Стань моей звездой

Глава 3

Клац – нет, это щелкает не серебристый замочек на серебряном чемоданище. Клац – это фанфары того бьюти-шоу, что сейчас начнется.

Если бы Евка не любила петь и сцену – она вполне могла бы стать бьюти-блоггером. Ну а что? Яркая внешность и умение рисовать на лице безумство с умным видом ей вполне бы в этом помогли.

Другой бы испугался вот так запросто – взять и разложить чемодан с косметикой посреди людного зала. И на глазах у всех начать наводить марафет.

Я слышу даже презрительные фырканья с нескольких сторон сразу. Вижу как в плотную нитку сжимаются Евкины губы. Ловлю глаза подруги – качаю головой.

– Плевать на придурков. Давай начинай колдовать. Мы потом еще и распевку здесь устроим.

Евка улыбается и чпокает крышкой первого тюбика.

Я не спец в макияжах, даже не понимаю разницы между рассыпчатой пудрой и прессованной – но люблю наблюдать за Евкиными подготовками к выступлениям.

Как сначала стирается её “лицо для улицы” и проявляется сквозь него настоящая Евка – курносая и веснушчатая, а потом новой маской ложится на её кожу “лицо звезды”. Она умело контурирует нос и скулы, смягчая формы своего лица. Она прячет под плотным слоем тоналки свои веснушки, ровно для того, чтобы крупной россыпью на тех же местах рассыпать стразы всех цветов и размеров. И её руки абсолютно не дрожат, когда она выводит на лице графичные черные и белые кривые, которые начинались как стрелки. Никакой симметрии, никаких законов и правил – Евка натворила, а все вокруг должны немедленно умереть от её красоты.

Кстати, что-то все и правда притихли…

Я не выдерживаю – оглядываюсь, и понимаю, что чуть ли не со всех краев зала подтянулись ожидающие своей очереди конкуренты, чтобы посмотреть как Евка превращает себя в шедевр абстрактного искусства.

Они не подходили ближе, ровно потому, что вокруг меня и Евки накручивает круги оператор с той самой огромной камерой.

Снова гляжу на Евку – и вижу как расширены от удивления её зрачки. Она точно не ожидала такого внимания к своей персоне.

И в то же время – мы обе быстро понимаем, что это отличный шанс запомниться зрителям, захватить свой кусок аудитории щоу уже на этапе отбора. И чем дольше мы продержимся в фокусе – тем лучше.

– Продолжай, – шепчу одними губами, и быстро обмениваюсь взглядами с Валерманом. Он замер за спиной Евки с озадаченным и напряженным лицом. Понимает, что еще чуть-чуть – и Евка свой мейкап закончит, а значит и внимание телевизионщиков мы потеряем.

– Давай ты! – я даже не шепчу, я скорее посылаю мысли в эфир, подкрепляя их округленными требовательными глазами. Надо чтобы все, что мы делаем выглядело хотя бы как уверенный экспромт, а не как плохо продуманный сценарий.

Валерман одним резким движением подбородка посылает меня на хрен, но если бы он так просто отказывался от кипиша – мы бы давно уже развалились как банда. Нет. Ради группы мы готовы на все.

– Моя очередь, – хрипло брякает Валерман, стоит только Евкиным пальчикам бросить в чемодан помаду. И Евка – вот уж истинная актриса – даже движением брови не показывает что удивлена. Просто отступает в сторону от зеркала, и щелкает очередной своей коробочкой с какими-то мазюкалками.

Ох, она сейчас дорвется. Сколько раз она пыталась выпросить и у меня, и у Валерки, разрешение поэкспериментировать с нашими образами. И вот оно ей обломилось! В самый неожиданный момент.

– Не хотелось бы вам мешать, но уж очень хочется задать юному мастеру пару вопросов, – подает наконец голос до того молчащая интервьюерша.

– Задавайте, – невозмутимо бросает Евка, широкими мазками закрашивая лоб Валерыча густым карминовым гримом, – вы мне совершенно не мешаете.

Умница!

