От поста управления донёсся новый звонок. Стрелка на машинном телеграфе дрогнула и перепрыгнула в сектор «Полный ход». Дежурный механик среагировал мгновенно – ухватился за полированные рукояти управления обеими турбинами и перевёл их вперёд, подтверждая полученный приказ.

– Мэрр, Эрри, дуйте в носовой балластный отсек! – заорал механик, оглядываясь через плечо. – Каждая третья ячейка, вы слышали!

Мэрруон захлопнул крышку бункера, руки тряслись. Потом понёсся вперёд, в направлении носа корабля, мимо укрытой кожухом турбины, которая всё повышала тон своего гудения, раскручивая обороты.

Он догнал Эрри у самого люка из машинного отделения. Та оглянулась на бегу:

– Шевелись, Мэрр! Не отставай!

Её каблуки загрохотали по решётчатым мосткам в глубине корабля. Русая косичка прыгала между лопатками на вытертой коже рабочей куртки.

Имперский Воздушный флот охотно брал на службу эльфиек. По одной простой причине – они были лёгкими. Значительно легче эльфов. Правда, и значительно слабее тоже. Поэтому ворочать балластные мешки с песком дежурный механик отправил их вместе. Мужчину и женщину.

Ради баланса.

Они бежали к носовому отсеку, а над их головами из всех раструбов громкоговорителей гремел металлом голос командира корабля, капитана первого класса Телленхард:

– Экипаж «Императрицы Эрраниэль»! К нам направляется стая каких-то летающих хреновин. Не иначе, это новое изобретение тех проклятых гоблинских ублюдков, до которых ещё не дотянулся сверкающий меч Империи. Эти летучие крысы слишком малы, чтобы причинить нам ущерб, ведь мы – линейный дирижабль. Мы просто поднимемся вверх и оторвёмся от идиотов, которые осмелятся сунуться вслед за нами. Быть готовыми к бою! Всем твёрдо стоять на постах и выполнять свои обязанности! И не ссать! Вперёд, Империя! В бой, «Императрица»!

По переговорным трубкам пронеслось эхо разноголосого согласного рёва.

«Да уж, капитан. Умеете вы ввернуть нужное слово».

Они влетели в носовой отсек. Здесь стоял полумрак, сквозь небольшие иллюминаторы проникало совсем немного света.

– Аварийные фалы! Быстрей! – выкрикнула Эрри, хватая ртом воздух. Беготня на такой высоте не прошла даром.

Он выдернул из настенных креплений два плетёных троса с карабинами на концах, перебросил один ей, второй защёлкнул на стальном кольце собственного рабочего пояса.

– Готова? Открываем!

Они завертели рукояти приводов. Палуба посреди отсека лопнула ровной линией, щель начала стремительно расширяться, створки с гудением от набегающего воздуха пошли вниз, внутрь ворвался ветер, набросился на одежду и волосы.

Тогда они их и увидели.

Снизу, от земли, раскрашенной широкими мазками в осенние цвета, к ним поднимался рой странных летательных аппаратов. Верхние большие воздушные винты вращались так быстро, что сливались в серебристые полупрозрачные диски. Передние пропеллеры, тянущие машинки за собой, были значительно меньше.

«Кажется, я знаю, что это, – подумал Мэрруон. – Гироплан. Вроде бы так эта штука зовётся».

– Вот заразы! – Эрри сплюнула вниз, в открытый люк. Глянула на него. Лицо у неё было перекошено нехорошей гримасой, в которой смешивались страх и отвращение. Словно заметила, что к её ноге подбирается мерзкое насекомое.

– Давай, Мэрр! – она старалась перекричать свист ветра. – Оторвёмся от этих ублюдков!

Он кивнул.

– Каждый третий, помнишь? Давай, ты с левого борта, я с правого. Начали!

Балластные мешки с песком крепились двумя застёжками. Одна на ремне, что охватывал его сбоку и прижимал к борту, вторая замыкала петлю, в которой мешок висел.

«Раз замок, два замок».

Первый куль с песком скользнул вниз по жёлобу, подпрыгнул на узкой дорожке палубы, оставшейся вдоль пропасти люка, и кувыркнулся в бездну. С другой стороны вслед за ним ухнул ещё один, сброшенный Эрри.

