Loe raamatut: «Превосходство Вознесенного. Том 5»

Глава 1. Сумма родственности

Время: 18:05

Кевин сидит за столом главы клуба «Превосходства Неодаренных», подпирая руками опущенную голову. После сегодняшних соревнований и занятий он скинул всем членам клуба приглашение побеседовать о будущем клана. Пришли не все. Половина… Может чуть больше. Но и это много. В трех помещениях не протолкнуться от учеников.

Сразу после событий с Аннетой, Константина увели. Сначала в карцер, потом еще куда-то. Говорят, что сейчас его судят где-то в Москве.

– Это какая-то хрень, Кев.

Кевин поднимает голову, смотрит на возмутившегося. Кудрявый парень лет семнадцати. Один из пробудившихся, но доверенных людей. Беляки начинают галдеть, соглашаясь с тем, что «происходит какая-то хрень».

Кевин бы с ними согласился, если бы не одно «но»… Буквально час назад он получил от Константина письмо. Самое настоящее письмо – бумажное, написанное ручкой. Оно лежало в его сумке. Когда Константин его туда подложил – непонятно.

– Я хочу выйти из клуба, ребят.

– Угу, я тоже…

Кевин тяжело вздыхает, встает, успокаивающе поднимает руки:

– Друзья, подождите, не кипятитесь. Все мы ошарашены тем, что произошло, но…

– Ошарашены? Ты так это называешь, Кев? Аннета хоть и была Вальтом, но была нашим Вальтом. Я с ней вчера в карты играл, а она своего соклановца послала нахрен. Тот решил, что зашкварно аристократке играть в такую дерьмовую игру с чернью. Так меня и назвал, представляешь? Она была клевая и…

Кевин терпеливо выслушивает одного, второго, третьего. Никого не перебивает. Недовольны были многие, они считают, что их «КК» спятил. Не выдержал собственных игр и давления со стороны школы и кланов. Почти никто не понимает его мотивов. Вначале он сплотил беляков, потом вступил в Вальты, но умудрился и с ними поругаться. По слухам разругался и с администрацией школы, сбежал от них, снова вернулся. В общем, даже Кевин ничего не понимал. А Константин редко посвящал его в свои планы. Но что-то подсказывает, что именно за таких людей нужно держаться… Это как… как… рождение новой истории. Рождение Легенды. Не повезет тому, кто будет рядом с ним, но тем, кто не с ним… тем еще хуже.

– Кто он вообще такой? – спрашивает полная девочка из его группы. – Я думаю тут нет тех, кто считает, что Костя обычный ученик? – оглядывает беляков. – Мы помним, какой он был в первые годы, верно? Обычной мышью. Но потом что-то случилось… Люди так не меняются. Кевин, не пора ли всё нам рассказать? В клубе мне нравится, никто меня не трогает, я смогла спокойно учиться, не боясь что какой-нибудь силач или валет прижмет меня в туалете и изнасилует.

Среди беляков кто-то откровенно ржанул. Девочка не красавица и ее изнасилование – такое себе…

– Я понимаю вас всех, правда, – выдавливает из себя улыбку Кевин. – Простите, но мне нечего вам сказать. Я сам знаю не больше вашего. Но у меня есть… письмо. От Кости. В нем он просит зачитать его всем, кто сегодня явится на собрание.

Из толпы выходит беляк, которого Кевин в списке членов клуба отметил как «неблагонадежный»:

– Что за письмо? Опять какие-то его игры? Слушайте, народ, вас не затрахло чувствовать себя каким-то болтиком в руках Кибы? Серьезно, вам норм? Не чувствуете себя мелкой разменной пешкой?

Многие закивали, и Кевин видит, что пора что-то делать или клуб начнет трещать по швам. Кевин не понимает почему, но… этот клуб нужно сохранить. Это очень важно. Зачем? Для чего? Парень прав. Они и правда все пешки. Как и сам Кевин…

Кевин поднимает руку, сам не понимая, что скопировал эту манеру у Константина. Как ни странно, но этот жест работает. Главное, сделать правильное выражение лица.

