– Я это уже поняла, но позволь поинтересоваться, кто этот… кто он? – я как могла сдерживала себя, чтобы не обрушиться на нее с резкими высказываниями. Хотела уже критиковать не выслушав ее.
Господи, кого мне еще учить, сама попала как пробка, а я тут разглагольствую!
– Тренер, – запищала моя счастливая собеседница.– Правда, как только он увидел тебя, решил уйти не традиционно, через дверь, а совсем как рыцарь – через окно чердака. Мы давно дружим, он предложил мне пожить вместе. После фестиваля я перееду к нему. Эх, впервые мне не нужно нестись во двор чтобы проверить работу. Все ли готова к завтраку? Накормлены ли животные? Расставлены ли столы в столовой? Ха-ха-ха, я не хочу. Не хочу никуда идти и все!
Валя закружилась в танце, мечтая о своём благородном принце, а как же я? Где мой хеппи-энд?
******
Весь день для короля фестиваля выдался напряжённым. Их команда проигрывала по очкам, не смотря на то, что противник ложился на лопатки быстрее. Хотя ристалище показало низкую оценку, Вадим все еще надеялся на победу в конной дуэли, бой на бревне и финальный поединок на ристалище. Хотел выровняться с Топтыгами. Чтобы унять напряжение между командами и критиком ему пришлось достать из закромов дорогое виски в дубовом бочонке и три кубинские сигары подаренные директором фирмы на день рождения. Распив ароматный напиток на восьмерых, затянув по четвертинке сигары, команды обсудили дальнейшее участие и разошлись по палаткам, шатрам и домикам. Зная, что его могут перехватить, с помощью хитрых уловок, сманить к себе – в постель. Вадим не стал задерживаться на узких проулочках, тут же пустился на утёк, в свою «коморку».
Уже в своём теремочке он мог спокойно вздохнуть, бросить кости на мягкую постель и кануть в крепкий сон. Полная луна ярко освещала лагерь, будто питерская ночь и белый свет озарила весь дом. Вадим не стал тратить свечи зазря, и так было достаточно светло. Повесил кольчугу, шлем, бригантину, сбросил защиту, ботинки, повернулся к кровати с надеждой на крепкий сон, но представшая картина перед глазами вовсе вынесла все мысли из головы. Татьяна, негласно его обожаемая гостья, нынешняя королева фестиваля как сладкая кошечка ткнувшись носом в подушку, растянулась на кровати, спала. Он давно подметил отсутствие королевы в столовой, и в лагере, среди девушек тоже не наблюдалось. Это его встревожило. Не подав виду, он все же нашёл способ найти ее: подкупил местного мальчугана небольшой суммой. Таким образом, местный король знал, где его дорогая гостья находиться и с кем общается. Он считал, что так ему будет спокойнее. И теперь, когда он увидел ее сладко спящую на кровати, в голове пронеслись возбуждающие воспоминания утреннего поцелуя на мансарде, ее горячее тело. Когда его красавица выглядит такой тихой, безмятежной, мягкой и беззащитной как маленький котёнок желание прочувствовать это снова завладело им. Самые грязные мысли заняли его голову, поднимали сильные порывы и мгновенную похоть.
Вадим не стал грубо будить Таню, скорее наоборот – развёл в ней огонь ласками и поцелуями, но тут же сдался, снова ощутив ненасытное желание дикой страсти. Овладеть ее мягким телом, со всей горячностью и войти как можно глубже и подарить наслаждение которое она никогда не испытывала. Таня отвечала ему нежностями и таким же желанием. Он уже был готов потерять с ней голову, но как будто то самое предупреждение в виде булыжника влетающего в окно –остановило его.
Все выглядит именно так как предупреждала его Ленка. Эта заноза застряла в его голове и пульсирует больнее больного зуба. Возомнив себя хозяйкой фестиваля, она морочило ему голову с самого прошлого года. Именно тогда, когда голова района подал иск на Вадима за захват земли. После отказа Ленке в замужестве. Вадим слепо верил, что спор о прошлых разногласиях давно утих и его пассия, не смотря на очень близкие отношения, ведёт себя как друг, не более. Иногда греет ему кровать, сопереживает на турнирах, подкармливает всякими вкусностями –ведёт себя как настоящая жена, но Вадим был слеп или не хотел терять зону комфорта. До прихода Тани.