«Каждый третий, раз, два, три. Раз замок, два замок. Раз, два, три. Раз замок, два…».

Примерно на середине отсека он услышал, как Эрри за его спиной ругается самыми страшными словами. Он быстро оглянулся, но к счастью, она не оступилась и не грохнулась в люк, чтобы повиснуть под носом дирижабля на страховочном тросе. Нет, она стояла на палубе, вцепившись левой рукой в ремень очередного мешка с песком, а правой указывала вниз и ругалась так, что кровь стыла. Будто хотела руганью отогнать что-то, подбиравшееся к ним снизу.

Мэрруон выглянул в люк. Чуть сбоку к ним поднимался гироплан, его двигатель трещал, как сумасшедший, нос был задран вверх, пропеллер вращался с бешеной скоростью. За прозрачным колпаком кабины виднелся пилот в кожаном шлеме и очках-консервах. Под очками вперёд торчал длинный острый нос.

Гоблин.

– Сучьи выродки, ублюдки, чудовища! – Эрри почти срывалась на визг. – Жаль, мы не принялись за вас раньше!

Она рванула ремень и столкнула мешок вниз, слепо надеясь каким-то чудом попасть в приближающегося летуна. Бесполезно, естественно. И тут Мэрруон заметил, что по бокам гироплана торчат длинные штанги, выходящие за пределы большого несущего винта. На их концах были продолговатые ребристые коробки, направленные передними гранями в их сторону. В этих гранях виднелось множество отверстий, так что они походили на пчелиные соты.

– Эрри! – Он заорал во всё горло, сложив ладони рупором. – Эрри, надо шевелиться! Нужно сбросить балласт и доложить на мостик! Слышишь?

Та подняла голову. Кивнула. Повернулась к ряду мешков с песком. Он тоже.

«Раз, два, три. Раз замок, два замок».

Всё вокруг загрохотало, как будто снизу через открытый люк в отсек влетел крупный град. Чего, конечно, быть просто не могло. Ведь град не умеет лететь вверх. Или…

Мэрруон оглянулся.

Весь отсек пестрел рваными дырами. В бортах, в палубе, в опущенных вниз створках люка. По другую сторону от него, на том краю ветреной бездны стояла Эрри, вцепившись в шею. Сквозь пальцы хлестала потоком кровь, заливая руки, вытертую овчину воротника рабочей куртки, грудь, живот.

Ещё меж пальцев торчало хвостовое оперение железной стрелы. Стрела пробила ей гортань и вошла почти вертикально вверх, вглубь черепа.

Потом она вдруг дрогнула, будто из неё вырвали стержень, удерживающий в вертикальном положении. Повалилась навзничь, на узкую полоску палубы между бортом и провалом в небо. Тело её задёргалось, руки выпустили горло, ноги засуетились в судороге. Подковки на башмаках заколотили дробь по металлическому настилу.

Он замер. Неизвестно насколько. А когда пришёл в себя, было уже поздно.

Через люк внутрь отсека влетел гарпун, за ним тянулся трос. Прошил борт дирижабля, чем-то щёлкнул и замер, намертво застряв. Следом раздались ещё два или три таких же удара. На глазах Мэрруона наконечник гарпуна проник внутрь отсека с внешней стороны обшивки, звякнул пружинами и выбросил крестом зазубренные клинья. Клинья зацепились за шпангоут и обшивку, как крюки якоря-кошки.

Тросы гарпунов поочерёдно рванулись и натянулись. Мэрруон услышал шипение. Глянул вниз.

На тросах висели фигурки, бешено вращавшие рукоятками подъёмных механизмов, закреплённых на груди. Стремительно карабкались вверх, прямо к нему.

Он механически рванулся было сбросить следующий мешок с песком, но вовремя сообразил, что от этого всё равно нет никакого толку. Захватчики уже прицепились к дирижаблю и останутся с ним, даже если он уйдёт ввысь.

«Абордаж. Нас берут на абордаж».

Он потянулся к поясу, чтобы отстегнуть аварийный фал и выбежать из отсека.

Пальцы наткнулись на рукоять.

Кортик.

Самая бесполезная вещь, смысла которой не понимал никто из молодых матросов. За каким демоном они должны постоянно таскать на себе эту железяку?

Внезапно он обнаружил этот смысл.