– Итак, – начинает он со слова, которым часто пользуется Константин. – Я читаю…

«Сегодня каждый из вас стал свидетелем преступления. Жестокого и показательного. Сегодня я убил свою жену Аннету Гвидиче, которая для многих была другом. Вы можете судить меня, ругать и сомневаться во мне, но знайте, что это сделано ради спасения тех, кто решит довериться мне в последний раз… »

Ну и речь. Кевин краем глаза с опаской смотрит на реакцию беляков. Они слушают… Много раз Константин Киба делал что-то очень неприятное и непонятное одновременно. Но каждый раз его поступки оборачивались прямыми или косвенными выгодами для Клуба. Вступление к Вальтам, чтобы потом их же и унизить, участие в соревнованиях, чтобы показательно обойти все мыслимые и немыслимые правила ради того, чтобы четверо совершенно бестолковых беляков стали Вальтами. Избиение беляков, которые оказались не «своими», а «Королями Крыс», которых все ненавидят. Высказывания на всю школу, которые каждый понимает по своему и многое другое. И при этом Константин Киба все еще жив. Год назад и за сотую часть от того, что он сделал, закопали бы в лесу. Многие это понимают…

Кевин сам не знает, как у Константина Кибы всё это работает. Но после каждой его выходки клуб «Превосходство Неодаренных» становился только влиятельнее и сильнее. Он уже не успевал обрабатывать заявки на вступление. Среди желающих были и влиятельные ученики из кланов. С некоторыми теперь считаются даже стражи и аристократы.

И сейчас Кевин видит, что беляки это понимают… Не один раз Константин Киба доказывал, что за самыми странными и жестокими поступками может скрываться что-то намного… намного глубже.

Кевин продолжает читать:

«…Школа „Новая Эра“ – отныне „всё“. Мир меняется каждую секунду, а школа стала эпицентром этого изменения. Чтобы спасти ваши жизни, мне пришлось пожертвовать Аннетой Гвидиче. Когда-нибудь я расскажу вам, что произошло на самом деле и что думала на этот счет сама Аннета, но не сегодня.

Я хочу чтобы вы знали, что те, кто продолжит посещать школу – погибнут. Вы будете преданы самыми близкими друзьями. Но вот вам мой последний дар – на территории школы есть бункер, в который вы сможете спрятаться, если станет слишком жарко и вы успеете сделать хоть что-то. Кевин всё объяснит.

Те же, кто осмелится действовать, слушайте. Первое. Завтра не приходите в школу. Второе: вы явитесь по адресу, который назовет вам Кевин – мой доверенный заместитель. Третье. Там мы начнем создавать новый мировой оплот, который станет первым в истории кланом для всех. Кланом, который возвысится над другими пятью великими кланами. Кланом, где пробудятся все неодаренные.

КК.»

Кевин заканчивает читать, поднимает взгляд на офигевших членов клуба. Тишину нарушает смех. Кто-то ухахатывается, сев на корточки и ухватившись за живот.

– Это… очень ха-ха… интересно. Я точно в деле, – плачет от смеха Дарен – первый валет, вступивший в клуб, которого Кевин пометил в списке как «сумма разума: хитрость, очень умный, незаметный, кажется опасным». – Так что там за адрес, Кевин?

***

Время 20:05

Элеонора Шмидт

Сотрудник особого отдела внешней разведки коалиции Фрагор.

Член клана Вельтешафт.

Элеонора лежит на кровати полуобнаженная, только в белых обтягивающих лосинах с цепями. Она постукивает коготками по своему мускулистому животу. На упругой и пышной груди из-за сквозняка набухли соски, но Элеонора слишком устала, чтобы встать к шкафу и одеться.

– Будь ты проклят, Киба, – тихо шипит она сама себе. – Опять устроил спектакль. Конечно, зачем держать меня в курсе своих дел.

Элеонора догадывалась, что ее беременность никак не повлияет на душевное состояние этого… этого… Элеонора запинается в мыслях. Она даже не знает, как его называть. Мальчиком – язык не поворачивается. Да и разрешила бы она кончить в себя какому-то ничтожному сопляку? Нет, это был ее осознанный выбор. Спонтанный, на эмоциях, но все же осознанный. Женское чутье никогда не обманывало ее в силе мужчин. А по мнению Элеоноры, Константин Киба – сильнейший из известных ей лично мужчин, уступая разве что Магнару Монтано Эдвайсу. И дело не в его одаренности и малом количестве суммы. Элеонора, прожившая все детство в радиоактивных пустошах разбирается в видах силы. Именно такого она ждала… Слабаки ее не интересует в этом жестоком мире. Ее ребенок унаследует только сильнейшие гены.

