Loe raamatut: «Сэр Бэзил. Задача – умереть»

Пролог

Все началось с того, что я отрезал себе уши.

Тут кто-то, возможно, вспомнил про Ван Гога – и совершенно зря. Потому как тот отрезал себе только одно ухо, и безо всякой веской причины. А я отрезал два. И по очень серьезному поводу.

Можно, конечно, считать, что и повод был не таким уж и серьезным. Да и уши я не то чтобы отрезал… Так, подпилил кончики.

Ненавистные острые кончики долбаных эльфийских ушей.

И, разумеется, если ты – один из самых влиятельных членов сильнейшего эльфийского клана, то лишать себя расового признака – не самая мудрая затея.

Но мне было уже плевать. Я решился. И теперь я больше не эльф Базилиэль – я сэр Бэзил.

Моя история началась с отрезанных ушей. А закончится она моей смертью.

Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

Глава 1

На самом деле, началось все не с ушей, а сильно раньше. В тот день, когда мне, студенту первого курса, выдали комнату в общежитии. И, по абсолютно невероятному стечению обстоятельств – или ошибке строителей – комнату отдельную. В самом конце коридора, в торце, за которым раскрывались бесконечные просторы полузаброшенной промзоны. Там находилась вторая лестница – и моя комнатушка, настолько маленькая, что ставить еще одну кровать было просто некуда. Скажем честно, мне и самому там не очень удавалось развернуться – даже с учетом отнюдь не богатырской комплекции. Но я все равно считал, что мне невероятно повезло. Своя комната, свои планы на будущее, своя жизнь.

Первая сессия сильно пообломала крылья – времени на жизнь, кажется, уже не оставалось. Прежде чем завалиться спать после очередного зачета, я дал себе слово почаще ходить на лекции в следующем семестре. Закрыл глаза – и внезапно проснулся, бодрый и выспавшийся, совершенно в другом месте. В небольшой комнате со старинной мебелью и деревянными балками на потолке.

Можно было бы долго описывать мой шок. Мое удивление, когда, вскочив с кровати, я чуть не стукнулся головой о балку. Мое изумленное лицо в зеркале – совсем не мое лицо, на самом деле, потому что отражался там какой-то двухметровый лощеный мужик, с золотыми волосами до плеч, совершенно гладким брутальным подбородком и заостренными эльфийскими ушами. Эльфийскими, твою мать!

Одним словом, тогда, в первый раз, я порядком перетрухнул. Да-да, в первый. Потому что впоследствии я не раз возвращался в эту комнатку. Привык и к отражению в зеркале, и к росту. Да что там, привык – со временем этому ушастому парню я стал доверять больше, чем себе.

Пока не выяснил, что именно ушастость – главная его беда.

Почему именно я открыл путь в этот параллельный мир – для меня оставалось загадкой. Впрочем, и путем это можно было назвать с большой натяжкой. Время от времени я засыпал в общежитии, а просыпался в трактире города Хаген в теле эльфа Базилиэля. А через некоторое время возвращался обратно, причем это время текло для меня одинаково и в том мире, и в настоящем.

Вы спросите, каким образом я возвращался? Элементарно. Достаточно было просто сдохнуть. И это оказалось куда проще, чем я мог бы подумать.

⁂

В первый раз я продержался двадцать минут – во всяком случае, именно столько времени длился мой сон в реальном мире. В комнату, где я в панике метался, собирая лбом и затылком низкие балки, вошел слуга, который и назвал меня новым именем. Как ни удивительно, его совершенно не смутило мое более чем странное поведение, и он почтительно встал у двери, как будто ожидая моих приказаний. На беспорядочные крики «где я?», «что я здесь делаю?» и «как мне отсюда выбраться?» слуга отвечал с точностью голосового помощника, сообщив мне, что я нахожусь в комнате трактира в центре города Хаген, а выбраться из нее можно через дверь. Слуга, очевидно, меня понимал, и столь же очевидно не ожидал каких-то определенных действий, которые были бы присущи предыдущему владельцу этого внушительного тела. Его невозмутимость меня несколько успокоила, и в конце концов я согласился одеться.

