Новый порядок

Необходимые меры

Пятница прошла изумительно. Хотя, быть может, и нет, но многолетний опыт знакомства с алкоголем подсказывал, что скорее да. Конечно, всё вспомнить невозможно. Лишь первая часть вечеринки была свежа в его памяти, и она…

«Сколько ей лет?» – попытался вдруг вспомнить Антон, лёжа на своей мятой и давно не стиранной постели, отдающей лёгким запахом пота. «Грудь так точно была на все двадцать. Да какая разница! Кому теперь до этого есть дело вообще?»

Рассмеявшись, он слегка закашлялся и, встав с постели, сперва потянулся к смятой пачке сигарет. Сигареты внутри мягкой пачки были так же смяты, одна даже надломлена у самого фильтра.

После первой затяжки жизнь стала немножко приятнее, и, переступив через упавшую подушку, Антон не спеша, вразвалочку побрёл к холодильнику за бутылочкой холодного тёмного пива, купленной ещё вчера по скидке в местном магазинчике, через дорогу.

Пробка с шипящим звуком отскочила в сушилку для посуды и, отпружинив от неё, упала на пол и закатилась под холодильник, где присоединилась к таким же пробкам, только другого сорта и года.

С мыслями, чем бы себя сегодня занять, Антон упал на кресло, на котором ещё любил заседать его дед и с чекушечкой беленькой в руке поучать свою бабку. Премерзкий был дед, в отличие от бабки Антона, которая была божий одуван. Вот только ей так и не довелось пожить без гнёта своего мужа, с которым она провела тридцать с лишним лет. А на закате своих лет ей, немощной, но всё же здравомыслящей, пришлось смотреть, как он с его дружками пьют да водят баб. Иногда ей, как и маленькому Антону, приходилось на это всё смотреть. В те годы она часто плакала. Антону было её даже жалко поначалу, но позже он с нетерпением и предвкушением сам ждал пятницы, не понимая почему, но смотреть ему нравилось.

Пиво как обычно каким-то странным образом закончилось слишком быстро, и Антону снова пришлось вставать и идти к холодильнику, что его слегка разозлило. Но следующая порция холодного светлого быстро вернула его эмоциональное состояние в норму.

Где-то из коридора стала доноситься вибрация телефона.

Антону понадобилось больше минуты, чтобы найти эту «жужжащую коробочку» в своих слегка потёртых джинсах, которые были заброшены в самый угол шкафа.

– Здорово, чувачок! – радостно поприветствовал Антон своего, одного из многих, лучшего друга Макса, с кем дружил ещё до колледжа и с которым за все пятнадцать лет дружбы связывала далеко не одна бутылка.

– Привет, Бро. Ну как ты там? Не разбудил? – как всегда на позитиве, с ехидной усмешкой в голосе спросил друг.

– Да ты что. Я? Обижаешь, с утра решил повторить основы термодинамики. В новом мире кто знает, что на самом-то деле может по-настоящему пригодиться.

Антон после своих остроумных слов поднабрал воздуха, чтобы погромче рассмеяться на предсказуемую реакцию друга, но на другом проводе была лишь тишина. Антон даже убрал трубку от уха, чтобы проверить, не прервалась ли связь. Но увидев, что со связью всё в порядке, медленно выдохнул и неуверенно спросил:

– Алло, Макс. Ты тут?

– Ааа… прости, мужик. Я тебя слушал, но потом что-то произошло, и я просто потерял связь с реальностью. Словно провалился в кому. Знаешь, так бывает, когда кто-то на другом конце провода несёт полную ахинею.

– Вот тварь! – рассмеявшись, воскликнул Антон, но с динамика телефона доносился такой смех, что вряд ли друг мог его услышать.

– Да, да… молодец. Ну, в общем, у меня всё классно. Пивасиком опохмеляюсь. А ты что мутишь, братишка? Жаль, что ты вчера на тусню прийти не смог. Там была настоящая жара.

– О да, я слышал, – снова с динамика полился искренний смех. – Я уже общался с Олегом и Коляном.

– Как они там? Я ещё сегодня ни с кем, кроме тебя, не созванивался.

– В поряде, так же, как и ты, по полчаса к трубке не подходили. А когда папка звонит, я требую, чтобы вы подымали свои телефоны немедленно, ясно?