Ее смущает только то, что такой как Константин Киба решился на этот шаг. Хотя… тогда, в ее палате, он был как будто не в себе, чем и воспользовалась Элеонора. Немного женской харизмы, страсти и… капелька жульничества. Фрагоры, по сути своей, всегда воняют. Их разлагающиеся тела надо как-то… маскировать. Поэтому есть у них одна техника, которой владеет и Элеонора. Она ее немного модернизировала, используя свою предрасположенность к газообразному. Выработала через кожу женский гормон – эстроген, и распылила его в воздухе. В совокупности с ее внешностью, беспомощным видом когда-то сильной женщины, она и смогла добиться результата. Да и день был очень удачный для зачатия. Чем не «знак свыше».

Элеонора морщит носик. Ей не нравится мысль, что она как дешевка, ковыряется в мусорке ради использованного презерватива миллиардера. Только тут вместо денег – сила.

В дверь стучатся. Это еще кто в такое время? Отстранили от дела, так еще и лезут постоянно. Особенно часто стали интересоваться Константином. Даже директор заходил, расспрашивал, как это так получилось, что учительница переспала с учеником. Элеонора послала его куда подальше, хлопнув перед носом дверью. Пока идут соревнования ничего с ней не сделают и выгнать не смогут. Она и так тут задерживаться не планирует, хотя школа ее долгие года охраняла от «НЕГО». Но он все равно ее нашел, так что нужно при первой же возможности бежать отсюда.

Элеонора цыкает. Из-за внимания к себе ей пришлось пропустить время для отчета своему настоящему начальству во Фрагорах. Это плохо… Они начнут нервничать.

Проигнорировать стук в дверь не получается. Он становится настойчивее.

– Да кто там еще? Я голая!

– Учитель Элеонора, это Вадим.

– Какой еще Вадим?

– Тернов. У меня к вам разговор. Это важно.

Цепи на ножках Элеоноры оживают, заставляя парализованные ноги двигаться. Она встает, пошатываясь подходит к шкафу, натягивает на себя белую футболку. Щелкает пальцами больше для пафоса, чем для нужды и дверь сама собой открывается. Она давно запитала цельную древесину двери своей суммой, поэтому сейчас может управлять этой материей. Вторая ее предрасположенность – предметная.

– Можно? – осторожно заходит крепкий парень из бывших силачей. Элеонора знает, что он один из самых доверенных людей Константина Кибы.

Мальчишка тихо присвистывает и Элеонора прослеживает за взглядом Вадима, опускает голову и хмыкает. Через белую футболку отчетливо проступают затвердевшие соски.

– Ты на меня пялиться приперся, наглец? – вздергивает бровь.

– Нет, учитель. У меня для вас послание. Костяныч передал. Вот…

Передает обычный конверт.

– Читал?

– Конечно, – довольно кривится Вадим. – Он же его не запечатал.

Элеонора скользит по глазами по строкам и ее сердце бьется сильнее и сильнее. Конверт в ее руках сгорает, не оставляя даже пепла. Резким движением она хватает Вадима за плечо и с легкостью затаскивает к себе в комнату, шепчет ему на ухо, прижав к груди. Мальчишка довольно розовеет.

– Идиот, ты так свободно ходишь с этим? Как тебя вообще пропустили в жилое крыло?

– Я же… э-э-э… важный птиц в клубе. Стражи как-то подобрели… Да и с работой я им помогаю – меньше беляков обижают… О, учитель Элеоноры, прижмите меня сильнее. Хочу умереть в ваших объятиях. Надеюсь, Костяныч не будет в обиде…

Элеонора не обращает внимание на наглость, отстраняется, еще сильнее понижает голос:

– Езжай домой. Ты достаточно наследил, балбес. Я сама выведу девочку из школы. Где она?

– Хм… в одной из морозилок для трупов в крематории. Я отключил питание, так что не замерзнет.

– Идиот! – еле сдерживает гнев Элеонора. – Это герметичные камеры. Там нет воздуха. Так трупы дольше сохраняются.

