природу.

– Ты это черным расскажи, – хмыкнул его собеседник. – Они плодятся, как кролики, и ни в какое Зазеркалье лезть не собираются.

– Нет, я слышал, как один из них по телеку высказался, – возразил Мишка. – Он сказал, что именно там рай для праведников, с гуриями и прочими причиндалами.

– И что, там, правда, есть гурии? – с интересом посмотрел на него владелец кафе.

– А в чем проблема? – удивился Мишка. – Это ведь сделать куда проще, чем стариков на пенсии содержать. Я тестировщиком подрабатывал на этом проекте. По семьдесят марок в день платили, между прочим. Там, кстати, простейшая локация. Хлеб, фрукты, мясо, ручеек и немного деревьев. И что характерно, они и там тоже не работают.

– Нет, – покачал головой владелец кафе, – они на это не пойдут. Им набор железок не заменит Бога. Они как раз веруют в него по-настоящему. И стариков своих они почитают, в отличие от нас, цивилизованных людей. Они не станут избавляться от них таким образом. Нет, я в это просто не верю.

– Посмотрим, – пожал плечами Мишка. – Я думаю, деньги закончатся, и они засунут своих стариков и больных в Зазеркалье, как миленькие. Сейчас и молодые без работы сидят, не то, что старики.

– Поешь чего-нибудь? – с надеждой спросил владелец кафе.

– Денег нет, – с сожалением ответил Мишка. – А тебе работник не нужен?

– Смеешься, да? – вздохнул крепкий еще немолодой мужчина. – А, черт с тобой. Садись за стол, накормлю. Заплатишь, когда сможешь.

* * *

Зазеркалье. Преддверие Красной ветви. Первый день после релокации.

Огромный зал приемного покоя уходил в бесконечность. Золотистый круг, в котором вдруг возник Мишка, вспыхнул ярким светом и потух.

– Двигайтесь вперед, не задерживайте прибывающих! – равнодушный механический голос вывел Мишку из состояния ступора. – Для вашего удобства на пол нанесены стрелки. Следуйте указателям! Спасибо, что соблюдаете правила.

Мишка двинулся вперед, переступая своими новыми ногами. Он был в Зазеркалье, это точно. Но разницы он не чувствовал. Он был живым! Просто живее некуда! Мишка ущипнул себя для верности. Больно! Он подпрыгнул, потом присел и ощутил, как хрустнули колени, словно он часа три летел перед этим в самолете. Хотя, кого он обманывает, он никогда не летал на самолете. Он из своего города почти никуда и не выезжал. Откуда у безработного парня из глубинки деньги на путешествия?

– Земля-2 приветствует тебя, релокант, – ослепительно красивая блондинка улыбнулась Мишке так, что у него что-то сжалось в груди. Интересно, тут стояк по утрам бывает? – посетила его неожиданная мысль. Надо будет проверить. Обычный стояк вроде бы есть.

– Ты попал в Красную Ветвь миров, релокант, – продолжила блондинка. – Я проведу вводный инструктаж. Он будет сохранен в твоей памяти. Потом ты сможешь пересмотреть его, он уже помещен в твою коллекцию видеофайлов. Для большего удобства инструктаж выделен красным флажком.

– Итак! – продолжила блондинка. – Ты попал в Красную Ветвь миров, а это значит, что здесь максимально опасно, но и награда тоже максимальна. Тебе дается десять жизней, релокант. Постарайся потратить их с умом. Ведь если тебя убьют в десятый раз, ты просто исчезнешь в обоих мирах. Сейчас у тебя бронзовый аккаунт, а это значит, что смена имени, пола и внешнего вида тебе недоступны. Пока ты слаб, глуп и беспомощен. Тебе недоступно даже простейшее заклинание. Я уверена, ты делал осмысленный выбор, когда нарушал законы нашего демократического общества. Ты готов рисковать, релокант, и это главное! Ты можешь приобретать новые навыки, преодолевать препятствия и зарабатывать деньги. Большие деньги! Удачи тебе, релокант!

– Э-э-э…, – не понял Мишка. – Это что, все?

– Земля-2 приветствует тебя, релокант, – все так же ослепительно улыбнулась блондинка. – Ты желаешь пройти инструктаж еще раз?

– Нет, – ошалело посмотрел на нее Мишка. – Не желаю. А куда идти-то теперь?

– Земля-2 приветствует тебя, релокант, – вновь улыбнулась блондинка, но парень не стал ее слушать и побрел, следуя зеленым стрелкам на полу.

Он шел минут пять, а стрелки закончились у самого обыкновенного лифта, только новенького и сияющего нержавейкой, как… Мишка не знал, что еще так сияло в его прошлой жизни. Машина смотрящего по их району, пожалуй. Больше ничего в голову не приходило. Дверцы закрылись, а Мишка уставился на панель, где расположилось с полсотни кнопок без каких-либо опознавательных знаков. Все кнопки казались абсолютно одинаковыми, кроме одной, в центре. Она была существенно больше.