Антон глубоко вздохнул, так, чтобы Макс его мог услышать. И они снова весело посмеялись в трубку.

– В общем, Антоха. Я те что звоню-то. Батька мой задвинул такую тему. Короче, в связи с нынешним положением дел, давай, Бро, собирай свои манатки и приезжай в отцовский дом. Он хочет всех близких к семье там собрать. А то щас, сам знаешь, народ как с катушек слетает. Вот.

От смены темы Антон сразу посерьёзнел и нахмурился.

– Ты что, с листочка читаешь?

– Что? – не понимая переспросил Максим.

– Ну, читаешь с листочка? Просто столько много умных слов от тебя слышать совершенно непривычно. Даже слегка пугающе, я бы сказал.

– А-ай, блин, не тупи, Антоха, я тебе тему говорю. Надо кучковаться. Народ пойдёт в разнос, это точно. Так что нужно укрепляться. Сечёшь, о чём я?

Антон, прежде чем дать ответ, с минуту поразмыслил над предложением. Конечно, быть гостем в доме Валерия Анатольевича ему было не впервой. Можно было сказать, что совсем даже не впервой. Бывало, приедешь к другу в гости, а там и пропадёшь совсем на недели две. То шашлыки, то футбол, то с нового ружья Валерия Анатольевича по банкам пострелять. В общем, мужик классный, но такой конкретный, если что-то скажет, то, считай, всё…

– Ну что ты там завис? – напомнил о себе друг.

– А, да. Не знаю, Макс. Всё же хорошо, разве нет? Что напрягаться-то?

– Ну да, конечно. Я и сам не в восторге, если честно. Тут, в этой тундре, тухнуть, пока в городе жизнь кипит. Мне пацаны порассказали, чо вы там вытворяли вчера. Я теперь, мне кажется, не смогу уснуть, некогда! Я уже руки стёр, понимаешь? А мозг всё ещё хочет…

– О, не-не, избавь меня, пожалуйста, от этой информации, ок? – смеясь и импульсивно мотая головой, запротестовал Антон.

Макс посмеялся и, отдышавшись, но всё ещё со сбитым голосом, продолжил. – В общем, у меня нет выбора, – пауза, – и, боюсь, у тебя тоже, дружище.

Тут Максим был полностью прав. Если Валерий Анатольевич сказал, значит так оно и должно быть. А учитывая тот факт, что Антон воспринимал его как отца, то, соответственно, у него, как и у Макса, выбора было немного.

– Ага. Хорошо. Ладно, я приеду, – с очень показательно деланным неэнтузиазмом ответил Антон, что Макс, конечно, оценил и, посмеявшись, сбросил трубку.

Было почти одиннадцать утра, а мысль о предстоящем пути наполнила его тело тяжестью, и Антон, прихватив последнюю бутылочку, лениво плюхнулся в кресло и закурил.

Жизнь Антона в его двадцать семь лет протекала легко и беззаботно, особенно после смерти деда, родителей он своих не знал. И знать не желал. Сам же Антон вместе с ещё одним другом детства Олегом жили за счёт строительства встроенной мебели. Олег ещё осилил девять классов, а вот Антон их так и не победил, даже со второго раза, и тем не менее ребята нашли ключ к своему идеальному укладу жизни. Обрабатывали двух-трёх клиентов в месяц, а полученные пару тысяч на брата их вполне устраивали, и они беззаботно всё пробивали.

Последний глоток пива был изумительным. «Жаль, что последний, – вздохнув, подумал он. – Ну ладно, надо идти».

Посмотрев на часы и прикинув, что будет у Макса в лучшем случае часам к четырём, ещё раз горько вздохнул и, на всякий случай подойдя к холодильнику, ещё раз проверил его содержимое.

– Пусто! Блин, может мне завести себе хозяйку? Такую, простую, без закидонов. Стюардессу, чтобы таскала мне бухлишка и жрать готовила? – сказал Антон в открытый пустой (не считая уже давно испорченных сосисок и просроченных блинчиков) холодильник. – Нет, фу, фу, фу… Плохие мысли! – и, сплюнув три раза, Антон, прыгая на одной ноге, описал триста шестьдесят градусов вокруг себя и истерически расхохотался.