Глаза Вадима расширяются. Элеонора отталкивает его, выскакивает в коридор и уже собирается в таком виде бежать в крематорий, как свет тухнет. Даже дежурный не горит. Только тусклые звезды слегка освящают пространство через окна.

– Что за… – выходит за ней Вадим, нервно оглядываясь. – Щитки выбило? Где резервный генератор?

– Молчи.

Элеонора меняет структуру водорода в воздухе, распространяет сумму во все стороны. Это что-то вроде локатора, если враг слишком хорошо прячется.

Что с этой чертовой школой не так? Такое ощущение, что половина стражей просто испарилась? Это из-за соревнований? Или директор специально понизил уровень безопасности? Устроил тут арену для разборок? Элеонора ругает себя, что слишком увлеклась своим положением и потеряла бдительность.

– Элеонора Шмидт, – звучит голос откуда-то сверху.

Она резко отталкивает Вадима обратно в комнату, а сама отскакивает в сторону, вздергивает голову.

Сначала ей показалось, что к потолку прилип огромный паук, но присмотревшись различает человеческие контуры.

– Ты кто такой? Тебе жить надоело? – слащаво и угрожающе спрашивает она.

Человек говорит с акцентом. Азиатским. Джуны? Какого черта им понадобилось от нее?

– Элеонора Шмидт, у вас есть выбор. Либо вы идете с нами добровольно, либо мы устроим в школе бойню. В любом случае мы своего добьемся. Выбирайте.

Локаторы засекли еще двоих… троих… Нет… несколько десятков Джунов окружили ее. Элеонора облизывает губы, слегка высовывает язычок, пробует на вкус воздух. С ним что-то не то. Какой-то плотный. Она слегка топает каблуков о каменный пол и понимает, что звуков нет. Привычное эхо не расходится во все стороны. Никто не услышит, что тут происходит. Судя по всему, обесточили всю школу, поэтому никто не придет разбираться именно сюда.

– Скажи, что вам надо, тогда я подумаю.

– Мне лишь велено привести вас любой ценой, Элеонора Шмидт. А если вы знаете кто мы, то знаете, как мы выполняем указания «любой ценой».

– Я член главенствующего клана, придурок! Учитель школы «Новая Эра». Думаешь, у вас получится без шума со мной справиться?

– Вы не услышали меня, Элеонора Шмидт. Я сказал любой ценой. В том числе ценой школы, детей и отношений с другими кланами.

Он не шутит. Джуны вообще шутить не могут. Но зачем им так рисковать? Зачем идти на такие крайности? Они что, в открытую готовы устроить разборки на территории Исталов из-за нее? Разве из-за недавних событий Джуны не сблизились с Исталами? В этом нет никакого смысла…

Элеонора соображает быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Она должна представлять какую-то ценность, чтобы они на такое решились. Это связано с Константином? Вряд ли они посчитали, что Элеонора ценная заложница, да и не помнится, чтобы Константин ссорился с Джунами.

Странно…

Мысли Элеоноры метаются со скоростью света от одной нейрона до другого. В чем ее ценность для Джунов?

Пазл…

Ее отце был непросто особенным. Говорят, что он один из тех, кто мог быть пазлом у Фрагоров. Сама она им не является… Это точно. Могла им быть, но не стала. Ее проверили и сказали, что шансы крайне минимальны. Она лишь ключ.

Тогда почему?..

Как раз потому что она ключ к пазлу? Дальний родственник Одного из Пяти, предки которого ушли в Радиоактивные Области?

Не может быть. Ключей много. Слишком велики риски для Джунов ради такого мелкого куша. Тут что-то глубже…

Константин Киба? Константин Киба… Он тоже предрасположен и сильно. Может ли быть, что это как-то связано с…

Элеонора касается двери. Часть дерева на ней искажается, меняет структуру, становится податливым. Дерево будто пластилин, наползает на ее руку, приобретая очертания деревянного кинжала.

– Это бессмысленно, Элеонора Шмидт. Мы знаем на что вы способны. Вам не совладать с нами.

– Закрой рот, узкоглазый, – скалится Элеонора. – Я не собираюсь с вами драться.

