Глава 44
Я вошла в кабинет в полнейшей тишине. В офисе раздавался только цокот моих каблуков. в одной руке я держала сумку с ноутбуком, а во второй ― большой стакан с кофе. Перелет дался мне непросто. Мало того, что был только ночной рейс, так его еще и задержали. В итоге я попала домой только к четырем утра и решила не ложиться, потому что это было бессмысленно. После недели отсутствия я не могла себе позволить еще один день выходной. А если уснула бы, то наверняка проспала бы на работу.
Как только дверь моего кабинета открылась, я застыла на месте, буквально вросла в пол. Повсюду были вазы с цветами, их запах смешался, и теперь у меня было ощущение, что в кабинете кто-то разбил бутылочку цветочных духов. Внутри меня дернулось разбитое сердце, но я приказала ему успокоиться. Теперь эта история была не про нас.
Я подошла к столу и с особым ― даже излишним ― рвением бросила сумку на пол. Поставила кофе и наклонилась ниже, чтобы прочитать записку от Аманды, которая лежала на моем столе.
«Добро пожаловать в оранжерею имени Донована. Я рада, что ты вернулась, подруга»
Я обвела взглядом букеты, и первым порывом было вышвырнуть их все. Но, подумав, и поддавшись своей слабости, я обошла каждый и вытянула из них карточки. Сев за стол, начала разворачивать каждую по очереди. В них в той или иной форме выражалась просьба связаться с Николасом. Ни слова оправдания, ни извинений. Это ли меня бесило? Или то, что у меня тряслись пальцы, пока я распечатывала каждую следующую?
Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Так больно, что это тяжело выразить словами. Где-то там, в районе сердца покалывало и тянуло. Когда всю сознательную жизнь не раскрываешься мужчинам и не заводишь отношений, живется легче. И как же чертовски больно, когда наконец решаешь, что настало время наладить личную жизнь, но тот, с кем ты ее налаживаешь, вот так запросто плюет в душу. Ощущение было такое, как будто кто-то внутри ходит по мне с факелом и выжигает все дотла, с особым остервенением проходясь по жизненно важным органам.
Я открыла глаза, снова исполненная решимости. Сгребла со стола все карточки и выбросила их в урну. Потом по очереди вынесла букеты на стол Тони, закрыла к себе дверь и села работать. За неделю дел накопилось немало, так что мне было, чем заняться.
Около половины восьмого офис начал наполняться людьми. Первым я увидела Тони, который смотрел на меня через стеклянную стену. Он кивнул на цветы и вопросительно взглянул на меня. Я пожала плечами, мол, делай с ними, что душе угодно, и вернулась к рабочим вопросам. Без десяти восемь дверь моего кабинета распахнулась и влетела подруга с двумя стаканами кофе. Очень вовремя, потому что свой пустой я только что отправила в урну.
– Привет, ― радостно вскрикнула она, а я подняла на Эм тяжелый хмурый взгляд, и молча покачала головой.
Она свою слегка склонила на бок. Да, подруга, правило восьми часов утра вернулось. Потому что мне нужна тишина. Аманда молча прошла к столу и села напротив меня. Поставила передо мной напиток, заслужив благодарный взгляд. Она достала телефон и начала спокойно пить свой кофе, листая что-то в телефоне, а я продолжила работать, поглощая карамельный латте.
Ровно в восемь-ноль-одну Аманда отложила свой телефон.
– Уже можно? ― спросила она, и я кивнула.
– Привет, Эм.
– Спрашивать, как ты?
Я покачала головой.
– Лучше не надо.
– Ладно. Тогда скажи, как родители.
– Нормально. Папа купил еще одну развалюху, и теперь они с Чедом вечерами пропадают в гараже, чтобы привести ее в божеский вид.
– Ну, твой папа неплохо зарабатывает на реанимации и перепродаже старых машин.
– Да, только маму это бесит, ― с улыбкой сказала я, и губы Аманды тоже растянулись.
Подруга была знакома с моими родителями, и знала, что моя мама часто ворчит. Но не злобно, а потому что просто это в ее характере.
– Правило восьми часов вернулось… ― внезапно сказала Эм.