«Держись меня, тогда тебе ничего не будет!». – Яркий намёк на теневое вмешательство со стороны. Звучит как защита, но от кого? От того кто все и напустил? Вадим прекрасно помнил тот день, когда ему довелось встретиться с Олежкиным. Очень подозрительный тип самой настоящей криминальной наружности. Все по классике: высокий, мордатый с вялым брюшком, тяжелый взгляд из-под лобья, в дорогой кожанке на дорогой иномарке с такими же местными отморозками, явно уголовники лихо подъехали к нему в самый непредсказуемый момент.
Встреча с будущим тестем выдалась небольшой потасовкой в офисе Вадима, в Краснодаре. Вадим никак не хотел идти на поводу у местного бандита. Сойдясь в драке с отморозками Олежкина, Вадим проиграл. Крепкие братки точно как танки в бою, посчитали ребра молодому парню. Он уже был смирился с ненавистной участью, как один звонок перед самим фестивалем изменило его в корне. И теперь, стоя перед ней в домике сестры, он должен был сделать свой выбор – дело всей его жизни или единственная покинутая любовь на всю жизнь.
Глава15
В дверь постучали, я и Валюша стояли у дивана и обсуждали ночное происшествие, но быстро переключились на другую тему, когда в домик без приглашения зашёл фотограф. На вид совсем еще мальчик нескладный, сухонький, казалось, состоит из трех соломинок, растерялся, увидев меня. Не зная как быть, он то и дело заикался, краснел как только наши взгляды встречались.
– Здра-авствуйте, мы вче-ера так и не встрети-тились, чтобы о-обсудить дет-детали съёмки. Мне сказа-али, что вам не здоровиться, настойчиво по-попросили не мешаться возле вас, но я не из робкого десятка и люблю риски, – тут конечно я с Валей не удержала смешок.– Я и не прочь пойти против самого «короля». Знаете, он явно вас сильно ревнует.
Уже не до шуток. Как это понимать? Что за детские игры? О какой ревности идёт речь, если Вадим сам на двух стульях высиживает.
– Кто? Вадим? Мой брат запретил? – Пчелка растерялась.-Это после того… Ну, это не в какие рамки! Это как про таких? Про рыбку и елочку? Не помните?
– Ни рыба, не мяса? – замялся фотограф бросаясь догадками. – Он же с вас глаз не сводит. Где бы вы не находились, за три шага от вас можно найти и его.
– Этот железный дровосек совсем ошалел? – подключилась Валя.– Ни себе, так и не кому!
– Я вообще-то человек, а не товар, – слова Вали напомнили о былой ране.
– Я понимаю, но Вадим ведет себя именно так! Ох, получит же он у меня!
Валя серьёзно взбесилась.
– Ну, нам бы поторопиться, время идет, и воздух быстро греется, – напомнил о себе фотограф, – Мы станем перед восходом, чтобы блики легли на ваши-ши… ка-амни. Я думаю, сейчас мы словим первые лучи солнца.
Мне нравился такой подход к работе, мы спешно шли в сторону восхода, где я выложилась на все сто процентов. Ко мне не было никаких претензий, Андрей (это имя моего фотографа) легко раскрыл мои рабочие стороны и поймал пару солнечных бликов на платье. Какая же это удача для портфолио. Если фотографии будут качественными, то я непременно отправлю их в журнал.
После двух часового позирования, я слишком проголодалась, да и свежий воздух, и все такое… Так легко стало после фотосессии, словно я побывала дома, где меня все узнают и приглашают, рассчитывают на внимание. И тут я осознала, что не так уж больно будет прощаться со всем этим цирком. А это значит только одно, что к шести часам вечера меня уже тут не будет.