Перебирая руками шпангоуты, дошёл до ближайшего впившегося в обшивку гарпуна, вытащил кортик из ножен и стал пилить трос.

Снизу до него долетел крик. Он не оглянулся, продолжал резать, кромсать твёрдое волокно витой верёвки.

Рядом что-то ударило в борт, брызнуло искрами, и ушло наружу, оставив рваную дыру. Мэрруон вздрогнул, но не оглянулся, не посмотрел, что это было. Начал пилить ещё быстрее. Не замечая, как моментально кожа, трущаяся о стальную гарду, набухает волдырём мозоли.

Трос лопнул и молниеносно скользнул вниз, будто его и не было. Послышался выкрик, тут же увязший в свисте ветра. Мэрр шагнул дальше и начал резать следующий канат.

Он почти успел перепилить его, когда грохнул взрыв и часть борта исчезла. Отсек на какие-то секунды наполнился пороховым дымом, который быстро выдуло прочь. Но за эти несколько секунд у Мэрруона появилась компания.

Незнакомец стоял в дальнем конце отсека, ближе к носу, рядом с пробоиной в обшивке. Невысокий, коренастый, с кривоватыми ногами. В ветрозащитных очках, над которыми ветер ерошил спутанные пряди рыжих волос.

Потом незнакомец вытянул из ножен на бедре короткую саблю и ухмыльнулся.

Его зубы были жёлтыми, неровными, с заметными клыками.

Человек.

«Проклятый примат, животное, грязная обезьяна» – механически подумал Мэрруон, не испытывая почти никаких эмоций, и выставил в его сторону кортик.

Человек ухмыльнулся ещё шире.

– Ты стоишь у меня на пути, эльфийская дохлятина. – Он указал саблей за спину Мэрруона, в сторону люка, ведущего из отсека. – Будь добр, спрыгни вниз, не путайся под ногами.

Мэрруон промолчал, только ткнул кортиком воздух перед собой. Ему хотелось проорать что-то грозное, вроде «Вперёд, Империя!», но ни гортань, ни губы не слушались.

Тросы, прикреплённые к гарпунам, продолжали скрипеть и подрагивать под весом поднимающихся людей. Человек вдруг присел немного и закрутил саблю перед собой, вычерчивая в воздухе быструю восьмёрку. Затем глянул ещё раз на своего противника, слегка наклонив голову.

– А, чёрт с тобой. Некогда возиться.

И выбросил вперёд левую руку.

Грохнуло, отсек заволокло дымом, а Мэрруона словно ударили кувалдой в левую часть груди, под самую ключицу. Его отбросило, разворачивая вокруг оси, и впечатало лбом в шпангоут. Последнее, о чём он успел подумать, сползая на палубу и в пучину беспамятства, было:

«Богиня, почему так?».

Интервью

Некоторое время мы сидим в тишине. Диктофон на столе начинает равномерно мигать светодиодом, намекая, что перешёл в режим ожидания. Наконец Мэрруон Гасваллаун вздыхает и переводит взгляд с вида за окном на меня.

– Вот так, собственно, началась война для меня. Реальная, а не та, что прежде – в газетных сводках или в вибрации, с которой «Императрица» сбрасывала бомбы. Тут всё стало по-настоящему. Схватка, кровь и смерть. В тот раз они впервые смогли до нас дотянуться, попытались дать сдачи.

Он снова отворачивается. Пылинки медленно кружатся в лучах солнечного света, заливающего кабинет через распахнутые окна.

Вскоре Гасваллаун возвращается из своих мыслей, но смотрит не на меня, а на толстый альбом в кожаной обложке, на котором лежит его ладонь. Он раскрывает его, переворачивает несколько страниц, бережно перелистывая полупрозрачные листы папиросной бумаги, которыми они проложены.

Подвигает альбом ко мне.

– Вот. Наш экипаж. Снимок по случаю первого боевого вылета.

На чёрно-белой фотографии, пожелтевшей по краям, я вижу группу в комбинезонах и лётных куртках, выстроившуюся на фоне громады пришвартованного дирижабля. Видно, что фотограф старался, но так и не смог втиснуть его в кадр целиком.

Гасваллаун замечает мой удивлённый взгляд и улыбается.

