Муж напрокат

Tekst
11
Arvustused
Loe katkendit
Märgi loetuks
Kuidas lugeda raamatut pärast ostmist
Kas teil pole raamatute lugemiseks aega?
Lõigu kuulamine
Муж напрокат
Муж напрокат
− 20%
Ostke elektroonilisi raamatuid ja audioraamatuid 20% allahindlusega
Ostke komplekt hinnaga 3,41 2,73
Муж напрокат
Audio
Муж напрокат
Audioraamat
Loeb Светлана Шаклеина
2,01
Lisateave
Муж напрокат
Šrift:Väiksem АаSuurem Aa

Муж напрокат

Глава 1

– Милана, ну пойдем уже смотреть на зебру! – канючила Вики, пока я оттирала от шоколадного мороженого пухлый ротик Ноа.

– Подожди пару минут, – попросила я, улыбнувшись племяннице. – Мы еще успеем. До закрытия зоопарка несколько часов. – У меня в кармане зазвенел телефон, оповещая о входящем звонке по WhatsApp. Я достала аппарат и увидела улыбающееся лицо мамы. – Привет, мам, – ответила я, выбросила в урну салфетку и, взяв за руку Ноа, кивнула Вики, чтобы не отставала.

– Милана, привет, дочка, – обратилась мама на русском. – Как твои дела?

– Все хорошо, гуляем в зоопарке.

– О, покажи мне малышей.

Я перевернула телефон и по очереди показала каждого из детей. Вики тут же выхватила аппарат у меня из рук и начала, сбиваясь и торопясь, рассказывать бабушке о том, что мы уже успели посмотреть в зоопарке. Ее русский был щедро приправлен американским акцентом, но мама прекрасно понимала внучку. Они болтали до самого загона с зебрами, но потом дети резко утратили интерес к бабушке, потому что увидели объект своего обожания. Полосатое животное спокойно гуляло по вольеру, а за ним следом плелись две его копии, пытаясь подражать родителю. Вики с Ноа схватились за прутья заграждения и как завороженные смотрели на зебру. Я поняла, что у меня есть несколько минут, чтобы поболтать с мамой.

– Ксения не с вами?

– Нет, у них сегодня романтический вечер с Диланом в честь годовщины свадьбы. Я забрала детей, чтобы дать им возможность побыть вдвоем. Он работал последние два месяца без выходных, так что они нуждаются в уединении.

– И правильно, – ответила мама с улыбкой. – Как стажировка?

– О, знаешь, все хорошо. Мне очень нравится.

Я немного кривила душой. Нет, я действительно получала удовольствие от стажировки, но директор холдинга, в котором я работала переводчиком с английского на русский язык, меня откровенно пугал. Прямо вот до дрожи в коленях. Колин Мастерс – это акула инвестиционного бизнеса, его знают все и слегка побаиваются. Кажется, даже суровый владелец завода в Архангельске, Виктор Дмитриевич Кузнецов, каждую секунду готов преклонить колени, если мистер Мастерс соизволит попросить его об этом. А просьбы Мастерса все звучат как приказы, так что немудрено, что господин Кузнецов трепещет. Да что там? Все сотрудники нашего холдинга, предпочитают не встречаться с Мастерсом взглядом. А мне же везет больше всех: в связи с заключением нескольких контрактов с российскими компаниями мне приходится работать в тесном контакте с генеральным директором.

– А как в личной жизни? – спрашивает мама, переключаясь на не совсем благодатную тему.

– Ну…

К счастью, у меня появляется повод не отвечать на надоевший вопрос, потому что, судя по тому, как Ноа вертит головой, он уже начал скучать у загона с зебрами и готов сменить обстановку.

– Вики, пойдем дальше.

– Но Лана, я хочу еще посмотреть.

– Идем, там скоро будут кормить тигров.

– Прямо кормить? – спросила она, глядя на меня округлившимися глазами.

– Да, прямо кормить.

– Из ру-у-ук? – протянула племянница, уже отворачиваясь от загона с зебрами.

– Не знаю, пойдем проверим.

– Ладно, детка, не буду вас отвлекать, – сказала мама. – Поцелуй малышей за меня.

– Мам, вы уже взяли билеты?

