Любовь бабочки. Оазис

Глава 4
В особняке Шульцев

Они заехали за Вики и направились к Центральному парку. Было около четырех. Стояла теплая погода, и в парке было не протолкнуться. Орды байкеров оккупировали газоны, но большинство людей приехало понежиться под лучами вечернего солнца, устроившись у озера, прихватив еду для пикника.

Отыскав подходящее место, они расстелили скатерть, и Вики принялась накрывать на импровизированный стол, доставая из корзины еду. Майкл откупорил бутылку вина, и они сидели под лучами солнца, наблюдая за группой парней, играющих в бейсбол.

Когда они закончили с едой, Шарлин и Чарли решили прогуляться по парку и раздобыть мороженого, чтобы освежиться. Было еще довольно жарко. Вики и Майкл растянулись на траве, нежно целуясь и обнимаясь. Не обращая внимания на внешний мир, они лишь смотрели в глаза друг другу. Да и кому до них было дело? Летом парк заполнен влюбленными парочками. Они флиртовали и дарили друг другу ласки, не обращая ни на кого внимания, уходя с головой в омут своих чувств.

Когда солнце начало клониться к горизонту, люди стали неспешно расходиться по домам. Полицейский прошел мимо и посоветовал им покинуть парк, после наступления темноты здесь было совсем небезопасно. Майкл поблагодарил его за беспокойство и уверил, что вскоре они отправятся домой. Вики собрала остатки их трапезы в упаковочную бумагу и отправила в соседний мусорный ящик, когда Чарли и Шарлин наконец возвратились с рожками тающего мороженого. Пока те наслаждались прохладным десертом, Вики почувствовала, как волнение гложет ее, на следующий день ей предстоит встреча с родителями Майкла. Однако после того, как Майкл сказал ей, что с ними поедут Чарли и Шарлин, тревога понемногу улетучилась. В конце концов, это же не светский прием.

По пути домой, Майкл предложил заскочить к Смитти, за кофе. Но Вики отказалась. Она устала, а тетушка Мария чувствовала себя не очень хорошо. Она волновалась за нее. Майкл понимал ее тревогу. Он также волновался за тетушку и попросил Чарли довести Вики до дома. Чарли кивнул, и с маршрутом все было определено. Они ехали спокойно, не торопясь, теплый день в парке разморил их. Вики прижалась к Майклу, ощущая тепло его тела, и шептала: – Майкл, спасибо. Это был замечательный день. Я прекрасно провела время.

– Я тоже прекрасно провел время, Вики, – сказал Майкл, сжав ее руку: – завтра ты увидишь моих родителей. Не волнуйся, все будет в порядке. Меня больше волнует здоровье тетушки, чем завтрашний визит, если быть до конца честным.

«– Знаешь, Майкл, ей нездоровится уже нескольких месяцев», – сказала Вики с тяжелым вздохом.

Он нежно поцеловал ее. – Я позвоню утром.

Чарли неспешно остановил авто. Майкл попросил высадить его возле их лофта. Хотел дать двум влюбленным голубкам поворковать наедине.

– Пожалуй, вы и без меня попьете кофе, где трое, там, как известно, один лишний.

Но у Шарлин была другая идея. – Лучше подбросьте меня до дома, чтобы я могла переодеться и привести себя в порядок.

Теперь была очередь Чарли сделать предложение, подмигнув Майклу в зеркало заднего вида. – Может, ты просто захватишь смену одежды, а примешь душ и переоденешься у нас?

– Почему нет, договорились! – согласилась Шарлин, с присущей ей легкостью. Они довезли Шарлин до дома, и она поспешила внутрь. Долго ждать себя она не заставила.

В лофте Майкл прямиком отправился в свою комнату. Он хотел остаться наедине со своими мыслями. Лежа на кровати, он слышал, как Чарли и Шарлин хихикали в душе, сам он, в этот момент, мог думать лишь о Вики. И ни о ком другом. Как только они расстались, он почувствовал, что уже тоскует по ней. Он ощущал трепетную любовь и живо представлял их живущими в собственном доме, растящими детей, как две капли похожих на нее.

