Maht 528 lehekülge
2008 aasta
Страна ББС
Raamatust
Книга посвящена истории Беломорской биостанции МГУ с 1938 по 1987 г. Издание основано на подлинных документах архива ББС и воспоминаниях людей, в разное время побывавших на биостанции: научных сотрудников МГУ, штатных работников ББС, приезжавших на практику студентов, членов стройотрядов. Их воспоминания сопровождаются документами: приказами, письмами, телеграммами, вырезками из газет и цитатами из книг, посвященных тому времени. Таким образом, сделана попытка воссоздать реальную обстановку на станции в разные годы, рассмотреть возникавшие на ней ситуации с разных точек зрения, восстановить облик живших на ней людей. Автор – выпускница биологического факультета МГУ, участник стройотрядов 1980-х гг., член Союза журналистов России. Книга иллюстрирована фотографиями из архива биостанции, личных архивов научных сотрудников и членов стройотрядов.
Спасибо за прекрасную книжку. Несмотря на то, что я учился на Экономфаке МГУ, я несколько лет подряд ездил на Беломорскую биостанцию МГУ в стройотряд, последний раз - в 1981 году вместе со своей женой и уже в статусе командира отряда. О времени, проведенном на биостанции, о ее дивной природе и о людях, которых я там встретил, в том числе и особенно о директоре биостанции Николае Андреевиче Перцове, у меня остались исключительно теплые воспоминания. Во многих смыслах это были мои университеты. В том числе профессиональные. Потому что Николай Андреич ужасно обрадовался, узнав, что я экономист, и то и дело поручал мне разные учетно-расчетные задачи (в какой-то момент я сорвал спину, ворочая цементные мешки, и был рад хотя бы таким способом помочь ему в его директорских заботах). От поездок на биостанцию у меня сохранилось два стихотворения, навеянных видами и настроением тех мест. Они так и называются "Беломорские мотивы, или воспоминания о ББС". Вот они:
1
Тихонько ходят сумерки по кругу,
Колдует тихо месяц на сосне,
И забываешь суету и муку,
И явь как сон, и чудится во сне,
Как будто тихо-тихо плачет скрипка,
Да тихим светом теплится свеча,
Задумчивая, тихая улыбка,
И тихая, иконная печаль.
Завороженность тихая нисходит
Неслышными шагами тишины,
И сумерки тихонько хороводят,
И месяц наколдовывает сны.
2
Ни движенья, ни звука, ни вздоха.
Тишина, тишина, тишина.
Будто вдруг онемев и оглохнув,
Прикорнула под камень волна.
За звездою звезду просыпая,
Ночь рассеянно шла по земле,
И притихнувший, засыпая,
Остров кутался в сумрак, как в плед.
День окончен, как четверостишье,
Потухает закат, как свеча,
И присела на камень, забывшись,
Молчаливою девой печаль.
Михаил Юлкин (он же Перич)
Ülevaated, 1 ülevaade1