– Да, прилетаем на следующей неделе. И в этот раз, – мама прищуривается, – тебе не удастся избежать разговоров о твоих парнях, моя дорогая.

Я рассмеялась.

– Хорошо, мам. Расскажу тебе обо всех… которых не существует.

– Ох, Лана.

– Все, мам, пока, мы к тиграм.

Мама послала воздушные поцелуи, и дети ответили ей тем же. После того, как убрала телефон обратно в карман, мы взялись за руки и пошли к вольерам с тиграми. Через несколько минут работник зоопарка начал кидать хищникам мясо, а они ловили его и с жадностью жевали. В этом зрелище не было ничего сверхъестественного для меня, но дети смотрели на обед диких кошек так, будто в нем заключалась тайна мира. Неожиданно на телефон пришло сообщение.

«Мисс Белова, я отправил вам по электронной почте документы. Переведите их завтра с утра первым делом. Они будут нужны мне на встрече в одиннадцать».

Вот так просто. Ни приветствий, ни просьб, просто короткий приказ, который я должна буду выполнить. Отправив в ответ короткое «Ок», я снова засунула телефон в карман и перевела взгляд назад на вольер. Глядя на то, как животные расправляются со своим обедом, я думала о Мастерсе.

Я родом из небольшого городка в России, училась в Москве на переводчика, а на пятом курсе, благодаря сестре, перевелась в университет в США, где училась уже больше полугода, попутно устроившись на стажировку в холдинг Мастерса. Он был знаком с мужем моей сестры Ксении, Диланом, который и договорился о стажировке для меня. Я ожидала, если честно, более человеческого отношения от своего начальника, учитывая то, что Мастерс играл с Диланом в колледже за одну бейсбольную команду. Но для мистера Зануды, похоже, не существовало дружеских связей. Потому что, когда я пришла в первый день, он усадил меня в кресло напротив себя и сначала закончил работу с документами, а уже потом поднял на меня взгляд и сказал:

– Мисс Белова, если вы ожидаете особого отношения из-за моей дружбы с Диланом, то ошибаетесь. В этой компании всех оценивают по способностям, а не по их связям. Все, в чем вам помогли связи, уже свершилось: вы взяты на должность переводчика как стажер. Дальше все зависит только от вас. В связи с расширением моего бизнеса у меня появилось много деловых партнеров из стран СНГ, и возникла потребность в ваших услугах. Но будьте уверены: если что-то пойдет не так с нашим сотрудничеством, я без зазрения совести уволю вас в течение суток. Это ясно?

– Да, сэр, – тихо ответила я, глядя в его бездонные, холодные как лед глаза.

– Зарубите себе на носу: если вы хотите с кем-то дружить в холдинге, это ваше личное дело, пока оно не влияет на результаты работы. Но запомните, а лучше – запишите: личные отношения между сотрудниками холдинга находятся под строгим запретом. Если вы решите наладить личную жизнь, то будьте добры делать это за пределами моей компании.

– С чего вы взяли, что она у меня уже не налажена?

– Вы хотите откровенный ответ, мисс Белова? – Я кивнула. – Вы слишком откровенно одеваетесь для девушки, состоящей в отношениях. – Я поперхнулась воздухом и осмотрела свое платье. Да, длина выше колена и оно в обтяжку, но вполне попадает в нормы приличия. – Так что я могу поспорить, что в отношениях вы не состоите. Знаю, что вы приехали в город совсем недавно, так что вряд ли уже успели завести нужные знакомства. На каком факультете вы учитесь, напомните?

Его брови сошлись на переносице, и он подался немного вперед. А я все еще переваривала его слова и пялилась на его чувственные губы.

– Мисс Белова? – позвал он меня.

Какой там, черт возьми, был вопрос? Ах, да, факультет.

– Английская филология.

– Там совсем все плохо со студентами мужского пола, полагаю.

– С этим там все нормально, мистер Мастерс. И вам не о чем беспокоиться, я умею разделять работу и личную жизнь, – немного резковато ответила я.

– Рад это слышать. Джун покажет вам ваш кабинет.

Я встала и пошла к двери, но меня остановил его слегка раздраженный голос, который отдавал нотками стали.

– Мисс Белова, будьте добры впредь на работу надевать более скромную одежду. Точнее ту, которая является уместной в крупном холдинге.