– Выберите ваш новый мир, – раздался механический голос. – Изменить выбор будет невозможно. Если вы не сделаете выбор самостоятельно, то система сделает это за вас. Большая кнопка в центре приведет вас в Преддверие Красной Ветви Миров. Это наиболее безопасная зона, где релокант может пройти адаптацию. Десять, девять, восемь, семь…

– Да хрен тебе, – ответил лифту Мишка, – какая-то железяка за меня выбор будет делать. – И он ткнул в большую кнопку в центре. Ему очень хотелось пройти адаптацию. Ему посоветовали начать именно оттуда. Посоветовали еще там, дома…

Что характерно, лифт никуда не поехал, но дверь бесшумно открылась, показав самую обычную улицу.

– Преддверие приветствует тебя, релокант, – раздался торжественный голос. – Здесь максимально привычная для тебя городская среда. Компания Бета заботится о комфорте прибывающих! Удачи!

– Я дома? Надо было сдохнуть, чтобы опять в такую же задницу попасть? – изумился Мишка, который разглядывал дорогу с выбоинами, собачье дерьмо на тротуаре, расписанные кислотными красками стены домов и угрюмых прохожих. – Я же вроде бы только что оттуда!

Он повернулся, но сзади была все та же улица без малейших признаков лифта. Вот и все, здравствуй Красная Ветвь. И где же тут невероятные опасности, о которых все говорили? Он побрел вперед, с любопытством оглядываясь по сторонам. В животе заурчало и, к собственному удивлению, Мишка почувствовал, что сильно проголодался. И не только проголодался, но и устал. Какого черта? Он же теперь часть компьютерной программы, у него даже браслет какой-то на руке появился. Странный браслет, гладкий, черный, как антрацит, и снять его не получается. Деньги! Где деньги? Не может же он сюда без подъемных заехать. Тут, в отличие от других миров, в ходу были бумажные деньги. Вот они, в кармане! Целых двести долларов. Немного, – расстроился он. Это пятьсот привычных ему марок. На какое-то время хватит, а потом придется зарабатывать. Насколько он знал, смерть от голода в виртуальном мире не является невозможной. Напротив, от него умирали довольно часто и со всеми сопутствующими ощущениями.

Когда не знаешь, куда идти, нужно идти куда-нибудь. Тогда обязательно куда-нибудь придешь. Так говорилось в книжке, которую ему любила читать мама. Мишка брел по улице без всякой цели, просто пялясь на знакомые до боли пейзажи. Вот ведь угораздило его! И он сам это выбрал! Ведь в Зазеркалье есть локации на любой вкус. От мира, где люди воюют с гигантскими разумными насекомыми до мира, где они с ними же совокупляются. Все зависит от твоего аккаунта. Говорят, что начиная с золотого, ты уже можешь сам выбирать то, что хочешь из тысяч сценариев своей будущей жизни, меняя их раз в десять лет. А ведь золотой аккаунт – это еще далеко не конец. Для людей, по-настоящему богатых вообще нет ничего невозможного. Престарелые миллиардеры, к ярости своих наследников, залили корпорацию «Бета» реками денег. Говорят, что есть и платиновый, и рубиновый, и даже бриллиантовый аккаунты. Но все это уже было слухами. Если у тебя нет солидного счета и персонального менеджера в банке, то тебе об этом и знать незачем. Только расстраиваться будешь. Серебряный аккаунт – вот предел мечтаний обычного человека. Миллион долларов он вроде бы стоит. Доступно хорошим врачам, адвокатам, бизнесменам средней руки и чиновникам. Покупаешь страховку и выплачиваешь ее до шестидесяти пяти лет. А потом идешь в пункт эвтаназии, откуда тебя отправляют в мир иной, где ты продолжаешь жить вечно, работая и платя налоги. И жить там ты будешь куда лучше, чем в реале, потому что теперь навсегда останешься молодым, красивым и здоровым. И даже сможешь выбрать себе новый мир, пол и даже расу из специального каталога. Естественно, и полов, и рас было сильно больше, чем сто. Эльфы, гномы, орки – это так банально, что и говорить об этом не хочется. А как вам прожить десять лет огненным элементалем? А роботом-трансформером? А гигантской рогатой змеей? Фантазия дизайнеров не знала удержу, и каталоги для пресыщенных богатеев становились все толще, предлагая все новые и новые наслаждения. Даже чувственные переживания там на высшем уровне. На уровне, который был совершенно недостижим в реальной жизни. Ведь матрица релоканта подвергалась настройке, увеличивая или уменьшая те или иные эффекты. Эти переживания даже специально разрабатывали, беря за основу чувства человека, который занимается сексом с любимой женщиной, или принимает тяжелые наркотики, или болеет на боях без правил. Эффект гормонов, многократно усиленный программой, дарил просто незабываемые ощущения. Только плати.