– Мир сошёл с ума. Поздравляю тебя, Антоха, ты сошёл с ума вместе с ним, – покачав головой, он поставил себе диагноз и, натянув свои любимые спортивки, серую майку с надписью «У меня больше, чем у твоего», накинул ветровку, надел кроссовки «Найк» и вышел из дома.

На улице было грязно. Пачки из-под чипсов, пивные банки и ковры шелухи от семечек вокруг каждой скамейки, а также двухэтажная гора мусора в тех местах, где стояли мусорные баки, были теперь панорамным видом любого дома вдали от центра города.

– Эй ты, сиги есть? – кто-то крикнул слева, и в кругозор Антона влезла шайка подростков, явно настроенных недружелюбно.

– Ой, здорово, дружище. Пацаны, это Антон, мой сосед, – воскликнул кто-то из толпы, и только после этого Антон приметил соседа Ваньку, – ровный пацан, и отвечаю, он нас всех ушатает.

Ребята переглянулись, но Антон не стал дожидаться чего-либо и сказал сам:

– Что шакалите, пацаны?

– Тяжёлые времена, – ответил Ванька, а друзья одобрительно поддержали его смешками и кивком головы.

«Сколько мудрости у шестнадцатилетних подростков нынче», – подумал Антон. – Это да, есть такое дело. А курить нечего, так бы сидел дома, – хмыкнул он, а сам искоса поглядывал за камнями, что так тщательно, но так не ловко прячут у себя за спинами друзья соседа. – Кстати, я твоей маме пятёрочку должен. Пошли до магаза сходим, я разменяю, тебе отдам. А заодно и сигарет отсыплю.

Ваня при упоминании о маме явно засмущался, но изо всех сил попытался не придать этому никакого значения.

– Да нет в магазине сиг больше, – сказал неприметный мальчик в серой куртке.

– И бухлишка тоже нет, – совсем грустно добавил ещё кто-то.

Антон и сам теперь вздохнул.

– Тогда в центр придётся ехать. Там, я так понимаю, всё ещё по-прежнему хорошо. Значит, вы, бандиты, без курева помираете, да?

– О да, да, тяжко прям сил нет. Антоха, а можешь на мамину пятёрочку сиг мне купить, только ей об этом не говорить, а? – помявшись, промямлил Ваня.

– А ты хитрец. Идёт, – сказал Антон и, спустившись со ступенек крыльца, бесстрашно пошёл сквозь банду уличных хулиганов.

– Реально, чувак такой в поряде, – кто-то, но не Ваня, прошептал из-за спины. Но Антон, уже не оборачиваясь, шёл прочь. Сперва медленно и непринуждённо, а затем ускорился и как можно скорее попытался скрыться с глаз, сверлящих его спину.

«А может, Валерий Анатольевич и прав», – с этими мыслями Антон быстро добрался до автобусной остановки, где тоже стояла вонь от кучи мусора.

Если верить часам, ближайший автобус должен был прийти через десять минут, но он не пришёл. Как и следующий по расписанию. А после потраченных в пустую сорока пяти минут Антон понял, что автобус не придёт и его ждёт полуторачасовой маршрут на своих двоих.

Эта реальность ему совершенно не понравилась, а что было делать? Дома ни еды, ни пива, а у подъезда эта шайка.

– Нет, выбора нету. Нужно и самим сбиваться в стаю.

Пить хотелось невыносимо, а с каждым шагом его жажда только усиливалась. «К счастью, по дороге есть большой магазин, вчера он ещё работал, и сигареты вчера там ещё были. Но нет, домой, пока это всё не закончится, я не вернусь», – твёрдо сказал своей лени Антон, которая тут же послала в его голову идею закупиться спиртным и пойти полежать домой. А к другу и завтра можно приехать.

Но в магазин он всё же свернул. Пить очень уж хотелось.

– Вот же срань! Ну как так-то? – чуть ли не со слезами на глазах проревел Антон вслед проезжающему автобусу.

– Ничто мне не испортит сегодня впечатления от вчерашней ночи!