Это заняло куда больше времени, чем я бы мог предположить, хотя слуга добросовестно помогал справиться со шнуровками и крючками, заменявшими пуговицы и молнии. В конце концов, облаченный во что-то вроде камзола, кожаные штаны и высокие сапоги, причесанный и умытый, я спустился в обеденный зал. Там было пусто, только за одним столом сидели четверо мужчин, одетых схожим со мной образом. Когда я вошел, один из них крикнул: «Эй, эльфяра!».

А в следующий момент я умер.

⁂

Разумеется, когда я с криком проснулся в своей уютной, захламленной вусмерть комнате общаги, то решил, что это был кошмар. И со временем воспоминание о нем смазалось, а затем и вовсе забылось. Но два месяца спустя, уснув над курсовой, я снова проснулся в Хагене. На этот раз удивился я куда меньше, а слуге и вовсе обрадовался, как старому знакомому. Оделся, с интересом изучая незнакомые гладкие и яркие ткани, спустился в зал трактира – и умер.

На третий раз я решил, что это не может быть просто сном – слишком яркой была картинка, слишком сильными все ощущения, слишком точно повторялись все события.

На четвертый раз я попробовал изменить их ход, выскочив на задний двор – но там меня тоже ждали. Однако прежде, чем получить ножом по горлу, я успел увидеть девицу, выходившую из-за сарая напротив. Точнее, толком разглядел я только вырез ее платья, где в складках нижней рубашки…

Одним словом, у меня появился хороший стимул не умереть в следующий раз. Потому что и девица, и то, что открывал вырез платья, однозначно требовали более внимательного знакомства, чем беглый взгляд перед глупой и внезапной смертью. Чутье подсказывало – с этой все получится.

А чутье не обманывало меня никогда.

⁂

У меня не было особых талантов или выдающихся достижений. Средний рост, обычное телосложение – не задохлик, но и не звезда бодибилдинга. Я любил спорт, катался на велике, в детстве ходил с родителями в походы, но ничем из этого не увлекался всерьез. В интеллектуальном плане меня тоже нельзя было бы назвать гением – хотя мозгов хватило на то, чтобы поступить на бесплатное в приличный вуз и даже не вылететь из него после первой же сессии. Не мог я и похвастаться божественно красивым лицом, которое заставляло бы девушек падать к моим ногам, и содержимое моего кошелька никак не могло замаскировать этот досадный промах.

И, тем не менее, если я хотел, то всегда мог пойти и подцепить симпатичную девчонку. Почему, спросите вы?

Потому что я всегда знал, которая из них согласится – и на что именно. Посмотрев ей в глаза пару секунд, я точно мог сказать, «да» или «нет». И дело было не в их поведении, внешности, статусе – поверьте, я встречал застенчивых серых мышек, вытворявших пару часов спустя в постели такое, что сделало бы честь и опытной порноактрисе. И я знал роскошных красавиц, про которых с первого взгляда было понятно: даже не думай.

И я не думал. Вторая составляющая успеха – не тратить время на тех, кто его не стоит. Не трать его на Машу Огневу с манерами дорогой проститутки и ногами, никогда не знавшими ничего длиннее мини. Не трать его на Леночку Акинину, воздушную блондинку с фигурой Мэрилин Монро и лицом, совершенно не испорченным печатью интеллекта.

И уж тем более не трать его на Катерину Кустицкую, человека-компьютер, брюнетку, спортсменку и комсомолку с четвертым размером и идеально плоским подтянутым животом. Да, я знаю, что комсомолок больше не существует. Но если бы они были, Катерина обязательно была бы в их первых рядах. А может, наоборот, возглавила бы подпольное диссидентское движение. Но главное – она непременно была бы впереди планеты всей.

И да, тратить на нее время было совершенно бессмысленно.

А вот потратить его на девицу с заднего двора стремного мира, в котором я оказался в теле двухметрового эльфа – вполне стоило.

