Loe raamatut: «Про Веру и Анфису»

Font:

Первые истории

Откуда Анфиса взялась

В одном городе жила семья – папа, мама, девочка Вера и бабушка Лариса Леонидовна. Папа и мама были школьными учителями. А Лариса Леонидовна была директором школы, но на пенсии.

Ни в одной стране мира на одного ребёнка не приходится столько руководящих педагогических кадров! И девочка Вера должна была стать самой воспитанной в мире. Но она была капризной и непослушной. То цыплёнка поймает и начнёт пеленать, то соседнего мальчика в песочнице совком треснет так, что совок приходится в ремонт относить.

Поэтому бабушка Лариса Леонидовна всегда была рядом с ней – на короткой дистанции в один метр. Как будто она телохранитель Президента Республики.

Папа часто говорил:

– Как я могу чужих детей учить математике, если я своего ребёнка воспитать не могу!

Бабушка заступалась:

– Это девочка сейчас капризная. Потому что маленькая. А вырастет, она не будет соседских мальчиков совком бить.

– Она их лопатой лупить начнёт, – спорил папа.

Однажды папа шёл мимо порта, где корабли стоят. И видит: один иностранный матрос что-то всем прохожим предлагает в прозрачном пакете. А прохожие смотрят, сомневаются, но брать не берут. Папа заинтересовался, поближе подошёл. Матрос ему на чистом английском языке говорит:

– Дорогой господин товарищ, возьмите вот эту живую обезьянку. Её у нас на корабле всё время укачивает. А когда её укачивает, она всегда что-нибудь отвинчивает.

– А сколько надо будет за неё заплатить? – спросил папа.

– Нисколько не надо. Наоборот, я вам ещё и страховой полис дам. Эта обезьянка застрахована. Если с ней что-нибудь случится: заболеет или потеряется, – вам страховая компания за неё целую тысячу долларов заплатит.

Папа с удовольствием взял обезьянку и дал матросу свою визитную карточку. На ней было написано:

«Матвеев Владимир Фёдорович – учитель.

Город Плёс-на-Волге».

А матрос ему свою визитную карточку дал. На ней было написано:

«Боб Смит – матрос. Америка».

Они обнялись, похлопали друг друга по плечу и договорились переписываться.

Папа пришёл домой, а Веры и бабушки нет. Они в песочнице во дворе играли. Папа обезьянку оставил и за ними побежал. Привёл их домой и говорит:

– Смотрите, какой я для вас сюрприз приготовил.

Бабушка удивляется:

– Если вся мебель в квартире вверх ногами, это сюрприз?

И точно: все табуретки, все столы и даже телевизор – всё в квартире вверх ногами поставлено. А на люстре обезьянка висит и электрические лампочки облизывает.

Вера как закричит:

– Ой, кис-кис, ко мне!

Обезьянка к ней сразу же спрыгнула. Они обнялись, как две дурочки, головы друг другу на плечо положили и замерли от счастья.

– А как её зовут? – спросила бабушка.

– Не знаю, – говорит папа. – Капа, Тяпа, Жучка!

– Жучками только собак называют, – говорит бабушка.

– Пусть будет Мурка, – говорит папа. – Или Зорька.

– Тоже мне, кошку нашли, – спорит бабушка. – А Зорьками только коров зовут.

– Тогда я не знаю, – растерялся папа. – Тогда давайте думать.

– А чего тут думать! – говорит бабушка. – У нас в Егорьевске была одна заведующая РОНО – вылитая эта обезьянка. Звали её Анфисой.

И назвали обезьянку Анфисой в честь одной заведующей из Егорьевска. И это имя к обезьянке сразу приклеилось.

Тем временем Вера и Анфиса друг от друга отлипли и, взявшись за руки, пошли в комнату девочки Веры всё там смотреть. Вера ей стала куклы свои показывать и велосипеды.

