Забытая Россия. Сборник рассказов

Быково

// Воскресенье, 17 февраля //

Быково больше известно как аэропорт, нежели усадебный комплекс. Центральным звеном, безусловно, является Владимирский храм (1789), выстроенный в псевдоготических формах архитектором Василием Баженовым³⁶. Ему вторит колокольня, гармонично вписанная в сложившийся ансамбль в XIX веке его учеником Иваном Таманским. Только что закончилась служба. Расходится паства. Шумной гурьбой разбегаются мальчишки и девчонки. На лицах прихожан умиротворение и улыбки. Внутри храма тишина. Уют. Богатый колорит интерьера.

Толстенный батюшка с огромным букетом благоухающих цветов. На лице счастливая улыбка. Общается с паствой, ежесекундно вдыхая аромат цветов, и блаженно щурится. Затем подходит к иконной лавке и начинает что-то талдычить женщине-служке, не прерывая процесс фитотерапии. Вот и скажи после этого, что им плохо живется. Позже сталкиваюсь с ним на улице (осмелюсь предположить, что мне посчастливилось общаться с протоиереем Валентином Дроновым). Интересуюсь, что еще сохранилось. Батюшка в мановение ока преображается. Глаза теплеют, в них появляется нотка озорства. Передо мной совершенно другой человек. Жестикуляция рук с выворотом кистей ладонями вверх: «Вы, наверное, даже представить себе не можете, что здесь еще усадебка есть?!» И столько радости в его глазах. Один жест, одно слово и он… твой близкий друг, внемлет твоим словам, проявляя интерес, сочувствие, сопереживание. И ты уже забыл про его большой живот, не замечаешь, быть может, барские замашки. Он твой, ты его. Вот что значит батюшка, настоящий Батюшка!

Описания его точны, но дорога длинна. Некоторая растерянность от обилия троп в заброшенном парке. Выбираю крайнюю правую, вьющуюся вдоль забора, и иду. Бреду, пока не упираюсь в сторожку охраны. Ныне на территории поместья дом отдыха. В плохом смысле слова. Территория больше напоминает заброшенный пионерский лагерь, нежели лечебно-оздоровительное учреждение. Да и особо смотреть нечего. Деревянные одноэтажные бараки. Липовая аллея с каменными вазонами на постаментах. Местами разбитые, расколотые. Каменный корпус администрации с обшарпанным желтоватым фасадом. И в глубине за старыми елями жемчужина усадьбы – двухэтажный дворец, возведенный в 1856 году швейцарским зодчим Бернаром Симоном. Пандус-подъезд, тумбы с шарами. Парадная лестница, украшенная греческими вазами. Семейный герб Воронцовых. Бледные выгоревшие тона. Серое небо, безрадостные краски. Лишь беззаботные кошки играют в салки, носясь друг за другом.

Собрался было ретироваться, но что-то подтолкнуло обогнуть дом, глянуть дворцу за «спину». Все как обычно. На первый взгляд. Снова герб на фасаде. Строгий узор наличников забитых фанерой окон да белокаменная, местами разрушенная, ограда. Выход к реке. Склон горы, по которому, рассекая снежную массу, летят стрелой санки. Визжит, радуясь, малыш, ему вторит со смехом отец, бегущий следом. Поворачиваю голову и… совершенно иной ракурс, награда за упорство. Балконный портик, поддерживаемый кариатидами – колоннами в виде прекрасных стройных женских фигур. Ради только этого стоило прийти сюда!

Позже нахожу еще одно волшебное место: ротонду, стоящую на островке в глубине парка ближе к церкви. Сохранились главка с флюгером, узорчатая роспись потолка и изящные капители колонн. В летнее время доступа нет. Кругом вода. Другое дело – зимой. Подходи, смотри, любуйся. Лишь бы оттепель не наступила да лед не потрескался. Удивительно, что ротонду еще не загадили, стены не исписали, лепнину не отодрали. Вокруг кучи мусора, окурки, бутылки. Кто-то пикник даже устраивал. А внутри чисто. Лишь несколько замысловатых росписей граффити, что, впрочем, совершенно не портит общей картины.