Я и Валя завернули в столовую, где среди других рыцарей в турнирных доспехах и других воинов тут же на глаза поймался он. В руках смешной шлем похожий на горшок, перья, чёрный плащ с жёлтым орнаментом – геральдика, щит из толстой резины с орнаментом. Признаться в нем было что-то не так: выглядел раскованным, расслабленным, даже счастливым. Словно эта ночь подарила ему… Это решение преподнесло ему незабываемый покой. Мне, конечно, стало не по себе от такого отношения. Ощущаю себя шлюхой после этой ночи, но ответ не заставил себя долго ждать. Ленка заботливой наседкой крутилась вокруг Вадима, едва не лопаясь от счастья, висела на его руке.
Теперь мне все ясно. Больше я не стану костью между двумя голубчиками.
Мы с моей Пчелкой едва уместившись за отдельным столом, между двумя крестьянами и нищим, взялись поглощать еду. На завтрак нам давали яичницу с кубиками бекона, овощи, фрукты, чай с булочками. Перехватив, мы обе двинулись на ипподром. Здесь, среди гостей фестиваля, других участников игр нас уже ждали занятые места, под навесом гербы – геральдика двух команд. После забега с препятствиями, начался рыцарский турнир, конные сшибки. Здесь, по песочной дорожке должны пройти конные состязания, где наша команда брала на таран команды Топтыги. Звучит громкая музыка, глашатай объявляет участников, а публика активно аплодирует. У каждого участника по два копья, в полной броне и тупыми наконечниками на коне вышел первый всадник, протянул копье и поскакал на встречу к противнику. От части мне было не интересно, кто же выиграет, это не мое дело. Вытянув спину, я высоко подняла голову, с улыбкой на лице, я вела себя так, словно на международном приёме, привлекаю внимания немаловажных гостей, а главное самого критика. Этот жадный до денег прощелыга, миллионщик с самого утра не сводил с меня глаз. Он так и норовил привлечь внимание, но Вадим вовремя отводил его – отвлекает, беситься.
– Вы сегодня просто сногсшибательны, Танечка.
Притёрся уже, мурлыкает как кот над ухом.
– Здравствуйте, Викторус.
Не смотря на его настойчивость, я старалась не обращать на него внимания, но этот критик с завидным напором согнал рядом сидящего паренька с гитарой, откинувшись на спинку стула, задрав ногу на ногу, демонстрируя белоснежные кроссовки, обратился ко мне.
– Мне не показалось?
– Что вам могло показаться? – в полголоса ответила я, чтобы не концентрировать на себе лишнее внимание.
– Искра… между нами, – тряся руками перед лицом, Виктор намеренно засветил дорогие часы.
– Ах, искра…
Как же смешно на это все смотреть.
– Да, очень яркая.
– Ну что ж, может и искра.
– Да ты что? – лицо Викторуса расплылось в довольной ухмылке.
Викторус очень солидный мужчина, внушительный вид, одет по последней моде может и вселяет благоприятное впечатление на девушек, но таких и в Воронеже сотни, а то и тысячи.
– Может у тебя есть какие-то пожелания или потребности, сразу скажи. Я все устрою для тебя? Горячая ванна, чистые полотенца или массаж после ванны? Здесь я все могу.
Тут меня немного уморило.
– Прям таки бог? – пошутила я.
– Да, уже бог! Хочешь, одно моё слово и этот весь балаган свернут как скатерть со стола? А завтра здесь будет стоять наш с тобой домик с бассейном?
– Вы же критик, а не всемогущий?
– Ну, я добродей и кормилец и делец. Я же должен знать, куда пойдут мои денежные вливания.
По правде говоря, такая новость заинтриговала.
– Как это? Лагерь ведь… Вадим приватизировал половину земли, как же вы…
– Лагерь давно принадлежит мне. Олежкин в прошлом году продал его мне. А теми писульками только деток пугать и в туалет ходить.
– Вадиму не светит уголовный срок?
– Да какой срок? На что мне этот чебуратор сдался? А женить его на себе хочет дочь моего старого друга. Да и критиком некогда я не был. Это все так, пыль в глаза. Здесь другая золотая жила! Только представь, в лагерь приезжают высокопоставленные люди, и отдыхают как князья в малой деревеньке среди старорусского антуража. И ты, моя королева, ни в чем не будешь нуждаться. Хочешь, озолочу! Гелек крутой подарю, апартаменты в центре Москвы? Только будь моей королевой…
Вот это поворот событий! Честно говоря, откровенное заявление. От такого любая могла потерять дар речи!
