Безусловно, must read. Одна из лучших научно-популярных книг, которые я встречал за последне время. Фракталы, аттракторы, сложные системы и предсказания – всё это образы хаоса, за которыми автор пытается увидеть контуры нового междисциплинарного научного подхода. Он обещает быть столь же революционен, как в своё время была революционна кибернетика.
Maht 488 lehekülgi
2008 aasta
Хаос. Создание новой науки
Raamatust
«Хаос. Создание новой науки» – мировой бестселлер американского журналиста Джеймса Глика, переведенный более чем на два десятка языков, в котором он рассказывает историю возникновения науки о хаосе. Начав со случайного открытия метеоролога Эдварда Лоренца, пытавшегося создать модель долгосрочного прогноза погоды, Глик последовательно реконструирует всю цепочку внезапных озарений и необычных экспериментов, которые привели ученых к осознанию, что существуют еще неизвестные им универсальные законы природы. Глик не только рассказывает историю рождения новой науки, но и размышляет над тем, каким образом происходит научный прогресс и какова в нем роль безумных гениев, занимающихся поисками нестандартных решений вопреки имеющемуся знанию.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Žanrid ja sildid
Heliotropium, "Солнечное вещество" Бронштейн (1934 год) читали?
Краткий аналог этой – видео "Хаос [Veritasium]".
Сама жизнь и исследования каждого учёного олицетворяли хаос во время попыток его же обуздать.
Много сложных понятий, но не обязательно в них вдаваться, чтобы понять общую суть
великолепная книга. в ней прекрасно всë, начиная от того, насколько комплексно представлен объект, заканчивая погружением в такие разные судьбы учёных. помимо всего, очень вдохновляет не бояться делать то, что нравится.
Автор добился во много уникального результата — написал не такую тонкую книгу, посвященная хаосу как явлению, его исследованию, и в результате даже не смог внятно объяснить, что же хаос такое. Сначала автор погрузился в публицистические выверты, а потом, похоже, уже просто забыл о чем начал — не обманывайтесь, хаос в данной книге никакой не объект исследования, а просто повод поговорить о биографиях отдельных ученых. Причем поговорить в откровенно публицистическом ключе.
Как автор решил писать о хаосе? Да вот как:
«Однажды, в час небывало жаркого весеннего полудня, математик Пупкин проходил по улице им. Губкина, построенной как памятник о сражении полководца Тупкина 17 века и тому масштабнейшему поражению, которую полководец Тупкин нанес полководцу Шлюпкину, построенной архитектором Ляпкиным под патронированием барона Швайкина, т.к. жена барона Швайкина — баронесса Швайкина, была дочерью виднейшего историка, всю свою жизнь посвятившему изучению этого знаменательного сражения». Это, как вы наверное догадались, абзац про математика Пупкина.
Автора жестко обманули, и на каких-то курса литературного мастерства сказали, что, если ты хочешь нагнать текст, его надо пересыпать абсолютно никому не нужными подробностями. Если на страницах появляется герой, автор как заправский маньяк начинает сыпать частностями — вельветовые штаны какой фирмы он носил, какие сигареты курил, от какой зажигалки прикуривал. Единственное про что забыл сказать автор, так что же такое черт-возьми хаос. Хотя, справедливости ради, автора можно и оправдать — ведь он же не про хаос пишет, а про рождение науки о хаосе. И в этом контексте предъявить нечего — книга пересыпана биографиями людей, занявшихся хаосом, а что хаос в этом, простите, хаосе потерялся — так и тема то не про это.
Введение в науку автор реализует через самый простой, если не примитивный приём — через биографии ученых, кои этой отраслью занимались. С одной стороны, это вроде как плюс — книга становится жизненная, и,даже не такая уж усложненная. С другой минус, ибо у нас получается лоскутное одеяло без каких-то минимальных надежд на реализацию главной задачи книги. Да, историческое развитие науки происходит неравномерно, поэтому подчинить ход научного исследования биографиям людей, которые это исследование проводили — такое себе.