ТВЕРСКОЙ ФОРПОСТ

Волоколамск

// Суббота, 23 февраля //

Едем тем же составом, что и на новогодние праздники. Основная цель – Теряево, Волоколамск и близлежащая округа. Программа обширная. По меркам Московской области путь предстоит неблизкий, поэтому на все про все выделено три дня. К тому же, дабы не делать лишних телодвижений, в Волоколамске загодя бронируем гостиницу. Как говорится, на всякий случай, мол, все нюансы хотели учесть, но… первые цветочки уже в электричке начались. Не успели расположиться, как Федор из кармана яблочки достал. Маленькие такие, словно райские, и вдобавок ко всему немытые. Мы отказались, а Сынку их в один присест умял. Только малость не рассчитал, часа не прошло, как живот скрутило. Мучается бедняга, стойко перенося все тяготы и невзгоды совместного путешествия. Безмолвствует, пока трясемся в вагоне поезда. Помалкивает в автобусе. Молчит на автовокзале в Волоколамске, когда объявляют 15-минутную стоянку. Держится стойко до конца отведенного временного интервала. Но стоит водителю заикнуться об отправлении – не выдерживает. Все, говорит, не могу! Кино и немцы! Следующий автобус до Теряево часа через четыре. Если выйти, то нарушится весь тщательно спланированный план маршрута. Конечно, можно переждать, «убить» время в гостинице. Она прямо здесь, на автовокзале, в двух шагах от автобуса. Номера заказаны, ждут нас. Нам весело, а Федору явно не до смеха. Его вот-вот разорвет, раскидает по салону. Автобус дергается. Федор порывается встать. Мы его удерживаем. Теперь уж терпи! Лина сует ему в рот таблетку лоперамида, Настя гладит по голове, успокаивает. Федор сникает и замирает, погружаясь в собственные мысли, чтобы потом, когда едва полегчает, вновь извлечь на свет Божий очередную порцию… яблок.

Выходим на остановке на въезде в Теряево. Лучшего места для панорамной съемки в округе не сыщешь. Монастырь, основанный преподобным Иосифом Волоцким в 1479 году, лежит тут как на ладони, а перед ним скованной льдами гладью раскинулось укутанное камышовыми зарослями могучее озеро. К обители некогда вела грунтовка. Теперь отличная асфальтовая дорога. Идти недалече: километр-полтора. Пасмурно. Солнце то выглянет, то вновь спрячется. На территории Иосифо-Волоцкого монастыря мы не одни. Под присмотром монаха от объекта к объекту переходит паломническая группа Красного Креста. Хождение разрешено строго по указателям. Тем не менее, бросив всех, осторожно, стараясь не свалиться в лужу на скользкой дорожке, мелкими шажками пробираюсь на хоздвор. Тут интересная постройка. Деревянный медовый амбар начала ХХ века с резными наличниками и карнизами. Чем-то Соловецкую постройку напоминает. Окна узкие, маленькие. Фасад почерневший, прокопченный. Измочален дождем и ветром, изъеден временем. Выглядит необычно на фоне прочих монастырских строений. Словно из другого измерения. Появляется батюшка. Смотрит сурово, осуждающе. Негоже, мол, по запретной территории шастать. Извиняюсь, объясняю, что только взглянул и уже ухожу. Задаю встречный вопрос, интересуюсь, сколько амбару лет. Много, отвечает. И добавляет, чего непонятно?! Понятно, понятно, уже иду. Сердится батюшка, головой качает. Только мне от этого не легче. С места никак стронуться не могу, скользко тут очень…

А мои «тусята» тем временем на другой половине подворья бродят, архитектуру рассматривают да своими фотоаппаратами щелкать не забывают. Посмотреть тут есть на что, хотя история храмовой застройки для всех монастырей, как правило, типична. Вначале деревянная часовня, затем каменный храм. Потом война, Смута и прочие потрясения. И вновь перестройки-переделки. А тут даже некая аналогия с Боровским монастырем присутствует. В конце XV века первый каменный собор обители расписывает Дионисий, а уже в 1688—92 годах выстроенный на его месте в формах московского барокко новый пятиглавый Успенский собор щедро украшает многоцветными изразцами «павлиний глаз» Степан Полубес. В 1490 году рядом с собором возводят восьмигранную колокольню – прообраз колокольни Ивана Великого в Московском Кремле. Но в 1941 году стройную белоснежную красавицу с золоченой главой, невольно ставшую отличным наблюдательным пунктом, взрывают отступающие войска. Молва приписывает сие действо немцам, но в 41-м они наступали, а мы отступали. Так что вопрос этот спорный, а о былом величии колосса ныне напоминает лишь небольшой фрагмент нижней части. Из других построек на подворье можно осмотреть храмы XVII века: надвратный Петропавловский и Богоявленский, примыкающий к трапезной палате (1504).