– А-а-а. Это-о-о…
Признаться он меня озадачил. Я не знала, что мне делать, как поступить. Бежать к Вадику и «удивить» его новостью или оставить все как есть, и уехать отсюда куда подальше? Или принять предложение Викторуса. Господи, да сколько таких поклонников у меня было, даже самолёт предлагали, а меня зацепил этот низенький, до чего противный колобок. В голове мысль мутиться! Внутри поднялись сотни противоречий и ненасытность к богатству, которому я долго шла. А все это все из-за ненавистного мне короля. О чем же можно думать?! Нет и еще раз нет! Я не девочка по желанию, спасибо, уже была куплена на распродаже! Нет, не хочу! «Ты должна быть там, где твое место», – как часто учил меня отец, но как поздно доходит. Я больше не могу выносить такие разговоры, резко встала и двинулась в сторону выхода, побыстрее собрать вещи и вон из этого дерьма.
– Эй, ты куда собралась? – быстро сообразив, что сморозил глупость, этот «мизер» понёсся за мной, тут же схватил за руку и больно сдавил. В первую секунду я испугалась.
– Я должна уехать, мне пора домой, но прежде… -я хотела влепить наглецу пощёчину, но тот резко перехватил другую руку и так же больно сжал.
– Слушай ты, шлюха… – критик пристально посмотрел мне в лицо, но чтобы сравняться с моим ростом, ему пришлось подняться на носочки.
На такие слова любая уважающая себя девушка отреагировала бы резко, ну а я очень резко – хотела дать подонку прямо в пах, а получилось в живот и хотела бежать как можно быстрее, но Викторус завывая быстро поймал меня за длинную юбку.
– Ах, ты… – прозвучал злонамеренный голос.
Я хотела освободиться, но он крепко держал меня, тогда я пошла в атаку, скинула босоножки, взялась лупить ими горе-критика. Не долго шла наша баталия, как вдруг, на уровне глаз, между мной и критиком пролетает тот самое рыцарское копье, которое в данное время должно быть в руках у рыцаря! Викторус разинув рот, окаменел от ужаса, а я как никогда раньше помертвела. Ни жив, ни мёртв, критик попятился назад, хватаясь за сердце, выпучив глаза, взялся орать. Белая как мел я ничего не могла сказать. Перед глазами все еще маячило то самое «безопасное» копье в три метра, не меньше; вонзилось в деревянный забор как та иголочка в подушку. Толпа людей подбежала к нам и сбилась в кучу. Валя, как всегда без устали тараторила о чем-то, но сквозь этот шум, я ничего не слышала. Единственный кто был доволен произведённым эффектом это Вадим. Он стоял перед Викторусом прикрываясь рукой, едва удерживая себя, чтобы не расхохотаться. Другие рыцари, тренер, сценические крестьяне, похожий на бурого медведя тот самый Топтыга, Ленка с идиотским выражением лица обхватила пострадавшего псевдо-критика руками, взялась его успокаивать…
В ушах стоял разноголосый шум, размахивая руками, тыкая пальцем в сторону Вадима многие грозились ему жалобой в администрацию района, меру Краснодара за вызывающее поведение, а критик обещал не только конец лагерю, но и долгий срок в камере – за покушение.
Хоть он этого и заслуживает, я бы не стала сильно размениваться на счет срока. Бурлящей водой во мне кипела справедливость и упускать момента садануть Вадима и Ленку не намеревалась. Как на духу я выложила всю правду что знала, хоть уши затыкай, а так же некоторые предположения на счёт лагеря в целом и шантаже. Постепенно Вадим перестал улыбаться, проделывая огромное усилие над собой, чтобы не сорваться. Лицо покрылось мёртвой бледностью от которой все холодило внутри. Не смотря на железные перчатки, Вадим сильно сжал кулаки, раздался хриплый полный неподдельного ужаса шёпот.
– Вон отсюда.
Глядя на меня он повторил свои слова, но на этот раз его холодная ярость была предназначена не мне, а Ленке.
– Что? – лицо девицы вытянулось.
