Пальцы почти коснулись полога, когда тот откинулся, и человек оказался нос к носу с гоблином. Ещё не привыкшие к темноте маленькие глаза щурились. Зеленокожий пытался разглядеть гостя, стоявшего за пределом круга света на самой его границе с тенью. Гоблин был довольно высок – он почти доставал до груди Молчуна. К тому же на его голове была шапка с развесистыми оленьими рогами, и это делало его ещё выше. В руке виднелось короткое копьё, которое гоблин использовал как трость. Над впалым подбородком нависал огромный острый нос. Большего ослеплённый светом Молчун не успел разглядеть.
Заминка длилась несколько мгновений, потом человек распрямил ноги и всем весом втолкнул зеленокожего обратно в шатёр. Наёмник был ощутимо тяжелее противника, и тот отлетел к дальней стене, но равновесия не потерял и спустя ещё мгновение уже сжимал своё копьё двумя руками.
Острый аромат защекотал ноздри Молчуна.
Тяжёлый медный запах крови смешивался с обычной вонью жилища гоблинов и с чем-то едва уловимым и пряным. Здесь пахло потом, старыми засаленными шкурами и прогорклым жиром. Здесь пахло ароматными высушенными травами и соцветиями. Это всё смешивалось в невообразимую смесь и кружило голову.
Молчун краем глаза увидел ещё одного гоблина и на мгновение бросил туда взгляд. Зеленокожий неподвижно лежал невдалеке. По его впалой груди и голове расползались тёмные кляксы.
Гоблин в рогатой шапке проскрипел что-то тонким голосом на незнакомом Молчуну языке. Копьё мгновенно метнулось в лицо человеку, но тот успел отклонить голову, и остриё прошло мимо.
Мгновение спустя скулу обожгло, в черепе противно отдался скрежет, и по вспоротой щеке потекла горячая кровь. Молчун несколько раз попытался достать дубинкой голову своего противника, но тот или подставлял под удар древко копья, или проворно отпрыгивал в сторону.
На мокром и морщинистом лице зеленокожего сверкали злобой глаза. Он тяжело дышал и то и дело шмыгал носом. Молчун не давал ему ни секунды передышки, атакуя его снова и снова, чтобы тот не смог перевести дыхание и закричать. Пока гоблин успешно защищался. Он выставил копьё перед собой и делал редкие ответные выпады. Зеленокожий старался развернуть Молчуна и приблизиться к выходу из шатра, маячившему за плечом человека.
«Надо быстрее заканчивать. Как бы нас не услышал кто!»
Молчун снова кинулся на гоблина, размахивая дубинкой и тщетно пытаясь попасть по юркому противнику. Тот отскочил на шаг вбок и вдруг резко выбросил оружие перед собой. Молчун уклонился от укола копьём в грудь, изловчился и схватил древко левой рукой. Дубинкой сильно ударил гоблина в лицо. Раздался влажный хруст, и зеленокожего отбросило на лежавшего невдалеке второго гоблина. Рогатая шапка упала на землю.
Молчун утёр пот со лба и потрогал распоротую щёку. На пальцах алым блеснула кровь. Он подошёл к поверженному противнику. На сгорбленных морщинистых плечах зеленокожего расползались старые выцветшие татуировки. Из большой вмятины на виске сочилась кровь. Под старым только что убитым гоблином застыл второй, совсем молодой, с разорванным горлом.
«Чтоб тебя… Ясно же было, что пленные песен не поют. Нет, попёрся. Что, доволен?»
Молчун тихонько шмыгнул к пологу и вслушался в ночь. Снаружи было почти тихо. Только барабаны в отдалении гулко отбивали древний ритм.
По черепу Молчуна вновь разлилась тупая боль. Она затопила сознание, заставила морщиться и стискивать зубы, чтобы не застонать. Молчун помассировал виски и досадливо сплюнул на застеленный шкурами пол, с сожалением оглянулся на убитого гоблина, постоял так несколько мгновений и покинул шатёр.
***
Далур напряжённо, до рези в глазах, всматривался в нестройные ряды навесов и палаток. Время от времени он чуть выглядывал из своего укрытия и пытался найти взглядом Молчуна или Арди, но их нигде не было видно. Лишь пару раз на глаза Далуру попадался очередной гоблин, идущий к скоплению ночёвок или от него.