⁂

Когда наш человек попадает в другой мир, а тем более в другое тело, на него непременно сваливается мешок плюшек. Тело обязательно оказывается укомплектовано полным набором самых разнообразных навыков, и наш человек может легко и без проблем нести прогресс и просвещение средневековым варварам, попутно играючи раскидывая врагов и завистников.

Когда я попал в свое «сонное царство» в пятый раз, твердо надеясь на этот раз выжить, то вместе с одеждой стребовал со слуги и оружие. Он неведомо откуда извлек огромный меч, и я испугался, что даже поднять его не смогу – но клинок оказался на удивление легким. Однако это мне не помогло. Да, четверо в зале не убили меня сходу – я успел отразить удар одного из них и даже увернуться от второго. Но третий достал меня – я проснулся в общаге, злой и расстроенный. А на следующий день поймал перед лекцией Валю и спросил у него, учат ли его друзья-реконструкторы фехтованию.

– Сценическому или боевому? – лениво уточнил Валя, явно боровшийся с последствиями бессонной ночи.

– Боевому, – сказал я так серьезно, что он, кажется, невольно проснулся и посмотрел на меня с опаской.

– А тебе зачем? – спросил Валя с подозрением. На мгновение я замешкался – к тому же, именно в этот момент мимо нас прошла Катя, – а потом пожал плечами:

– Надо поддерживать себя в форме.

Валя кивнул и скинул мне ссылку «Вконтакте». А со следующей недели я окунулся в загадочный и до того совершенно неизвестный мне мир исторической реконструкции. На меня обрушился нескончаемый поток знаний, интересных и не очень, но главное – я начал понимать, как следует обращаться с мечом. Оказалось, что все мои представления, почерпнутые из фильмов, не имеют ничего общего с действительностью. И хотя меч, с которым я тренировался в реальном мире, был раза в два меньше огромного двуручника, я начал понимать основные принципы. Принципы, которые затем поспешил использовать в том, другом мире.

И выяснилось, что тело эльфа, хоть и не запрограммированное для фехтования, движется легче и стремительнее, чем тело настоящего меня, а сила, которую эльф мог вложить в каждое движение, оказалась достаточной, чтобы одним ударом разрубить противника пополам. При виде этого трое оставшихся замешкались, и я снес голову ближайшему ко мне, отразил выпал второго, одновременно делая шаг в сторону обезглавленного, чтобы уйти от удара третьего, коротким движением отрубил второму ноги и тут же, не останавливаясь, ткнул последнего в грудь, прошив его мечом насквозь.

Наверное, я должен был бы что-то почувствовать, впервые убив людей. Но, стоя над четырьмя трупами, я не испытывал ничего, кроме легкого удовлетворения, как от прохождения уровня в игре.

Я сделал это.

Не дал им себя убить.

А в следующее мгновение получил нож в спину – это прибежали на шум остальные, сидевшие в засаде во дворе.

⁂

Тренировки у реконструкторов я забросил в тот момент, когда открыл, наконец, способ гарантированно попадать в свой эльфий мир. Пришлось долго экспериментировать, подбирая нужную комбинацию усталости, времени суток, бессонницы и сонливости, и в конце концов стало получаться уходить в другое измерение каждую ночь. Тогда я смог тренироваться по-настоящему – на тех четверых в трактирном зале, на их дружках со двора и еще двоих – из конюшни. И вот тогда, расправившись, наконец, с засадой, устроенной на меня невесть кем и невесть почему, я смог добраться и до безымянной девицы, которую видел тогда во дворе. Чутье не обмануло меня – она и впрямь была не против. А я был не против, что единственное полезное умение из реальной жизни осталось доступным мне и в этом мире.

Впрочем, возможно, если ты златокудрый двухметровый эльф, то никакое чутье уже и не нужно?..

⁂

С тех пор я много ходил по миру Хагена – так я его назвал по имени города, в котором неизменно просыпался раз за разом. Оказалось, что время здесь было все-таки неравноценно реальному – я мог прожить в Хагене несколько дней и проснуться все той же ночью в общежитии. Впрочем, протянуть столько мне удавалось нечасто – да оно и немудрено, если попал в теле эльфа в столицу самого ксенофобского человеческого государства. Убить меня здесь хотели так часто, что каждый раз я успевал продвинуться лишь на несколько шагов вперед – чтобы на следующую ночь проходить все сначала. Вероятно, я давно забил бы на это, но в Хагене было сразу несколько точек притяжения, воспоминания о которых каждый вечер вновь заставляли настроиться на нужный лад и проснуться в трактирном номере.