Монастырь действующий, правила его посещения довольно строгие, хотя этого мы как раз и не заметили. Даже можно сказать, что увидели на подворье все, куда смогли залезть, пролезть, заглянуть, просочиться и проскользнуть. Затем еще кружок вокруг обители нарезали. Ну, почти кружок. «Дети» остались на берегу озера снежную бабу лепить. Ну а мне приспичило на древние стены монастыря взглянуть. Кладку, стяжки, бойницы да узоры всякие поближе рассмотреть. Как раз на задворках и наткнулся на диво дивное, чудо чудное. Впервые увидел, как угловую башню, чтобы не рассыпалась, опоясали специальным обручем. Раньше мне доводилось встречать только сквозные стяжки, дабы стены не разъехались. А здесь на лицо усиление конструкции и внутри, и снаружи.

На обратном пути заглянули в Теряево, срезав путь по льду озера. Правда, местами вода проступала, но под нашей тяжестью наст не трещал. И на том спасибо. Не успели до противоположного берега добраться, как налетел шквал ветра с мокрым снегом. Замело, закружило и… пропало. Будто ничего и не было. Намек на то, что в деревне особо смотреть нечего. Разве что старые деревянные постройки с изысканными крендельками и завитушками рисунка резьбы наличников да на выезде (по направлению к Клину) полуразрушенную Вознесенскую церковь (1825). Попутно местные магазины оббежали. Накупили всякой ерунды во славу желудка, а потом на остановке устроили пир «гуляй деревня», поедая блинчики с мясом, предусмотрительно приготовленные Линой. Автобус мы так и не дождались. Уехали на попутной машине. УАЗ типа «буханка». Водитель, всю дорогу проговоривший с Федором, высадил нас в историческом центре города. От мзды отказался, сославшись на свою состоятельность, и пожелал нам удачи.

Волоколамск впервые упоминается в Лаврентьевской летописи³⁷ в 1135 году как Волок на Ламе. Название города происходит от слова «волок», означающего перешеек между речками, по которому новгородцы перетаскивали свои суда из реки Ламы в один из притоков Рузы – Волошню. Посему утверждать, что он знаменит только центром, где на высоком господствующем над окружающей местностью холме возлежит храмовый комплекс с одноглавым Воскресенским собором XV века, несправедливо. Например, у его подножия с западной стороны можно осмотреть старый резной деревянный дом и нарядную каменную постройку с крендельками, узорами и башенками, ныне превращенную то ли в гараж, то ли в автомастерскую. Немалый интерес также представляют въездные врата и сам забор. Но об этом мало кто знает, на страницах всемирной паутины, во всяком случае, нет ни одного упоминания об этом месте (проезд Ленина, 6), как и в имеющейся у меня дома литературе.

Что же касается холма или, если быть точнее, Соборной горки, то, вспомнив молодость, взял ее штурмом, вскарабкавшись на свой страх и риск по отвесному склону. А мог бы сорваться болидом вниз, прям на проезжую часть, отполировав пятой точкой высокий бетонный бордюр. Но мне повезло, моим друзьям тоже. Скользить по мокрой ледяной корке, ежесекундно ожидая падения, занятие малоприятное. На территорию храмового комплекса, обнесенного кирпичной оградой с угловыми и надвратными башенками в XIX веке, мы не попали. Резной фасад белокаменного Воскресенского собора, 5-ярусную колокольню XVIII века и Никольский собор XIX века пришлось осматривать, бродя вокруг забора. Ну а после, прежде чем убраться восвояси, провели шуточное сражение, штурмуя снежные редуты с пиками борщевика наперевес. Наигрались и покинули скользкие склоны холма мы вовремя. Не прошло и десяти минут, как померкло небо. Серый день стал грязно-желтым. Подул резкий ветер, посыпались снежные хлопья, началось светопреставление. Мокрая манна норовила залепить очки, заткнуть рот, натолкать больше снега за шиворот. Все кружило, вертело, ревело и… внезапно оборвалось, кончилось, оставив за собой лишь скованные мокрым крошевом фасады домов, ветки деревьев и остовы машин. После такого потрясения в самый раз было бы немного подкрепиться и лишь затем, оттаяв, завершить задуманное: добраться до церкви Рождества Богородицы на Возмище (1535), бывшего собора упраздненного в XVIII веке монастыря, где, как гласит памятная доска, в юности «чтец бысть и певец» преподобный Иосиф Волоцкий.