Несмотря на тёплую ночь, по спине дварфа бегали крупные мурашки. Вдоль позвоночника расплескался холод. Далур кожей ощущал чьё-то присутствие за спиной, не выдержал и резко оглянулся. Как и всегда, там никого не было.
– Уходите, – одними губами прошептал дварф. – Пожалуйста, уйдите.
Сидеть на месте и спокойно ждать становилось всё тяжелее. Желание бежать, рубить, кричать или с воем нестись прочь захлёстывало дварфа. Он положил щит у ног, взял в левую руку секиру, а правой крепко стиснул метательный топорик. Но тревога не отступала. В одиночестве, в ненавистном лесу, возле большого лагеря гоблинов ему было неспокойно. Он никак не мог взять себя в руки.
От костров вновь донесся визг. На этот раз испуганный и отчаянный, полный боли и мольбы. Далур чуть не подпрыгнул на месте и резко развернулся в ту сторону. Визг бил по ушам, ввинчивался в мозг и тянулся, казалось, бесконечно. Заглушая его, громом грянули крики ликования.
Далур в последний момент подавил желание вскочить и сломя голову броситься в лес. Как можно дальше от этого места, дальше от проклятых гоблинов.
От скрытого где-то в темноте тролля.
На спину, обжигая холодом, навалилась невидимая глыба. Дыхание Далура сбилось, и он, стараясь успокоиться, зашептал одними губами старую дварфийскую не то песню, не то стих:
«Держи топор крепкой рукой.
Бой – наш отец, а мать – скала.
Труса семье быть под пятой
Трижды проклятого врага.
Держишь топор – держи и строй,
Дерись, пока не победишь,
И стой…»
Рокот барабан вновь зазвучал над поляной. Далур замолчал. Он гадал, что же происходит там, вдалеке, около тех костров?
Секунды вновь потянулись нескончаемой вереницей. Тревожное ожидание длилось бесконечно. Далур словно попал в застывающую смолу. Сердце замедлилось и с большим трудом проталкивало вязкую кровь по венам.
Со стороны палаток серый мрак шевельнулся и замер. Далур повернул голову и снова стал до рези в глазах вглядываться в зыбкое марево.
Через несколько мгновений из-за навесов показалась голова тролля. Вслед за ней и его уродливый торс. Громадина направилась в сторону загона мимо костров и палаток.
Далур судорожно стиснул в руках оружие, теперь казавшееся маленьким и бесполезным. Он закрыл глаза и закусил губу, чтобы не закричать. На бороду потекла тонкая струйка крови. Под кольчугой выступил холодный пот и вмиг пропитал тонкую рубаху.
Призраки прошлого окружили его плотным кольцом. Он не видел ни одного из них, но остро чувствовал каждого. Чувствовал их присутствие, их взгляды. Страх смешивался с виной, и отогнать их никак не удавалось. Каждый смотрел на него с презрением и укором. Их взгляды обжигали холодом, давили тяжестью, заставляли ёжиться и цепенеть.
Один особенно сильно. Этот взгляд Далур никогда бы ни с чем не перепутал. Невидимые губы шептали проклятия, а пальцы показывали прямо на него. Руки Далура вмиг потеряли твёрдость и силу. Оружие дварфа крупно дрожало, и он никак не мог успокоиться и унять эту дрожь.
Далур через силу открыл глаза и закрутился на месте, затравленно озираясь. Но вокруг никого не было. Он был в кустах один.
«Соберись! Хочешь как тогда? Трус вонючий! Ну, пустая порода! Давай! Дварф ты или одно название?!»
Далур пытался урезонить себя. Ему никак не удавалось успокоиться и сбросить липкие путы страха. Дварф собрал все осколки своей воли в кулак и заставил себя осторожно выглянуть наружу.
Шагах в пятнадцати от него тролль всё так же шёл к загону. Неуклюжей раскачивающейся походкой он двигался в сторону, куда совсем недавно направился Молчун.
Это придало Далуру решимости. Холод немного отступил, отполз куда-то ниже по позвоночнику и притаился. Дварф поборол желание закричать Молчуну, чтобы бежал в лес и спрятался там. Далур осторожно закинул щит за спину, поудобнее перехватил топорище вспотевшей ладонью и стал красться за троллем.