– Да, всё верно – здесь все. Чуть больше двух дюжин на такую махину. Простая арифметика – чем легче экипаж, тем больше запас бомб и дальше вылет. И обратите внимание на комплекцию. Вот этот…

Он указывает пальцем на мужчину в строю.

– … был самым крупным из нас, старший механик. Хотя вряд ли он был выше ростом, чем вы. И уж кого среди нас точно не было, так это бойцов. В итоге в тот раз мы потеряли почти треть команды, прежде чем сбросили тех людей за борт. А могли потерять ещё больше, не окажись у капитана револьвер.

Он показывает на эльфийку посредине, единственную, на голове которой красуется фуражка, залихватски сдвинутая набок. Качество фотографии не на высоте, но выразительные черты лица и светлые волосы вполне различимы.

Гасваллаун продолжает рассказ:

– На этом снимке она кажется блондинкой, но на самом деле капитан Телленхард была совершенно седой. Хотя ей не исполнилось ещё и ста пятидесяти лет. Поговаривали, что это у неё после войны на островах. Так и называли за глаза – «Седая волчица».

Он усмехается.

– Да, понимаю, но ничего не попишешь – с фантазией на флоте туго. Немного не тот уровень, чтобы придумывать изящные эпитеты. Ну да ладно, это прозвище ей вполне подходило. С «седой» всё ясно, а «волчица» потому, что если нужно, готова была так вцепиться в провинившегося, что просто ух! И ещё упрямая. Устав ведь поначалу запрещал иметь на борту огнестрельное оружие – ну, знаете, вопросы безопасности и всё такое. Но капитан наплевала на правила и брала свой револьвер на все вылеты. В тот раз его шесть пуль нам очень пригодились.

Он снова замолкает, долго разглядывает фото, в его выцветших голубых глазах мерцают странные искорки. Наконец протягивает палец в сторону одной из фигурок.

– Вот. Это она. Эрри.

Я всматриваюсь в силуэт на краю строя. Девушка в мешковатом комбинезоне, кожаной куртке на меху и сдвинутой на затылок вязаной шапке. С улыбкой до ушей.

– Она всегда была такой бойкой. Научила меня всему, что следовало знать на корабле. И ещё… кое-чему. Эрри, звонкая ты хохотушка. Если бы тогда… Кто знает.

Один из величайших художников последних полутора сотен лет долго молчит, рассматривая скудный прямоугольник фотографии. Так, словно в нём заключена вся его жизнь.

Затем вздыхает и поднимает на меня глаза.

– Знаете, мы начали совершенно не с того. Если вы действительно хотите понять, как Империя вляпалась в ту войну, рассказывать нужно с самого начала. Когда все ещё были живы.

Глава 1. Охотники

Снег, что шёл перед этим два дня подряд, засыпал лес воздушным, искристым покрывалом. Еловые лапы утонули в пуховых одеяниях, лёгкая серебристая пыль летела в воздухе, осыпаясь от малейшего движения воздуха. След, оставленный косулей, вспарывал ровную поверхность сугробов, не позволяя сбиться с пути.

Эйслинн Гасваллаун свесилась с седла, внимательно присмотрелась к следам. Оглянулась на остальных, приложила палец к губам и сделала знак рукой: «Спешиваемся». Спрыгнула вниз, провалилась в сугроб по колени.

– Адовы демоны, Эйси! – прошипел Сейтеннин Трайгтреттон. Спускаясь с коня, он задел широкую еловую лапу, и теперь вокруг него кружилось маленькое снежное торнадо. – Ты уверена, что пора?

Эйслинн кивнула и ответила шёпотом:

– Она шагах в ста впереди, не больше. Теперь пойдём пешком.

– Эйси, ты серьёзно? Такие сугробы – мы выдохнемся уже шагов через двадцать.

Та только усмехнулась.

– А нам дальше и не надо. Мне хватит, чтобы не промахнуться. Если пойдём верхом, то спугнём косулю, и она уйдёт в чащу. Там мы её точно не догоним. Лошади не пройдут. Ещё вопросы?

– Ребята, а можно я останусь? – разрумянившаяся на морозе Тэйриэнна Трайгтреттон скорчила просительную гримаску. – Я лучше за лошадьми присмотрю.

Сейтеннин хмыкнул.