– Вернулось, ― ответила я на выдохе. ― Мне нужна эта утренняя тишина.
– Пару месяцев ты обходилась без нее, ― намекнула Аманда на мои отношения с Ником. Видимо, чтобы плавно подвести разговор к главной проблеме.
– И, как оказалось, соскучилась по этой традиции.
– Слушай, ты же знаешь, что можешь всегда со мной поговорить. Более того, ты должна с кем-то обсудить это, Анна. Нельзя все держать в себе.
– Я пополняю внутренние запасы впечатлений, ― я горько усмехнулась.
– Ты же понимаешь, что склады, куда ты их пополняешь, могут лопнуть?
Я повернула лицо вправо и посмотрела на стену с наградами, закусив губу. А потом, не думая дважды, выпалила:
– Самое обидное, что это были мои первые серьезные отношения.
– Я не буду напоминать о том, что я предупреждала, но, Анна, ты же взрослый человек. Это бизнес. И в нем нет места чувствам и нежности. Все быстро и жестко, как запретный секс.
Я грустно кивнула.
– Знаю, ― помолчала немного, а потом добавила: ― но от этого не менее больно. Он казался таим искренним. Таким настоящим, понимаешь? Словно тоже любил. ― я усмехнулась. ― Чувствую себя девочкой-подростком, которую обманул красивый мальчик ради того, чтобы стать ее первым. Что со мной не так, Эм?
– Да все с тобой нормально. Только ты не всегда слушаешь доводы рассудка, и очень зря. Это была как раз та ситуация, где нужно было проявить присущую тебе деловую хватку. Вспомни Рида. Помнишь? Наш заказчик из Техаса. Тоже ведь был красавчиком, и подкатывал к тебе. Сколько раз он тебя звал на свидание? Приглашал в гости? Но ты, хоть и была очарована им, оставила ваши отношения в профессиональной плоскости. Почему?
– Потому что не хотела смешивать личное з бизнесом.
– Что здесь пошло не так?
– Не знаю. Я как будто постоянно была в тумане рядом с Донованом. Не могла рассуждать здраво, действовала только на инстинктах. А инстинкты кричали о продолжении рода.
Аманда усмехнулась.
– Рядом с Николасом легко потерять голову, я тебя не осуждаю. И я рада, что ты пришла к правильным выводам, но мне жаль, что таким путем.
– Ладно, ― выдохнула я. ― Минутка психотерапии закончена. Я уже сотни раз занималась самобичеванием и устала от этого. Теперь давай о текущих делах.
Я развернула план работы на компьютере, и мы с Амандой погрузились в обсуждение текущих проектов. Пока меня не было, она заключила еще два контракта, так что работы нам предстояло немало. И это были отличные новости, потому что мне нужно было это отвлечение.
Примерно час спустя дверь моего кабинета открылась. На пороге стоял Тони.
– Маргарет Битнелл, ― произнес он.
– Что? ― спросила, не до конца еще вынырнув из проектов.
– Здесь Маргарет Битнелл. Я сказал ей, что у тебя совещание через пятнадцать минут, но она очень просит ее принять. Сказала, что это ненадолго.
Мы с Эм обменялись непонимающими взглядами, а внутри меня гулко заколотилось едва притихшее сердце. Я на автомате кивнула Тони, и он немного отошел в сторону, пропуская Маргарет.
– Входите.
Я встала, чтобы пожать руку Марго, которая торопливо направлялась ко мне.
– Анна, спасибо, что согласилась на встречу.
Я показала ей на кресло возле Аманды. Они поздоровались друг с другом, и Маргарет присела.
– Кофе? ― спросила я, и она коротко качнула головой.
– Спасибо, нет. Я спешу. Я заскочила лично, потому что хочу попросить вас снова с нами сотрудничать.
Я почувствовала, как мои брови поползли вверх, а сердце, пропустив пару ударов, снова затрепетало в груди. Но я мысленно осадила его. Я больше не буду работать с Донованом ни при каких условиях. Пускай Маргарет предложит даже миллион за наши услуги. Ладно, ради миллиона я бы подумала.
– «Донованз» не справляются? ― саркастично спросила Аманда, озвучив рвущийся из меня вопрос.