В гостиницу мы направлялись с чувством выполненного долга, распираемые гордостью от собственных приключений, не подозревая, что впереди нас ждет пора ягодок. Стоимость проживания в гостинице оказалась на 500 рублей выше заявленной ранее. Дежурная под большим секретом поведала нам душещипательную историю о происках администрации, решившей накануне праздников взвинтить цены. О том, что при бронировании номеров по телефону заведующая назвала иные цифры, женщину мало волновало. Либо берите, либо гуляйте! Пришлось действовать ее же методом. Мы согласились оплатить комнаты по новым расценкам, но взамен потребовали официальную бумагу с объяснением причины такого повышения для последующего обращения в судебную инстанцию.

Минута тягостного молчания. И тетушка просветлела. И мыслями, и лицом, и чем-то там еще. Не знаю, что ее напугало больше всего, наша нахрапистость или неприятности с начальством, но не прошло и двух минут, как мы сумели обо всем договориться. Получалось, что предварительного договора (бронирования) с гостиницей не было. Значит, доплату в 500 рублей делать было не нужно. Только двести, ибо мы только что прибыли и, о чудо, нам подвернулись свободные номера. Трехсотрублевая экономия – тоже хлеб. Плюс масса извинений, расшаркиваний. И так далее и тому подобное. Но на этом ягодки не закончились. После всего пережитого и услышанного маслица в огонь подлила Настя. Не нравится! Не хочу! Поехали в другое любое место! Прямо с утра! Куда угодно, хоть в Коломну, только не здесь! А маршрут-то весь просчитан, время выверено, объекты обозначены. И все как снег на голову. Вместо сна-отдыха теперь мозги напрягать…

Микулино

// Воскресенье, 24 февраля //

Начать решили с Микулино, куда рано утром ежедневно с часовой разницей отправлялось два автобуса. Мне, естественно, хотелось рвануть пораньше, учитывая имеющийся опыт. С одной стороны, добираться далеко, село лежит практически на самой границе с Тверской областью, а с другой – проблемы с транспортом. Всего несколько рейсов в день. Федор настоял на втором. Дескать, выспаться надо. Ага, как же! Федор с Настей время перепутали, умудрившись на час раньше встать. Тихо так, не спеша поднялись, умылись, оделись, завтрак собрали, пришли будить. Смотрю на часы, глазам не верю. Четыре утра. Тут и до них дошло, что погорячились….

За завтраком Федор в мобильный интернет углубился. Нашел несколько гостиниц в округе. Одна как раз в Старице, в соседней Тверской губернии. Тут и мне память напрячь пришлось, вспомнил, что накануне вечером на автовокзале соответствующий автобус видел. Жаль, билеты заранее не продают. Лишь строго по прибытию и при наличии мест. Тем не менее, пока за билетами на Микулино стоял, дозвонился в Старицу и номера в гостинице забронировал, предупредив, что будем не раньше десяти вечера. На всякий случай, мало ли что…

Ребята идею со Старицей одобрили, повеселели, засобирались, а тут и автобус подошел. На Микулино. Через районный центр Лотошино. Местечко занятное. Купец с лотком на гербе вовсе не случаен, торговля тут издревле процветала, хотя предприятий промышленности с железной дорогой и в помине не было. А что было – быльем поросло. Зато сегодня это самый экологически чистый район в Московской области. Кругом, куда взгляд ни кинешь, луга заливные, поля бескрайние да рощи с лесами дремучими. Летом, говорят, воздух ароматами трав пересыщен, голову кружит, пьянит. Сколько тут новых русских пыталось себе хоромы отстроить. Не получилось. Дачное строительство категорически запрещено.

На автовокзале в Лотошино 15-минутная стоянка. Можно пройтись, размяться либо до новой деревянной церквушки Серафима Саровского и Спаса Преображения (2005) добежать. А кто глазастее да наблюдательнее еще одну особенность города приметит. Такси тут «рогатое». Плафоны с шашечками на крыше парные, лопухами чебурашьими топорщатся, отсюда и рогатость забавная.