Он провел следующие два часа в мечтах о семейной идиллии и около десяти, страстно захотел позвонить Вики, но воздержался, боясь потревожить тетушку Марию. В конечном счете, он решил убраться в своей комнате. Он начал собирать свое грязное белье, когда заметил трусики Вики наверху корзины. Не раздумывая, он бросил мешок с бельем и взял трусики, затем отыскал в ящике ножницы, хранившиеся в коробочке с разноцветными нитками и иглами. Первым делом он вырезал запятнанный кровью участок, а затем достал из-под кровати сумку, где отыскал лоскут джинсовой ткани. Сложив лоскут вдвое, Майкл придал ему форму маленькой бабочки и принялся сшивать края, используя синюю нить. Он медленно водил иглой по ранту и поправлял силуэт ножницами, не зашив до конца, Майкл с трепетом спрятал свернутый кусочек запятнанной кровью ткани в образовавшийся кармашек. Затем он сделал еще несколько стежков, и получилась бабочка. Ему хотелось сохранить ее на всю жизнь, как память об их первой ночи. Для Майкла это много значило, ведь он был первым мужчиной в жизни Вики. Он снова порыскал в сумке и нашел там шнурок, затем проделал два отверстия в кончике каждого крыла. Связав два конца шнурка, он получил кулон. Майкл снова вспомнил о событиях прошлой ночи. Он нежно поцеловал бабочку и положил под подушку. А закончив уборку, лег в кровать. Больше всего на свете он хотел, чтобы Вики снилась ему всю ночь.

Утром его разбудил стук в дверь. Это была Шарлин. – Майкл, пора вставать! Твой кофе стынет!

Он сел на постели, потряс головой, чтобы окончательно проснуться. Кулон-бабочка, что он сделал вечером, был крепко зажат в его кулаке. Он спрятал его обратно под подушку, оделся и направился в душ.

Кофе был все еще горячим, когда он пришел в кухню. Чарли стоял у стола в трусах, растирая лицо руками.

– Доброе утро, Чарли! Как спалось?

Чарли кивнул, смачно зевнув. Шарлин обняла его сзади положив руки на плечи, игриво покусывая его ухо и предложила принять горячий душ; посему, они оставили Майкла на кухне и направились в ванную комнату. Майкла не оставляло желание позвонить Вики, он набрал ее номер, трубку сняла тетя Мария.

– Доброе утро, тетушка. Надеюсь, сегодня Вы чувствуете себя лучше?

Голос ее звучал привычно, когда она ответила, – да, Майкл, немного лучше. Не стоит вечно беспокоиться о старушке вроде меня. Годы берут свое, сам знаешь. Ты хотел поговорить с Вики? Сейчас она в ванной.

Ничего страшного, – ответил он. – Вы не могли бы передать ей, что я звонил?

– Конечно, – уверила его тетушка, затем попрощалась и повесила трубку.

Двадцать минут спустя телефон зазвонил. – Привет, любимая, я скучал по тебе.

– И я скучала, – ответила она. – Когда ты приедешь?

Мягкий голос, с легким акцентом пуэрториканки, Майклу будто грезился раньше, в мечтах. – Мы заедем где-то через час, и не волнуйся, в доме моих родителей не кусаются. Мы же не людоеды какие-то…

Она засмеялась, вспомнив, как произнесла ту же фразу, когда он впервые пришел в жилище тети Марии.

– Хорошо, Майкл, я жду вас.

Майкл вернулся в свою комнату, чтобы одеться. Чарли и Шарлин освободили ванную к тому времени. Он оделся под звуки их хихиканья, исходящего из комнаты Чарли, и, когда был полностью собран, достал бабочку из-под подушки. Он спрятал ее во внутренний карман своей куртки и постучал в дверь Чарли, напомнить, что пришло время выезжать.

На пути в Бруклин они остановились, Майкл решил купить букет красных роз для тетушки и один единственный цветок для его любимой. Чарли сидел спереди, нервно дымя сигаретой в ожидании.

Наконец они подъехали к дому Вики. Майкл помчался вверх по лестнице. Дверь была открыта, Вики ждала его с сияющей улыбкой, тетушка Мария стояла у нее за спиной. Майкл оставил на щеке Вики поцелуй, исполненный страсти и нежности, и протянул ей розу, а затем вручил букет тетушке Марии, лицо которой засияло от радости. Он пристально посмотрел на Вики. Она выглядела такой нежной в голубом летнем платье. Он обнял ее, пожелал тетушке удачи и увлек Вики за собой, держа за руку, их пальцы скрестились особым образом, как уже было не раз.