– Да, сэр, – ответила я, буквально вылетая из кабинета.

Колин Мастерс пугал и вызывал уважение. Он приходил в офис первым и уходил последним. Работал так много, что я бы, наверное, уже умерла от такой нагрузки. Но он держался молодцом. Коллеги и совет директоров его уважали. Он регулярно заключал выгодные сделки по покупке и продаже различных компаний как в Штатах, так и за рубежом.

За эти несколько месяцев мы с ним сработались. Я научилась не замечать его холодного тона, некоторой грубости и бесцеремонности, а он начал ценить мое рвение к работе и хорошие результаты. Мы прониклись взаимным уважением. Ксения же удивлялась, как я умудрилась не влюбиться в такого красавца, как Мастерс, но я просто не понимала, как можно полюбить человека, от которого веет арктическим холодом. Хотя его девушка, Карен, кажется, так не считала. Она боготворила своего парня и всем открыто демонстрировала, что территория ледника Мастерса освоена ею и съезжать с насиженного места она не собирается. Хотя вряд ли кто-то стал бы претендовать на ее место, учитывая характер мистера Мастерса.

Когда-то я попыталась представить себе, какой он в повседневной жизни, в голове вдруг возникла картина, как он занимается сексом. Брюки аккуратно висят на спинке стула, сверху накинута рубашка, туфли стоят рядом, а в них не менее аккуратно сложены свернутые носки. Он лежит на своей девушке и любит ее в миссионерской позе. Пыхтит и поглядывает на часы, пока его безупречная задница двигается по четко заданной траектории. Он не сдвинется в сторону ни на миллиметр. А его идеальная девушка – дрянь, которую ненавидит весь офис, кроме ее подруги и по совместительству секретаря босса, – картинно ахает и стонет, почерпнув свои знания на порносайте. Она обнимает своего мужчину, но при этом со скучающим выражением лица разглядывает у него за спиной свой свеженький маникюр.

Я хихикала, вспоминая эту картину, когда мой телефон снова зазвонил. Незнакомый номер. Ответив на звонок, я услышала металлический женский голос, в котором совершенно не было эмоций:

– Мисс Белова, меня зовут Эмили Уотерс, я офицер полиции. К сожалению, на вашу сестру Ксению Дэвис и ее мужа Дилана час назад было совершено покушение. – Мир начал шататься, а сердце набирало обороты, готовое в любую секунду выскочить из груди. – Мне жаль сообщать вам, но они оба мертвы.

 

Она что-то еще долго говорила в трубку, объясняя мне, что делать дальше, а я смотрела на два счастливых личика своих племянников, которые с упоением рассматривали тигров, еще не зная, что лишились родителей.

Глава 2

Дальше все было как в тумане: звонок родителям, посещение морга для опознания трупов, хотя в этом не было особой необходимости. Ксения и Дилан были дома, когда к ним ворвались неизвестные и расстреляли их. Именно так. Не просто застрелили, а всадили не меньше десяти пуль в каждого.

– И контрольные выстрелы в голову, – сказал патологоанатом, когда я приезжала на опознание.

Потом был приезд родителей и похороны. Море боли, в которой мы все просто утонули. Трехлетний Ноа все никак не мог понять, что происходит и где его мамочка, а Вики замкнулась в себе и хмуро смотрела на происходящее. Мы даже не могли провести панихиду в доме моей сестры, потому что он был опечатан как место преступления. Спасибо соседям Ксении, они были столь добры, что позволили нам провести ее у себя.

Я стояла у окна и смотрела на огороженный полицейской лентой дом по ту сторону улицы. Сердце болело уже несколько дней, не переставая, как и голова. В ней бились миллионы вопросов, на которые у меня не было ответов. Я постоянно думала о том, что же теперь станет с Вики и Ноа. Проще всего было бы позволить родителям оформить опекунство и забрать детей к себе. Но, учитывая их немолодой возраст, им было бы сложно справиться с двумя малолетними детьми без моей помощи. Вот только, стоило лишь подумать о том, чтобы вернуться в свой родной городок, как у меня скручивало все внутренности. Мне нужно было закончить учебу, осталось всего полгода. К тому же, после окончания университета я хотела остаться в холдинге Мастерса и строить там карьеру, так как возлагала большие надежды на свою работу. Совсем недавно я договорилась о подработке – переводе книг российских авторов для крупного американского издательства. И теперь все это могло быть перечеркнуто одной трагедией. Всего какой-то час перевернул мою жизнь с ног на голову, и я не знала, как вернуть все на круги своя.