Первой была Лика, девица с трактирного двора, обладательница прекрасной пышной груди и на редкость игривого характера. Поначалу я не упускал случая познакомиться с ней как можно ближе – но, к сожалению, эти встречи были ограничены по времени и проходили в стесненной обстановке сарая. Спустя три или четыре таких довольно экзотических свидания, два из которых окончились моей смертью, я уже точно знал, сколько времени у меня есть – и это сильно портило удовольствие от процесса. Поэтому однажды я мужественно проигнорировал призывную улыбку Лики, не подозревающей о том, сколько раз я с готовностью отвечал на ее зов, и отправился дальше – прочь от трактира, усеянного трупами моих безымянных врагов.

Следующей приманкой была Мадлен, формами и темпераментом не уступавшая Лике, но имевшая два неоспоримых преимущества – собственную постель и опыт. Именно у нее я провел свою первую ночь в мире Хагена, именно там узнал, что сон в этом мире не возвращает в реальность, но зато дает заметный прирост силы и ловкости – навыки, понадобившиеся мне, едва я только вышел от Мадлен на узенькую улочку, где двух- и трехэтажные дома сходились так близко, что почти закрывали небо.

И так теперь проходили все мои ночи. От одной женщины к другой, от одной стычки к следующему сражению. В любви мне везло больше, чем на войне – каждое утро я неизменно просыпался на продавленной общажной кровати, сраженный рукой очередного противника. И весь день проходил в планировании – как и куда пойти в свой следующий сон, чтобы прожить в Хагене еще чуть дольше. Поначалу я даже пробовал уснуть в ту же ночь – но связь будто обрывалась, и требовалось много часов очень активного бодрствования, чтобы снова стать эльфом.

Пожалуй, только это меня и спасало – необходимость как следует утомить мозг перед следующим сеансом. Сам того не замечая, я стал настоящим наркоманом, живущим в ожидании следующей дозы. Я перестал общаться с друзьями, да и девушки в реальности больше не интересовали меня, поскольку каждую ночь я мог получить гарантированную замену, притом куда лучшего качества. Единственным, что мне не нравилось, было количество желающих меня убить. Я уже достаточно прокачал свой навык фехтования, чтобы спокойно справиться с пятью или шестью противниками, и одинаковые, заученные наизусть бои стали откровенно докучать. Мне хотелось путешествовать, исследовать мир, общаться с обычными людьми. Девушки охотно рассказывали мне все, о чем я спрашивал – но им от меня нужны были не разговоры, и после нескольких предложений они начинали явно терять ко мне всякий интерес. Поэтому я знал лишь, что Хаген – это столица Айолы, и что в Айоле ненавидят эльфов и убивают их при каждом удобном случае. Я пытался выяснить у каждой из них, почему тогда они ведут себя прямо противоположным образом, но в этот момент все девушки начинали многозначительно молчать и бросать томные взгляды. Я понимал, что у них ничего узнать не удастся. Но любая попытка заговорить с мужчинами оканчивалась криком: «Проклятый эльф!» и смертью – или их, или моей.

И наконец, у меня появился план. Я давно заметил, что царапины, которые я получаю в стычках, почти безболезненны и заживают с невероятной скоростью, не оставляя следа. И я решил попробовать изменить свою судьбу. Изучение внешности местных жителей показало, что я – точнее, мое эльфийское тело – отличалось от них только формой ушей, ну и чуть более благообразной внешностью. Но последнее не должно было так уж сильно бросаться в глаза, если бы уши у меня стали правильными.