– Что не понятно? Я же тебе говорил, что не быть нам вместе, никак! Не могу обманывать ни себя, ни тебя!!! Уходи из моей жизни и отцовского подельника с собой прихвати.
– Зайчик, что ты такого говоришь? Опомнись, у тебя серьёзные проблемы! Ты что хочешь чтобы я…
Не упуская момента удержать воле себя Вадима, Ленка напомнило ему о всесильном отце.
– Я сам разберусь, без тебя.
– Да ничего у тебя не получится!!! Ты его же знаешь!!! Он не отпустит тебя!!! Если он решил, что ты женишься на мне, значит так и будет!!!
– Так это затея все твоя?! Из-за тебя мне грозит срок?!
– Я хотела уберечь тебя!!! Хотела защитить!!! Если мой отец и решил устроить здесь полигон – так и будет, а тебя посадить! Только у него ничего не получиться, если ты женишься на мне.
– Нет, не верю ни единому слову! Это все твоя затея! Ты придумала, как поднажать на меня и вы с отцом решили, что я настолько идиот?! Что я не замечу, что происходит?!
– Я тоже заметила, что происходит, ты запал на эту толстуху! – Ленка тут же указала на меня пальцем.– Как вообще можно « развидеть»?!!! Сплошные плывучие «формы»!!!
– Не твое дело!
– Но как? Скажи, как? Я же без тебя жить не могу! Я люблю! Люблю всем сердцем! Я готова на все, чтобы удержать тебя и… лагерь. Он мне как мой второй дом!!!
От части мне стало жаль ее. Согласна с ней, в Вадима сложно не влюбиться. Что-то в нем было такое, что очень притягивало девушек. Сложно сказать, дикая, животная брутальность в новом мире, что притягивает с первой встречи. Ловит на крючок соих поклонниц и я как одна из… попалась на улов.
– Нет, дорогая, твой второй дом – это Монте Карло. Туда ты рвёшься еще с того года. Каждый раз напоминая как там весело проводила время в ночных клубах и ресторанах.
– Да! Да! – горько заревела Ленка.– А знаешь, да! Потому что твоя деревенщина мне уже достала! Твои куры и свиньи, это дебильное платье из половой тряпки и это все вокруг! Мне достали все вокруг! Я ухожу, но на этот раз твой лагерь уже никто не спасёт! Наслаждайся псевдокоролевами, а обо мне забудь! Навсегда!
После перепалки с Вадимом Лену как ветром сдуло, но она сдаваться вот так не собиралась. Носом чую, что она себя еще покажет. Об этом говорил ее многообещающий взгляд на меня. Ну, что ж, у меня тоже в рукаве таиться еще какой джокер. Самых козырных мастей.
– Танечка, слава богу эта бандура пролетела мимо… И НИКОГО НЕ ЗАДЕЛА!!! – Валя возникла возле меня словно не из откуда и тут же подала голосок. О таком словарном запасе сам черт не смог бы додуматься. Маленькая, но смелая, она была готова надавать брату как можно больше «лещей». Конечно, когда за ней стоял некто иной как сам тренер Вовка и остерегал свое сокровище от излишний выпадов брата, но я сомневаюсь, что она об этом догадывалась.
Моя Пчелка в своем репертуаре.
– Ты что себе позволяешь…, – начинала она и до последнего матерного слова.– …охренел!!!
Я понимаю, что Валя всецело решила отстаивать мои интересы и жизнь, но я не хотела вновь становиться главной героиней мыльной оперы среди кучи народа, потому чтобы успокоить маленькую бестию, я обняла ее за плечи и тихо добавила:
– Валечка, со мной все хорошо, я жива и здорова, что не скажешь про твоего брата. Гляди, он и сам испугался. Тряханул так, что не позавидуешь, пошли-ка лучше в столовую, пропустим по рюмочке чая.
Предложила я, чувствуя тошноту в животе и лёгкое головокружение. Валюша долго возмущалась на счет произошедшего, а меня все еще оторопь берет. Я никак не могу прийти в себя, едва передвигая ногами. Мы вышли за ипподром, в небольшой переулочек, упёрлись в торец столовой, где нас ожидала другая, не менее худшая картина.
Артем.