Свет костров не доставал досюда, а небо совсем затянуло тяжёлыми облаками. Луна ничего не освещала. Тёмную опушку густо заливала чернильно-чёрная тьма.
Но не для дварфа. Для него всё просто утратило краски и предстало в серых тонах, будто в густом тумане. Шагах в тридцати эта серость сливалась в сплошную стену, и разобрать хоть что-то было уже решительно невозможно, но на меньшем расстоянии он отчётливо видел очертания предметов. Шагов с десяти можно было различить даже детали.
Далур согнулся почти вдвое и, внимательно смотря, куда ставил ногу, шёл за огромной фигурой впереди, безнадёжно отставая.
Сердце билось где-то в пересохшем горле и мешало дышать.
Расстояние до загона таяло. Далур наконец увидел Молчуна. Тот, замерев, сидел на корточках у стены шатра. Он вжался в неё спиной и пытался разглядеть в темноте тяжело ступавшего тролля.
Облака немного расступились, и опушку залило серебристым лунным светом. Тролль и человек увидели друг друга одновременно. Их разделяло не более двадцати шагов.
Замешательство длилось секунду.
Тролль что-то проворчал неожиданно высоким голосом, качнулся, как дерево от порыва сильного ветра, и, расставив руки, пошёл на Молчуна. Тот рванул в сторону, но поскользнулся и упал, не пробежав и шага. Махина обрадованно хрюкнула.
«Давай, мать твою, помоги ему! Ну! Давай! ДАВАЙ!» – кричал про себя Далур и испуганно сжимал топор. Руки не слушались и крупно дрожали.
Наконец, он решился. Разогнулся, выставил вперёд левую ногу и наспех метнул топор дрожащей рукой. Время замедлилось. Топор сделал один оборот, другой, третий, ударил тролля в спину рукоятью и бессильно отлетел в сторону.
Далур зарычал, выхватил следующий и спустя секунду метнул. Топор глубоко воткнулся в плечо наполовину повернувшегося тролля. Раздался необычайно высокий крик, почти визг.
Далур зажал голову руками и едва не упал на землю.
– Иди сюда, мразь зелёная! – обычно низкий и уверенный голос Далура казался тонким и дрожал. – Ну чего встал, паскуда? Иди! Сюда!
Дварф покрепче сжал топор, выставил вперёд щит и быстро пошёл к троллю, отвлекая от Молчуна.
С каждым шагом уродливая образина казалась всё больше и внушительнее, а Далур казался себе всё слабее и беспомощнее. Его решительность стремительно таяла. Ноги тяжелели, и кто-то очень настойчиво кричал в голове: «БЕГИ!»
По спине снова разлился холод, и, пока хватало воли не слушаться этого голоса, Далур с рычанием побежал на тролля.
Дварф пригнулся, поднырнул под громадную лапу. Когда та пронеслась над головой, его обдало ветром. Далур тут же что было сил ударил, целя в колено твари. Топор с сочным звуком врубился в плоть. Дварф выдернул его и быстро отскочил назад. Но понять, куда попал, так и не успел.
Тролль своей мускулистой рукой с чудовищной силой ударил дварфа. Собственный щит метнулся ему в лицо. На секунду Далур ощутил лёгкость во всем теле, как рот наполняется кровью и как что-то жёстко ткнулось ему в спину, выбивая весь воздух из лёгких.
***
Оглушительный тонкий вопль раздался невдалеке. Спустя несколько секунд Арди услышала голос Далура.
– Иди сюда, мразь зелёная! Ну чего встал, паскуда? Иди! Сюда!
Она что было сил рванула на голос. Больше таиться смысла не было.
Арди вынырнула на залитую лунным светом опушку и увидела, как тролль ударил Далура. Тот брошенной капризным ребёнком куклой отлетел на десяток шагов к лесу. Позади гиганта виднелся поднимавшийся с земли Молчун.
Не раздумывая, она послала стрелу в голову тролля . Снова раздался высокий вопль. У кострищ затихли барабаны. Послышались взволнованные тонкие крики.
– Помоги Далуру – и дёру! – рявкнула Арди, наложила ещё одну стрелу на тетиву и послала её вслед за первой.
Тролль заспешил к лучнице. Он припадал на одну ногу и высоко ворчал.