Они продолжили путь в отличном настроении, чему так же способствовали свободные дороги воскресного Нью-Йорка. Чарли был за рулем, девушки любовались объятым солнцем городским пейзажем. Шарлин очень занимала поездка до Лонг-Айленда, а вот Вики скорее волновалась, хотя и ждала с нетерпением встречи с родителями Майкла.

Районы сменяли друг друга, и чем ближе они подъезжали к Хэмптону, тем сильнее менялся пейзаж, этажность домов шла на убыль пропорционально социальному статусу жителей. В Лонг-Айленде дороги были широкими, а здания массивными; жилые дома сменялись особняками и пристанями для яхт. Здесь жили состоятельные люди, предпочитающие богатство и роскошь. Вики это сразу бросилось в глаза. Пока Чарли проезжал вдоль частных домов, она всматривалась в каждый дюйм аккуратно постриженных газонов, а сама все больше нервничала, а Шарлин, тем временем, лишь отпускала восторженные комментарии.

Наконец они добрались до цели.

Майкл нажал кнопку на брелоке, и ворота открылись. Когда они проезжали по гравийной дороге, достаточно широкой, чтобы могли разъехаться три автомобиля, ворота закрылись автоматически. Шарлин с восхищением смотрела на ряды японских карликовых деревьев, окаймляющих подъездную дорогу.

– Вы только взгляните! Ничего себе! Потрясающе!

Чита Шульцев стала состоятельной, но Нина Шульц осталась очень скромным человеком, не забывая былые трудные времена, что было хорошо заметно по ее манере искрометно шутить. Теперь, когда у нее были деньги и положение, два замечательных сына и любящий муж, о большем она и мечтать не желала. Как только они переехали в свой роскошный особняк, она наняла лучшего дизайнера, так их двор приобрел японский антураж. Изящная японская беседка стояла посреди водоема. Арочный деревянный мостик соединял дом с небольшим пирсом и двумя каноэ, пришвартованными в непосредственной близости. Вики была заворожена такой красотой. За следующим поворотом подъездной дороги показался дом.

Габариты дома, прямо скажем, сокрушили Вики. Это было типичное колониальное здание с греческим портиком и огромными колонами. Перед входом были установлены красивые статуи, произведения талантливого художника. Лестничный пролет, ведущий к портику и парадной двери, обрамляли массивные перилла, увенчанные большими каменными вазами и маленькими купидонами. Чарли проехал дальше, на стоянку, где красовался белый Роллс-ройс Шульцев. Шарлин сначала потеряла дар речи, уставившись остекленевшими глазами на Ройс через окно. Майкл вышел из авто и подал Вики руку.

Шарлин визжала от восторга: – Просто шикарно, разве нет?!

Майкл лишь улыбнулся, – Да, это отцовский. Ну, Вики, что скажешь о семейном гнездышке?

Вики обернулась и крепко обняла его, как-то произвольно. – Майкл, это просто прекрасно! Слов не подберешь. Я просто сокрушена, – потом она чуть слышно добавила, – мне кажется, я уже хочу домой.

Майкл отстранил девушку, его сильные руки нежно держали ее плечи. Смотря ей в глаза, он мягко произнес, а губы его сложились в улыбку.

– Не бойся, глупышка. Мы встретимся с моими родичами, пообедаем, и через несколько часов уедем. Заходи и не робей, все будет в порядке. Вот увидишь!

Внезапно к Майклу подбежали два бульдога и принялись лизать его руки. – Привет, парни, привет! Это Бутончик и Дэйл, мои сынишки!

Шарлин расхохоталась, услыхав клички собак, в то время как парадная дверь отворилась, и наверху мраморной лестницы появился молодой человек. Это был Адам. Он был выше Майкла, хотя сложен был не столь хорошо.