Бабушка в комнату заглянула. Видит – Вера ходит, большую куклу Лялю укачивает. А за ней по пятам Анфиса ходит и большой грузовик качает.

Анфиса вся такая нарядная и гордая. На ней шапочка с помпоном, маечка на полпузика и на ногах резиновые сапожки.

Бабушка говорит:

– Пошли, Анфиса, тебя кормить.

Папа спрашивает:

– А чем? Ведь у нас в городе благосостояние растёт, а бананы не растут.

– Какие там бананы! – говорит бабушка. – Сейчас мы картофельный эксперимент проведём.

Она положила на стол колбасу, хлеб, варёную картошку, селёдку, селёдочные очистки в бумажке и варёное яйцо в скорлупе. Посадила Анфису в высокий стул на колёсиках и говорит:

– На старт! Внимание! Марш!

Обезьянка как начнёт есть! Сначала колбасу, потом хлеб, потом варёную картошку, потом сырую, потом селёдочные очистки в бумажке, потом варёное яйцо в скорлупе прямо со скорлупой.

Не успели оглянуться, как Анфиса с яйцом во рту заснула на стуле.

Папа её из стула достал и на диван перед телевизором посадил. Тут и мама пришла. Мама пришла и сразу сказала:

– А я знаю. К нам подполковник Готовкин заходил. Это он принёс.

Подполковник Готовкин был не военный подполковник, а милицейский. Он очень любил детей и всегда им дарил большие игрушки.

– Какая прелестная обезьянка! Наконец-то научились делать.

Она взяла обезьянку в руки:

– Ой, такая тяжёлая. А что она умеет?

– Всё, – сказал папа.

– Глаза открывает? «Мама» говорит?

Обезьянка проснулась, как маму обнимет! Мама как закричит:

– Ой, она живая! Откуда она?

Все вокруг мамы собрались, и папа объяснил, откуда обезьянка и как её зовут.

– Какой она породы? – спрашивает мама. – Какие у неё документы?

Папа визитную карточку показал:

«Боб Смит – матрос. Америка»

– Слава богу, хоть не уличная! – сказала мама. – А что она ест?

– Всё, – сказала бабушка. – Даже бумагу с очистками.

– А умеет ли она пользоваться горшком?

Бабушка говорит:

– Надо попробовать. Давайте проведём горшковый эксперимент.

Дали Анфисе горшок, она его немедленно на голову надела и стала похожа на колонизатора.

– Караул! – говорит мама. – Это катастрофа!

– Подождите, – возражает бабушка. – Мы ей второй горшок дадим.

Дали Анфисе второй горшок. И она сразу догадалась, что с ним надо делать. И тогда все поняли, что Анфиса будет у них жить!

Первый раз в детский сад

Утром обычно папа отводил Веру в детский сад в коллектив к детям. А сам отправлялся на работу. Бабушка Лариса Леонидовна шла в соседний ЖЭК. Кружком кройки и шитья руководить. Мама в школу уходила учительствовать. Куда Анфису девать?

– Как куда? – решил папа. – Пусть тоже в детский сад идёт.

У входа в младшую группу стояла старшая воспитательница Елизавета Николаевна. Папа ей сказал:

– А у нас прибавление!

Елизавета Николаевна обрадовалась и говорит:

– Ребята, какая радость, у нашей Веры родился братик.

– Это не братик, – сказал папа.

– Дорогие ребята, у Веры в семье сестричка родилась!

– Это не сестричка, – снова сказал папа.

А Анфиса к Елизавете Николаевне мордочкой повернулась. Воспитательница совсем растерялась:

– Какая радость! У Веры в семье родился негритёнок.

– Да нет же! – говорит папа. – Это не негритёнок.

– Это обезьянка! – говорит Вера.

И все ребята закричали:

– Обезьянка! Обезьянка! Иди сюда!

– Можно ей побыть в детском саду? – спрашивает папа.

– В живом уголке?

