Писк!..
Перевалов распахнул глаза. Ему не послышалось. В одно мгновение он вскочил и подбежал к Борису Аркадьевичу, озадаченно рассматривающему свой компьютер.
– Что там? Ну!
– Ты глянь-ка… Смотри. – инженер ткнул пальцем в маленький монитор на левой руке.
Сначала на аварийном канале ничего не происходило, потом неожиданный короткий писк, и снова. Евгений не поверил своим глазам:
– Это же наши! Планетолёт. Наверняка он! Мы можем определить направление?
– Угу, – Полищук всё ещё хмурился. – Странное дело. Я с ним тут битый час возился и ничего. А тут он внезапно ожил.
– Так может буря стихает.
– Да вот что-то не похоже.
– Я читал про такое явление как "Глаз Бури", вроде как спокойное место в центре. Наверное, это оно и есть.
Перевалов, видя, что инженер всё ещё сомневается, решил ударить ниже пояса:
– Может Юрка уже там… Может им нужна наша помощь.
Борис Аркадьевич сопротивлялся ещё секунду-другую, но в конце концов сдался. Прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и произнёс:
– Ладно, хорошо.
– Спасибо большое! – Евгений, схватив руку инженера, с силой её затряс.
– Подожди радоваться, побереги силы для приятеля своего, – улыбнулся Полищук, продолжил уже серьёзно. – Пойдём налегке, чтобы не тормозить. Бери только то, что в горах может пригодиться. Крюк, тросы, пневмопушку… В общем сам знаешь. Ну, давай, брат-храбрец, последний рывок остался.
Перевалов с энтузиазмом кивнул, после чего бросился собирать снаряжение. Его и самого несколько удивили такой внезапный всплеск эмоций, да поднявшееся настроение. Он бы никогда раньше не подумал, что меньше, чем за сутки так соскучится по другим людям. Только бы у Лемешева всё было хорошо. Стоп! А вот такие мысли надо гнать, сейчас они только мешаются. Всё обязательно образуется. Евгений пристегнул последний моток троса к поясу и уже через минуту вместе с Борисом Аркадьевичем стоял на выходе из пещеры.
Снаружи их встретила усилившаяся метель. Если уж где-то и был "Глаз Бури", то точно не здесь. К тому же начало смеркаться и видимость снизилась до пары десятков метров. Товарищам пришлось зацепить между собой трос, чтобы можно было вытащить друг друга в случае чего. Они стали продвигаться вглубь расселины, куда они впервые вошли несколько часов назад. Полищук шёл впереди, указывая путь и постоянно сверяясь с компьютером. Перевалову оставалось только тащиться следом, стараясь не спотыкаться о камни, разбросанные кругом. Ущелье петляло в разные стороны, то сужаясь, то расширяясь. Где-то межпланетникам приходилось перелезать через огромные валуны. В другом месте нужно было протискиваться вплотную к скалам.
Когда Евгений уже потерял счёт времени, Борис Аркадьевич притормозил у одного из причудливых поворотов.
– Уже недалеко, – голос инженера перебивали лёгкие помехи. – Расцепляемся. Тут придётся карабкаться вверх.
Перевалов достал пневмопушку, вместе они зарядили туда крюк-кошку и, направив её в небо под небольшим углом, выстрелили. Произошёл едва слышный хлопок, крюк улетев ввысь, за что-то там зацепился. Полищук несколько раз дёрнул трос на себя, вдруг сверху раздался треск, после чего посыпались куски льда и камешки. Едва товарищи успели отскочить, как крюк упал в то место, где они стояли секунду назад. Пришлось повторять всю процедуру ещё раз. К счастью, со второго раза всё получилось и трос был закреплён надёжно. Бортинженер протянул Евгению трос со словами:
– Ты полегче будешь. Только далеко от меня не убегай, а то знаем мы вас.
– Я… Есть, Борис Аркадьевич.
Прицепив трос к лебёдке на поясе, Перевалов обернулся к инженеру, словно собирался сказать что-то ещё, только не знал что.
– Ты чего застыл? Не видишь тут очередь? У меня на 8 утра было записано! Не задерживайте, молодой человек.