Шарлин представила себя сидящей в огромной серебряной ванне, увешанную драгоценностями. Четыре слуги наполняли ванну шампанским, а она завтракала, как всегда: икра и канапе из яиц с копченым лососем. Две борзые играли в шахматы около ванны. А что тут такого? Разве она жила не в Верхнем Вест-Сайде? Чарли первым заметил Адама и шепнул Майклу: – Ну что, болван, пора начинать шоу!

Они поднимались по лестнице, Адам спускался им навстречу с лучезарной, словно солнце Флориды, улыбкой. Его длинные каштановые волосы были стянуты в конский хвост, все же на хиппи он не походил. В его изящной белой куртке сафари и брендовой дизайнерской тенниске, и круглых солнцезащитных очках в золотой оправе, он напоминал зажиточного обитателя пригорода Орландо, сибаритствующего в особняке стиля ар-деко, а не хиппи, ошивающегося в Парке Вашингтона. Братья обнялись, и Адам воскликнул:

– Эй, братишка, рад тебя видеть! Вижу, ты в отличной форме!

Он снял очки и обратился к девушкам.

– А кто эти две прекрасные жемчужинки, которых вы привезли с собой?

Майкл представил сначала Шарлин, а потом Вики.

– Адам, познакомьтесь, это Вики, моя девушка, – он экспрессивно жестикулировал, обращаясь к девушкам, – мой старший брат, Адам. Этот парень намерен стать самым известным адвокатом Манхэттена, и станет, вот увидите!

Не успел Адам и покраснеть, как Чарли залился гулким хохотом, хлопнув Майкла по плечу, как он обычно делал.

– Эй, а как же я? Я ведь одушевленный предмет, как-никак.

Теперь, когда формальности можно было опустить, они все последовали за Адамом к патио. Вики чувствовала себя столь незначительной на фоне высоченных мраморных колонн, устремленных ввысь, будто исчезающих в небе. Оглянувшись назад на обширный газон, она заметила водоем. С возвышения двор казался еще прекраснее. Ее умилила небольшая стая уток, рассекающая водную гладь прудика.

– Чарли, сколько лет, сколько зим, как ты поживаешь? – спросил Адам, когда они вошли в дом, минуя огромные двери из красного дерева.

– Все круто, приятель. А как у тебя?

– Все как обычно, – ответил Адам.

«– Да будет тебе, Адам», – сказал Чарли. – Ты получишь диплом через месяц, Майкл сказал, у тебя грандиозные планы. Будешь большим человеком, это точно!

Адам обратился к девушкам.

– Парни, девочки здесь прежде не были, вы что забыли?

Он описал рукой полукруг, словно демонстрируя обширное лобби. Это был большой холл с паркетным полом. Стены были окрашены в кремовые тона и увешаны красивыми картинами, а отделка из дерева была цвета насыщенного авокадо. Квадратный персидский ковер в оттенках бордо, пунцового красного, золотого, коричневого и зеленого, добавлял помещению уюта. Одна из дверей открылась, и в холл вошла леди, мать Майкла, застав Вики стоящей в окружении двух ее крупных сыновей, на контрасте, девушка могла показаться еще более хрупкой и растерянной. Леди, должно быть, было около пятидесяти; ее улыбка была теплой и яркой. Она обняла своего сына, оглядела Вики, которая почувствовала себя более уверенной. Обняв маму, Майкл подвел ее к девушкам, Чарли она удостоила кивком и улыбкой. Девушек она приветствовала, протянув им руки.

– Меня зовут Пнина, но все называют меня просто Ниной. Какая сегодня чудесная погода, я попросила Лероя принести нам чего-нибудь освежающего на веранду. Надеюсь, вам понравится.

Они прошли по коридору, ведущему на веранду. Когда они подошли к лестнице, отец Майкла свесился с перил наверху.

– Привет, Майкл, приехали наконец!

Тяжелой поступью он спустился к ним. Как и Адам, Дэвид Шульц был одет в тенниску и держал ракетку в левой руке. Он был немного ниже чем Майкл, но сложены они были одинаково. У него были короткие каштановые волосы, подернутые сединой и бакенбарды. Отец заключил сына в мощные объятья, они стояли так какое-то время, похлопывая друг друга по спинам.

– Привет, пап!

– Привет, сын! Рад вас видеть.

Дэвид Шульц обратился к девушкам.

– Здравствуйте и добро пожаловать! Я вижу, моя жена уже окружила вас вниманием.