– Так и скажи, что не хочешь смотреть, как я всажу арбалетный болт в эту косулю. Ты же так любишь всяких зверушек.

– Ты болван, Сет, вот единственное, что я хочу сказать.

– Какой смысл в охоте, если не охотится?

– Тише вы! – Эйси шикнула на них. – Будете так орать, никому поохотиться не удастся. Ладно, Тэйри, оставайся с лошадьми. А вы – Мэрр, Арри – берите арбалеты и пошли.

Она обращалась к двум оставшимся членам команды. Один из них, рослый эльф, блеснул голубыми глазами из-под низко надвинутой шапки из волчьего меха, кивнул с улыбкой Тэйриэнне, и накрутил на левое предплечье ремень пружинного арбалета. Другой, самый молодой из всей компании, с сомнением посмотрел на борозду в снегу, оставленную прошедшей недавно косулей.

– Слушай, Эйси, будет лучше, если я останусь тоже. Вдруг волки?

Сет прыснул в кулак, а Эйслинн зашипела кошкой:

– Нет уж, Мэрруон, демон тебя дери. Во имя чести семьи Гасваллаун ты пойдёшь с нами, а не станешь отсиживаться в кустах.

Мэрр отвернулся, стукнул кулаком по низко нависшей еловой лапе, вызвав небольшую лавину. Буркнул:

– Ненавижу, когда она себя так ведёт.

Эйси пропустила его бубнёж мимо ушей, а эльф в волчьей ушанке поинтересовался:

– «Так» – это как?

– Командует, – неохотно пояснил Мэрруон.

– Если бы командовал ты, – парировала его сестра, – то мы весь день разглядывали бы картины в галерее родителей и слушали твои рассуждения о технике, мазках, свете и тени. Наши гости умерли бы с тоски, а на семью Гасваллаун легло бы несмываемое пятно позора. Поэтому командую я.

Она закинула за спину колчан со стрелами, защёлкнула на груди застёжки его ремней и вынула из чехла, притороченного к седлу, охотничий блочный лук.

– Так, а теперь послушайте меня, мальчики. Дальше идём веером. Я с правого края, Сет с левого. Вы двое – посередине. Ты, Киарран, – она кивнула голубоглазому в волчьей шапке: – пойдёшь ближе к Сету. Ну а ты, Мэрр – рядом со мной. Запомните – идти от дерева к дереву, внимательно смотреть перед собой. Как увидите косулю, сразу останавливаетесь и сигналите остальным. Только знаком, не надо вопить на весь лес, ясно?

Все кивнули. Сейтеннин спрятал ухмылку, не мешая Эйси «командовать». Та, однако, заметила и обратилась к нему.

– И последнее, Сет, специально для тебя. Будешь стрелять, целься лучше, во имя Богини. Надо попасть в грудь, шею или голову. Не вздумай всадить ей болт в брюхо. Привкус дерьма или желчи совсем не украшает блюдо из дичи. Я дам тебе выстрелить первым, не бойся. Но если увидишь, что у тебя поганая позиция, лучше не стреляй. Не порть добычу.

На этот раз он кивнул без улыбки. Эйслинн ещё раз оглядела всех.

– Ну, пошли.

И тут же обернулась на эльфийке, остающейся с лошадьми.

– Да, Тэйри, на всякий случай. Если вдруг без нас действительно появятся волки.

– Что? – пискнула та встревожено.

– Ты тогда ори погромче, не стесняйся. Волки сейчас ещё сытые и пугливые. Они лучше убегут, чем станут с тобой связываться.

Сет зажал рот рукавицей и затрясся от хохота. Тэйриэнна покраснела и погрозила ему кулаком.

– Двинулись. – Эйси полезла по сугробам направо от следа косули. Остальные заняли свои позиции и широкой цепью пошли вперёд.

Буквально через несколько шагов лошади и Тэйри скрылись среди заснеженных деревьев. Стало тихо и невероятно спокойно. Косые лучи низкого солнца пробивались сквозь ажурные зимние декорации, заставляя их сверкать с одной стороны, а с другой – отбрасывать длинные синие тени.

Краем глаза Эйси заметила, что Мэрруон вдруг замер и вскинул ладонь. Она остановилась и вопросительно посмотрела на него. Он кивнул и указал рукой вперёд. Эйслинн всмотрелась в переплетение заснеженных зарослей. Там двигалось тёмное пятно.