На мои плечи опустились теплые ладони, и в нос ударил запах, который я знала с детства.

– Дочка, пора ехать, – сказал папа, целуя меня в макушку.

Я накрыла его руку своей. Мне хотелось, как в детстве: сесть к нему на колени, прижаться к теплой груди. Чтобы он обнял меня и сказал то, что говорил в случаях, когда я, например, разбивала колени: «До свадьбы заживет».

Но теперь так не выйдет, потому что эта рана никогда не затянется. В моменты потери близких всегда думаешь о том, чего ты недосказал, недоделал. Кажется, что ты недолюбил и недостаточно показывал свои теплые чувства близкому человеку. Хочется кричать у его могилы о том, что ты любишь и дорожишь каждой секундой, проведенной рядом с ним. А потом с ужасом понимаешь, что уже никогда не скажешь, и от этого боль становится еще сильнее.

– Я пойду за мамой, – сказал папа тихо и отошел, оставив меня все так же пялиться в пространство, не замечая ничего вокруг. Я как будто была в плотном пузыре: все звуки приглушенно доносились до меня словно из-под толщи воды, а движения казались замедленными.

– Мисс Белова, – услышала я позади себя голос босса и обернулась.

Он, как всегда, был сдержан и спокоен. В неизменном черном костюме, даже когда его жизни не касался траур. Папа кивнул ему и отошел, а я осталась стоять перед начальником, сжимая в руках насквозь пропитанный слезами белый платок.

– Возьмите отпуск на неделю.

– А как же… – хрипло начала я, но он перебил.

– Все сделки подождут. Оправьтесь от своего горя, проведите время с родными. Буду ждать вас в понедельник на работе.

– Спасибо, сэр.

Я опустила голову и стояла, глядя на его начищенные до блеска туфли.

– Милана, со временем станет легче, – тихо сказал он, а я резко подняла голову и посмотрела на него.

Невероятно, но взгляд Мастерса смягчился, а еще он никогда не называл меня по имени. Оно прозвучало из его уст… не знаю, очень интимно, что ли? Как-то совсем иначе. Даже находясь как будто в вакууме от постигшего мою семью горя, я уловила этот момент, и он четко отпечатался в моем сознании.

– Спасибо, что пришли, – пролепетала я, шмыгнув носом.

Мастерс кивнул, еще секунду смотрел в мои глаза, а потом развернулся и вышел. Я бездумно пялилась на дверной проем, в котором исчезла его массивная фигура. Почему-то захотелось догнать его и прижаться всем телом. Ощутить присущую ему непоколебимость, чтобы крупица этого чувства передалась и мне. Так хотелось спокойствия и умиротворения хотя бы на минутку. Почувствовать, что я не должна принимать никаких решений, отдать эту необходимость в руки того, кто знает, что делать.

Отогнав от себя эту мысль, я снова промокнула влажные уголки глаз платочком и пошла в гостиную, чтобы собрать детей и вместе с родителями поехать ко мне.

Я жила в крохотной квартирке, но в эти дни безграничного горя нам впятером как-то удавалось разместиться на ограниченной территории и даже взаимодействовать, не мешая друг другу. Видимо, нам необходимо было закрытое пространство, чтобы на интуитивном уровне чувствовать поддержку друг друга. Как будто по одиночке мы бы не выжили, а знание того, что рядом близкие люди, помогало справиться с трагедией.

Мама лежала на диване, прикрыв глаза влажным полотенцем. Периодически из нее вырывались сдавленные вздохи, но слез уже не было. В ее крови вовсю орудовали транквилизаторы, а взгляд был наполнен неверием. Она все еще не отпустила Ксюшу и умирала каждый раз, вспоминая о том, что ее старшей дочери больше не было в живых. Мы оплакивали обоих, потому что любили Дилана и потому что были его единственной семьей. Он вырос в детском доме, но ему повезло встретить мою сестру, потому что она одна заменяла ему целую семью, пока не появились дети.