Свободной рукой Элеонора задирает себе футболку, оголяя живот. Деревянным клинком касается его, морщится. Небольшая царапина для убедительности не повредит.

– Я собираюсь вспороть себе свой красивый животик. Харакири, так вы это называете? Надо быть полной идиоткой, чтобы согласиться попасть в плен к таким кровожадным маньякам. Я слышала, что вы делаете с людьми в своих подвалах.

За спиной пыхтит Вадим Тернов. Надо отдать должное мальчику, он не испугался. Готов биться, зная, что не победит. Но это неважно… Важнее то, что тени вокруг зашевелились. На потолке показались еще двое Джунов. Они выпрямились, готовясь напасть и теперь кажется, что стоят на потолке, прилипнув к нему подошвами.

– Это бессмысленно, Элеонора Шмидт. Мы не дадим вам умереть. Ваше ранение только облегчит наше дело. Вы все равно выполним приказ.

– Да? Ну что ж… – Элеонора слегка вдавливает деревянное лезвие в живот. Струйка крови капает на пол.

– Стой! Остановись, Элеонора Шмидт! Не делай глупостей…

Элеонора покрывается испариной. Но не от боли. А от понимания, что Джунам нужно, чтобы она пошла с ними добровольно. Они не хотят ее ранить, несмотря на то, что это сильно облегчило бы их задачу. Напоили бы потом ласточкой и утащили без лишнего шума.

Они боятся… Боятся, что она вспорет себе живот… Навредит сама себе. Почему?

Белоснежные зубы Элеоноры скрежетнули так, что за ее спиной вздрагивает Вадим Тернов.

Какое-то отдаленное и безумное чутье сигналит тревогой. Может ли быть, что Джунам, возможно, нужна не она, а ее ребенок, который сейчас размером с горошину? Ребенок, который еще даже не стал существовать. Ребенок, который родится еще очень нескоро, но уже чувствуется внутри.

Как быстро жизнь стала испытывать ее, как мать. Это произошло слишком быстро.

– Вы… – опускает она голову – Вы…

– Элеонора Шмидт, успокойтесь. Мы не причиним вам вреда. Слово чести.

А эти слова лишь подтверждают подозрения Элеоноры. Значит ей они не причинят вреда… А ему причинят?..

– Вы… куски азиатского дерьма…

Титаническим усилием воли Элеонора заставляет себя успокоиться, достает из специального латексного кармашка усиленную суммой жвачку, оборачивается на Вадима Тернова:

– Мальчик, послушай меня… – сует в рот, интенсивно жует.

В воздухе отчетливо чувствуется запах мяты. Под ногами Элеоноры пол покрывается трещинами.

– Выживи. Скажи ТОЛЬКО ЕМУ, что во мне зарождается редчайший пазл по линии Фрагоров. Скажи, что времени мало. Выживи любой ценой, понял? Я дам тебе совсем немного времени. Беги… мальчик…

Выплеск сорока единиц суммы разъяренной матери настолько мощен, что школа жалобно содрогается…

Глава 2. Одна из нас

Аннета Гвидиче

Аннета Гвидиче ничего не видит и не чувствует ног из-за холода. Все что она помнит, это как уснула, а потом… ее куда-то везли. Она спала или уже умерла, но видела странные и очень реалистичные сны… Будто она не здесь, а где-то… в другом месте. Месте, где есть странный и очень тихий лес. Лучи солнца лениво пробивались через кроны деревьев. Ни ветра, ни пения птиц, ни стрекота насекомых. Только самая красивая женщина из всех, каких она когда-либо видела. Она не спеша ходила между толстыми стволами и когда они встретились взглядами… Женщина грустно и… как-будто сочувственно, улыбнулась, и Аннета проснулась.

Вадим Тернов в этот момент с серьезным лицом запихивал ее в какую-то коробку. Она хотела закричать, но… не закричала. Потому что вспомнила, что происходит.

Тут было очень холодно, но Вадим отдал ей свой пиджак, люк над головой закрылся и Аннета погрузилось в самый страшный кошмар больных клаустрофобией.

Аннета не знает сколько прошло времени. По ощущениям неделя, но наверное всего пара часов. Но важнее то, что Аннета почувствовала тяжесть в груди. Сначала легкую, но потом… она стала понимать, что происходит… Воздух. Ей не хватает воздуха. Попыталась прощупать окружение, но натыкалась только на холодный камень. Из-за этого, она начала паниковать и дышать учащенно.