Арди дождалась, пока тролль подойдёт ближе, и нырнула в лес. Она по дуге побежала к месту, где примерно лежал Далур. За спиной трещали ветки. Тролль орал на весь лес своим удивительно тонким голосом. Звук быстро приближался.
«Сука! Вот вляпалась! Хрен я их больше когда послушаю! Надо бежать в другую сторону. Я его так обратно к Далуру и Молчуну приведу. Не отстаёт, мерзость такая!»
Арди на ходу выхватила стрелу, остановилась и, почти не целясь выпустила её на звук. Темнота ответила тонким криком боли и ярости. В надежде, что Молчун её услышит, она крикнула во все лёгкие:
– Молчун! Ждите у вещей!
Девушка стала забирать левее. Время от времени она громко выкрикивала ругательства. Бег по ночному лесу давался тяжело, да и бегом это было не назвать. Всё время что-то цепляло и хлестало по лицу, оставляя мелкие, но болезненные царапины.
Треск веток сзади стал ещё ближе. Что-то попалось под ноги Арди, и она с шумным выдохом растянулась на земле. Быстро оглянулась и увидела трухлявую короткую ветку. Треск кустов раздался почти над головой. Арди схватила деревяшку и швырнула как можно дальше в кусты. Зашуршали листья, зашевелились ветки и послышался глухой удар. Арди одним мощным движением откатилась с дороги под ближайшие заросли и замерла.
***
Тролль развернулся и захромал в сторону Арди. Молчун постарался вскочить, но проклятая грязь опять помешала ему, и он чуть не растянулся вновь.
– Что за сраный день?! – уже не скрываясь, воскликнул человек и бросился к дварфу.
Далур лежал на спине и старался подняться. Заторможенными и вялыми движениями он искал, на что опереться. Шлема на нём не было. Расколотый щит висел на руке только благодаря ремням.
– Вставай давай! – Снимая разбитый щит с широкого предплечья дварфа, Молчун с опаской косился на лес и костры, от которых раздавались крики. – Ну! Слышишь?!
Далур ничего не отвечал, а лишь упрямо тряс головой и пытался опереться на непослушные руки, чтобы встать.
– Топор… Дай топор… – глухим и слабым голосом пробормотал дварф.
Из разбитого рта на бороду повисла нитка кровавой слюны, и в свете луны весь подбородок поблескивал алым.
– Если мы тут останемся, он тебе уже никогда не понадобится! – Молчун пытался поднять дварфа, но не получалось. Тот оказался неожиданно тяжел для своего роста и совсем не помогал. – Ну! Вставай!
Молчун тянул Далура вверх, и ему наконец удалось поставить его на ноги, но дварф качнулся и снова упал, ткнувшись лицом в землю.
– Топор дай! – снизу из травы послышался голос дварфа.
– Дался тебе этот топор! – зло сплюнул человек. – Поднимайся же!
– Где топор?
– Вот упёртый!
Молчун в три прыжка добрался до места, где Далур схватился с троллем, и быстро огляделся. Ничего.
– В жопу твой топор, нет времени, – Молчун побежал обратно к дварфу и увидел, как впереди что-то блеснуло в траве.
Топор.
Молчун схватил его и сунул рукоять в ладонь Далуру.
– Доволен? Вставай давай, – Молчун изо всех сил тянул дварфа вверх. – Держись за меня.
Дварф с трудом поднялся на ноги. Одной рукой он держался за человека, а другой опирался на топор, как на трость. Нетвёрдой походкой они заспешили к темневшей стене деревьев.
– …ите у вещей! – отрывисто донеслось из леса.
Молчун оглянулся на костры. На полпути маячили бегущие тени.
– Давай, Далур! Поднажми!
Глава 4. Грязная рана
– Так какого хрена, Гарон, они сидят по избам, а не по лесам носятся? – молодой мужчина запальчиво вскочил из-за стола и крепко сжал кулаки.
Его слова взлетели куда-то под самую крышу и там затихли. Заплечный мешок, прислонённый к скамье у его ног, отозвался звяканьем железа.
– Да кабы я знал! Спроси поди дармоедов городских. – Староста сильно, с досадой, дёрнул себя за длинный висячий ус. – Толс этот, чтоб его волки драли, ждёт команды из города. Старшего-то их в дороге лошадь в голову лягнула, да так, что все извилины снаружи оказались. Он и приехал к нам уже остывающим. Стражнички эти, стало быть, доклад в город голубем отправили, теперь вот ответа ждут, кого за старшего и что делать. А по мне они только время теряют да харчи наши изводят.