Если с утра солнце проглядывало, а день обещался быть погожим, то стоило нам выехать из Лотошино, как погода резко испортилась. Небо затянуло серой дымкой. И повалил снег, мелкий, мерзкий, противный, липкими хлопьями лапающий стекла. А каково снаружи?! Вышли в Микулино, по сторонам озираемся. В курточки кутаемся. За обваловкой одинокая церковь скукожилась, тоже на ветру мерзнет. Сомкнула троица «детей» свои ряды и ни в какую от автобуса отходить не желает.

Машу им рукой, за собой зову, а они лишь меж собой переглядываются, на месте топчутся да с тоской на теплое чрево автобуса поглядывают. Холодно, зябко. Ближайший автобус часа через три, не раньше. Дыра дырой. На душе тоже не по себе становится. Но раз приехал, то не в моих правилах назад поворачивать. Делать нечего, отправляюсь подход к храму искать. Минут через пять догоняет меня Федор. Мол, автобус нас ждет, может, есть смысл еще вернуться. Может, и есть, только смысла в этом никакого. Лучше доверимся судьбе!

Каждый прав по-своему. В такую погоду хороший хозяин собаку на двор не выгонит, а мы тут шастаем, сугробы ногами месим, нарезая круги вокруг пятиглавой церкви Михаила Архангела конца 50-х годов XVI века. Но ежели обратиться к страницам истории, то много интересного там выискать можно. Оказывается, этот ныне забытый богом населенный пункт был упомянут в одной из летописей без окончания «о» и некогда числился городом, в котором удельные князья чеканили собственную монету. А там, где теперь стоит храм, находилось древнее городище, окруженное земляными валами высотой около 6 метров и 600 метров в окружности. Крепость с острогом служила форпостом Тверского княжества во время соперничества с Москвой. Вот вам и захолустье!

Находились, насмотрелись, нужно как-то выбираться. Смотрю, такси подъезжает, высаживая молодайку с ребенком. Выходит водитель, начинает стекла протирать. Подхожу, интересуюсь ценами до местечка Ярополец, следующего пункта нашего маршрута, а также гипотетической возможностью выбраться отсюда. Парень пытается в свою очередь вызвонить оператора. Тишина. То ли погода сказывается, то ли антенна не берет? Связи нет. Подумав, называет цену. Приемлемую, но в нашем случае заоблачную. Благодарю и отваливаю. Лучше уж голосовать попробовать, вдруг повезет. Оглашаю свое решение, «тусята» поддерживают. Не успеваем на дорогу выйти, как нас таксист догоняет, тот же, с кем минуту назад разговаривал. Готов нас до Лотошино довезти. Цену называет. Начинаем торговаться, сводя разговор к тому, что не первый день в пути, поистратились, кошель опустел. И вообще, сюда ехали на частнике из Волоколамска за 200 рублей (стоимость проезда в автобусе). Не знаю, что его подвигло согласиться на наши условия: может, действительно, расценки низкие либо, скорее всего, люди рады любой возможности подзаработать. Но все же 200 рублей, согласитесь, не первоначальные 500!

В общем, пронеслись с ветерком. Да так удачно, что на наш же автобус пересесть успели. Водитель даже малость оторопел от столь неожиданной встречи. Не успели рассесться и впечатлениями обменяться, как за окном замаячило сельцо Федоровское, бывшая вотчина князей Шаховских. Тут, сказывают, старая усадьба сохранилась, только осмотреть ее проблематично, там теперь подворье московского Рождественского монастыря. Одна лишь отрада – с дороги церковь Всех Скорбящих Радости (1768) во всей красе видна.

Наконец, Ярополец. Ударение на последнем слоге, как утверждают местные. Рядом с остановкой две часовни. Одна отреставрирована, другая отдана под склад химикалий. В селе две усадьбы. Ближайшая Гончаровых, где нынче расположен дом отдыха Московского авиационного института. Выделяется отреставрированными фасадами усадебных построек, возведенных известным московским архитектором Иваном Еготовым³⁸, и надлежаще ухоженным состоянием примыкающей территории.