Я погладила маму по плечу.

– Ромашковый чай, мам, – голос совсем отказывал, мне едва удалось выдавить из себя несколько хриплых слов.

Мама села на диване и уставилась невидящим взглядом в протянутую мной чашку. Она просидела так несколько минут, а потом посмотрела на меня.

– Нам, наверное, стоит начать заниматься опекой, – прошептала она. – Гриша говорит, что это процесс небыстрый. Поэтому завтра надо ехать туда… Ну, где все это оформляется. Гриша сказал, что займется этим вопросом.

– Мам, я думаю, детям стоит остаться здесь.

Впервые с момента похорон мама перевела на меня взгляд мутных глаз, глядя с недоверием. Это даже было не столько недоверие, сколько непонимание. Она не могла сложить все воедино. Поэтому я решила прояснить:

– Они и так испытали стресс от потери родителей. Если сейчас их увезти в чужую страну, это станет ударом.

– Ноа пока еще ничего толком не понимает.

– Он понимает, мам. Просто еще слишком мал для того, чтобы выразить это словами. Он борется, как умеет, – я перевела взгляд на светлую головку племянника, который смотрел по телевизору «Губку Боба». Звук был приглушен, и я едва могла разобрать слова. – Вики будет еще тяжелее адаптироваться к новым обстоятельствам. Здесь знакомая ей школа, дети, учителя, язык и обстановка. Она все это уже знает, ко всему привыкла. Кардинальная смена жизни только навредит. К тому же, ты ведь понимаешь, что вам будет сложно справиться с двумя маленькими детьми. У тебя уже не то здоровье. А что, если ноги снова откажут? Отцу нужно будет заботиться о тебе, а тут двое малышей.

– Поехали с нами, – прошептала мама.

Я покачала головой, глядя на то, как папа присаживается рядом с мамой и приобнимает ее.

– Мама, я не могу туда вернуться. Столько работы проделано, чтобы я оказалась там, где я есть. Ксюша с Диланом постарались для меня, а теперь все это бросить… Знаешь, я чувствую, будто тогда предам их память.

– Но что тогда будет с детьми? Их же заберут.

– Не заберут. Я позабочусь об этом. Все эти дни я думала, как поступить. Завтра я поеду в опекунский совет и подам заявление на опеку. У меня есть работа и жилье, они должны одобрить его. Я же родная тетя детей. Единственный трудоспособный родственник. У меня должно получиться.

Мы спорили, даже чуть не поругались, но в конце концов мне удалось убедить родителей, что так всем будет лучше. Утром следующего дня я уже сидела перед представителем Службы защиты детей, миссис Дакотой Перез.

– Так, мисс Белова, подытожим, – сказала миссис Перез, облизывая ярко-красные губы. – Вы проживаете в съемной квартире площадью двадцать шесть квадратных метров. Являетесь студенткой и стажером в крупном холдинге. То есть, у вас нет собственного жилья и стабильного заработка. К тому же, вы не замужем, мисс Белова. Это проблема, потому что при таких условиях суд ни одного штата не отдаст вам под опеку детей вашей сестры. Боюсь, их заберут для усыновления или проживания в детском доме. Мне очень жаль.

Глава 3

― Все будет хорошо, ― соврала я, держа маму за руку в зале отлета. ― Опекунский совет отдаст мне детей.

– Я так переживаю, что мы улетаем раньше, Ланочка. Как ты будешь одна с ними? Через три дня тебе выходить на работу. А если задержишься допоздна или вообще в командировку надо будет лететь, то с кем детей оставишь? Гриш, может, стоило задержаться?

– Мам, не волнуйся, ― я вытерла крупные слезы с ее щек. В последние дни она их, кажется, уже не замечала. Они просто сбегали струйками по лицу, а она продолжала смотреть перед собой практически невидящим взглядом. ― Я справлюсь, правда.

– Ох, у тебя ведь даже друзей нет, Лана.

– Мамуля, есть круглосуточные сады и ясли, няни, в конце концов. Я правда справлюсь.

– Хорошо, ― выдохнула мама.