И вот однажды утром, когда слуга принес мне мой меч, я решительно поднял его, сделал короткое движение сначала справа, а затем слева…

Мир неожиданно замер, причем вместе со мной. Я не мог пошевелить рукой, не мог даже вздохнуть, и все вокруг окутала абсолютная тишина. А затем воздух дрогнул, на мгновение стало темно, будто мигнула лампочка, – и все стало нормальным и привычным. И даже, пожалуй, чуть более настоящим.

Я посмотрел в зеркало на свои уши – еще слегка розовые, но уже совершенно целые. Обычные человеческие уши, разве что малость примятые сверху. Слуга тем временем куда-то исчез, но за время своих амурных похождений я успел поднатореть в искусстве крючков и шнуровок. Довольно насвистывая, я спустился в зал. Один из четверых головорезов при виде меня дернулся, я привычно положил ладонь на рукоять меча, висевшего в ножнах за спиной, но тот прищурился и пробормотал с подозрением:

– Ты ведь не эльф?

– Нет, – довольно ответил я.

– А кто такой? – спросил другой – тот, которого я уже неоднократно разрубал пополам.

Я снял со спины меч и сел рядом с ними, положив ножны на колени. Затем откинулся на спинку стула, закинув на стол ноги, глянул на темный закопченный потолок и, наконец, сказал:

– Зовите меня сэр Бэзил.

Глава 2

– А эльфа ты, случаем, не видел? – спросил нераспополамленный с надеждой, выдержав, впрочем, необходимую драматическую паузу после объявления мной своего нового имени.

– Какого эльфа? – поднял брови я.

– Да поселился тут один, – сплюнул второй, любитель подставлять под мой удар шею. – Базилиэль или как-то так. Командир ихний, богатей, важный начальник.

Тут все четверо уставились на меня – а я мысленно выругался. Придумал себе новое имечко, ничего не скажешь. Мгновение я переводил взгляд с одного на другого, по кругу, скорее фиксируя в памяти положение их рук и ног, чем надеясь, что они ни о чем не догадались.

Но по глазам было ясно: догадались.

Я скинул ноги со стола и качнулся в сторону, одновременно выхватывая меч из ножен, и лезвие первого из убийц просвистело как раз там, где только что была моя голова. Инерция заставила его сделать лишний шаг вперед между стульями – ровно на столько, чтобы напороться на мой клинок. Это уже затормозило меня, и в тот же момент справа подскочил из-за стола нераспополамленный. Я прикрылся телом первого нападавшего, рывком вытащил из него меч и парировал удар третьего, обошедшего их стол слева. Четвертый пока был далеко – это дало мне время телом убитого сбить с ног нераспополамленного и продолжить давнюю традицию. Нападавший слева, зазевавшийся, как обычно, при виде своего напарника, получил короткий удар по шее и упал. Остался последний убийца. Парень по-прежнему стоял у противоположного от меня угла стола и не знал, что ему делать – убегать или нападать.

Все прежние разы я добивал его. Но сейчас что-то щелкнуло в голове, и я медленно опустил клинок.

– Беги, – сказал я, и сам удивился металлу, зазвеневшему в голосе. – Беги и расскажи своим дружкам и всем остальным, что меня зовут сэр Бэзил. Это я убил Базилиэля и без раздумий убью любого, кто по ошибке перепутает меня с ним. Ты хорошо понял?

Тот судорожно кивнул и бросился к выходу.

– Не в ту сторону, – окликнул я его. – Твои ребята все еще ждут во дворе и в конюшне, забыл?

Парень затормозил, ошарашенно посмотрел на меня и бросился к задней двери. Я ухмыльнулся.

Если мне повезет, он пустит правильный слух, и на меня перестанут нападать из-за каждого угла. А значит, будет возможность как следует осмотреться. Прошедшая стычка помогла встряхнуться – теперь я точно знал, что в ближайшее время с удовольствием займусь чем-нибудь более спокойным, не рискуя заскучать. Ну, а если мне надоест бездельничать или даже захочется вернуться домой – я знал, что надо делать.

Впрочем, пока что возвращаться я совершенно не планировал.

