Tsitaadid raamatust «Бесчестье»

Поэзия либо что-то говорит вам с первого раза, либо не говорит ничего. Проблеск откровения, проблеск отклика на него. Это как молния. Как приход влюбленности.

Наступает вечер. Голода они не чувствуют, но ужинать садятся. Ужин – это обряд, а обряды облегчают жизнь.

Месть - как пожар. Чем больше он пожирает, тем голоднее становится.

Привязанность, возможно, и не любовь, но по крайности двоюродная сестра таковой.

Современное английское «friend», «друг», происходит от староанглийского «freond», а то – от «freon», «любить».

— …Тебе не боязно здесь одной?

Люси пожимает плечами.

— Со мной собаки. Собак все еще побаиваются. Чем их больше, тем больший страх они наводят. В любом случае, если бы кто-то сюда вломился, не думаю, что от двух людей было бы больше проку, чем от одного.

— Весьма философично.

— Да. Когда все идет прахом — философствуй.

— Впрочем, у тебя есть оружие.

— Ружье. Я тебе его покажу. Купила у соседа. Пользоваться ни разу не пользовалась, но оно у меня есть.

— Неплохо. Вооруженный философ. Одобряю.

Череп, а после темперамент – два самых неподатливых атрибута человека.

Так вот, что бы ты себе ни думал, люди не делятся на главных и второстепенных.

Чем больше все меняется, тем неизменнее остается.

Поэзия либо что-то говорит вам с первого раза, либо не говорит ничего.