Decennium I

Дмитрий Диас

Decennium I

ОТ

АВТОРА:

Что-то мне подсказывало, что нужно

написать предисловие. Но с другой стороны я каждый раз ловил ступор, понимая, что все, что хотел вам сказать, и так есть в моих стихах. Здесь бы к месту красовался отзыв о сборнике от какой-нибудь знаменитости или я мог бы петь дифирамбы всему тому, что повлияло на мое творчество. В итоге остановился на том, что в предисловии будут мои мысли о предисловии.

−− • −−−• − •− •−•• ••

Мечтали о большем,

А точней об ином,

Но социум горошит

Штампами перед сном.

Пишутся нами посланья,

Суть этих писем – жадность,

А когда-то хватало души…

Мне так казалось.

Сами надели оковы,

Бешеный ритм жизни,

Больные были здоровы,

Нас не убивали мысли.

Мы живём эго в угоду,

Нам злато трудно да̀лось,

А когда-то хватало свободы…

Мне так казалось.

Быть вровень фотообложке

Журнала стиля и моды,

Провожаем уже по одёжке,

Красота теперь – это расходы.

Сломлены силой коммерций

И живого почти не осталось,

А когда-то хватало сердца…

Мне так казалось.

Раздражённость стала нормой,

Органы чувств притупляем,

Мы сами созда̀ли платформу

И ходим по ней по краю.

Ором суть донести попытки

И по струнам души металлом,

А когда-то хватало улыбки…

Мне так казалось.

В нас растёт рана сквозная

И рана, размером с пропасть.

Нам видится, что вот немного

И мы прибавляем скорость,

Но как только душа пробудилась,

Нас убивает слабость.

А когда-то хватало силы…

Мне так казалось.

Порочный круг страданий

И в этом безумстве, пойми,

Стремясь к своим желаньям,

Нам нужно остаться людьми.

А когда-то в далёком детстве,

Нам жизни просто хватало

И счастье рождалось внутри…

Как думаешь, мне показалось?

−•• −−− −•− ••− −− • −• −

Документ номер четырнадцать.

Сладь – слать. Горечь – принять.

Плыть. Умереть. Восстать.

Умереть ещё раз, но при ожидании.

Умереть ещё раз, уже при исполнении.

Поколение верит в свободу.

Верит в свободу

Поколение повиновения.

Нормально миру жить в истерике?

Медитация теперь эзотерика.

Мы на шаг впереди своего сумасшествия.

И в полушаге горло от лезвия.

Предлагаю построить новую ядерную ракету!

Побольше, не как эта.

На эту нельзя полагаться,

Вдруг что-то после останется?

Я не хочу жить в мире, где есть война.

И я за это убью. Неси цветы.

Убью демонов внутри себя.

Давай, может и ты?

• ••• •−•• ••

Если мы были лишь уроком, лишь барьером в пути,

Если за опыт, ошибки, за слабость мы должны заплатить,

Если конец нашей повести мы всё же смогли допустить,

Тогда я совью из крупинок, обрывков, частиц твой образ

в ночи.

Это расстояние лёд, но лишь дотронься – растает,

Дорога казалась нам взлётной, но увы, она кольцевая.

Отлетели в полёте от крыльев так много шурупов и гаек,

Моя спальня теперь гостевая, но я тобою всё ещё

восхищаюсь.

Если мы пытались, но напутали с каркасом и наш плот –

бумажный,

Если нас приговорили мои бесы, а не суд присяжных,

Если наши счастья этажи ещё под нашим патронажем,

Я раскрою душу и скажу тебе сейчас… Хотя уже не важно.

Не сдержал зверя, отворил дверь, и ты убежала босой по росе,

Как объяснить, что наши разные взгляды на вещи это парсек?

Нет, это не диалог различных с тобой языков, а лишь диалект,

Но родной мой объект не вернёт ни лекарства аптек, ни этот

текст.

Если корень проблемы мы не сможем решить и до локон седых,

Если в нашей поддельной свободе мы больше похожи на

крепостных,

Если после ран ножевых, после сотен сквозных мы играем в

чужих,

То мой крик души наконец пусть закончит последней строкой

этот стих.

•−−      •−−• −−− − −−− −•− •

В потоке века технологий, машин и денег,

В слепой нон-стоп погоне за золотой рыбкой,

Срывая сроки и проклиная ежедневник,

Всегда есть время каяться и исправлять ошибки!

−•− −−− −−• −•• •−

Когда прокурен и проспиртован,

Хоть атеист, хоть выбираешь верить,

Рвёшь границы иль напрочь закован:

Ты только душу не забывай проветривать…

•−− • − • •−•      •−−• • •−• • −− • −•

Ветер перемен, новый век, время – деньги.

Кто в себя не верил, возненавидит понедельник.

Мегаполис тысячи строений, люди – тени,

Лучше промолчи и проверь себя на деле.

Мама, где я? Это то, что мы хотели?

Вчера мы запускали в небо змея,

Руки дрожали от сомнений, я мечты лелеял,

Мама, где зубная фея? И ты уже стареешь…

Взрослели по былым законам и поверьям,

Теперь другое время, другие взгляды, параллели,

И может ты не веришь, но не в таланте гений,

И лишь стремленье отделит героя от растенья.

−− −•−−      •−• •− ••• − • −−

Мы растём, лишь ломая себя на куски,

Внутренний пыл сжигает дотла всё намеренно,

И коль цели и думы в умах высоки:

Пепел станет взлетно-посадочной фениксу!

−−•• −• •− • −−−− −••−

Знаешь, тебе просто комфортно в прошлом,

И пугают неизведанностью пейзажи вдали,

Я не стану спорить, если скажешь, что это ложно:

Но не было раньше лучше, лучшее – впереди!

••      ••• •− −− −•−− •−−−      −• • •••− −• −•−− •−−−

И самый нежный стон

Раскроет тишина.

Твои слова слышны,

Слышны мои слова…

И шёпот ночи где-то рядом,

Он пробегает по спине…

Открой свою награду.

Открой себя во мне!

−−− − −•− •−• −−− •−−−

Открой мне двери, без лжи и суеверий,

Без клятв о вере, без надуманных поверий,

В край непомерный, во врата нашей империи,

Там, где не властно время,

И каждый царь, и гений.

Наступит день, где краски яркие с холста

Уступят место радуге в сердцах.

И на уста прольются светлыми зарницами

слепые небеса,

Где мы не помнили друг друга и

не знаем адреса…

−• •      −• •− −−•• −•−− •−− •− •−−− − •

Не называйте слабовольных добросердечными,

А тихих и воспитанных – безобидными.

Когда придёт время выходить на конечной,

Раскроются разные грани всех индивидуумов.

Пустая бочка громче, но с глухой осторожней.

Помни: добрый и добренький – это разные значения,

Жёсткий и жестокий – совершенно не одно и то же,

И чище камень поперёк, чем ветка по течению.

−− −•−−      •−• •− −−•• −•• ••− − −•−−

Мы раздуты, как мыльный пузырь,

Ло