Сможет ли книга преодолеть кардинальный изъян в своей структуре, и выпрыгнуть на что-то интересное в итоге? Спойлер: не сможет. Нудные биографии, будто искусственно собранные под одной обложкой, закончатся предсказуемым ничем — в следующей серии увидимся, дорогой хаос.
Можно поразмышлять, почему же у автора не получилось? Причин несколько:
1. Тема слишком специфически математизирована и для осмысления, и для пересказа. Да, заглавная идея вроде понятна: «То, что случайно, на самом деле имеет под собой очень сложные и скрытые закономерности», вот только доказать этот тезис без какой-то сложной математики, осмыслить которую 99% научно-популярных читателей просто не смогут. Вот и придется нам по итогу поверить автору на слово — но не хочется в науке верить на слово;
2. Автор слишком публицистически подошел к решению вопроса. Был выбран самый примитивный способ повествования — рассказ через биографии. Изъяны этого способа уже коротко описал выше;
3. Конкретика пугает автора. Такое ощущение, что автор просто боится, что его обвинят в дилетантизме, поэтому старательно скрывается за общими шаблонными фразами. Так бы и я смог рассказать о хаосе, не являясь специалистам — можно предсказывать погоду там, все сложно, карты еще бывают, все сложно, ну в общем все сложно. Надо ли браться писать книгу, тематика которой тебя откровенно пугает? Вопрос спорный.
Я не скажу, что книга лишена достоинств — по совокупности оценил бы её на 3, но она содержит фундаментальные недостатки, заложенные в её основание, и с такими проблемами вырулить на хороший научпоп решительно не может: она не дает понимания по той теме, на которую написана. Увы, это приговор.
Ну очень много просто слов. Суть первых 30 страниц - системы описываемые нелинейными уравнениями невозможно предсказать. Остальное художественные образы: как и о чем ученый думает гуляя по ночам или когда пьет кофе. Как будто цель авторов побольше объем книги сделать, а не мысль донести.
Jätke arvustus
в 1920-е годы голландский инженер-электронщик Балтазар Ван дер Поль1. Современный студент-физик легко разберется в поведении такого осциллятора, взглянув на экран осциллографа, но Ван дер Поль, за неимением последнего, был вынужден изучать его, прислушиваясь к изменениям тональности звука в телефонных наушниках. Раз за разом изменяя силу подаваемого электрического тока, он, к своему удовольствию, обнаружил в поведении системы некий порядок: будто взбегая по лестнице, тон последовательно «перепрыгивал» от частоты к частоте. Но однажды голландец заметил кое-что очень странное: звуки в наушниках стали иррегулярными. Изобретатель затруднялся объяснить, что происходит в лампе. Впрочем, это его не слишком беспокоило. «Порой перед переходом к более низкой частоте в телефонном приемнике слышится иррегулярный шум, – отмечал он в письме в журнал Nature. – Однако это второстепенное явление»2. Ван дер Поль был одним из многих ученых, которые увидели хаос краем глаза, однако не имели подходящего языка, чтобы понять это. Для создателей электронных ламп важным был захват частоты. Для людей же, пытавшихся проникнуть в природу сложного, гораздо интереснее был «иррегулярный шум», исходивший от взаимодействия токов высокой и низкой частот.
Выяснится, что жуки активно размножаются, когда их мало, но стоит им чересчур расплодиться, как они объедают весь сад и после этого гибнут от голода.
для проектирования крыла истребителя F16. Даже суперкомпьютеры оказываются поч
полностью совпадать, не различаясь и на доли единицы» 69 . Галилей сформулировал это утверждение, описывая некий эксперимент, однако убедительности ему придала теория – причем такойтакой
Янир Бар-Ям написал гигантский учебник «Динамика сложных систем», он
Arvustused
17