Maht 11 lehekülgi
1849 aasta
Лягушонок
Raamatust
«Я в жизни своей не знавал такого шутника, как этот король. Он, кажется, только и жил для шуток. Рассказать забавную историю, и рассказать ее хорошо, – было вернейшим способом заслужить его милость. Оттого и случилось, что все его семь министров славились как отменные шуты…»
Žanrid ja sildid
Сказка не для детей, а для взрослых. Пощекотать нервишки, так сказать. Интересно и необычно, просто на любителя.
просто, понятно, интересно. хорошо, но при этом и кратко описываются эмоции героев. примечательно, что используется приём " контраст ", это сразу даёт нам понять, какое колоссальное отличие между злодеями и главными героями, которые, в конечном итоге, жестоко отомстили своим мучителям. спасибо автору за такое незамысловатое, но притягательное произведение.
хорошая история про маньяка который скрывался прямо под носом у общества. мне понравилась эта книга. вроде не примитивщина а вроде и да.
Это произведение Эдгара Аллана По не рассказ, а скорее сказка.
Сказка о тупом и злобном короле, требующем для себя постоянных увеселений и развлечений, а также об умном шуте короля, который жестоко отомстил своему хозяину за жестокость и грубость по отношению к людям.
невероятно захватывающая, интересная,справедливая
вообще мне понравилось с таким удовольствием я не читала ещё ни одну книгу спасибо за такую прекрасную возможность читать настолько захватывающие духом книги
...правда всякой выдумки странней.
...чтобы правильно оценить то влияние, которое может иметь на человечество всеобщая и подлинная демократия, необходимо учесть, насколько удалена от нас та эпоха, в которую это возможно осуществить
Можно смело сказать, что ни одно положение не связано с таким адским телесным и душевным состоянием, как погребение заживо. Невыносимая тяжесть в груди, удушливые испарения сырой земли, тесный саван, жесткие объятия узкого гроба, черная непроглядная тьма, безмолвие, точно в морской пучине, невидимое, но ощутимое, присутствие победителя-червя, мысль о воздухе и траве наверху; воспоминание о друзьях, которые могли бы спасти вас, если бы узнали о вашем положении; уверенность, что они никогда не узнают; что ваша участь — участь подлинного трупа, — все это наполняет еще бьющееся сердце таким неслыханным, невыносимым ужасом, какого не в силах себе представить самое смелое воображение.
Можно с уверенностью сказать, что никакая
иная судьба не уготовила человеку столь безвыходные телесные и
душевные муки, как погребение заживо. Невыносимое стеснение в
груди, удушливые испарения сырой земли, холодные объятия
савана, давящая теснота последнего жилища, мрак беспросветной
Ночи, безмолвие, словно в пучине моря, незримое, но осязаемое
присутствие Червя-Победителя -- все это и вдобавок мысли о
воздухе и зеленой траве над головой, воспоминания о любимых
друзьях, которые поспешили бы на помощь, если бы только узнали
о твоей беде, и уверенность, что этого им никогда не узнать,
что ты обречен навеки покоиться среди мертвецов, -- все это,
говорю я вам, исполняет еще трепещущее сердце ледяным и
нестерпимым ужасом, перед которым отступает самое смелое
воображение. Нам не дано изведать таких страданий на Земле --
мы не в силах представить ничего подобного даже на дне
Преисподней.
Так привыкли люди пренебрегать всем, что им кажется простым.
Arvustused, 17 arvustust17