Глава16
Артем, лучший друг Вадима непосредственно принимавший участие в создании лагеря, коллега по работе и брат по оружию по настоящему удивил нас самым безрассудным, наплевательским поведением. Рисуясь перед нами в одних шлепках, шортах и футболке, в гордом одиночестве, но в приподнятом настроении потягивал пивко из железной баночки.
– О, девушки, тоже пивка захотелось? Идите сюда, угощу… по глоточку. Валюша, любимая моя, я надеюсь не обидел тебя резкими словами?
– Ты очумел что ли? – Валя заметно покраснела до ушей. Видно, детская влюблённость все еще не прошла, но злилась она по-настоящему страшно.– В последнее время, я тебя не узнаю. Совсем бестолковка не работает? Какого лешего ты тут делаешь, а не там, рядом с другом?
– Чо-о-о? – Артем развязанный весельчак, тут же перекосил лицо, обезьянничая перед Валей.– И что мне с того, хочу и буду пить, а ты иди к своему брату… давай иди и скажи, что я пьян! И дополни, в этом виновата и ты тоже. Я же не железный.
Артем громко икал.
– Не день, а какие-то чудеса на виражах! – видно Валю это задело.
– Артем, что происходит? Почему ты не участвуешь? – я не Валя, сюсюкаться не буду, потому сразу взяла на абордаж этого отступника.– Это из-а той потасовке в столовой? Или есть что-то еще?
– И не только… и вообще, что ты мне тут… это… Ха, правду рубить….
Артем явно растерялся, думаю, он что-то знает и это ему мешает.
– Ха-ха, это лишнее, а вот ты недоговариваешь, давай говори, почему слил турнир?
– А…
Сложив руки в боки, я сделала пару шагов вперёд, подпёрла несчастного к стенке – совсем в притык, чтобы тот ощутил себя зверьком загнанным в угол.
– Я…я…я… знаю… я давно знал, что Олежкин затевает здесь. Он продал лагерь Викторосу. Когда они приехали в нашь офис эти придурки при мне обсуждали этот вопрос в лифте. Я ничего не понимал пока не увидел Вадима в кабинете, в крови, а потом Викторус приехал, сюда. Никакой он не критик! Этот охламон был с теми верзилами, что приезжали к нам, в город, но я испугался. Клянусь, я собирался рассказать все Вадиму, что его… давно продали вместе с лагерем.
– Да знаем мы уже все, – махнула рукой моя Пчелка успокаивала совесть друга.-Танька как только все узнала, хотела рассказать все нам, но этот негодяй напал на нее и там завязалась драка. Вадим, как только увидел потасовку швырнул копье всадника в их сторону, между Таней и Викторусом, хоть и сам проиграл. Топтыга тут же воспользовался случаем, сбросил его.
Артем от такой новости вовсе оторопел, подавился глотком пива, разбрызгав наши костюмы.
– Убил его что ли?
Ох, как говорят в семье не без Буратино, но не успели мы вознести брань негодования в адрес Артема, как сочный мужской голос с лёгкой хрипотцой раздался у меня за спиной… его голос… Павла голос. С самого утра у меня было дурное предчувствие, словно все знаки судьбы пытались предупредить меня, но я упиралась, не обращала внимания. Медленно повернув голову и наши глаза встретились. От одного его самолюбивого выражения лица я ощутила незабываемый панический ужас словно прошлое никуда не уходило, а я как живой товар обязана лететь первым рейсом к арабскому хозяину.
– Здравствуй, Моника, тебя прям таки не узнать. В таком наряде, что невольно вспоминаешь проведённые ночи полные любви и клятв друг другу.
Я онемела, нервная дрожь била по ногам и рукам. Я так хотела бежать подальше от него и кричать, звать на помощь, но я словно не я – и ноги меня не слушаются, и голос куда-то пропал, и сознание медленно отходило в глубокую, чёрную пропасть…
***
От пережитого потрясения Татьяна потеряла сознание, но Павел успел подхватить ее и хотел было уносить как добычу, закинув ее обмякшее тело на плечо, как в защиту вошла Валюша. Девушка отважно и неутомимо отстаивала жизнь подруги врезаясь кулаками в Павла, ссылаясь проклятиями в адрес похитителя.