Немалый интерес представляют боковые въездные врата, имеющие форму крепостных башен с зубцами, храм Иоанна Предтечи (1755) и усадебный дом с флигелями. Тут-то мне «дети» и преподнесли сюрприз, приведший меня в ярость. Первый раз за все путешествие на них сорвался. Может, и не было за что, но сами судите. Сбежали в лес и решили в прятки со мной поиграть. Подождал их, подождал, туда-сюда прогулялся. А их все нет и нет. Мимо парочка с собачкой шествует. Спрашиваю-узнаю, что там, на лес показывая. Нет там ничего, отвечают, топи одни да болота. Под снегом не разглядишь, а так и охнуть не успеешь, как с головой уйдешь. И что после этого прикажите делать?! Они хоть великовозрастные, но все еще дети. Какой с них спрос?! Случись что, с меня, взрослого, родители их взыщут. В общем, разошелся не на шутку. Спасибо Федору, понимает…

В туризме групповом, главное, эмоции в узде держать. При этом лидер в команде должен быть один, равно как и в армии, ибо если начнутся разброд и шатания, то жди беды. Лесная прогулка на свежем воздухе нервы успокоила, остудила гонор. Но все равно внутри все клокочет. Нашла коса на камень. А тем временем к заводи вышли. Постояли, шум «водопада» послушали и отправились имение Чернышевых осматривать. Какими-то оленьими тропами обогнули руины и очутились у арки боковых ворот. По сравнению с первой усадьбой, на мой взгляд, эта интереснее, но более разрушенная, искореженная и временем не жалованная.

Напротив, через дорогу, удивительной красоты Казанский храм XVIII века. Даже не церковь по размерам, а собор, только сильно обветшалый. Царские врата с покосившимися маковками. Провалы в стенах, трещины гигантские, доски гнильем наружу. Такую красоту в помойку превратили. В первой усадьбе санаторий находится. Вот и содержат в образцовом порядке, поддерживают, холят, лелеют. А эту на погибель оставили. Слезы на глазах наворачиваются, на память слова из песни Игоря Талькова приходят: «А золотые купола кому-то черный глаз слепили: ты раздражала силы зла и, видно, так их доняла, что ослепить тебя решили».

К остановке идем быстрым шагом. Точнее, мы с Федором впереди несемся, а девчата сзади не спеша плетутся. Настя ворчит, огрызается. Куда, мол, спешить?! Туда! Нам ведь неизвестно, когда нужный автобус будет. Поэтому лучше на остановке постоять, нежели опоздать и потом локти кусать. Из выделенных на сегодня маршрутов остался один единственный – Осташёво (его также называют Осташово). Затем нужно успеть на автовокзал вернуться и на автобус до Старицы попасть. Если резину тянуть, то куда-нибудь, да не успеем. Вот и приходится всех торопить, подгонять да «ворогов» тем самым себе наживать.

Через полчаса подходит попутный автобус. Заходим, берем билеты и тут же интересуемся, довезут ли нас до автовокзала. Нет, отвечает кондуктор, немножко пройти придется. Ладно, а как нам до Осташёво добраться? Знамо дело, что на автобусе. Либо от автовокзала, либо от железной дороги. Этот, к примеру, до «железки» идет, если мы с ними готовы ехать, то нам доплатить придется. Сколько? Заламывает цену. Спрашиваю, чего так много, это ведь только доплата. Да?! Смотрит непонимающе, что-то в уме вычисляет. Ладно, рожает, еще по десятке с носа. Блин, вот так каждый урвать норовит…

Автобус до Осташёво пришлось ждать. За это время девочки успели вдоволь наиграться с приблудным псом, заставляя его за кусочек хлеба выполнять замысловатые кульбиты. А под занавес нас порадовали два местных жителя, в простонародье «эМ» и «Жо», пьяные в дымину, хлам, зюзю, стельку. В общем, назови, как угодно, смысл не изменится. Так вот они, обозревая местность заплывшими от синяков глазами, пытались в который раз преодолеть привокзальную площадь. Но, не пройдя и шага, тут же валились на спину, причем на редкость синхронно, взмахивая попеременно руками. Один шаг и падение. Хлоп – один, хлоп – другая. Последовательность и очередность строго выдерживалась. Еще один шаг и падение. Хлоп – один, хлоп – другая. Под бурные аплодисменты, едва держась на полусогнутых ногах, они покидали арену, уступая место подъезжающему автобусу.