⁂

Ребята не врали – у большого начальника Базилиэля деньги водились, и много. Я с удивлением рассматривал пузатый мешочек, которого совершенно точно не было под подушкой все предыдущие разы, когда краем глаза заметил бесформенную кучу в углу комнаты. Там я с еще большим изумлением обнаружил доспехи – полулаты, защищавшие грудь и живот, спину, бедра и плечи, а также наручи и поножи. Шлема, к моему огорчению, не нашлось, и я решил, что его приобретение и будет первой целью моей прогулки. Ножны с мечом я снова повесил за спину, а к поясу прикрепил мешочек, полный золотых монет. По правде сказать, и кошелек, и доспехи обладали тем же странным свойством, что и меч – они почти ничего не весили. Я даже подумал, что монеты могут быть фальшивыми, и достал одну из них – понятия не имея, впрочем, как проверять золото. Но монета лежала в ладони приятной тяжестью, не оставляя сомнений в своей подлинности. В конце концов, я пожал плечами, списав все на неизвестную мне эльфийскую магию. В целом я и так почти ничего не знал об особенностях этого мира, но это не слишком сильно беспокоило меня. Самое страшное, что со мной могло здесь случиться – смерть. А она давно превратилась всего лишь в досадное недоразумение.

⁂

Хаген выглядел, как классический псевдосредневековый город в какой-нибудь низкобюджетной компьютерной игре: в мнимом разнообразии домов не было живописности, присущей настоящим городам. Тем не менее, я с удовольствием шел по узким улочкам, впервые за все время чувствуя себя гостем города, а не волком во время травли. То тут, то там на домах виднелись вывески, незамысловатыми изображениями иллюстрирующие неграмотным жителям, чем торгует та или иная лавка. Иногда я заглядывал в мутные окошки – из чистого любопытства, поскольку искал оружейную мастерскую, а она мне пока не встретилась.

Проходя мимо очередного трактира, я в задумчивости остановился. Только сейчас мне пришло в голову, что за все время, проведенное в Хагене, я ничего не ел и не пил. Поразмышляв еще немного, я понял, что и отлучаться по нужде мне тоже ни разу не пришлось. Это было крайне удачно, с учетом моего весьма плотного графика, но и довольно подозрительно. Особенности эльфийского тела? Местная магия? Если подумать, я не видел, чтобы кто-нибудь еще здесь ел. Может, людям в этом мире вовсе не нужна еда?

Но тогда не было бы ни столов в трактирах, ни лавок с продуктами на улицах. Во всем этом чувствовалось что-то странное, как будто видимая мне часть мира была бутафорией, подделкой, созданной, чтобы отвлечь мое внимание…

Громкий хлопок за спиной заставил меня молниеносно развернуться, но на улице было совершенно пусто, и даже вдалеке не виднелось ни одного прохожего. Я уже собирался пойти дальше в поисках оружейника, когда громкое покашливание на уровне колен заставило меня посмотреть вниз. Там стояло небольшое существо, похожее на карлика, с черными вьющимися густыми волосами и такой же черной и густой бородой, длинным носом и маленькими темными глазками – одним словом, гном. Одет он был в крепкую кожаную куртку и такие же штаны.

– Многоуважаемый господин, – пробасил гном. Я приподнял брови. До сих пор меня так никто не называл. В мире Хагена мне приходилось слышать лишь «эльф» и менее цензурные вариации, а также «любимый», «сладкий» и даже, один раз, «мой повелитель». Но последнее было произнесено при таких обстоятельствах, в которых я не согласился бы оказаться вместе с гномом.

– Многоуважаемый господин, – между тем повторил тот, – вы ищете оружейника? Позвольте проводить вас к моему мастеру Гроку.

Мои брови поднялись еще выше. Гном откуда-то знал, что я ищу, и звал за собой. Неужели снова засада? Я досадливо поморщился и спросил:

– С чего ты взял, что мне нужен оружейник?

– На вас шлема нет, – пожал плечами гном. – А остальные доспехи – в наличии. И деньги, – он ткнул узловатым пальцем в кошель у меня на поясе, – тоже. Ясное дело, вам нужен оружейник.