– Нет. Вместе с ребятами.

– Это не положено, – говорит воспитательница. – Может быть, ваша обезьянка на люстрах висит? Или всех колотит половником? А может, она любит цветочные горшки по комнате рассыпать?

– А вы её на цепочку посадите, – предложил папа.

– Ни за что! – ответила Елизавета Николаевна. – Это так непедагогично!

И решили они так. Папа оставит Анфису в детском саду, но будет через каждый час звонить – спрашивать, как дела. Если Анфиса начнёт горшками бросаться или с половником за директором бегать, папа её сразу заберёт. А если Анфиса будет себя хорошо вести, спать, как все дети, тогда её навсегда оставят в детском саду. Возьмут в младшую группу.

И папа ушёл.

Дети окружили Анфису и стали ей всё давать. Наташа Грищенкова дала яблоко. Боря Голдовский – машинку. Виталик Елисеев дал ей зайца одноухого. А Таня Федосова – книжку про овощи.

Анфиса всё это брала. Сначала одной ладошкой, потом второй, потом третьей, потом четвёртой. Так как стоять она уже не могла, она легла на спину и по очереди стала свои сокровища в рот засовывать.

Елизавета Николаевна зовёт:

– Дети, за стол!

Дети сели завтракать, а обезьянка осталась на полу лежать. И плакать. Тогда воспитательница её за свой стол посадила. Так как лапы у Анфисы были подарками заняты, пришлось Елизавете Николаевне её с ложечки кормить.

Наконец дети позавтракали. И Елизавета Николаевна сказала:

– Сегодня у нас большой медицинский день. Я буду учить вас чистить зубы и одежду, пользоваться мылом и полотенцем. Пусть каждый возьмёт в руки учебную зубную щётку и тюбик с пастой.

Ребята разобрали щётки и тюбики. Елизавета Николаевна продолжала:

– Взяли тюбики в левую руку, а щётку в правую. Грищенкова, Грищенкова, не надо зубной щёткой сметать крошки со стола.

Анфисе не хватило ни учебной зубной щётки, ни учебного тюбика. Потому что Анфиса была лишняя, незапланированная. Она увидела, что у всех ребят есть такие интересные палочки со щетиной и такие белые бананчики, из которых белые червячки вылезают, а у неё нет, и захныкала.

– Не плачь, Анфиса, – сказала Елизавета Николаевна. – Вот тебе учебная банка с зубным порошком. Вот тебе щётка, учись.

Она начала урок.

– Итак, выдавили пасту на щётку и стали чистить зубы. Вот так – сверху вниз. Маруся Петрова, правильно. Виталик Елисеев, правильно. Вера, правильно. Анфиса, Анфиса, ты что делаешь? Кто тебе сказал, что зубы надо чистить на люстре? Анфиса, не посыпай нас зубным порошком! А ну-ка, иди сюда!

Анфиса послушно слезла, и её привязали полотенцем к стулу, чтобы она успокоилась.

– Теперь переходим ко второму упражнению, – сказала Елизавета Николаевна. – К чистке одежды. Возьмите в руки одёжные щётки. Порошком вас уже посыпали.

Тем временем Анфиса раскачалась на стуле, упала вместе с ним на пол и побежала на четырёх лапках со стулом на спине. Потом влезла на шкаф и там села, как царь на троне.

Елизавета Николаевна говорит ребятам:

– Смотрите, у нас царица Анфиса Первая появилась. На троне сидит. Придётся нам её заякорить. Ну-ка, Наташа Грищенкова, принеси мне из гладильной самый большой утюг.

Наташа принесла утюг. Он был такой тяжёлый, что она по дороге два раза упала. И проводом от электричества Анфису к утюгу привязали. Её скакательность и бегательность сразу резко упали. Она стала ковылять по комнате, как старушка столетней давности или как английский пират с ядром на ноге в испанском плену в средние века.

Tasuta katkend on lõppenud.