Мы стояли, обнявшись, когда объявили посадку на их рейс. Мне было больно отпускать родителей. Ощущалось так, словно от меня увозят фундамент, основу, на которой зиждется мое самообладание и выдержка. Как будто я рухну, провалюсь под пол, когда их самолет взмоет в небо. Я смотрела на удаляющиеся спины родителей и крепко сжимала кулаки, чувствуя, как по моим собственным щекам бегут слезы.

Мне хотелось выть на весь аэропорт, а еще нужно было присесть куда-нибудь, потому что ноги обмякли и уже не выдерживали вес моего тела. Но нужно было стоять. По крайней мере, до того момента, пока папа с мамой не исчезнут из поля зрения. Мама кинула на меня последний взгляд, утерла слезы, и они ушли. Я почувствовала, как подгибаются ноги и темнеет в глазах. С ужасом понимала, что была буквально в секунде от падения, когда чьи-то руки подхватили меня подмышки, удерживая на ногах.

– Потерпите немного, ― произнес на ухо глубокий голос, а потом меня перехватили так, что я оказалась в крепких мужских объятиях. А дальше темнота. Спасительная и желанная.

– Милана! Милана! ― я слышала голос, который доносился словно откуда-то издалека. ― Милана, очнитесь. Она потеряла сестру на днях, ― сказал голос. ― О, спасибо.

После этого я почувствовала омерзительный запах нашатыря и, открыв глаза, чихнула.

– Как вы себя чувствуете? ― спросила женщина в медицинской форме, светя фонариком поочередно в каждый из моих глаз.

– Спасибо, уже лучше, ― хрипло ответила я, после чего мне измерили давление и температуру.

– Можете усадить ее и дать воды, ― сказала кому-то доктор. ― Но ей положен отдых, и хорошо бы пропить какие-нибудь седативные препараты. ― Она повернулась ко мне. ― Сочувствую вашей трагедии. Поберегите себя и не пытайтесь справиться в одиночку. Выпейте успокоительное и поговорите с кем-нибудь. Выздоравливайте. ― Она слабо улыбнулась и ушла.

Только сейчас я заметила, что не слышу шума аэропорта, а потолок надо мной белый. Еще мне удобно было лежать, что невозможно на пластиковых стульях в зале отлета. Перевела взгляд в сторону и почувствовала, как мои глаза расширяются. На стуле напротив сидел Колин Мастерс.

– Мистер Мастерс… ― я попыталась сесть, но мир накренился и зашатался.

Мистер Мастерс подскочил со стула и бросился ко мне. Взяв за плечи, он помог сесть и привалиться спиной к стене. Во всем теле была такая слабость, что, казалось, я снова готова была грохнуться в обморок. Мастерс поднес стаканчик к моим губам.

– Пейте, мисс Белова.

Я сделала несколько глотков. Постепенно окружающая обстановка становилась более стабильной. Стены уже не вращались, а стул, на котором сидел босс, не изменял своего положения. А еще его спинка, оказывается, была круглой, а не овальной, как мне казалось пару минут назад. Я обвела взглядом комнату и поняла, что мы были в каком-то подобии приемного покоя в больнице.

– Где я?

– Это медицинский пункт в аэропорту. Вы упали в обморок, ― разъяснил он, хотя я и так это понимала. ― Как давно вы ели, мисс Белова? Спали?

– Не помню, ― прошептала я. ― Нет, я сегодня завтракала, а ночью… дремала.

 

– Завтракали. Сейчас уже шесть часов вечера…

– Как шесть? ― я вскочила на ноги и пошатнулась, но Мастерс поддержал меня за руку. Его лицо было очень недовольным.

– Вы прекратите вскакивать, Милана?! ― раздраженно спросил он.

– Я… У меня там дети… Мне нужно…

– Говорите внятно.

– Дети сестры… Они там в школе, и в садике мальчик. Их нужно забрать… Нужно… час ехать.

– О, господи, ― выдохнул он. ― Поехали.

Мистер Мастерс подхватил меня под локоть, взяв в другую руку кейс, который у него был с собой, и поволок меня на выход. Он поблагодарил медсестру, попрощался, и мы вышли. До парковки шли молча.

– Назовите адрес школы, ― буркнул он, когда мы сели в машину, и я ответила. ― Услышал, Брайан? ― спросил он водителя. Тот коротко кивнул, и мы тронулись с места.