Это может быть только холодильник для трупов. В стене крематория таких несколько десятков. Вадим спрятал ее в один из них. Несмотря на то, что он, похоже, отключил холодильную камеру от электричества, здесь все равно очень холодно.

Дыши, Аннета… Ровно, не спеши. Экономь воздух.

Костя тебя не бросит. Он только кажется злодеем и безразличным эгоистом. Аннета знает, что в душе он… её не бросит. Они договорились. Они заключили сделку… Она поверила в его очередную безумную затею.

Вот всегда так… Почему всё, что бы не сказал Константин Киба воспринимается за правду и единственно верное решение? Почему он может сказать любую глупость, а люди будут слушать его развесив уши? В этом весь Костя. Умеет убеждать… Даже ей он сказал, что видит в ней какой-то там потенциал. Какой? Почему? Откуда? Всю жизнь она была изгоем среди аристократов. Ее тиранила сестра, избивала мать. Она могла только рыдать от беспомощности. Какой тут потенциал? Смех, да и только…

Через десять минут или три часа у Аннеты заболела голова. Черный мрак вокруг и холод сдавливали психику.

– Костя, – жалобно шепчет она. – Где же ты…

Ну вот опять. Она только ноет и ждет помощи.

Аннета пытается освободиться, но быстро понимает, что люк открывается только снаружи.

Паника…

Она открывает рот, чтобы закричать, но…

…руки вопреки ее желанию зажимают губы.

Нельзя. Если кто-то узнает, что ты здесь, то всем будет потеряно. Весь план Константина Кибы провалится.

Т-т-т-…

Голова болит сильнее. Аннета теряется во времени и пространстве, не понимая, упала она в обморок или это уже галлюцинации из-за недостатка кислорода в крови.

Потом она слышит голоса. Какие-то люди заходят в крематорий и эмоционально переговариваются, о чем-то спорят и ругаются.

«Зови их… тогда спасешься…»

Губы Аннеты дрожат. Ее внутренний предатель прав. Ей достаточно позвать на помощь и она точно выживет. Все закончится. Ее освободят из этого маленького ада. А Костя… Костя выкрутится. Он что-нибудь обязательно придумает. Переиграет. А она будет жить и радоваться. Вступит в наследство. Уедет куда-нибудь на острова. Подальше от всего этого.

«Кричи… Тогда выживешь…»

Воздуха осталось и так мало, но Аннета втягивает его в легкие чтобы закричать и…

… захлопывает рот, больно прикусив себе язык. Молчать! Молчать! Молчать!

Т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т…

Слезы текут из глаз, но Аннета только больнее сжимает язык.

«Оно того не стоит…» – продолжает уговаривать ее воображаемый страх.

«Он предал тебя… Обманул… Обменял на красивее… умнее… сильнее… опытнее…»

Аннета сжимает кулачки. Острые ноготки врезаются в холодные ладошки.

«Ты молода… красива… богата… живи…»

Молчать! Молчать! Молчать!

Т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т!

Воздуха почти не осталось. Она чувствует это всем телом. Дышать равномерно больше не получается. Аннета с жадностью втягивает воздух, тихо хрипит. Руками хватает себя за горящую грудь.

Умирать так страшно…

Аннета слышит, как шаги удаляются. Люди уходят.

«Он погрузит тебя в страдание и боль… ради своих целей… ради чужих идей… ты знаешь, что это так…»

Аннета хрипит слишком громко. Шаги одного из людей в крематории замирают на месте. Словно кто-то что-то услышал, решил задержаться, прислушиваясь…

«Твой последний шанс… освободиться…»

Последний шанс… Последний шанс… Последний шанс…

Аннета сжимает кулак, чтобы стукнуть по стенке. Тогда ее наконец-то услышат и освободят.

Взмах рукой!

«Всё верно…»

Удар кулачком приходится по вздымающейся груди. Легкие освобождаются от последних остатков кислорода, прочищая горло от громкого хрипа.