«Малец смыслит в таргетированной рекламе», – хмыкнул я про себя. А вслух сказал:

– Хорошо. Веди меня к мастеру Гроку. Но помни, если что-то пойдет не так…

– Вы отрубите мне голову, – флегматично кивнул гном и махнул рукой, предлагая следовать за ним.

⁂

– Боюсь, подходящего для вас шлема у меня нет, – грустно вздохнул мастер Грок со своего высокого табурета. Рыжий гном – а оружейник оказался именно им – сидел на нем все время, пока я примерял имеющиеся в лавке шлемы. Увы, ни один не налез на мою уже-не-эльфийскую голову.

«Чертов переросток, – подумал я с ненавистью к предыдущему владельцу тела. – Каши он в детстве переел, что ли?»

– Кроме того, – задумчиво продолжил гном, рассматривая узор на моих латах, – к вашим доспехам абы какой шлем все равно не подошел бы.

Я положил последний шлем на прилавок и подозрительно посмотрел на Грока.

– Это еще почему?

– На вас эльфийские доспехи очень тонкой работы, с особой защитной магией, – пояснил оружейник, теребя ярко-рыжую бороду.

«Магия! – тут же подумал я. – У них здесь все-таки есть магия!»

– В сочетании со шлемом из того же комплекта заклинание будет действовать в полную силу, а вот постороннее изделие может и нарушить защиту, – продолжил Грок.

– Мне что, лучше ходить вообще без шлема? – не понял я.

– Получается, что так, – кивнул гном со вздохом.

– И где мне раздобыть этот чудо-шлем, вы не знаете, да? – раздраженно поинтересовался я.

– Почему же, – взбодрился гном, – очень даже знаю. Поскольку доспехи эльфийские, для начала есть смысл отправиться в Аль Амир. Однако после нападения на них итарийцев в сорок седьмом многие эльфийские реликвии были украдены людьми и перепроданы впоследствии гоблинам и троллям… Поэтому, вероятнее всего, нужный шлем может быть в Шторхханнере, если только кордуольские гномы не выкупили его в качестве образца…

– Стоп, стоп, стоп, – поднял руки я. – Хватит сыпать названиями – я все равно не имею ни малейшего представления, где это все может находиться!

Грок слегка прищурился.

– Вы не местный, верно?

– Верно.

– И откуда прибыли к нам?

– Очень издалека, – уклончиво ответил я.

– А, – только и сказал Грок, пощипывая бороду и пристально глядя на меня.

Я не опустил взгляд.

– А доспехи эти вы добыли?..

– У убитого мною эльфа Базилиэля, – твердо ответил я.

– А зовут вас так созвучно с ним…

– Потому что меня так зовут, – отрезал я.

Грок медленно кивнул. Затем крикнул вглубь зала:

– Эй, помощник!

Из-за моей спины возник уже знакомый мне чернобородый гном.

– Слушаю, Мастер.

– Поскольку мы не смогли предложить господину Бэзилу…

– Сэру Бэзилу, – поправил я.

– …господину сэру Бэзилу подходящий ему шлем, я дам ему в услужение тебя – до того момента, когда господин сэр Бэзил не сможет искомый шлем найти. До тех пор ты будешь выполнять все его указания и отвечать на все его вопросы.

– Слушаюсь, Мастер, – флегматично ответил гном и повернулся ко мне – очевидно, уже ожидая указаний от нового хозяина. Мои брови снова поползли вверх.

– И вы просто так отдаете мне своего слугу? – не то чтобы я был против. Пожалуй, сведущий в делах этого мира помощник оказался бы очень кстати – я жалел, что слуга в трактире бесследно исчез. Но, пожалуй, такое предложение выглядело довольно подозрительно.

– До тех пор, пока вы не найдете нужный товар, господин сэр Бэзил, – важно кивнул оружейник.

– Просто «сэр Бэзил».

– Прошу прощения?

– Не нужно «господина».

– Но этого требует вежливость, господин сэр Бэзил! – искренне изумился Грок.

Я украдкой вздохнул.

– В моем мире, – терпеливо пояснил я, – слово «сэр» заменяет собой слово «господин», понимаете?

Грок глубоко задумался, а затем покачал головой.