У меня до сих пор немного кружилась голова, а еще хотелось свернуться калачиком на прохладном сиденье машины, положить голову на колени мистеру Мастерсу и подремать совсем чуточку. Почему-то мне показалось, что он бы гладил мои волосы, а я смогла бы наконец крепко уснуть впервые за последние несколько дней. Я даже не стану анализировать, откуда у меня появились такие мысли. Наверное, мне просто хотелось защищенности и какого-тепла. Хотя бы на мгновение вручить свою судьбу в руки другого человека, чтобы он принял все решения за меня. И пускай бы они касались только ближайшего часа, пока мы ехали в машине, и все же.

Я достала телефон из кармана пальто и набрала номер учителя Вики.

– Миссис Мур, это Милана. Простите, что не забрала малышей вовремя, я еду из аэропорта. Буду у вас примерно через час, мне еще нужно забрать Ноа.

– Мисс Белова, Ноа тоже у меня. Постарайтесь, пожалуйста, не задерживаться.

– Да, конечно. Извините меня.

Она отключилась, и я снова посмотрела на мистера Мастерса. Он повернулся ко мне и внимательно всматривался в мое лицо.

– Может быть, вам нужен дополнительный отпуск, мисс Белова?

– Нет, сэр. Но спасибо, что предложили.

Конечно, нужен. Примерно на месяц, чтобы научиться жить в новых реалиях и подстроиться под график, который выстраиваю не я, а дети. Но еще больше мне нужны деньги, которые в отпуске я не заработаю.

– А что вы делали в аэропорту? ― спросила я и тут же поняла, что это неуместно, но вылетевшие слова уже не вернешь.

Похоже, мне что-то вколол врач в аэропорту, потому что я сейчас находилась как будто в вакууме, и то же самое творилось в моей голове. Потому что еще неделю назад я бы ни за что не задала такой вопрос своему начальнику. Он, кажется, тоже такого выпада не ожидал, потому что брови на всегда невозмутимом лице слегка приподнялись.

– Летал на встречу.

– А-а-а, ― протянула я. ― А я провожала родителей.

– Они уже улетели?

– Да.

– Быстро. ― Он помолчал несколько секунд, а потом спросил: ― Вы там говорили о детях…

– Племянники, они остались со мной, ― выпалила я быстро. Почему-то чертовски важным казалось донести до него в тот момент информацию о том, что это дети Ксюши, а не мои. И даже неважно то, что и так наверняка это понял.

Он коротко кивнул и вернул свое внимание к планшету, лежащему у него на коленях. А я, ведомая препаратами, которые напрочь отшибали здравое мышление, продолжила разглядывать его. Даже сама не заметила, как уснула. Проснулась от того, что рядом с моим ухом прозвучало тихим шепотом:

– Мисс Белова, просыпайтесь, мы на месте.

Сначала я хотела потянуться и улыбнуться, продолжая спать, а потом вспомнила, где нахожусь. Резко распахнув глаза, я обнаружила под своей щекой идеально выглаженные брюки, а впереди меня была спинка водительского сиденья. Я скривилась, понимая, в каком положении нахожусь. Медленно поднялась, отмечая, что голова почти не кружится, и повернулась к мистеру Мастерсу, который сидел с абсолютно непроницаемым лицом.

– Простите, ― прошептала хрипло.

– Все в порядке. Я рад, что вы поспали, хоть и не считаю, что мои колени должны были участвовать в этом процессе.

– Простите. Да, это было лишним. Я не знаю, как…

– Мисс Белова, вас ждут дети, а меня – работа.

– Да, конечно. Простите.

– Перестаньте все время извиняться. Вас нужно отвезти домой после того, как вы заберете детей?

– О, нет, спасибо, мы живем в квартале от школы.

– Тогда желаю хорошего вечера, ― сказал он и снова вернулся к своему планшету.

Я почему-то была даже немного разочарована, что он разговаривал со мной так сухо. В его присутствии я всегда считала себя немного неуклюжей и какой-то словно неумехой. Но этот его черствый тон только усиливал мою неуверенность.

– Вам также, ― ответила я, выходя из машины.

Как только за мной закрылась дверца, машина отъехала с тихим шорохом шин. А я то ли потому, что была еще сонная, то ли еще по какой причине, стояла у входа в школу и провожала взглядом задние фонари.