Он отвел Майкла в сторону и шептал что-то ему на ухо. Майкл хмурился.

– Папа, сегодня так жарко, только не это!

Девушки думали, о чем может идти спор, а Дэвид Шульц, в это время, обратился к Чарли.

– Я уверен, Чарли будет не против. Чарли, как насчет игры?

Чарли пришлось проявить смекалку. Он знал, папаша Майкла ярый фанат спорта.

– Игра? Мой Бог, должен признаться, у меня ужасное похмелье и, кроме того, теннис это совсем не мое…

Дэвид и слушать ничего не желал. Чарли состроил умоляющее выражение, и глаза его скользнули вниз по его джинсам и кроссовкам.

– Но я не одет для…

Прежде чем Чарли успел закончить фразу, Дэвид Шульц схватил за плечи его и Майкла и приказал Адаму переодеть их и подготовить к «величайшему турниру века». Парни вздрогнули.

Адам, убедившись, что они сломлены и не сопротивляются, добавил, – отлично, папа. Мы сможем играть парами!

Приговор был вынесен. Адам, возможно, проявил себя как предатель, но у Майкла в любом случае, не было выбора. Шульц старший отправил их переодеваться.

– Я жду вас на веранде.

Он проводил девушек к веранде позади дома. Весь двор купался в солнечном свете, они все сидели за низким столом под раскидистым пляжным зонтом. Неподалеку какой-то паренек раздувал угли в барбекю. Оставив очаг ненадолго, он принялся подавать прохладительные напитки, что принес к столу на подносе. Нина представила его.

– Это Лерой. Я ума не приложу, что бы без него делала.

Вики взяла стакан с подноса, поднесла к губам и понюхала содержимое, действие это заставило Лероя улыбнуться. – Это свежевыжатый апельсиновый сок, мисс, – уверительно произнес он.

Вики представилась, – привет Лерой, меня зовут Вики. Приятно познакомиться!

После того, как Лерой снабдил всех напитками, он возвратился на прежнее место и занялся барбекю. У Вики и Нины, как оказалось, сразу же нашелся общий интерес – садоводство, завязался азартный разговор о цветах, кустах, траве, газонах и деревьях. Вики восхищенно расхваливала карликовые деревья, как оказалось, Нина ухаживала за всеми растениями самостоятельно. Что до Шарлин, то ей удалось ангажировать симпатию и интерес папаши Шульца, как только разговор зашел о его Роллс-Ройсе. В глазах Дэвида Шульца вспыхивал огонек, каждый раз, когда он говорил о своем автомобиле. Лишь ураган мог заставить его прерваться в этот момент, ну, либо присутствие в непосредственной близости владельца транспортного средства подороже.

Парни вернулись полностью экипированными и повели девушек к корту. Майкл играл в паре с Адамом, а Дэвиду достался Чарли. Игра была жаркой, мужчины сражались как львы в попытках завоевать расположение и аплодисменты прекрасных зрительниц, которые должным образом поощряли их спортивные успехи. Дэвид был не столь молод и энергичен, как его сыновья, но старался поддерживать себя в хорошей форме. Он регулярно играл в теннис, победить его было совсем не просто. Держался он уверено, движения были отточены, он был горд собой.

Глава 5
Все катится к чертям

Пришло время ланча, они уже успели проголодаться, к тому же на корте было жарко под полуденным солнцем. Майкл и Адам вели 5:4 в первом сете, но Чарли настоял на ничьей, они ушли, обливаясь потом, и направились в душевую.

Леди вернулись на веранду первыми и были поражены разнообразием поданных блюд, где превалировала греческая кухня. Был также передвижной бар, и они сели за стол в приподнятом настроении в ожидании мужчин. Лерой достал бутылку узо и опустил в ведерко со льдом, когда пришел хозяин в сопровождении гостей, он начал разливать напитки. Все сели за стол, за исключением Чарли, который остался стоять, мотая головой, пытаясь высушить волосы; капли воды разлетались на приличное расстояние, пока Майкл, на потеху присутствующих, не схватил его в охапку и не усадил рядом с Шарлин. Лерой подал еду и наполнил бокалы. За столом воцарилась дружественная атмосфера. Страхи Вики развеялись, а Майкл был искренне удивлен, что его мать и Вики болтают, словно закадычные подруги. Все, казалось, обстояло лучшим образом. Для Майкла это был насыщенный событиями день. Наконец-то он представил Вики своей семье.