Сил дышать больше нет… Последняя возможность упущена. Шаги ее спасителя затихают где-то далеко… далеко…

Аннета теряет сознание и больше ничего не слышит, не видит, не чувствует… Ее сердце вскоре останавливается…

Тук… Тук… Ту… Т… Т… т-т… т-т-т-т-т-т-т… Тхэа`ар Мааг-г Ноа`ах!

Тени сгущаются. Они прибывают отовсюду. Тени тех, кто навечно в Её объятиях. Тех, чьё наследие живет из поколения в поколение. Тени убитых, преданных, не сдавшихся, верных до конца.

«Одна из нас… Одна из нас… Одна из нас… Одна из нас… Одна из нас… Одна из нас…»

Прекрасная женщина слегка кивает, скрывается за деревьями, оставляя на них борозды от шипов на хитиновых конечностях.

Т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т!!!

В гробу и так темно, но когда наступает первозданная тьма, без оглядки убегает даже ночь. Грудь Аннеты Соф наполняется ею…

Вдо-о-ох… Выдо-о-о-ох… Вдо-о-о-о-о-ох… Выдо-о-о-о-ох…

Т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т!!!

***

Аннета Гвидиче просыпается от того, что во рту что-то мерзко и влажно копошится…

Она резко вскакивает на ноги, больно ударившись лбом с Вадимом Терновым:

– Млять! – громче, чем следует орет Тернов, потирает ушибленный лоб. – О, жива… Нормуль…

– Ты что делаешь, Тернов?! – кашляет Аннета, тяжело дыша.

– Как чего? Засосное спасение? Рот в рот, – скалится он.

– Искусственное дыхание?! С языком?!

Она замечает, что Вадим Тернов весь в порезах и синяках. Свисающую и вывернутую под неестественным углом руку он придерживает здоровой. Но при этом лыбится, как дурак:

– Никто не поверит, что я тискал обеих девиц Костяныча хе-хе…

– Ты… ты…

Вадим резко становится серьезным:

– Так, хватит болтать, слышь. Поудивляемся потом, как ты умудрилась выжить. Может щелка осталась… А, ну точно. Я же это предусмотрел. Я же не болван какой, а? – неравно хмыкает Вадим. – Костяну рассказать не забудь. Премия там, фигемея. Он мне задолжал.

Грохот!

Да такой сильный, что на стене отчетливо образовалась трещина. Аннета скукоживается в комок.

– Ч… что происходит?

– Проще сказать, что не происходит. Но в целом – жопа. Одевайся, в дороге расскажу, – Вадим кидает куртку с капюшоном и джинсы. Слишком большие для нее.

Аннета не задает вопросов, натягивает на себя мешковатую одежду.

– Зашибись. В такой ходячей тряпке нашу Анетку точно не узнают. А теперь погнали…

Аннета пытается встать на ноги, но они ее не слушаются, она падает на пол.

– Ну твои ж плоские сиськи…

Вадим подхватывает ее одной рукой, закидывает на плечо. Аннета не понимает, что ее больше возмущает. Происходящее, или это отвратительное заявление о ее груди, между прочим, второго размера!

Вадим выскакивает в коридор и Аннета видит… ужас. Это уже не школа, это развалины. Повсюду разрушения, беспорядок, стены потресканы. Нет, конечно, не все так плохо, как рисует ее воображение, но то, что тут, как минимум, пробежало стадо американских буйволов – это точно.

Аннета чувствует, как Вадим увеличивается в размерах, запитывая мускулатуру суммой. Одним прыжком он оказывается у окна и с легкостью выбивает его вместе с рамой не очень умной головой. Выпрыгивает…

Аннета пищит в полете, как испуганная девочка, но земля ближе, чем казалось. Крематорий находится на первом этаже.

Вадим бежит к лесу, юрко обегая камеры по слепой зоне, которую разведал Костя.

– Почему так темно? – на ходу спрашивает Аннета.

– Обесточена вся школа. Хер знает, может даже камеры не работают. На всякий случай обойдем… Джуны в школу явились за Элькой.

– Элькой? Учителем Элеонорой?