– А ну пусти ее!!! Оставь ее в покое!!! – во весь голос вопила сестра Вадима, но Павел ловко отмахивался одной рукой.
– Эй, стой, остановись, девочка, остановись.
– Что?! Какая я тебе девочка?! А ну отпусти ее!
Павел сразу примчался в названый Маринкой лагерь, как только над его головой все чаще стал маячить американский кольт. Не стал шутить с новыми приятелями, потому пустился за «товаром» едва поспев надеть только купленный в бутике костюмчик. Выкупив последние билеты на самолет из Москвы в Краснодар, арендовали машину и все четверо двинулись в ту самую глушь, где проходил фестиваль. Недолго Павел тратил время на поиски обожаемой Моники, девушка сама себя показала – в стороне отчаянно билась с каким-то толстуном. Павел сразу смекнул, что его пассия собрала вокруг себя кучу поклонников и забрать ее будет слишком трудно – своя шкурка родней, потому он выжидал, пока она не останется одна или с маленькой девочкой, которую можно будет легко напугать.
Трое мужчин не самой приятной внешности тут же окружили Артема, но предпринимать ничего не собирались, пока. Лишь только показали серьёзную кобуру, подцепленную на пояс из-под пиджака, где хранилась гарантированная победа сорок пятого калибра. Артем сделал серьёзное выражение лица. Казалось сравнивать его смешным деревянным мальчуганом была большой ошибкой. Понимая всю серьезность ситуации парень не смог не пошутить – первый отвлекающий манёвр, где один из похитителей получил сильный удар кулаком в лицо.
– Ха, а ты как хотел? Пятьдесят килограмм на руках и ногах, – посмеялся он. Артем хотел совершить еще пару героических поступков, но один из троих достал пистолет и направил на героя.– Все понял, стою.
Артем поднял вверх руки.
«У этого парня весёлое лицо, но сильный удар». – на английском сказал один из наёмников утирая кровь с разбитой губы. – «У него храброе сердце!»
«Прикончи этого пса!» – добавил другой.
«Я все снимаю, Айрат, но тебя не простит отец за слабость!» – добавил третий, более молодой наемник, тот что с телефоном в руках.
«Эй, вы, мотаем отсюда да как можно скорее пока нас никто не увидел. Забирайте вот этого, пусть покажет дорогу в город, а то телефон интернет не ловит. Уберите эту пиглицу!»
Айрат решительно потянул руку к пистолету, но Павел вовремя его остановил.
«Ты что совсем уже? Это же ребенок! Усыпи ее хлороформом! А этого держите на мушке, он должен показать нам дорогу!»
Держа Артема на прицеле, рослый наёмник с густой бородой на лице и в модных очках на ломаном русском обратился к Артему:
– В-о-олоха, па-хасать в-о-олоха.
– ЧЕГО? – опешил Артем едва понимая чего от него хотят.
– Этот дятел говорит, покажи дорогу! Дорогу! Короче, нам нужно выехать на трассу в район. – Поправил Павел.
– А если откажусь? – переспросил Артем, нарочно затягивая время.
На что Павел прослезился, подавленным голосом проговорил.
– Тогда будем вместе копать под сосенкой ямки два на два.
– А Таня? Что с Таней? На что она им? – не удержалась Валя.
– Девочка, тебе еще рано знать, – принимая Валюшу за маленькую девочку, Павел не хотел брать на душу грех, более безопасно было бы усыпить ее.
Средний наёмник ухватил Валентину за руку, а второй рукой потянулся в карман. Артем рискуя жизнью сильно толкнул в сторону Айрата, после чего Валя быстро смекнула, что пора бежать, как можно сильнее укусила руку похитителя и ускользнула в сторону ипподрома, за помощью.
«Скорее, скорее, надо бежать отсюда!». – Опередил Павел трех арабов как только Пчелка скрылась за углом домика из срубов, те двинулись в сторону той калиточки в сплошном частоколе откуда они и зашли. – «Берите этого терминатора и поехали отсюда как можно дальше».