У входа в магазин стояли два охранника в полной боевой экипировке и ещё как минимум двое сидели в чёрном автобусе. Зыркали своими отмороженными глазами на всех, кто проходил мимо них, с явным зудом на указательном пальце в желании спустить курок, такой же бездушный, как и они сами.

– Здрасти, – промямлил Антон, проходя мимо охраны, но в ответ не получил ничего, кроме весьма неодобрительного взгляда.

Внутри стояли ещё охранники и так же, как и те, что на улице, были вооружены весьма внушительно. Идея что-нибудь стащить по мелочёвке, как уже вошло у Антона в привычку, сразу пропала.

«Вчера ничего такого не было. Или я был слишком пьян?»

В магазине была тьма-тьмущая всякого народа, в основном самих работников, которые быстро мелькали среди полупустых стеллажей и шустро собирали остатки товаров с полок, унося всё обратно на склад, где, как конвейер, одна за другой загружались фуры и вся провизия по приказу правительства вывозилась в центр города и загружалась на подземных складах.

– Ты кто такой? – грубым, пренебрежительным тоном спросил двухметровый амбал в военной форме.

Антон, испугавшись, подпрыгнул на месте.

– Фух, напугали! – выдохнул Антон, но при взгляде на непоколебимую физиономию солдафона улыбка на его лице резко скисла. – Извините.

– Кто такой и что ты тут забыл? – повторился солдат, а его рука крепче стиснула табельное оружие. А секунду спустя он схватился за правое ухо, на котором висел микрофон. – Да, сэр. Да, сэр. Так точно.

Выйдя из своего астрала, солдат всё тем же бездумным голосом и пустыми глазами сказал:

– У тебя есть три минуты, бери что хочешь и вали, чтобы и близко тебя рядом не было.

«Чёрт, три минуты! И что я за это время успею взять-то? Блин, тик-так… Солдафон сюсюкаться не будет», – прозвучал голос в голове Антона, и он побежал сперва к кассе, там взяв красную корзину для продуктов, живо накидал в неё сигарет. Когда заполнил корзину почти наполовину, ещё рассовал пачек семь по карманам, а также впихнул и несколько зажигалок. У кассы также закинул в корзину четыре пол-литровые бутылки негазированной воды, одну осушил сам, за два глотка, и побежал в зону спиртного. По дороге ещё накидал себе кучу разных орешков и шоколадок.

Стеллажи с алкоголем были ещё не тронуты, и глаза Антона просто потерялись в ассортименте. Конечно, в этом отделе он ориентировался очень хорошо. Вот только этот голос в его голове: «Всё что хочешь» очень и очень его отвлёк.

– Полторы минуты, – своим командным тоном рявкнул солдафон из-за спины.

«Бухлишко, бухлишко…» – и корзина вмиг была нагружена до упора вискарём, что подороже, и водочкой.

Теперь Антон даже засомневался, а не много ли он набрал шоколадок и орешков? Но времени, увы, не оставалось. Бездушный солдафон взглядом указал ему на выход.

Антон, прежде чем двинуться, поблагодарил его за сотрудничество и поддержку, а сам тем временем заправил майку в штаны и потуже завязал шнурок на поясе, чтобы по дороге засунуть за пазуху ещё бутылочку винца «на дорожку», солёных орешков, зажигалку и три пачки сигарет.

Выйдя из магазина, ему хотелось как можно быстрее свалить оттуда подальше, что он и сделал. А оказавшись через дорогу в тихом и безлюдном дворе, внезапно осознал, как плохи его дела. Ведь теперь его за эту корзину просто убьют.

Благо на улице было начало сентября, и по прогнозу погода как минимум должна была оставаться тёплой еще недели две. Антон живо поставил корзину на старый асфальт и, сняв с себя лёгкую спортивную куртку, накинул её на корзину. Содержимое того, что было под майкой, тоже вытянул и сложил в корзину.

– Что у тебя там, пацан?

«Вот же…» – нерадостно прозвучало у него в голове. А когда Антон разогнулся и посмотрел себе за спину, его там ждала весьма неприятная физиономия алкаша с рожей в язвах и ссадинах.

– Вали, если жизнь дорога, – с беззубой улыбкой сказал бомж, протянув перед собой пистолет.