Евгений улыбнулся, махнул рукой в ответ, потом запустил лебёдку и устремился в высь. Уже у самой верхушки он выбросил руки вверх, перевалился через край, аккуратно подтянувшись, чтобы случайно не скинуть крюк. Затем отцепил трос и, с криком "Берегите голову", бросил его обратно вниз.
Перевалов стоял на небольшом плато. Чуть впереди слева продолжал своё возвышение горный кряж, по которому он сюда взобрался. А прямо перед ним всё пространство было усеяно обломками явно техногенного характера. В них без труда угадывались куски металлической обшивки. Даже буря не смогла полностью скрыть следы подпалин. Плато поперёк пересекала огромная борозда, оканчивающаяся в чёрном провале другого ущелья. Евгений со всех ног бросился к нему. Наконец добежав, упал на колени перед обрывом, жадно хватая ртом воздух. Переведя дух, осторожно свесился и заглянул через край. Провал уходил на добрую сотню метров в глубину, а может и больше. Свет туда почти не проникал, разглядеть что-либо было очень тяжело, но Перевалову показалось, что он увидел на дне силуэт какого-то большого вытянутого объекта. Очевидно планетолёт при приземлении пробил кору ледника и угодил в сеть пещер под ним.
Евгений открыл канал связи:
– Борис Аркадьевич, я нашёл его! Он тут, внизу!
– Же… не над… дождись… я скор…
Чёртовы помехи, надо срочно вернуться, не хватало чтобы они ещё потерялись. Перевалов сделал несколько шагов, но вдруг замер, прислушиваясь. Сквозь шум ветра начал пробиваться неясный электрический гул, постепенно усиливаясь. Евгений крутил головой из стороны в сторону, пытаясь определить источник. Затем звук внезапно оборвался резким громким щелчком и ему на смену пришёл грохот. Ледник начало трясти как при землетрясении. Перевалов ощутил, как земля уходит у него из-под ног и его утягивает в пустоту.
***
На этот раз он не потерял сознания от падения. Зато было много ударов и боли. Перевалов не знал сколько времени он пролежал на дне ущелья пока наконец не нашёл в себе силы подняться. Перед глазами плясали цветные пятна, зрение то расплывалось, то снова приобретало чёткость. По правой брови на глаз стекало что-то липкое и вязкое. Всё тело ломило, дыхание давалось с трудом. На стекле шлема красным светилось множество предупреждающих иконок.
– Я сейчас… Я приведу помощь, – обратился он не известно к кому.
Фонарик кажется треснул, но главное, что продолжал работать. В его тусклом свете Евгений различил невдалеке очертания космического корабля и медленно двинулся в его сторону. Спустя несколько десятков шагов вдоль корпуса Перевалов наткнулся на выходной шлюз. С минуту пытался обнаружить приборную панель пока створки наконец не разъехались в стороны и не пропустили его внутрь. Пройдя в шлюзовую камеру, Евгений оказался окутан полной темнотой и тишиной. Только лишь вязкий хруст из-под его ботинок эхом разносился по коридорам. Это что? Песок? Перевалова снова скривило от боли, и он облокотился о стену, чтобы не потерять равновесия. Он должен найти кого-нибудь. Собрав силы, межпланетник выпрямился и зашагал дальше.
– Александр Григорьевич… Юрка… Где вы все?
Коридоры, казалось, тянулись бесконечной чередой поворотов и развилок. Евгений шёл по ним наугад, не разбирая дороги. В конце концов он вышел в просторное помещение. В центре возвышался подиум, обставленный приборными панелями, по бокам его окружал кольцевой проход с рядом кресел и какими-то механизмами управления. Всё было покрыто толстым слоем пыли. Перевалов смотрел на это растерянными глазами и не мог узнать место, в котором очутился. Ему от чего-то захотелось смеяться. Истерический смех, не успев толком начаться, сменился приступом кашля. Откашлявшись, Евгений ощутил привкус железа на языке. Облокотился спиной о стену и сполз на пол. Дыхание вырывалось из него хриплыми булькающими звуками. Сейчас он немного отдохнёт и всё образуется. С этой мыслью тревога последнего дня отступила, на Перевалова нахлынула волна спокойствия. Он нашёл то, к чему стремился. Он вернулся.