****
В это время Вадик, ворча под нос, умывал лицо под уличным краном. Победа соперника все никак не давала ему покоя, потому владелец лагеря запросил реванш. Тем не менее, и в этой эпической битве его снова обошла удача. По нелепой случайности ремни, что удерживали седло на лошади, рвутся и Вадим съезжает в сторону, а в этот самый момент соперник галопом несётся к нему и ударяет голову копьём.
Голова разрывалась от боли, его тошнило, серая линза скатилась в сторону, обнаруживая карий глаз. Дрожащей рукой он едва смог убрать прозрачную оболочку, отбросил в сторону. Вадиму помогли скинуть с себя тяжелый доспех, нагрудник, шлем, оставали в одной стёганке. Для главного героя этот день прошёл не само удачно. После того, что рассказала ему Таня, Вадим был сам не свой: руки опустились, победа потеряла смысл, а о поездке в Германию можно и не мечтать. Вадим злился. С горяча наорал на глашатая, предъявляя обвинение в подкупе. Сам Топтыга попадая под раздачу, едва удержал себя, чтобы не ответить охальнику по-мужски. Проиграв в реванше, Вадим взялся грызть всех, кто попадался ему на пути, цепляясь за каждую деталь. Он как лампочка накаливания, с каждой секундой сатанел от гнева, а накопившееся раздражение рвалось наружу. И снова всему виной была Таня. Вадим понимал, оскорблённая девушка способна на многое, но здесь, она просто не выходит из его головы. Глаза все еще затмевала ревность, дикая как необъезженный скакун. Годом ранее ему как то случилось сесть на брыкливого жеребца, но тот оказался резвее, скидывал каждого, кто отважиться сесть на спину молодому красавцу, потому его продали в казачий полк. Таких там любят, но Таня не товар, Вадим не оставит ее вот так просто, только потому, что он не мог сладить с ней.
Он не собирался вот так сдаваться.
– Голову не наклоняй, умывайся хорошо! – крутясь вокруг Вадима, Топтыга точно не ожидал подобного. Обеспокоенный состоянием друга, тот довёл его до умывальника, аккуратно снял тяжёлые доспехи, присматривался к каждому движению.
Не смотря на огромный рост и непомерную силу, Топтыга имел то самое доброе сердце как у главного героя русских сказок. Иван Сергеевич Топтыгин, с весом в сто килограмм считается супертяжеловесом, чемпион по боксу. На ристалище сравнительно недавно, но в главные соперники Иван отметил Вадима, из-за стратегии, нарочно прозвав любителя самого беспорядочного боя «ведьмой».
– Подними-ка голову, дай я посмотрю, – ранее на профессиональном ринге Топтыга получал ушибы и ссадины, ломал кости, рвал кожу, умелый боец не боялся шишек на лбу и синяком под глазом, как сын врача-хирурга знал как лечится.
Топтыга посмотрел на друга, но кроме безобидной вытянутой шишки ничего не увидел, однако не упустил момента посмеяться над соперником.
– Это… -замялся он прикрываясь скорбным лицом.– Тебе надо к пластическому хирургу показаться; это надо удалять, иначе…
– Что удалять? Что там? – от страха похолодел Вадим, рукой нащупывая ссадину.– Что это?
– Это обычная шишка, но веснушка на ней как бельмо в глазу, – Топтыга не удержался, рассмеялся в лицо другу, но через минуту, после увиденного чемпиону ринга было уже не до смеха.-Что у тебя с глазом? Это что, кровью залит или… это как понимать, глаза разные? Это точно или мне кажется?
– Нет, не кажется, разные. Очень даже разные.
Теперь Вадима пришла очередь пугать Топтыгу.
– Что-то не понял, впервые вижу, ты же был…
Страшно верующий в суеверия, Топтыга не на шутку перетрухнул.
– Это линзы. Знал бы, что тебя это шокирует, не одевал их. Ты себе не представляешь, как они мне мешают в бою.– рассмеялся Вадим.-У меня гетерохромия.
– Это что, разные глаза?
– Да.
– «Ведьма»! – хмыкнул друг Вадима.– Ей Богу, ведьма. Хитрый как лис, пронырливый как мышь. Ещё как змеюка с разными глазами. Прошлой жизни ты был оборотнем! Превращался в любых животных!