«Вот это попандос», – констатировал Антон, глядя на вытянутый в трясущихся руках старенький, потёртый девятимиллиметровый пистолет дедушки Макарова. И тут Антону в голову пришла одна хитрость.

– Менты, – прошептал он и, отведя глаза от глаз бомжа, кивнул куда-то ему за спину.

– А-а-а, ненавижу… – захрипел бомж своим зловонным дыханием, которое Антон чувствовал, даже стоя в пяти метрах от него.

Бомж увёл пистолет в сторону, как и свой взгляд от Антона, что было для него роковой ошибкой, так как Антон в свои двадцать семь лет освоил, закрепил и неустанно в себе тренирует три вещи: способность бухать и не блевать, трахаться и драться. Причём всё равно, в какой последовательности. Он делал всё и всегда одинаково хорошо.

Антону понадобились доли секунды, чтобы оказаться достаточно близко к бомжу и что есть силы правой ногой въехать ему в пах.

Грязного, немытого бедолагу аж оторвало от земли на полметра, настолько был удар сильным. А едва его ноги коснулись земли, Антон наградил его ещё одним, прямо в грудь. Мужчина, испуская тонкие струйки крови изо рта, упал на лопатки, испуская хриплый стон.

– Хер тебе, а не бухлишко, – возбуждённо сказал Антон, подойдя к лежащему на спине беспомощному человеку и со всех сил три раза ударил ногой ему по голове. Он был мёртв уже после первого.

Адреналин и эмоции захлёстывали тело Антона сполна. Он чувствовал себя прекрасно. Ему часто случалось избивать кого-либо, но он никогда не переходил черту. И нередко случалось так, что, когда тому, с кем он не поделил легкодоступную пьяную даму в баре или в том же баре место у окна, он вышибал дух, а потом и сам помогал ему встать, приносил пивка да и нередко сам вызывал и оплачивал такси. Но теперь всё было по-другому. Валерий Анатольевич прав, люди все слетят с катушек. Только кто-то быстрее, а кому-то просто понадобится больше времени понять то, что старые законы уже не работают. Если они до этого времени, конечно, доживут.

Святой город

Время было уже послеобеденное, а Антон, несмотря на то что в его руках была корзина со всем необходимым, был голоден и по-прежнему мучился от жажды. Сесть передохнуть мысли его посещали, вот только перекусить могли и им.

Люди останавливались, сверлили его своими голодными глазами, хоть он и накинул свою ветровку на корзину. Но кого он обманывал? Каждый видел и понимал, что у него там в руках.

– Милок, дай хоть хлебушка. Я и росинки со вчерашнего утра во рту не держала, – выпрыгнув из автобусной остановки, жалобно застонала старушка в коричневом плаще и окутанной зелёным платком головой.

Антону пришлось резко отпрыгнуть вправо, а содержимое его корзины предательски брякнуло на всю улицу.

– Опачки, а чё тут у нас? Здорово, братан, ты куда такой идёшь, а?

«Ну всё…» – выругался про себя Антон, глядя, как трое парней его возраста в спортивной одежде и кожаных куртках стали перебегать улицу.

– Милок, да благословит тебя Господь. В субботу служба будет, я помолюсь за тебя. Ты же не бедный, у тебя есть еда, а я…

Антон со звоном бутылок подкинул корзину и в воздухе перехватил её под мышку, а правой рукой, вытянув пистолет из-за пояса, долго не мешкая двинул им старухе в висок. Та упала, как и стояла.

– А ну-ка, слились отсюда, утырки! – крепким, уверенным тоном без капли страха выкрикнул Антон, тыча стволом сразу в троих парней.

– Эу, эу, ты не кипешуй. Мы чо, а мы ничо, – ответил самый ближний, задрав руки вверх, и попятился назад. За ним свистнули и его товарищи по интеллекту.

Антон шустро покрутился по сторонам. Вокруг было множество голодных глаз, но подходить или говорить никто не брался. И он лёгким бегом побежал в сторону центра. Бабка как упала, так и лежала без единого признака жизни.

Запыхался и устал Антон ещё прежде, чем пробежал и сто метров. «Надо бросать курить…» А тем временем трое стервятников частенько мелькали по углам, но каждый раз, как Антон ловил их взглядом, они якобы незаметно прятались то за дерево, то за разбитую машину.