Когда подали десерт и кофе, Майкл и Адам незаметно ускользнули с веранды и отправились прогуляться в сад. Адам поначалу молчал. Зная своего брата, он отлично понимал, Майкл собирался сказать ему что-то важное. Когда они отошли на порядочное расстояние от дома, Майкл, наконец, спросил, что его брат думает о Вики.

Что Адам мог сказать своему брату? – Она очень милая. Мне она понравилась, но я ее совсем не знаю, – ответил Адам.

Майкл остановился, поднял с земли ветку и начал крутить ее в руке. Он пытался подобрать нужные слова, но Адам уже понимал, к чему он клонит.

– Я люблю ее, – наконец, произнес Майкл. – После того, как я получу диплом, я хочу жениться на ней.

К удивлению Майкла, Адам отреагировал довольно сухо. Он шел, по-видимому, раздумывая над словами Майкла и предвкушал, как их отец подпрыгнет до потолка, когда узнает о намерении своего сына.

– Я знаю, – согласился Майкл, хотя до сих пор и близко не задумывался, что скажет отец. Теперь он жил далеко от Лонг-Айленда, самостоятельно, и отец, казалось, не имел никакого касательства к его жизни. Но теперь, когда его родители увидели Вики, он осознал, что все не так просто. Последовавшие слова Адама прервали ход его мыслей.

– Интересно… удастся ли мне раскрыть ему наш секрет наиболее тактичным способом… это была бы занимательная юридическая практика, – предположил он.

По глазам Адама было видно, его брат отлично понимал всю суть разговора с самого начала, не было даже необходимости рассказывать ему. – Ты сразу догадался! – Адам лишь рассмеялся в ответ.

Майкл забыл, что Адам с легкостью мог прочесть его как открытую книгу, впрочем, он тоже всегда знал, что у Адама на уме. У них была своего рода телепатическая связь, и Майкл тут же припомнил несколько случаев из детства, служивших этому подтверждением. Он уже забыл, как близки они были, прежде чем каждый из них пошел по своему пути, но нахлынувшие воспоминания заставили его вначале улыбнуться, а после и вовсе залиться хохотом. Они смеялись, как маленькие дети, пока Майкл снова не стал серьезным.

– Так что делать с отцом, в таком случае? Пойми, Адам, я не оставлю ее. Я действительно влюбился.

Адам, осмотрительный как никогда, положил руку на плечо брата и отвел его чуть дальше, чтобы их наверняка никто не услышал.

– Для начала, послушай меня. Если тебя устроит то, что я предложу, папулю я беру на себя. Но зачем тебе лишние проблемы? Со временем меняются и намерения, разве нет?

Майкл кивнул.

– Для начала отметим, тебе даже двадцать один год не стукнул, есть много времени обдумать все основательно. Любовь приходит и уходит. Я пережил нечто подобное на первом курсе, в колледже. Ее звали Синди Льюис. Какая это была девушка! До сих пор у меня щемит в груди, когда я думаю о ней, я жалею, что мы все еще не вместе. Я чертовски сильно любил ее: потерял аппетит, не мог уснуть или сконцентрироваться на чем-либо. Мы были неразлучны тогда.

Адам посмотрел в глаза Майкла. – А потом, как думаешь, что произошло? «Она бросила меня без предупреждения, вот так запросто», – сказал он, щелкнув пальцами для наглядности. – Я думал, это продлится вечно, но мы были вместе лишь шесть недель, шесть незабываемых недель, затем она просто ушла. Я хотел умереть, заползти в какой-нибудь темный угол и сгинуть. Слава Богу, я был не дома.

Майкл понял. По крайней мере, попытался понять.

– И вот я здесь, все еще жив и здоров. Как видишь, я остался прежним, а эта история теперь в прошлом. Понимаешь, что я хочу сказать?