Осташёво известно любителям истории с приставкой «усадьба». К сожалению, имение до наших дней дошло в весьма плачевном состоянии, да и то отчасти благодаря тому, что во многих сохранившихся постройках XVIII – XIX веков до сих пор ютятся люди. Иначе и не скажешь. Вокруг, куда хватает взгляда, нищета, убогость и разруха. Главной достопримечательностью, несомненно, является башня с часами в псевдоготическом стиле, пристроенная к конному двору середины XIX века. Вернее, все, что от нее осталось. На въезде в поместье две сторожки-башни. Здания барачного типа сильно обветшали. В усадебном доме после революции, по-видимому, был детский дом либо лечебница. Стены внутри украшены детскими рисунками вкупе с непристойностями, изобилующими грамматическими ошибками. Самая безобидная надпись, пожалуй: «Детский вазелин „Непоседа“ … Моя первая косметика». Строения усадьбы в жалком состоянии. Горы мусора и всякого хлама виднеются из-под подтаявшего снежного покрова. Интересно, что тут делается летом?! Наверняка сплошная помойка. На берегу Рузского водохранилища церковь-часовня (1915) над могилой 22-летнего Великого князя императорской крови Олега Константиновича Романова, геройски павшего под Вильно в 1914 году. В псковском стиле с отдельно стоящей стенкой-колоколенкой. Если бы не царящее запустение – красивейшее место. Сюда бы хозяина да порядок навести, от иностранцев и туристов отбоя бы не было!

Ну а мы тем временем возвращаемся в гостиницу. Поскольку накануне мы заселялись вечером, то и выселять нас должны были вечером. Европейские нормы до наших глубинок еще не докатились, вот и жируем, пока дают. Правда, Лина умудрилась наши номера утром сдать. Хорошо, что вовремя успели все переиграть, ибо пути к отступлению всегда оставлять нужно. Вот под вечер они нам и сгодились, хотя впустили только в один номер. Зато было где полежать, члены свои расслабить, чай-кофе попить, бутерброд скушать, кипятку в дорогу погреть да облегчиться. Все к одному. Тут и автобус нарисовался. Билеты до последнего не продавали, ждали, что водитель скажет, будут места или нет. Но вроде обошлось. Кто хотел, тот уехал.

Не успели отъехать, погода разбушевалась. Снег так и сыпет не переставая. Едем той же дорогой, что и утром. Через Ярополец и Лотошино. Только за окном ничего не видно. Мгла сплошная, лишь всполохи фар встречных машин да снежная круговерть в их свете. В Старицу въезжаем с наступлением сумерек. Из внешних источников лишь подсветка близстоящей Ильинской церкви (1804). Остальные фонари ночным мраком укутаны. В гостинице нас ждут. Радушно принимают, но с номерами такая же неувязка, что и в Волоколамске. Обещали одно, оставили совершенно другое³⁹. Пришлось все варианты рассматривать, что в наличии были. Пока к консенсусу не пришли. Нужно отдать должное персоналу гостиницы, подобрали-таки наиболее приемлемый вариант (5-местный номер на четверых за 1100 рублей). Плюс ко всему кипятком снабдили, карту местности на ночь изучить дали, копию с нее бесплатно сделали, с расписанием на отправку обратно (в Москву) помогли, о городе с достоинством и юмором рассказали!

Перед сном вечерний променад. Рекогносцировка на заснеженных улицах города. Закупка съестных припасов. Изучение карты местности, любезно предоставленной нам дежурной. Да страшилки в стиле: гляди, мертвец идет! Гостиница-то на костях стоит. Раньше здесь кладбище было. В соседнем здании, где ныне кинотеатр, говорят, приведения бродят. А в номере нашем на стене отпечаток тела виден. Словно кто-то прилег отдохнуть и… сгорел заживо. Почти так и было. Строители курили. Сразу после покраски. Ну и полыхнуло. Правда, без жертв. Но смотрится устрашающе, как черный след, оставшийся на камне после ядерного взрыва в Хиросиме. На обветшалой мебели и нелицеприятном виде санузла (туалет, душ, раковина) заострять внимание не буду. Что есть, то есть.

А вот достоинства гостиницы обязательно отмечу: приветливый и отзывчивый персонал, выезд ровно через 24 часа от момента заселения. Если приехал вечером, то в 12 часов следующего дня на улицу не выгонят. Наличие в гостинице банкомата и сувенирной продукции с символикой города. Супермаркет в 10 метрах от входа. Все достопримечательности города в 5—10 минутах ходьбы (ближе всего монастырь), ну и до автовокзала столько же хода. И вообще, город стоит того, чтобы в него снова вернуться! Поэтому общая оценка четыре с плюсом.