Люди на своих хороших, рабочих автомобилях все уже уехали за город. Кто на дачу, кто по деревням. Да куда угодно, лишь бы подальше из своих райончиков, где и в обычное время с преступностью не так всё просто. А те, кто не успел уехать, могли лишь злиться на правительство и богов, стоя у своих разобранных и раскуроченных иномарок.

Спустя полкилометра интенсивной ходьбы и бега вперемешку, Антон понял, что всё, дальше он так не может. Нужно передохнуть и перекурить.

Спрятавшись за густыми кустами у непримечательной серой пятиэтажки, Антон не мешкая вытащил из кармана куртки пачку сигарет и с удовольствием закурил, думая о том, как же ему добраться до Макса.

«Пешком это нереально. До центра пять километров, а его дом… Блин…» – и так он громко думал про себя, что и не услышал рокот двигателя. Антон увидел машину, лишь когда серенький минивэн гордо и осторожно выехал из-за угла. Но его реакция была молниеносной, всё произошло на уровне рефлексов. Антон, выплюнув сигарету, схватил корзину и вылетел из кустов со стволом у себя впереди.

– Стоять, олень! – вмиг оказавшись перед машиной, заорал Антон, тыча пистолетом в водителя.

Водитель нажал на газ, и Антон, не успев моргнуть и глазом, оказался плашмя на капоте. Но прежде вдавил спусковой курок до упора.

Резкая боль от удара бампера с его правой ногой, грохот корзины, улетевшей в лобовое стекло, и выстрел. Всё это для Антона произошло так быстро и одновременно, что разобраться с тем, что делать дальше, он не мог. В голове лишь пролетела мысль, как он мчится по шоссе под сто километров в час на капоте виляющего влево-вправо минивэна и бьёт, бьёт в лобовое стекло, пока не проделывает в нём дыру, достаточную для того, чтобы всунуть в неё руку, и вышвыривает из своего кресла водителя прямо под колёса.

Автомобиль же проехал от силы метров десять и остановился. Вместе с тем Антон пришёл в себя, схватил корзину и побежал к водительскому месту.

– Вылез живо из машины. Мудак!

Водитель сидел неподвижно. Тогда прикладом пистолета Антон стукнул по стеклу и повторил своё требование, но только более громко. И теперь никакого шевеления со стороны водителя не было.

Антон, психанув, но тем не менее достаточно мягко поставил корзину, которую по большей степени заполняли стеклянные бутылки с алкоголем, на неровный асфальт и рывком дёрнул ручку на себя.

Дверь распахнулась нараспашку, словно была подпружинена изнутри. И не утруждая себя никаким анализом, Антон сперва что были силы ударил мужчину ногой по голове, а затем грубо вышвырнул его на улицу. Тут же подобрав корзину, впихнул её в салон на соседнее место и в ужасе для себя обнаружил, что кинул корзину не на сиденье, а на чьи-то дрожащие коленки.

– Пожалуйста…

– Ах ты, тупая шмара, вали на хрен из тачки! – брызжа слюной заорал Антон и двинул прикладом пистолета женщину по голове.

Корзина с стеклянным грохотом подлетела с колен и с силой треснулась об переднюю панель, а половина её содержимого разлетелась по кабине.

– Ты конченая тварь! – взвыл Антон и с бешеным воем стал осыпать женщину удар за ударом.

– Мамулечка… – запищала маленькая девочка, которую женщина полностью скрыла своим телом. Но её плача слышно не было.

Взрослые так кричали, особенно её мама. А девочка, как всегда, могла лишь только плакать. У мамы часто шла кровь, когда отец на неё злился. Это было страшно, но потом всё всегда было какое-то время хорошо. Папа снова целовал маму в щёку и дарил ей цветы и конфеты. Но от мысли, что теперь её будет целовать другой дядя, ей захотелось убежать, и, нащупав дверную ручку, она незамедлительно за неё потянула.

Дверь легко распахнулась, и она начала падать. Девочка попыталась вытащить левую ногу, но они обе были зажаты мамой. Тогда она инстинктивно вытянула вперёд свои руки, чтобы не удариться головой об асфальт. Свой бы вес она выдержала, ей часто приходилось падать, когда они вместе с подружками играли в догонялки, но дополнительный мамин вес её тонкая ручка не выдержала, и локтевая кость, невыносимо больно треснув, порвала мягкие ткани и кожу и вылезла наружу.