– Я сейчас пойду и поговорю с Толсом. В чьём, говоришь, доме он остановился? – шагавший туда-сюда по комнате собеседник старосты остановился и тут же решительно направился к двери.
– Да сядь уже, Адрей! – раздражённо рявкнул Гарон, и мужчина нехотя вернулся на скамью. – Не наводи суеты, а? Говорил уже, и не единожды. Только вот толку от этого с гулькин клюв… Но не всё так плохо. С ними наёмные следопыты пришли, ребята вроде сноровистые. Не чета нашей доблестной страже, – на лице старика появилось брезгливое выражение. – Как пришли, так с первым же рассветом в лес подались. Ингвару только голову сотрясли хорошенько. Но он, думается мне, по хмельному делу сам выпросил. Я не видал их со вчерашнего утра. Сутки почитай минули.
– Куда пошли не сказали? Надо их найти! Я бы помог…
– Ох, парень, не дури. В лес они пошли. Найдёшь? Тут этого в избытке, сам знаешь. Так что сиди да жди, пока назад придут с новостями. Глядишь, не с самыми паршивыми. У нас-то зима на носу. Дел на каждого по десятку наберётся. Пока пособил бы нам руками. – Гарон кисло улыбнулся. – Ты прости, Адрей, за такую встречу. Держатели мне в свидетелей, я рад тебя видеть. Только вот дела у нас сейчас – сам видишь какие. Хмм, скажи, а сколько минуло? Семь?
– Девять. Девять лет меня тут не было.
Староста присвистнул и поскрёб заросший жёсткой щетиной подбородок.
– Давай так. Как пропавших воротят, мы пирушку закатим. И не абы какую, а что надо! И в честь их спасения, и в честь твоего приезда. А пока иди умойся с дороги да передохни малость. Рубаха и портки свежие в бане лежат. Огонь уже развели, я распорядился, вода греется. Помыться да постирать тебе хватит. Вещи свои пока в тот сундук положи. В полдень я зайду, дело тебе какое найдём. И это, ты пообещай мне, что с Толсом не пойдёшь разговаривать! Оно ведь без толку, не раз с ним говорено, только ссоры найдёшь, а оно тебе надо? – Гарон с прищуром окинул Адрея взглядом. – Окреп ты, парень, конечно, знатно. Плуг и делянка – они всегда не для тебя были, ты вечно тумаков навешать кому-то норовил. Научили тебя всё-таки железом махать? Не зря хоть ездил?
– Не зря! При Ордене одном пожил. Они и драться выучили, и в сердце добро держать. Отпросился вот ненадолго в родные края проведать вас всех. А потом обратно поеду, домой.
– Домой… – эхом немного грустно отозвался Гарон. – Я правда рад, что ты приехал, Адрей. Ладно, мне уже бежать надо. В полдень вернусь, а ты будь здесь.
Гарон пружинисто встал и широкими шагами вышел из дома.
Адрей взял свой снова звякнувший заплечный мешок и принялся выкладывать из него на лавку вещи. Кожаный свёрток с кольчугой тройного плетения, проложенной промасленной тряпкой. Тяжёлая, зато не каждый меч возьмёт. Треть колец дварфийской стали. Огниво, трут и котелок. Пустая фляга. Туго свёрнутый шерстяной плащ. Немного солонины, совсем каменный сухарь и горсть крупы. Отвязал от мешка притороченный ремешком стальной шлем и отцепил от пояса тяжёлую булаву. Длинный кинжал из-за голенища сапога тоже перекочевал на лавку. Адрей осторожно развернул сверток и тщательно проверил кольчугу на ржавчину. Чёрные воронёные кольца не имели ни одного рыжего пятнышка. Адрей удовлетворённо хмыкнул и убрал её обратно в мешок. Следом пошли трут, огниво и котелок. Флягу и съестные припасы вместе со шлемом и кинжалом пока положил на стол.
Адрей устало потянулся, скинул пропыленную рубаху и пошёл в баню.