«Глазастый дьяволёнок!», – с нежностью подумала она о брате, показала ему жестом: «Вижу».

Плавным движением вытянула из колчана стрелу, наложила на тетиву. Прикинула расстояние.

«Шагов шестьдесят. Я бы отсюда не промахнулась».

Она мысленно представила в пальцах правой руки усилие от натянутой тетивы, как стрела срывается и уходит вперёд, выталкиваемая суммарной энергией дуг из пружинной стали и двух овальных блоков. Как пронзает воздух и в два удара сердца настигает жертву, как широкий наконечник рассекает шкуру и внутренности, мгновенно убивая косулю.

«Я-то не промахнусь. Но у нас гости. Надо дать им развлечься».

Она спросила жестом:

«Остальные?».

Он двумя короткими движениями показал:

«Видят. Подходят».

Эйслинн кивнула, ткнула рукой в ту сторону, где будет она. Мэрруон энергичным взмахом привлёк её внимание и упёр большой палец себе в грудь:

«А я?».

Она милостиво покачала головой, повела ладонью вниз:

«Оставайся на месте. Мы справимся».

Он вздохнул облегчённо, уселся в сугроб.

«Маленький неженка» – без всякой злости подумала Эйси и двинулась вперёд, расталкивая снег коленями.

С той позиции, на которую она выбралась минуту спустя, цель была видна, как на ладони. Деревья и кусты образовывали естественную анфиладу, несколько тонких осин, нагруженных сейчас снегом, сгибались арками. А в конце этого волшебного коридора, словно перенесённого сюда из иллюстраций к сказке, стояла цель. Молодая косуля, утопавшая в сугробе по брюхо, увлечённо объедала тонкие веточки кустарника с засохшими листьями, уцелевшими с осени.

Эйслинн затаилась за деревом. Меховое пальто, отороченное белым песцом и покрытое белым же сукном, отлично помогало в маскировке. Только капюшон мешал, сужал поле зрения. Она отбросила его на спину, встала наизготовку – ступни параллельно, тело прямо, левая рука с луком вытянута строго в сторону, в направлении цели. Двумя пальцами захватила тетиву и натянула её до щеки. Задала необходимое возвышение, несколько раз глубоко вздохнула, ловя момент, когда прицел проходит нужную точку.

«Ну, где же вы? Я дала вам достаточно времени, чтобы подобраться поближе. Если вы не выстрелите сейчас, это сделаю я. И плевать мне на ваше…».

В лесу по другую сторону от косули щёлкнуло, она дёрнула головой вверх, но что-то уже врезалось ей в заднюю часть, швырнуло в сторону. Так, что животное закрутилось и рухнуло в снег. Тут же стуком отозвалось соседнее дерево, и с него посыпался белый каскад. Косуля вынырнула из сугроба, сделала отчаянную попытку отпрыгнуть в сторону, но задние ноги не слушались – из бедра торчал арбалетный болт. Ещё один просвистел над самой её спиной, врезался в заснеженный куст, встряхнув его так, словно тот взорвался. Эйси спустила тетиву.

Она знала, что попадёт. Уже в момент выстрела. Но не изменила стойку, не сдвинулась ни на дюйм. Быстрым движением выхватила новую стрелу и опять натянула лук.

Первая стрела ударила косулю в грудь, сбила её в прыжке. Вместо того чтобы укрыться в кустах, животное клюнуло мордой снег, зарылось в сугроб. Эйси ждала, готовясь выстрелить ещё раз, если в искрящейся на солнце морозной пыли обозначится хоть какое-то движение. Но секунды шли, снежинки оседали, а в сугробе никто так и не пошевелился.

Зато кусты по ту сторону от полянки, где только что кормилась косуля, пришли в движение. С ветвей посыпались хлопья снега, и лес огласил восторженный вопль Сета:

– Нет, вы видели? Видели?! Как я в неё попал!

Эйслинн опустила лук.

«Ну конечно. Что бы мы без тебя делали».

Она направилась к месту, где косуля скрылась в сугробе.

С другой стороны спешил Сет Трайгтреттон, прыгая в снегу так, что в воздух взлетали белые вихри.