Ноги женщины всё ещё торчали в салоне. Антон гневно выпихнул их из салона тычком ноги и, с треском захлопнув дверь, нажал на газ.

Теперь его дорога шла гладко и весьма комфортно. Сердце, дыхание возвращалось в свой обычный ритм, а тело после стольких потрясений взывало получить свою награду. Сперва Антон потянулся к бутылке вина, но поняв, что не справится с пробкой на ходу, откинул бутылки вина и притянул к себе пятидесятилетний виски.

Чудесный обжигающий напиток смочил его рот и большим жгучим глотком отправился в желудок, мгновенно исцеляя все душевные переживания Антона, и он, немножко поморщив нос, сделал ещё глоток.

«А не так и плох этот новый мир, – подумал он, – кто у меня теперь заберёт права?» – и, хмыкнув, Антон закрутил пробку и аккуратно, практически любя положил бутыль рядом в корзину. И очень даже вовремя.

Справа на дорогу выбежала немолодая женщина в оборванной на груди кофточке. И если бы Антон не держался обеими руками за руль, то наверняка бы сбил её ненароком. Только в последний момент удалось ему сманеврировать. Женщина же, сама не на шутку перепугавшись, вскинула обе руки к небу, а её весьма внушительного размера груди полностью оголились и как есть отпечатались в мозгу Антона.

– Вау, – только и успел сказать Антон, но не снизил скорость ни на километр, а, проехав метров сто, стал сильно сомневаться в правильности своего поступка. Её сиськи мелькали перед его глазами каждый раз, когда он моргал, а все его мысли стали занимать раздумья о том, что у неё под юбкой.

– А-а-а… Блин! – и он полностью вдавил педаль тормоза.

Едва машина остановилась, Антон инстинктивно посмотрел в зеркало заднего вида, но только ещё раз убедился в том, что задние сиденья битком набиты разными пожитками.

Тут же, не мешкая ни секунды, Антон вылез из машины.

Женщина лежала прямо посередине дороги и ногами, словно мельница, отбивалась от насильника. Второй мужчина в позе эмбриона лежал рядом, держась за свои причиндалы. Когда третий с ноги ударил её по лицу, словно футболист бьёт по мячу, её ноги, обмякнув, предательски широко упали в разные стороны, чем тут же воспользовался первый насильник и вошёл в неё. Ещё двое – те, что обернулись на звук трущейся резины об асфальт, – уже бежали к самому Антону.

– Ага, я позову на помощь, – буркнул в нос Антон, закрывая за собой дверь и, вдавив в пол педаль газа, посмотрел в зеркало заднего вида.

Через десять минут по сторонам, как и на самой дороге, появились шедшие в центр толпы народа. Антон занервничал не на шутку. Их было слишком много, и поэтому он быстро схватил уже начатую бутылку виски, сделал два больших глотка и, вооружившись пистолетом, тыкал во всех и каждого, кто на него смотрел, сквозь лобовое стекло минивэна.

Люди, кто нехотя, кто вприпрыжку, разбегались по сторонам. Маленький мальчик на руках помахал ему ручкой, а девушки ехидно улыбались и подмигивали. Но теперь останавливать машину и уж тем более выходить из неё у Антона не было ни единого желания.

Да даже если бы сама порнозвезда, его любимая Анна, сняла перед ним свои трусики и помахала ими перед его окошком, даже это не сподвигло бы его остановить машину.

Думая об этом, Антон немного отвлёкся от мрачных мыслей и пообещал себе в такой ситуации всё-таки рискнуть.

Люди с нагруженными до предела тачками, люди-«муравьи», обвешанные сумками так, что едва могли и шагу ступить, но всё же все и всяк шли в центр города. Проехав ещё с пару минут, Антон стал не единственным обладателем авто. Несколько машин, чуть не сбив дюжину пешеходов, смогли прорваться из-за поворота и ехали впереди него. Одна ехала позади, и по сторонам ещё несколько застряло в непрерывном потоке людей. Сейчас Антон стал себя чувствовать снова более спокойно, но спина всё равно продолжала обтекать в холодном поту.