Маргарет посмотрела прямо на меня.
– Ник отказался от сотрудничества с нами.
Глава 45
― Ник отказался от сотрудничества с нами.
– В каком смысле ― отказался? ― спросила я, пытаясь не испытывать пустых надежд, чтобы потом не разочаровываться.
Маргарет пожала плечами.
– Отказался. В пятницу «Донованз» прислали соглашение о расторжении договора сотрудничества. Сразу после этого Ник позвонил Стэну и сказал, что расторгает по причине того, что мы отказываемся работать с тобой, что было предусмотрено условиями договора.
– Но пробный срок…
Маргарет кивнула.
– Да, пробный срок был, и именно им и воспользовался Стэн, разрывая с тобой контракт. Но проблема в том, что в договоре не прописано расторжение контракта. Наши юристы не досмотрели, за что один из них был в пятницу уволен. Речь шла о пересмотре условий сотрудничества после пробного срока, но не о сиюминутном расторжении, что сделал Стэн.
Я тяжело вздохнула и посмотрела на Аманду. Она слегка нахмурилась, и я знаю, что причиной стал блеск в моих глазах. Я ― безмозглая курица, раз хваталась за шанс дальнейшей работы с Николасом. Он… он ведь пытался вернуть меня в этот проект, разве нет? Тогда он, полагаю, заслуживал прощения. Или во мне снова говорила влюбленная дурочка, которая все еще хотела верить в то, что ее любимый не конченный подонок. Эм покачала головой, давая мне понять, чтобы я не строила себе воздушные замки. Тем временем Маргарет продолжала давить на меня.
– У нас горят сроки, и мы остались без маркетолога. Анна, нам очень срочно нужна помощь.
– Почему Ник отказался с вами работать?
– У него со Стэном была изначальная договоренность ввести тебя в проект, а потом, после пробного срока, расторгнуть с тобой договор. Но по какой-то причине Николас захотел переиграть это. Стэн отказал, сославшись на то, что не хочет так много платить. Ник изначально предлагал ему скидку на свои услуги в размере оплаты тебе, только бы Стэн согласился разорвать твой контракт. Естественно, Стэн отказал ему в новых условиях, поскольку не рассчитывал продолжать платить за работу двух маркетологов. Ну, Нику это не понравилось, и он тут же прислал соглашение о расторжении с «Донованз».
Я практически не дышала, слушая все то, что она рассказывала, и краем глаза видела, как Аманда качает головой. Что она пыталась мне сказать? Не работать дальше с «Бит и Стэнли»? или не верить в благородство Ника? Да какая разница, если сердце уже трепыхалось, а я была готова сказать «да» на предложение Марго?
Маргарет бросила взгляд на наручные часы и поднялась.
– Простите, у меня еще встреча впереди, и мне нужно бежать. Прошу вас, Анна, Аманда, подумать над моей просьбой. Оплата увеличится, потому что вы будете единственными, кто будет работать над нашими проектами. Мы не можем сейчас потерять маркетолога, перед самым туром.
– Мы подумаем, ― ответила я. ― Спасибо, что пришла лично.
– Хорошего дня, ― пожелала Маргарет и вышла из моего кабинета.
Аманда внимательно осматривала мое лицо.
– Я так понимаю, ты собираешься согласиться.
– Ты боишься моего взаимодействия с Ником?
– Я боюсь того, что ты ставишь его на пьедестал, на котором ему не место. К тому же, ты слышала: он отказался сотрудничать с ними, так что мы будем работать без него. ― она подняла палец вверх. ― Если согласимся.
– Как ты думаешь, стоит согласиться? ― с надеждой спросила я.
Для меня это было ощущение сравни тому, когда проходишь по местам, где гуляла с давно утраченной любовью. Такая щемящая ностальгия, которая переворачивает все внутренности. И почему эта ностальгия была не с негативным оттенком, одному Богу ведомо. Я как будто снова и снова проживала в своей голове фильм с названием «Анна и Ник». И мне стоило остановиться. неужели я такая дура, гордость которой шмякнулась под ноги самодовольного Донована, и теперь все никак не могла подняться на свои трясущиеся ноги? И это ощущение, как будто ты перед мамой оправдываешь нерадивого парня, пытаясь доказать ей, что он хороший… Тоже плохо. И во вред именно мне. Но я не могла остановиться.