– Ты видела? Эйси? Ты же видела? Это я в неё попал!

– Конечно, видела. Неплохой выстрел, Сет. При условии, если ты не распорол ей кишки.

– Я целился! В бок целился, в грудь, как ты сказала!

За Сейтеннином на поляну не спеша выбрался Киарран. Снял шапку и отряхнул с неё снег. Кивнул Эйслинн.

– Я тоже стрелял. Только промазал. Вон мой болт.

Он указал на дерево. Сет оглянулся на него с торжествующей улыбкой.

– А я два раза успел.

И добавил великодушно:

– Тебе надо тренироваться почаще.

Они сошлись у ямы в снегу, где исчезла косуля. Та лежала, вытянув вперёд шею и поджав под себя передние ноги, словно продолжала прыжок. В снегу виднелись красные мокрые комки. Из правой части груди торчало древко стрелы с хвостовым оперением. Лицо Сета вытянулось.

– Это твоя?

– Ага, – Эйси нагнулась, ухватила косулю за правую заднюю ногу, приподняла, чтобы осмотреть. Похоже, всё обошлось – брюхо не пробито.

Она подняла взгляд на Сета:

– Не переживай. После твоего выстрела она бы уже никуда не делась. Видишь?

Она покачала торчащий в туше арбалетный болт.

– Похоже, что ты перебил ей позвоночник повыше крестца. Задние ноги уже не работали. Так что я просто избавила её от страданий.

Заглянула в его растерянные глаза.

– Твоя добыча, не сомневайся. Можешь с полным правом повесить голову косули на стену.

Сет облегчённо вздохнул.

– И что дальше? Отнесём её к лошадям?

Она покачала головой.

– Нет. Выпотрошим здесь. Какой смысл тащить в дом дерьмо и кровь? У кого верёвка?

Киарран поднял руку.

– У меня.

– Хорошо. Свяжи ей задние ноги. Вон тот сук вполне подойдёт, чтобы вздёрнуть тушу.

Голубоглазый эльф сдвинул шапку на затылок, взял косулю за передние и задние ноги, поднял из сугроба. В его руках она казалась совсем небольшой, не крупнее средней собаки.

Эйси сняла пальто, набросила его на куст по соседству. Посоветовала спутникам:

– Лучше снимите свои шубы тоже, чтобы кровью не измазаться.

Пока Киарран связывал косуле задние ноги, перебрасывал верёвку через сук и вытягивал тушу наверх, она вынула из ножен на бедре охотничий нож и проверила остроту лезвия. Потом подозвала Сейтеннина.

– Сет, первым делом нужно выпустить из туши кровь. Я покажу тебе, где резать. Только не перестарайся. Не осложняй таксидермисту работу.

Она кивнула голубоглазому, закончившему привязывать верёвку, на которой вниз головой висела косуля.

– Спасибо, Арри. Сходи за Мэрром и Тэйри, приведи их вместе с лошадьми. Пожалуйста.

Подошла к туше, ощупала шею.

– Вот здесь, видишь? Короткий, но глубокий разрез. Давай.

Сейтеннин встал рядом с косулей, примерился. Пару раз прерывисто вздохнул. В воздухе расплылось облако морозного пара. Потом решительно ткнул ножом в шею.

Дымящаяся струя тёмной крови хлынула из раны, пробила в снегу глубокие лунки. Сет заметно побледнел, румянец на щеках стал казаться ярким, словно нарисованным на лице фарфоровой куклы.

– Молодец, – похвалила его Эйслинн. – Первый раз потрошишь дичь?

Он сглотнул, кадык на шее дёрнулся.

– Угу.

– Это вопрос привычки. И практики. Полезный опыт. Если ты только стреляешь и не знаешь, что делать с добычей дальше – это не охота. Так, баловство.

Струя крови, парившей на морозце, быстро иссякала. Эйслинн подняла руки, подтянула кожаный ремешок, которым были перевязаны на затылке её волосы. Потом похлопала себя по бокам стёганого жилета, надетого поверх толстого свитера.

– Ну вот. А сейчас мы вспорем ей брюхо и избавимся от кишок. Надеюсь, что ни ты, ни я нигде их не продырявили.

Она тронула тушу. Кровь из раны на шее уже не лилась, а капала.