Майкл кивнул, хотя какое это имело отношение к его ситуации? Он не мог представить и на мгновенье, что Вики может уйти, попрощаться и уйти, словно ничего не произошло. Такого быть не могло. То, что его брату не повезло, дело обыденное. А они могли бы пожениться после того, как он получит диплом. Торопиться некуда, волноваться не о чем, таково было его умозаключение.

«– Я люблю ее, а она любит меня», – сказал он Адаму, чувствуя, как возвратилась его уверенность. – Пройдет уйма времени, прежде чем я стану выпускником и дипломированным специалистом. Но лучше рассказать отцу и покончить с этим. Я определенно все решил, и время ничего не изменит.

Они подошли к лестнице, что вела на веранду, и Адам сдался.

– Хорошо, я сделаю все возможное, братец.

Майкл знал, что мог полагаться на своего брата, на это он и надеялся.

– Знаешь, думаю дядя Сэмюэль одобрил бы мой выбор, как считаешь?

Майкл знал подходы к Адаму, этот последний аргумент призван был окончательно склонить брата на его сторону. Коль речь зашла о дяде Сэмюэле, Адам не мог отступиться.

После трапезы, атмосфера на веранде стала совсем непринужденной, гости с хозяевами увлеченно играли в карты. Майкл и Адам молча наблюдали за игрой, пока Лерой не принес мороженое. Майкл терзался одним вопросом, почему его мать не отвела его в сторону, чтобы разузнать, кем была его девушка, почему он не нашел более подходящую пассию? Она, напротив, постоянно улыбалась, это казалось ему добрым знаком. Его отца это также, казалось, вовсе не беспокоило.

Время близилось к пяти, когда гости понемногу начали собираться. Нина приготовила большую корзину еды, которую Лерой вручил ошеломленной Шарлин. На дне лежали два цыпленка, кебабы и говяжьи колбаски, приготовленные на гриле, а также упакованный греческий салат и тарамасалата, фрукты, пироги и две бутылки греческого вина. Этот подарок окончательно утвердила за Ниной статус гостеприимной и заботливой хозяйки.

Чарли торжествующе заревел мотором, что заставило Бутончика убежать с дороги и прильнуть к Дэйлу.

Шарлин сидела спереди с корзиной на коленях. Майкл спросил Вики, понравились ли ей его родители. Сжав его руку, она проговорила, что ей они показались чудесными людьми, вспомнив, как они поладили с Ниной, как забвенно болтали про ее чудесный сад. Что насчет Адама, Майкл знал, его брат всегда был готов поддержать его выбор, кем бы его любимая не была. Майкл был рад услышать, что его семья произвела на Вики приятное впечатление. Его не менее удивил тот факт, что мама приглашала Вики приезжать почаще. Это действительно был добрый знак. Он взял ее за руку и крепко поцеловал.

«Похоже, она хорошо разбирается в людях.»

Поездка назад, в Нью-Йорк, отличалась от утренней. Деликатная еда и напитки разморили и поразили их; даже Шарлин, знающую не понаслышке об изящном отдыхе и манерах пригородной элиты.

Было совсем не поздно, но для Вики день был перенасыщен событиями и эмоциями, теперь, она стремилась домой. Коль скоро до Бруклина было рукой подать, Майкл предложил не просто отвезти ее домой, а зайти к ней и угостить тетушку Марию разносолами из подаренной корзины. Лицо Вики засияло.

– Замечательная идея! Я уверена, она будет в восторге, – чуть не прокричала она.

Тетушка была рада видеть Вики в компании друзей. В первый раз Вики привела домой кого-то кроме Майкла. По большому счету, у нее было мало друзей, она предпочитала проводить свободное время дома с тетушкой Марией. Вики представила Чарли и Шарлин, и они расположились в гостиной. Вики рассказала про их поездку на Лонг-Айленд, каждый из ребят добавил что-то от себя. Тетушка Мария была рада принимать гостей, особенно таких молодых. Она словно сама помолодела, а все они были ее детьми.

После еды компания принялась играть в Монополию. Майклу фартило, он купил всю Пятую Авеню. Они отлично провели время, а поздним вечером расцеловали друг друга, попрощались и отправились в Манхэттен. Шарлин настояла, чтобы Чарли, наконец, отвез ее домой, где она не появлялась вот уже три дня и полагала, что ее родители волнуются, пришлось высадить ее у дома, проводив страстным поцелуем на прощанье. Чарли смотрел ей вслед, она помахала рукой и вошла в здание, Майкл залился неистовым смехом.