– Не знаю, Анна, ― наконец ответила Аманда, врываясь в мои мысли. ― Вообще, если учитывать то, что мы будем работать одни, то у нас прибыль увеличится, как минимум, вдвое, а то и втрое. Только я должна быть уверена, что это не выбьет тебя из седла. ― она внимательно посмотрела на меня. ― Давай, Чарльз, выключай подростка и включай маркетолога и деловую женщину. Рационально, четко и по делу. Твое мнение насчет сотрудничества.
– Я считаю, надо к нему вернуться. В интересах фирмы, конечно же.
Аманда смерила меня внимательным взглядом, а потом кивнула.
– Согласна. Но пообещай, что ты не будешь просить Ника вернуться к работе с «Бит и Стэнли».
Я поежилась.
– Я вообще ни о чем не хочу его просить. Как бы мне ни хотелось быть рядом с ним, он поступил низко, даже для конкурента. Не хочу его видеть, ― наконец призналась сама себе. Хотела и не хотела одновременно. Хотела, потому что скучала. А не хотела, потому что, даже несмотря на то, что моя гордость превратилась в лужицу, все же она не впиталась в асфальт. А с этим уже можно было работать.
– Тогда я согласна. Напишешь Марго? Мне надо собрать материалы к совещанию. Наверняка все уже заждались. Встретимся через пять минут.
– Хорошо.
Аманда вышла, а я начала торопливо собирать папки со стола, чтобы присоединиться к ней в кабинете художников, где был большой стол, позволявший нам удобно расположиться для совещания сотрудников.
В какой-то момент я поймала себя на мысли, что, прежде, чем озвучить решение, должна поговорить с Ником. Мне все не давал покоя его отказ. Наверное, все же не так были сильны мои убеждения относительно нас, если я, не раздумывая дважды, схватила телефон и набрала его номер. Сердце бешено колотилось в ожидании его протяжного «Слушаю» или вопросительного «Анна». И я чувствовала себя виноватой, потому что Эм наверняка осудит мой поступок. Но почему-то для меня было чертовски важно услышать его версию событий. Не для Анны-маркетолога, для Анны-влюбленной женщины. Как будто я не могла поставить точку в этих отношениях, пока не поговорю с ним.
Ник не ответил на звонок, и это было странно. Он с таким рвением добивался разговора со мной на протяжении недели, а теперь вот так просто игнорировал звонок. Мне ничего не оставалось делать, как идти на совещание. Я еще раз посмотрела на телефон и намеренно оставила его в кабинете, чтобы не дергаться и не проверять его каждый раз, когда он может завибрировать во время встречи с сотрудниками. Бросила последний взгляд на гаджет и решительно вышла из кабинета.
Глава 46
Вечером того же дня я стояла у своей машины на парковке перед «Донованз» и смотрела на уходящее в небо здание. Я сомневалась, стоит ли идти к Нику. И волновалась перед нашей встречей. Хотела закрыть этот вопрос и двигаться дальше. Но недосказанность как будто держала меня, не давая нормально работать. Ну, и, наверное, я была идиоткой, когда сгорала от желания увидеть его еще хотя бы раз.
Шумно и резко выдохнула, заблокировала машину и решительно потопала к офису Николаса. В последний момент, когда я толкала крутящуюся дверь, меня посетила мысль, что его может не быть в офисе, и стоило поехать домой. Но я все равно вошла внутрь, в лифт и поехала наверх с колотящимся сердцем. Я плохо помню путь, который проделала от лифта до кабинета Николаса, как уже оказалась с ним лицом к лицу.
Ник, увидев меня, тут же вскочил со своего места, сделал несколько торопливых шагов навстречу, а потом резко остановился. Он как будто не знал, как поступить при моем появлении.
– Анна… ― хриплым голосом.
– Добрый вечер. Я рада, что ты все еще здесь, нам нужно поговорить.