А дальше по дороге стоял военный блокпост. Подъехав ближе, Антон смог разглядеть уже две очереди. Одна на въезд в город, другая на выезд. И та и другая казалась ему бесконечной. Однако его очередь подошла весьма быстро, и к нему в окошко постучал своим толстым, как сосиска, пальцем мужчина с бейджем «Контролёр» на груди.

Антон, повинуясь, незамедлительно опустил окно.

– Ваши имя и фамилия, – спросило его толстое лицо с улицы.

– Антон Мудраков.

– 1991 года рождения?

– Да.

– Цель вашего визита в Святой город? – не отрывая глаз от планшета, читал вслух работник нового города.

– Эмм… – немного замешкался Антон. – Я… Мне нужно проехать на ту сторону реки.

Мужчина быстрым движением руки вытащил из своей навесной сумки красный блокнот, что-то в нём черканул и, поставив штамп, оторвал листочек, который впихнул в кабину, прямо Антону в нос.

– Вы строитель? – спросил мужчина у Антона.

– Эм, да. Я делаю встроенную мебель на заказ.

– Городу нужны строители…

Но Антон полностью отвлёкся от толстяка, прислушавшись к другому его коллеге, который говорил: «Городу нужны шлюхи, если вы заинтересованы в работе, то идите в Центральный парк. Там вы всё найдёте. У вас есть пять часов, чтобы уладить свои дела. Если не получите допуск, разрешающий находиться вам на святой земле до наступления темноты, то вы будете…»

– Талон на панель поставьте и не задерживайте очередь! – крикнул Антону его инструктор, при этом ударив другой своей ручищей по крыше минивэна, да так, что Антон чуть не выпрыгнул из своей шкуры.

– Что? Да. Конечно. А что вы там говорили про строителей? – но увидев то, что к сотруднику нового города стали подходить уже другие, в форме и с автоматами, Антон вежливо поблагодарил толстяка и, положив красный билет на переднюю панель, медленно тронулся вперёд.

«Центральный парк, говорите…» – про себя проговорил Антон, а у самого от предвкушения познать лёгкой любви во рту появилась слюнка, и он снова сделал большой глоток виски.

Ради такого дела ему пришлось даже сделать большой крюк и ещё с полчаса простоять в пробках, но в конце концов он подъехал к тому самому Центральному парку, который так и остался Центральным, а не Святым или Распутным.

Народу здесь было – не протолкнуться. Даже больше, чем на самой раскрученной ярмарке, что когда-либо видел Антон.

– Плохая идея, – сказал себе он, но тем не менее мотор приглушил.

– Привет, красавчик, не хочешь поразвлечься? – было первым, что он услышал спустя от силы секунд тридцать после того, как он покинул свою машину.

Ему «хотелось» больше, чем жить, но Антон видел лишь сотни голодных глаз, что смотрят на него со всех сторон. На него, на машину.

«Плохая идея. Чёрт, что же делать?» – думая про себя, Антон, покрутив головой, ещё раз убедился в том, что всё-таки нужно валить. Иначе его тут и самого полюбят.

«Всё-таки жить хочется больше…»

– Ну ты чего? Дар речи потерял или у тебя это в первый раз? – захихикала девушка в белом топе.

«Чёрт, какая она… Но это плохая идея».

– Блин, извини, – всё-таки, решившись, ответил ей Антон, – мне нужно ехать. В следующий раз. Обязательно.

– Ты всё успеешь, обещаю, – но поняв то, что Антон решил уйти, крикнула ему вслед. – Приходи завтра. Я тут каждый день!

Новый дом, лучший дом

Выехал Антон из города без особых проблем. Просто сдал очередному контролёру свой талончик и без каких-либо расспросов проехал через блокпост на мост. На другом конце моста также стояла вооружённая охрана, но те, кто покидал город, их не интересовали.

«Сколько людей», – подумал Антон.

С этой стороны города вереница людей затянулась на целые километры. Зрелище было весьма необычное, даже пугающее. Словно бесчисленная орда врагов была на подходе, и все крестьяне спешили со своими пожитками укрыться за городскими стенами.