– Я не могу изменить то, что вложено в меня с рождения Создателями, господин сэр Бэзил.

Я глубоко вздохнул и решил переменить тему.

– А как зовут вашего – то есть, уже моего помощника?

– Как захотите, – пожал плечами Грок. – Он отзовется на любое имя, которое даст ему хозяин.

Я с интересом глянул на флегматичного гнома.

– Что ж… Благодарю, господин Грок, – сказал я, протягивая оружейнику руку. Он с удивлением посмотрел на мою ладонь, и я тут же опустил ее. – Надеюсь, ваш помощник сможет… помочь мне в моих поисках.

– Не стоит благодарности, – церемонно склонил голову Грок, и мы с чернобородым гномом вышли из полумрака лавки на залитую полуденным солнцем улочку.

⁂

– Расскажи мне все, что знаешь, – брякнул я наобум после сотни шагов в совершенном молчании.

Гном резко остановился, а флегматичное лицо стало совсем отрешенным. Я тоже встал, ожидая, когда тот придет в себя – но он, видимо, завис надолго.

– Господин сэр Бэзил, вы уверены, что хотите услышать ответ на свой вопрос? – наконец, медленно спросил гном. Я раздраженно вздохнул.

– И ты туда же… В тебя тоже это «господиненье» вложено Создателями?

Гном покачал головой:

– Я открыт для любых изменений.

– Тогда зови меня просто «сэр Бэзил».

– Слушаюсь, сэр Бэзил.

Я удовлетворенно кивнул.

– Так почему ты считаешь, что я не хочу услышать ответ на свой вопрос?

– Предположительное время ответа на него превышает среднюю продолжительность человеческой жизни, – невозмутимо отозвался гном.

– Фига себе, – невольно вырвалось у меня. Флегматичный голос что-то неуловимо напоминал, но я не мог вспомнить, что именно. Подумав, я решил задать вопрос попроще:

– Когда построили Хаген?

– Хаген появился вместе со всем миром, сотворенным Создателями.

Вот как.

– А… Аль-Амир? – я вспомнил одно из названий, упомянутых Гроком.

– Аль-Амир появился вместе со всем миром, сотворенным Создателями.

– А… Штульмахер?

– Знаний о данном наименовании не существует, – ответил гном.

– Пф-ф-ф, – нетерпеливо фыркнул я. – Как называется страна гоблинов и троллей?

– Шторхханнер.

– Вот! Шторхханнер! Он тоже появился со всем миром?

– Нет, – отрицательно покачал головой гном. – Шторхханнер был открыт людьми во время второго Северного похода.

– Но он же существовал до того?

– Нет, – снова возразил гном. – То, что не открыто – не существует.

«Интересная философия», – подумал я, а вслух пробормотал:

– Окей, Гугл… Сколько людей живет в Хагене?

Гном флегматично глянул на меня.

– Уточните первую часть вопроса.

– Сколько людей? – недоуменно спросил я.

– Другую часть.

На мгновение я впал в ступор, а затем хлопнул себя по лбу:

– Ты не понял, что такое «окей, Гугл»!

Гном кивнул.

– А знаешь, что, – внезапно озарило меня, – давай назовем тебя Гуглом?

– Гугл – хорошее имя для гнома, – серьезно одобрил тот, а я ухмыльнулся.

– Прекрасно. Тогда запомни, Гугл – слово «окей» означает, что я хочу задать тебе вопрос.

– Аналогично «слушай»?

– Именно.

– Хорошо, – согласился Гугл, и я зашагал по улице – в сопровождении своего личного, маленького, бородатого и носатого Гугл-помощника.

⁂

Оказалось, что еда в Хагене существует не только в виде витринной бутафории. Когда мы с Гуглом проходили мимо таверны, я подумал, что можно было бы что-нибудь и перекусить. Не то чтобы я чувствовал особенный голод, но бродить по улочкам под монотонные ответы гнома мне наскучило, а золото на поясе просто требовало потратить его хоть на что-нибудь. И раз шлем мечты был покамест недоступен, можно было спустить немного деньжат хотя бы на еду и выпивку.