– Вставай сюда. Нет, сейчас просто смотри. Я разрежу, а потом покажу, как убрать внутренности. Готов?

Эйси вспорола брюшину. На них дохнуло теплом и запахом свежей крови.

– Ага, ну вроде бы все кишки целы. Гляди сюда, Сет. Видишь, вот тут, рядом с печенью? Это желчный пузырь, от него надо избавиться в первую очередь. Если этот поганец лопнет, то испортит нам всё мясо.

Она ловко вырезала желтоватый кусок плоти вместе с прилегающей частью печени и отшвырнула его в сторону. Покосилась на спутника.

– Вообще-то древняя традиция учит, что охотник должен съесть кусок сырой печени своей первой добычи. Ну, чтобы удача его никогда не покидала.

Эйси сделала паузу, чтобы полюбоваться на его вытянувшуюся физиономию, а затем добавила:

– Но мы этого, конечно, делать не будем. Мы же не дикари какие-нибудь…

– Великая Богиня, какой ужас! Фу! – долетел до них выкрик.

Они оглянулись. У входа в заснеженную анфиладу появились лошади и остальные участники охоты. Тэйриэнна зажимала рот и нос рукавицей и старательно отворачивалась.

– Привет, Тэйри! – Эйслинн помахала ей окровавленным ножом. – Не подходи ближе, мы сейчас закончим. Видела волков?

Та в ответ только промычала что-то нечленораздельное. Сет хихикнул. Она снова повернулась к распоротому брюху косули.

– Ладно, давай продолжим. Засучивай рукава, будем выгребать всё это наружу. Только осторожно.

За несколько минут внутренности добычи перекочевали на снег. Потом Эйслинн тщательно осмотрела освободившуюся брюшную полость.

«Вроде бы, всё хорошо. Сет, как я и думала, всадил болт наискось через бедро в позвоночник. Вот, наконечник застрял в раздробленных костях. А моя стрела пробила лёгкое и сердце. Чистый выстрел. Кто молодец и лучший охотник? Я, конечно. Но эту добычу пусть забирают Трайгтреттоны. Гости превыше всего, да».

Она набрала пригоршню снега, обтёрла края раны и шкуру косули от крови. Кивнула Сету:

– Всё. Отвязывай её, пора возвращаться. Твой болт и мою стрелу вырежет кухарка, когда будет разделывать тушу.

Эйси зачерпнула ещё снега, протёрла быстро розовеющей кашицей руки. Пальцы покалывало от холода. Да не только пальцы – нос и уши мороз щипал тоже. Солнце опускалось за лес, между деревьями залегли быстро густеющие тени.

Она надела пальто, с наслаждением спрятала руки в тёплый мех рукавиц. Сейтеннин тем временем с помощью Киаррана привязывал косулю позади своего седла. Лошади недовольно фыркали и косились в сторону пахнущей кровью туши.

Она поднялась в седло, подъехала к Тэйриэнне, кивнула в сторону кучки внутренностей, темневшей посреди красного пятна на снегу.

– Вот теперь без волков точно не обойдётся. Этот запах они за мили учуют.

Тэйри покосилась украдкой и тут же снова отвернулась. Эйси продолжала разглагольствовать:

– Им этот запах куда интереснее твоего. Ты чем обычно пахнешь? Хорошим мылом и духами. Ни один нормальный волк на такое не клюнет. Разве что…

Она покосилась на волчью шапку Киаррана.

– Разве что это будет не совсем обычный волк.

Тэйриэнна сверкнула белозубой улыбкой, Эйси подмигнула подруге в ответ. Потом оглянулась:

– Ну, вы закончили? Ехать пора, стемнеет скоро.

Охотники усаживались в сёдла. Сейтеннин пытался напустить на себя важный вид, но рот у него постоянно так и расплывался в мальчишеской счастливой гримасе. Киарран промолчал, как обычно, только блеснул голубыми глазами из-под пушистого меха шапки и улыбнулся. Улыбка предназначалась явно не Эйси. Она кивнула и ещё раз осмотрела полянку.

– Поехали домой. Веди нас, Мэрр.

12 3 4 5 ...9 Järgmine

Зов гордости

ПРОЛОГ

Интервью

Глава 1. Охотники

Selle raamatu lugejad loevad ka