***
Далура сильно шатало. До помутнённого сознания сквозь тошноту едва доходили слова Молчуна. Сапоги цеплялись друг за друга, и он норовил опять растянуться на траве. Во рту из прокушенного языка быстро набиралась кровь. Далур сунул пальцы в рот и ощупал челюсть. В руке остался крупный зуб. Дварф снова сплюнул набежавшую кровь и ощупал пустую десну.
– С-сука, – шепеляво пробормотал дварф.
– Чего? – спросил бегущий рядом Молчун и тут же поймал под руку начавшего заваливаться Далура.
– Зубы выбил, – кровавая слюна снова повисла из уголка губ.
– Тебя тролль ударил! У другого бы голова нахрен оторвалась, а ты мне тут на зубы жалуешься! – удивлённо воскликнул Молчун, глядя на сплёвывавшего кровь в шаге от него дварфа.
Бегущая от костров толпа гоблинов была ещё далеко, но из палаток поблизости уже выныривали тёмные фигурки. Они удивленно и зло перекрикивались и тыкали пальцами беглецов. Зеленокожие тут и там натягивали короткие луки.
Далур с треском ворвался в подлесок. По лицу стеганули ветки и разодрали кожу до крови. Вмиг вокруг стало настолько темно, что мир погрузился в привычный сероватый туман. Только позади слышно было тяжёлое дыхание человека.
Молчуну, который ничего не видел в кромешной темноте, оставалось лишь идти вслед за звуком и уповать на удачу. Шаг за шагом. Минута за минутой.
– Вот вам и праздник охоты. Только хрен она для вас будет удачной! – в очередной раз зло сплюнул дварф.
– Надеюсь, Арди цела, – у Молчуна внезапно дрогнул голос. – Надеюсь, она сумела убежать от тролля.
Сзади звонко пропела тетива, и в полуметре от них в ствол дерева с глухим ударом воткнулась стрела.
– Выродок зелёный! – выдохнул человек и нащупал у пояса подсумок с небольшими снарядами из обожжённой глины. – Не останавливайся! Ходу! – крикнул Молчун покачивающейся коренастой фигуре чуть впереди.
Человек оглянулся. Глаз зацепился за одинокий тёмный силуэт на прогалине. Молчун сорвал пращу с пояса, резко пригнулся и сместился на шаг вправо. Возле него прошипела и скрылась в темноте ещё одна стрела.
«Восемь секунд. Вот сучонок! Хороший темп. Но, похоже, ты один. На свою беду. Ну давай, чья возьмет…»
«Два…» – Молчун ослабил завязки подсумка и засунул руку внутрь.
«Четыре…» – Прохладный, чуть шершавый овал перекочевал из пальцев в ложе пращи.
«Шесть…» – Резким заученным движением без раскрутки Молчун отправил снаряд в натягивающую тетиву фигуру, скудно освещённую луной.
«Семь». – Раздался хруст и высокий вскрик, и на поляну снова опустилась тишина.
Молчун заспешил за продиравшимся сквозь подлесок Далуром.
Иногда они останавливались, и человек кричал птицей, после чего напряжённо вслушивался в ночной лес. Вокруг то и дело слышались ответы обитателей леса, но Арди пока не откликалась. До схрона с вещами оставалось уже совсем недалеко, когда спереди прозвучал оговоренный сигнал. Молчун с облегчением выдохнул.
– Вон она, у тех кустов, – шепнул Далур и указал куда-то.
Человек не увидел ничего, кроме обступившей их темноты. Луна словно издевалась – она вновь спряталась за тучами.
– Не вижу. Мне бы твою глазастость.
Молчун положил руку на твёрдое плечо дварфа и ощутил прохладу кольчуги. Ему оставалось только довериться дварфу, держаться за его плечо и идти вслепую.
– Арди, это мы, – негромко сказал Далур, когда увидел, как напряглась девушка при их приближении.
– Далур! Живой! Молчун с тобой? – Арди дождалась ответа от Молчуна и негромко продолжила: – Надо валить ко всем хренам отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Молчун, ты селян нашёл? Или следы хотя бы?
– Нет. Тролль где? – В голосе Молчуна слышалось напряжение.
– Не знаю. Ушёл в другую сторону. Больно глупый и злой. Я тоже никого не нашла.
Молчун выругался, а Далур смачно с досадой сплюнул кровью.
– С-сука, всё зря, что ли? – голос дварфа немного посвистывал.