Мой голос недалеко ушел от его. Он слегка подрагивал, и я говорила неуверенно. Потому что меньше всего мне хотелось разговаривать в тот момент. Больше хотелось упасть в его объятия и забыть обо всем, что мы пережили. Но Ник уже указывал рукой на кресло в зоне отдыха своего кабинета. И, как только я присела, он расположился на диване напротив, жадно обводя взглядом всю меня. Заставляя тело трепетать от его внимания и желания, которое поднималось из недр.
Я прокашлялась и посмотрела прямо на Николаса. Хотелось задать совершенно неуместный вопрос: почему, когда мужчина страдает, по нему этого практически не видно? Зато страдающая женщина вызывает миллион вопросов. Потому что заплаканная, потому что опухшие глаза и как будто хронический насморк. Потому что в глазах вселенская скорбь. Не скажу, что, сидя на диване, Ник выглядел счастливым, но не таким, какой я была буквально пару дней назад. А, может, и он таким был?
– Слушаю тебя, ― мягко произнес он, вырывая меня из задумчивости.
– Почему ты отказался от проекта с «Бит и Стэнли»? ― спросила я, не желая тратить время на предисловия и решив сразу прояснить все неясности.
Ник слегка небрежно пожал плечами.
– У меня достаточно проектов, чтобы гнаться еще и за этим.
– Тебе не надо гнаться. У тебя был контракт. Ник?
– Что?
– Почему ты разорвал контракт?
Он отвел взгляд в сторону и тяжело вздохнул. Потом сжал двумя пальцами переносицу и снова посмотрел на меня.
– Потому что я люблю тебя, ― вот так просто он перевернул мой мир всего несколькими словами.
Надеялась ли я услышать это, когда шла сюда? А какая женщина не надеется, что ее чувства окажутся взаимными? Никто не хочет любить в одну сторону, все хотят быть любимыми в ответ. Сердце трепыхалось в груди, как пойманная в клетку птица. Оно било фантомными крылышками и рвалось навстречу великолепному мужчине, который напряженно изучал мое лицо в поисках ответа на вопрос, который был заключен в его признании. Вот только готова ли я была признаться? Мы вроде как уже говорили о чувствах, но «кажется, я в тебя влюбился» ― это совсем не одно и то же с «я тебя люблю».
– Ник…
Он тяжело вздохнул и словно смирился с тем, что не услышит об ответных чувствах.
– Из-за своих чувств я не мог тебя подставить.
– Но ты подставил.
– Это было до! ― резко произнес он, повысив голос, а потом снова заговорил спокойнее: ― Это было до того, как…
– Чего это стоило твоей компании? ― спросила я, прерывая необходимость снова говорить о своих чувствах, потому что он ее, кажется, старался избегать.
Ник слегка пожал плечами и снова посмотрел в сторону.
– Пришлось выплатить небольшую неустойку.
– Небольшую? ― спросила я и прищурилась, высматривая ложь на его лице.
– Какая разница? ― спросил Николас, возвращая ко мне свой пылающий взгляд. ― Она уже заплачена, и тебе осталось только принять предложение «Бит и Стэнли».
– Кто оплатил неустойку? ― я еще яростнее впилась в него взглядом.
Ник раздраженно выдохнул.
– Анна, тебя это не касается.
– Грубо, Донован.
– Ах, черт. Ты меня все равно бесишь, ― рыкнул он, вскакивая с дивана.
– Ты только что признался мне в любви.
– Это не мешает тебе раздражать меня.
Я прикусила губу, чтобы не улыбаться так широко, как мне того хотелось. Если я бесила Донована, значит, для нас еще не все потеряно. Господи, о чем я думаю?
– Ты не ответил на мой вопрос.
– И не собираюсь. Это коммерческая тайна.
– Это процесс, в который вовлечены я и моя фирма.
– Это отношения третьих лиц, которые тебя не касаются, ― снова рявкнул он, сцепив зубы.
Я не заметила, как сама оказалась на ногах, и мы уже стояли нос к носу, тяжело дыша и испепеляя друг друга взглядом. Но ни одна часть наших тел так и не соприкоснулись. Хотя я четко чувствовала жар, исходящий от Ника. И хотела в этом жаре сгореть. Даже пришлось снова себе напомнить, какие чувства испытывала предыдущую неделю, чтобы не броситься опять в этот омут.