– Ага. Она им такую взбучку устроила, у-у-у… Потом стражи налетели, директор. На пятом этаже щас такая хренотень творится. Я толком ничего не разглядел. Элька меня за шиворот, топает ногой, потом грохот, в полу дырень делает, швыряет в нее. Я даже сообразить не успел, как оказался на два этажа ниже. Если бы не сумма крепости, стал бы лепёшкой. Хм… А Элька знала про мою крепость вообще, когда швыряла? Хм…

– Зачем им Элеонора?

Вадим долго молчит:

– Не знаю. Но судя по тому, что успел увидеть, Джуны своего добьются… Их там полклана слетелось. В общем, пиз…

– Не ругайся…

– Ты серьезно? Ладно, забудь… Костяныч сказал, куда валить, если что-то такое случится. Ты знала, что этот обормот уже тропу истоптал от школы до города? Даже какую-то дырку в заборе сделал. Ахренеть… А я думал это сложно. Ты там гляди, вдруг кто за нами ломанется. Хотя… вряд ли…

Какое-то время бежали молча. Вадим казался какой-то машиной – не сбавлял темпа и даже дышал ровно, сшибая кусты и ветки. Как он не спотыкается в такой темноте тоже вопрос.

– Слушай… – неожиданно прерывает он молчание… – Я э-э-э… щель, конечно, оставил, но… там же коробка. А ты… часов шесть-семь там точно пролежала… э-э-э… как ты… ну… дышала?

– Выжила, ты хотел сказать? – улыбается Аннета. – Щелку, значит, оставил?

– Конечно!

Аннета перестает улыбаться:

– Я… не знаю. Мне снился очень… странный сон. Я видела очень красивую женщину…

– А, ну понятно. Под спайсами значит была. Ну тогда понятно…

– Тернов! Что ты несешь?!

– Это не я набухался в школе… Женщина, говоришь? – тише переспрашивает Вадим. – Прям красивая?

– Эм-м-м, ну да…

– Как выглядела?

– Не помню уже… А почему ты спрашиваешь?

– Да так…

Вскоре Аннета с Вадимом оказались за пределами школы. Шум городов, запах гари и выхлопных газов. Дерущиеся кошки и серое небо. Аннета никогда не думала, что будет так радоваться серости города.

Она чувствует себя… свободной. Свободней, чем когда-либо. Странное чувство.

– Тэ-тэ-тэ-тэ, – довольно бубнит себе под нос.

– Чего это ты? – удивляется Вадим.

Аннет пожимает плечами:

– Да что-то полежала там, да из головы теперь не лезет…

– Наркоманка.

– Тернов!

***

Срочные Новости «РТ»

– В эфире наш специальный корреспондент Анатолий Бессермэн. Анатолий, что у вас происходит?

– Здравствуйте, Анастасия. Сейчас я нахожусь буквально в ста метрах от эпицентра событий. Полиция перекрыла весь периметр специального образовательного учреждения «Новая Эра». Как и раньше, за территорию никого не пускают, но вы можете видеть дым и… ох ты ж… Прошу прощения. До самой школы несколько километров, но каменный осколки сыпятся мне прямо на голову.

– Это теракт, Анатолий?

– Нет, Анастсия, это не теракт. К сожалению, все намного хуже. Коалиция «Джунсиначи» в открытую направила своих одаренных в школу и без преувеличение устроила там… не могу пока комментировать, что они устроили, но явно ничего хорошего. О пострадавших пока речи не идет, но вы сами понимаете… происшествия таких масштабов без них не обходятся.

– Вы буквально вестник дурных новостей, Анатолий. Скажите, есть ли какая-то адекватная причина, почему Джунчиначи это сделали?

– Пока неизвестно. Представители власти не дают никаких официальных комментариев. Но могу сказать, что согласно международному уставу ООМ, территория школы в день Отборочных Соревнований является прибежищем для всех великих коалиций. Если судить формально, то Джунсиначи не напали на Исталов. Она напали на всех.

– Анатолий, а что с официальными лицами Джунсиначи в Российском Кластере? Они уже прокомментировали ситуацию?

– Тут мне тоже нечем вас порадовать. Мне сообщили, что Конусльство Джунсиначи пусто. Такое ощущение, что там никого и не было. Еще утром, мы могли видеть на камерах, как туда идут сотрудники, а сейчас… будто сквозь землю испарились. Скажу больше. Дом консула Джунсиначи Хидана Мацуо тоже пуст, а сам он и его люди пропали.