– Зря, не зря – потом обсудим. Как выбираться будем? – Арди с ненавистью посмотрела на низкие мрачные тучи, скрывшие и небо, и луну, и звёзды. – До утра сидеть нельзя – мы слишком близко к лагерю. Днём найти нас им не составит никакого труда. А они очень постараются нас отыскать – мы им тролля поранили.
– Я убил одного гоблина в лагере. Старого, в рогатой шапке, – нехотя признался Молчун. – И ещё одного, пока убегали, из пращи достал.
– Тем более оставаться нельзя. Кровь они не простят, – Арди беспомощно посмотрела в темноту вокруг, пытаясь понять, куда идти. – Я не могу понять даже где наши вещи… Чуть не дошла – луна скрылась. Далур разве что теперь поведёт. Он хоть что-то видит. Хотя толку? Где север, где юг – поди разбери.
Далур подошёл к Арди в упор и направил её руку:
– Держи Молчуна за плечо. Мне кажется, я узнаю вон ту корягу. Если они вообще отличаются.
Далур не ошибся, и вскоре они уже залегли в высокой траве возле своих вещей. Дварф не терял времени, он сразу же достал что-то из своего мешка и принялся возиться с завязками на поясе.
– Ты чего делаешь? Никак портки скидываешь? – с некоторым недоумением спросила Арди.
– Погоди ты, не лезь под руку, – отмахнулся дварф. – Хотите сегодня отсюда уйти – молчите и не мешайте.
Спустя какое-то время резко запахло каким-то снадобьем и раздался звук царапанья камня металлом.
– Ты там чем занят? Украшения какие режешь? Нашёл время! – Арди нервно хихикнула.
Далур промолчал и продолжил методично что-то выцарапывать.
Молчун напряженно вслушивался в лес. Он пытался уловить любые звуки присутствия зеленокожих. Время текло медленно и тревожно. Далур, казалось, ничего не замечал. Он сосредоточенно сопел и тихо что-то скрёб.
– Молчун, слышно чего? – внезапно очень тихо спросил Далур.
– Не-а.
– Та-ак. Я кое-что смыслю в рунах. Это, – в темноте чувствовалось движение, будто кто-то потряс рукой, – руна Очага. Она нас сегодня выведет. Указывает на вторую такую же, я её оставил возле деревни. Ещё она даст немного света, чтобы вы могли идти по ночному лесу. Надеюсь, сучьи гоблины нас не увидят. Берите вещи на закорки и пошли.
Мгновение спустя на широкой ладони Далура затлел уголёк. Он набрал силу, и вот уже стало видно небольшой плоский камень, на котором белым огнём горела руна. Она давала немного тусклого света. После кромешной темноты этого было достаточно, чтобы видеть, куда ставишь ногу.
– Видите? – ткнул толстым пальцем в светящийся символ в круге Далур. – Одна сторона горит ярче. Туда и идём. До утра нам её хватит. Вы давайте-ка чуть впереди шагайте, а я отстану да присмотрю, чтобы за нами не шли зелёные. Услышите что подозрительное, и я не отвечу – прибавьте шаг, – Далур в очередной раз сплюнул кровь и ощупал пустую десну во рту.
– Земля со вчера не просохла. Мы оставим чёткие следы, – Арди состроила кислую мину. – Особенно ты, Далур, своими сапожищами. Надо выходить на старый тракт и идти по нему и постараться сойти как можно незаметнее. Надо успеть затемно уйти как можно дальше.
Арди и Молчун похватали вещи, выскользнули из укрытия и заспешили по указке руны в темноту. Они немного забрали к топи, чтобы обойти часть леса рядом с лагерем по дуге. Молчун шёл впереди и старался нести камень как можно ниже, направив светящуюся сторону под ноги. Он ограничивал свет ладонями, но в ночном лесу даже такой тусклый огонёк был очень заметен. Арди тенью следовала за Молчуном. Она была наготове и сжимала в руках лук и стрелу.
Далур подождал немного, пока Арди с Молчуном отойдут. Потерять их из виду дварф совсем не боялся. Он хорошо видел в темноте, а огонёк руны был единственным цветным пятном среди серого мрака.
«Хороши же беглецы. Они там светятся, как чучело на сельских гулянках по случаю урожая, а я тут железом бряцаю и ветками похрустываю».
Сзади раздался неясный шорох. Далур испуганно оглянулся на звук и выставил перед собой топор.