Я первая отступила немного назад, а потом обошла Ника и встала перед окном, глядя на бесконечные офисные здания.
– Ты думаешь, соглашаться ли, ― констатировал он негромко, а я кивнула. ― Ты ничего не потеряешь от этой сделки, Анна. Что тебя сдерживает?
Ты! ― хочется выкрикнуть мне, но я молчу. Это благородство, которого он не заслуживает. К тому же, будет выглядеть смешно, если я поставлю Стэну условия о том, чтобы они вернули в проект Ника. Как будто мы с Донованом никак не можем поделить одеяло, и вынуждены постоянно звать того, кто будет арбитром в нашей спальне.
– Не знаю. А вдруг я не справлюсь? ― наконец выдала я часть своих сомнений.
Ник тут же оказался за моей спиной. Я наблюдала в отражении стекла, как он резко затормозил сразу за мной. Зажмурился и шумно втянул воздух.
– Ты сменила духи, ― хриплым шепотом, от которого волоски на затылке поднялись по стойке смирно. Я кивнула. ― Почему?
Я как-то очень близко к сердцу приняла его слова о том, что его тошнит от тех духов. Пыталась не думать об этом, не анализировать. В конце концов, посмотреть на это, как взрослый человек. Я ведь прекрасно знала, что он сказал так, потому что злился на меня. И все равно у меня из головы не шли его слова, и я на прошедшей неделе поехала с мамой на шопинг, где купила себе другие духи.
– Мне нравились предыдущие, ― прошептал Николас в мои волосы.
– А эти?
– Не знаю. Пока что они не ассоциируются у меня с тобой.
– Ты говорил, что тебя тошнило от тех.
– Когда они были на другой девушке.
Ник так просто жонглировал правильными словами, выпаливал их, не задумываясь. Да, красноречие было частью нашей работы. Навык, которым мы должны были обладать в совершенстве. Но почему-то рядом с Ником я очень часто терялась и сбивалась с мысли. Я не могла так быстро и правильно подбирать слова. А он как будто знал, что и в какой момент нужно сказать. Чтобы обласкать, привязать к себе, сделать зависимой. Или обидеть, унизить, растоптать. И сейчас он сказал ровно то, что хотела бы услышать любая на моем месте.
Внезапно я поняла, что хочу продолжать работать с Ником. Наши идеи все время сотрудничества так дополняли друг друга, так гармонично вплетались в концепцию, что мне не хотелось от этого отказываться.
– Я не знаю, как мы это сделаем, ― сказала я, резко развернувшись и столкнувшись лицом к лицу с Донованом, ― но я приму положительное решение только в случае, если ты согласишься и дальше работать вместе.
Но я видела, что сейчас Нику уже было наплевать: продолжать ли работать вместе или разойтись, как в море корабли. Его взгляд уже был затуманен, зрачки стали нереально огромными, а шумное дыхание заставляло ноздри трепетать, а грудную клетку ― вздыматься.
– Все, что захочешь, ― хрипло прошептал он у самых моих губ, и их обдало горячим дыханием.
Ник стремительно начал сокращать расстояние между нами, и я уже знала, что случится дальше. Но я пока не была готова к этому. Я подняла руку и положила пальцы на его губы. Ник тормознул, а потом посмотрел мне в глаза. Секунда ― и он ласково поцеловал мои пальцы и не без труда оторвался от меня.
Как только Ник отступил, я торопливым шагом подошла к дивану и, схватив свою сумочку, направилась на выход. Если я сейчас позволю ему целовать меня, то мы переспим. А я не могла этого допустить, потому что еще не до конца простила Ника. Где-то там в середине меня еще грыз червяк сомнений и боли. И я бы ненавидела себя, если бы позволила ему себя трахнуть.
– Я позвоню завтра Маргарет, ― сказала уже у выхода.
– Я сам с этим разберусь.
Я бросила короткий взгляд на Ника, который все так же стоял у окна с руками в карманах, а потом выскочила за дверь, не оставляя себе шанса остаться.