Когда-то я даже представить не могла, что Евка может так гармонично смотреться на месте солистки группы, что она так уверенно будет стоять перед камерами, и ни её руки, превращающие Валерыча в лохматого викинга, ни её голос не будут дрожать. И глаза её будут так блестеть, и плечи будут столь вызывающе развернуты. Евке бесконечно идет быть в центре внимания. А ведь когда-то именно она была самой зажатой девчонкой в классе. До того, как села со мной за одну парту. До того, как я услышала у неё из плеера хриплый голос Мерлина Мэнсона. И начала подпевать.

А сейчас – чуть не с гордостью смотрю на неё и любуюсь. Она выглядит такой спокойной, будто родилась под софитами. Говорит без умолку, удерживая внимание ведущей-интервьюера, и без остановки работает руками. В какой-то момент отступает от Валерыча, окидывает его изучающим взглядом художника и кивает.

– Ты отлично смотришься, Валерий. А теперь уступи место Гайке.

– Ой нет! – думаю я и содрогаюсь от мысли, что сейчас камеры устремятся на меня.

– Ой, да, – отражается ехидное у Валерыча на лице. В сочетании с боевым раскрасом скандивских викингов – это смотрится почти кровожадно.

Он-то знает, что я люблю Евкины малевания даже меньше чем он.

Хотя будем честны вкус у неё отличный и руки откуда надо растут.

– Есть пожелания? – Евка смотрит на меня вопрошающе.

Сама она похожа на цветочную фею, того и гляди расправятся за плечами прозрачные крылья. И это безумно контрастно с тем, как за её плечами расправляет плечи викинг Валерман.

Чем же можно дополнить этот дивный дуэт?

– Может “калавера”? – спрашиваю я негромко, Евка задумчиво прищуривается, прикидывая как это будет выглядеть. Затем кивает.

Кто-то может подумать, что это какой-то бред – сочетать в одной команде такие разные образы. Яркая сказочная Евка в бирюзовой юбке-пачке, суровый северный воин Валерман в шипованной кожаной жилетке, и я – в образе симпатичной смерти, в своих любимых черных джинсах и майке с черепом. Но на самом деле – это идеальное сочетание, прекрасно нас характеризующее. Мы абсолютно разные, но именно в команде – готовы сносить крыши.

Я это думаю – а Валерман это и вещает, благо ведущая наконец отстала от Евки и переключилась на нашего несгибаемого капитана. И густой, хрипловатый Валеркин голос отлично звучит на фоне шушуканий столпившихся вокруг нас соперников.

Время течет быстро. Просто – как песок сквозь пальцы. Вроде только-только Евка начинала краситься, но вот уже и мне приходит пора вставать со стульчика, изо всех сил скрывая свои потеющие от волнения пальцы.

Все… Отмучились…

Остается только надеяться, что все не зря.

И не зря я позволила превратить себя в красноглазый скелет, расписанный цветами.

Может, хоть в эфир нас пустят.

– Так, вы закончили? Отлично! – на поле боя появляется какой-то эксцентричный парень, с загнанным лицом и глазами голодной акулы, – а теперь давайте бегом на сцену.

В смысле на сцену?

– В смысле на сцену, – одновременно с моими мыслями начинают возбухать бывшие заинтригованные нашими выкрутасами зрители-конкуренты, – у нас же тут очередь…

– Я в курсе, что у вас тут очередь, – огрызается парень, раздраженно взмахивая перед носом самого активного парня желтым бейджем организатора, – а еще я в курсе, что наш продюсер велел пустить эту команду следующими. Нам нужны яркие персонажи для финала сегодняшнего кастинга.

– Это какой-то зашквар.

– Какого черта!

Толпа гудит, но не особенно уверенно. В течении дня сегодня точно было несколько команд которых выперли без прослушивания, просто за активное пререкание с организаторами. Никто не хочет повторить их судьбу.

– Ну и чего вы копаетесь? Валите готовиться! – снова рявкает на нас парень и на его бейджике я наконец вижу имя “Георгий Аполлонович”.

Боженьки мои, серьезно?

Аполлонович?

Обдумывать экзотичное отчество мне приходится на ходу. Потому что окрыленные внезапной удачей Валерон и Евка уже подхватили меня за руки и тащат за кулисы.