«Никого… Показалось?»
Далур заторопился за своими спутниками и поминутно боязливо оглядывался. Дварф от всего сердца проклинал этот лес, этих зеленокожих и этого тролля, сломавшего щит и выбившего ему зубы. Далур боролся с желанием бегом догнать удалявшийся огонёк, несколько раз глубоко вздохнул и взял, наконец, себя в руки. Он насколько умел тихо пошёл следом. Как только огонёк слишком отдалялся или совсем терялся из виду, дварф прибавлял шаг. Иногда он обнаруживал свет сильно левее – тогда приходилось менять направление.
«Надо идти чуть ближе. Руну-то я себе готовил, без неё я хрен найду выход из этого долбаного леса».
Далур в очередной раз увидел свет впереди не там, где ожидал, и ускорил шаг.
Вдруг где-то невдалеке коротко зашуршали кусты. Далур замер и принялся во все глаза всматриваться вперёд. В серой пелене мрака что-то мелькнуло.
И ещё.
И ещё.
По широкой спине дварфа снова заструился холодный пот. Рука, сжимавшая топор, чуть дрогнула. Наперерез Далуру в направлении Арди и Молчуна почти беззвучно скользили три гоблина. Двое из них несли короткие луки и ножи у пояса, третий держал копьё. Они медленно сокращали расстояние до пятна света.
«Да их сейчас как куропаток постреляют, а те даже не поймут откуда. Взялся прикрывать – ну так прикрой!»
Далур попытался сглотнуть слюну, но рот пересох, несмотря на сочившую кровью десну.
«Давай догони их и нападай со спины! Может, хоть на это тебя хватит. Если повезёт и если ты будешь достаточно тих, то они не оглянутся, а может, вообще подумают, что это кто-то из их зелёной братии сзади шуршит. С-сука, не позволяй, чтобы вышло как в прошлый раз. Давай, пустая порода, покажи, чего стоишь!»
Далур резко выдохнул воздух ноздрями и ускорил шаг. Вскоре он шёл уже чуть позади гоблинов и отчаянно старался не шуметь. До тощей спины шедшего последним зеленокожего было не более десяти шагов.
Далур чуть ускорился. Девять. Семь. Пять. Три.
От гоблина его отделяло не более двух шагов, когда под ногой Далура чавкнула сырая земля. Идущий последним гоблин резко обернулся. В худой руке он стискивал длинный нож.
– С-сука! – выдохнул Далур, сделал быстрый шаг вперёд и одновременно с этим нанёс сильный удар.
Топор прорубил ключицу и крепко увяз в костях. Тело зеленокожего швырнуло на землю. Дварф потянул за топорище, но оружие плотно засело и выдернуть его никак не удавалось.
Оставшиеся гоблины тонко заголосили. Далур бросил попытки вытащить топор и кинулся к лучнику. Стоящий на пути копейщик замешкался, и дварф на бегу врезался в него плечом. Зеленокожего отшвырнуло в сторону.
Что-то пролетело с громким шипением и обожгло ухо. Далур врезался в гоблина-лучника всем весом и вместе с ним упал на сырую землю. В нос ударил запах жира и кислого пота. Хоть Далур был гораздо сильнее и тяжелее противника, но гоблин безостановочно извивался и дёргался, и руки Далура то и дело соскальзывали с его покрытой жиром кожи.
Наконец, дварф подмял гоблина под себя. В живот и левый бок тут же градом посыпались ощутимые тычки.
Рыча, Далур стиснул горло гоблина левой рукой. Правую в окольчуженной рукавице он раз за разом вбивал в его голову и отчётливо видел последствия каждого удара: кожа лопалась, поддаваясь металлу, кровь брызгала в лицо дварфу и заливала широко раскрытые глаза зеленокожего. Он то ли выл, то ли хрипел. Он вцепился второй рукой в лапу дварфа на своём горле и изо всех сил старался её отцепить. Мокрые от крови пальцы скользили по рукавице. Под левой рукой дварфа что-то противно хрустнуло. Вскоре тычки в живот прекратились. Гоблин задёргался всем телом, уже не сопротивляясь.
Дварф с боевым кличем вскочил на ноги. Он сжимал кулаки и бешено вращал глазами.
Кровь шумела в ушах,
Кровь стекала по рукавицам и капала на землю.