– Как видишь, я не один такой!

Ребята устроили дружескую потасовку, раскачивая авто из стороны в сторону, Майкл напомнил Чарли, что машина им еще пригодится. Вопрос наличия транспортного средства был актуален как никогда, аргумент был исчерпывающим. Они спокойно ехали вниз по Трибека. Вечерня прохлада выманила из домов толпы народа. Прохожие в яркой одежде, наводнили городские улицы, словно это был экстравагантный показ мод. Последнюю остановку они сделали у магазина на углу и, купив пива, прибыли, наконец, домой. Пока Чарли парковал авто перед зданием, Майкл услышал телефонный звонок, предчувствуя, что это была Вики, рванул наверх по лестнице. Перепрыгнув несколько ступеней, он подлетел к двери и открыл ее. Впопыхах, он почти споткнулся о ковер, но удержал равновесие и схватил трубку.

– Майкл, наконец-то! Где ты пропадаешь? Я пытаюсь дозвониться уже битый час!

Это был Адам.

– Что стряслось? – спросил Майкл.

Когда вошел Чарли, Майкл дал ему знать, что позвонил Адам. Майкл почему-то сильно волновался в предвкушении следующих слов Адама. Адам начал:

– После того, как вы уехали, папа пошел вздремнуть, как всегда. Пока он спал, я рассказал маме о твоих намерениях относительно Вики. Как бы деликатен и аккуратен я ни был, маму эта новость не привела в восторг. Она признала, что Вики милая девушка, но она не предполагала, что у вас все так серьезно и, к тому же, так поспешно. К концу разговора мы пришли к определенному согласию, но она, естественно, настояла на необходимости поговорить с отцом, как только тот проснется, – Адам сделал паузу.

– Что произошло потом? – Майкл сгорал от нетерпения, Адам затягивал с ответом.

– Он вышел из себя, начал кричать на маму, обвиняя ее в том, что встала на твою сторону, оградила от него и научила не уважать его мнение. Потом он перешел к разговору о деньгах, потраченных на твое обучение. Я пытался его успокоить, но он вскочил как ошпаренный, сел в Ройс и помчал на всех парах, мы едва не оглохли от рева двигателя. Парень, он несется к вам, и, если я не ошибаюсь, минут через двадцать будет на месте. У него будет с тобой очень серьезный разговор. Майкл, взвешивай каждое свое слово, мой тебе совет.

Воцарилось гробовое молчание.

– Майкл? Майкл, ты слышишь меня? Майкл, ответь!

«– Да, слышу», – произнес Майкл. Что он мог еще сказать?

– Послушай, Майкл, будь очень аккуратен, говори с ним спокойно. В конце концов, отец у нас всего один, запасного нет. Сейчас вам лучше смыться, прежде чем он приедет; пройдет немного времени, и он успокоится.

Майкл согласился с братом и повесил трубку. Он помчался в комнату Чарли, чтобы все ему объяснить.

– Самое смешное, я еще даже не говорил об этом с Вики. Можешь представить? Она ничего пока не знает. Шевелись, надо линять, прежде чем он доберется сюда.

В этот самый момент в дверь позвонили. Чарли пошел открыть. Это был Дэвид Шульц, по одному его виду было заметно, что он вне себя от ярости. Он был похож на свирепого медведя, лицо его было бардовым, словно фаршированный помидор. А дышал он как взбешенный бык.

Чарли кротко поприветствовал его: – Привет, мистер Шульц. Понимаете… я просто хотел, – гость проследовал мимо, даже не оглянувшись.

Шульц старший зашел, захлопнув за собой дверь. Майкл повернулся к нему, не представляя, как вести себя дальше. Он никогда не видел своего отца таким прежде. Не то, чтобы выражение его лица или поведение были столь пугающими, но то, как его отец вошел, и энергетика, которую он источал, дали ему знать, с отцом определенно что-то не так. Дело в том, что он никогда не видел своего родителя в гневе. Случалось, как большинство отцов, он выходил из себя, но в этот раз он был совсем другой. Прежде чем Майкл успел собраться с мыслями, отец взорвался: