Глава 20
― Эй, Ник, Анна! Идите сюда! ― Маргарет помахала нам над головами.
Ник продолжил тащить меня за руку, хотя я пыталась ее вытащить из его цепкой хватки. Мне бы радоваться, потому что перед ним толпа расступалась, как перед Моисеем ― море. Только когда мы достигли бассейна, он выпустил мою ладонь, чтобы поздороваться с другими гостями.
Афтепати проходила в доме одного из продюсеров группы. Я думала в ВИП-ложе на стадионе было много людей, но здесь было яблоку негде упасть. Группа, продюсеры, все технические сотрудники, маркетологи, группис… Людей действительно было очень много. Где-то у входа в дом играл ди-джей, а основная масса собралась у бассейна. Сегодняшний концерт был посвящен новому альбому группы, с которым они поедут в промотур через два месяца. За это время нам с Ником нужно было продумать концепцию их рекламной кампании.
Маргарет подтянула меня ближе к себе и улыбнулась бородатому верзиле, который стоял рядом с ней.
– Анна, это Кевин, солист группы. Кев ―Анна.
– Очень приятно, Анна, ― пробасил детина и, совершенно неожиданно наклонившись, сжал меня в медвежьих объятиях.
– Оу, ― вырвалось из меня вместе с воздухом. ― Мне тоже.
Я улыбнулась. Как-то очень по-доброму он нарушил мое личное пространство, это даже не вызвало у меня отторжения.
– Кев, а это Николас Донован.
– Наслышан о тебе. Акула рекламы? ― с улыбкой спросил Кевин, пожимая руку Николасу.
– Просто акула, ― с ироничной ухмылкой ответил Донован, и я закатила глаза. комплексует он, что ли, потому что ниже и меньше по комплекции, чем Кевин?
– Ребятки, давайте отойдем немного в сторону и обсудим пару моментов, ― предложила Маргарет, и потянула меня за локоть в сторону небольшого сада.
Как только мы оказались немного поодаль от толпы, она остановилась и повернулась к нам. Я чувствовала, как позади меня встал Ник. Я ни с кем не спутала бы его запах и тяжелое дыхание на своем затылке.
– Линда! ― крикнула Маргарет, махнув рукой кому-то в толпе. ― Подойди к нам, пожалуйста!
Через пару мгновений рядом с нами уже стояла высокая улыбчивая женщина средних лет в рваных джинсах, с пирсингом и татуировками. Она была очень колоритной. В тот момент я даже немного пожалела, что не являюсь фотографом. Я бы запечатлела ее и потом повесила снимок в рамку. Линда удивительно гармонировала с участниками группы в своей неформальной одежде и с коротко выстриженными висками.
– Линда Холл, продюсер группы, ― представила ее Маргарет, а потом назвала наши с Ником имена. Мы пожали друг другу руки. ― Я бы хотела коротко обрисовать задание, а ты поправь меня, если я где-то ошибусь.
– Непременно это сделаю, ― усмехнулась Линда, которая то и дело притягивала к себе мой взгляд. Я ожидала, что продюсер будет в костюме или хотя бы в более привычной деловому человеку одежде. А тут полный неформат, и у меня в голове никак не складывалась целостная картинка.
– Итак, сегодня вы прослушали концерт, на котором звучали новые песни группы. Это был концерт, открывающий промо-тур по стране, который стартует через месяц. Реклама на телевидении и по радио давно пущена, о новом альбоме трубят на каждом углу. ― Я кивнула, потому что слышала эту рекламу не раз. ― Наша задача сейчас ― охватить соцсети и блоги. Заполонить собой интернет. Группа вышла уже на такой уровень, где флайеры и листовки неуместны. К тому же, они работают хуже интернета. Ваша задача: разработать баннеры для бигбордов и как можно громче прокричать о туре в интернете.
– Есть особые пожелания к баннеру? ― спросил Ник, и мой затылок покрылся мурашками. Каждое его слово как будто просачивалось сквозь мою кожу, дергая за все нервные окончания.
– Конечно, ― отозвалась Линда. ― Они должны быть черно-белые.
– С красными буквами, ― едва выдавила я из себя, борясь с мягкими коленями от присутствия Ника за моей спиной.
– Что в тексте? ― снова спросил Донован, и я слегка содрогнулась.
– Название группы, большой тур, новый альбом, все крупные города США, ― ответила Маргарет.
Я кивнула.
– Сроки?
– Чем раньше, тем лучше. Но максимальный – месяц. Справитесь? ― спросила Линда.
– Справимся, ― ответили мы с Донованом в унисон.
– Тогда развлекайтесь. ― Линда улыбнулась и, извинившись, отошла.
Маргарет тут же подхватила Ника под руку.
– Пойдем, хочу тебя кое-кому представить.
Ник бросил на меня быстрый взгляд и отправился вслед за ней.
– Как тебе Линда? ― раздалось справа от меня, и я слегка подскочила. Я и забыла, что Кевин стоял все это время с нами. А еще, судя по моим реакциям, мне пора было пропить курс успокоительных. Эта работа и Донован совсем превратили меня в невротика.
– Очень приятная, ― ответила я.
Он криво усмехнулся.
– Она такая приятная в этой обстановке. А когда дело касается работы, она может быть маленьким, но очень злым монстром.
Я рассмеялась.
– Что, правда? И кусается? ― Он кивнул. ― Не могу себе этого представить.
– О, поверь мне. Лучше не попадать ей под руку.
– Да она меньше тебя в два раза, и хрупкая.
– Если ей надо надавать мне подзатыльников, она заставит меня сесть на стул, чтобы дотянуться до моей головы.
– И ты сядешь? ― со смехом спросила я.
– Я и лягу, если надо. ― Мы смеялись пару минут, я ярко представляла себе, как выглядит описанная Кевином ситуация. Живое воображение ― одновременно благословение и проклятие маркетологов. ― Хочешь, покажу тебе дом?
– Но он же не твой.
– Это не мешает мне знать, его как свои пять пальцев. Мы часто здесь зависаем, останавливаемся на несколько дней. Линда любит движение. А еще она ― контролирующий фрик. Поэтому, когда музыка рождается на ее глазах, она особенно счастлива в эти моменты.
Я с улыбкой посмотрела на Кевина. Как бы он не описывал Линду, он каждое слово произносил с теплотой. Я могла с уверенностью утверждать, что между ними были хорошие отношения.
Почувствовав взгляд со стороны, я оглянулась и наткнулась на Донована. Он стоял примерно в пяти метрах от нас с Маргарет и каким-то мужчиной, сверля нас с Кевином. Его челюсть была крепко сжата, и вообще дружелюбием от него не веяло ни на секунду. Мне захотелось подразнить Ника. Я повернулась к Кевину и, взяв его под локоть, развернула в сторону дома.
– Показывай, Кев. Хотя бы в таких условиях почувствую себя преступницей и вспомню школу, когда воровала яблоки у соседей через забор.
– Так ты плохая девочка, Анна? ― промурлыкал Кевин.
– Еще хуже, чем ты думаешь, ― ответила я с улыбкой.
Всю дорогу до дома, несмотря на то, что нас с Ником отделяли десятки людей, я все же чувствовала спиной его напряженный взгляд. Казалось бы, я не делаю ничего, что дало бы ему повод злиться. И в то же время мне казалось, что я как будто предаю его доверие. Перед самым входом я снова посмотрела на него, безошибочно отыскав в толпе его глаза. Он был напряжен и… как будто злой. Я уже отворачивалась, когда он сорвался с места и, не сводя с меня взгляда, пробивался через толпу в нашу сторону. Я поторопилась в здание вслед за Кевином. Кажется, Ник собрался наказать меня за то, что я собиралась сделать.
Глава 21
Ник
Маргарет что-то говорила. Кажется, пыталась расхвалить меня перед каким-то потенциальным заказчиком. Ах, да, у чувака сеть салонов красоты по всему миру, и он как раз искал маркетолога, а Маргарет перечисляла ему мои достоинства. И мне бы вот прямо сейчас стоило ухватиться за это знакомство, чтобы начать сотрудничество с еще одним крупным клиентом. Но я стоял и смотрел, как громила Кевин окучивал девушку, которую я по-прежнему дико хотел.
Мало мне было того, что весь концерт я провел со стояком, по которому с завидной регулярностью скользила задорная попка Анны, так теперь я еще должен был смотреть на то, как ее окучивает другой мужик. Во мне нарастало раздражение и злость уже понемногу достигала критической отметки. Мисс Чарльз нарывалась на крупные неприятности, которые я готов был ей устроить с превеликим удовольствием. Выпороть эту неугомонную задницу и оттрахать так, чтобы дым пошел.
Я испепелял взглядом их спины, пока они не исчезли в толпе. Но благодаря росту Кевина я прекрасно видел, что они направлялись в дом. Когда достигли крыльца, Анна обернулась и посмотрела прямо на меня. Я не успел отвести взгляд или сделать безразличное выражение лица. Так и продолжал пялиться на нее, скрипя зубами. А потом я не выдержал и пошел сквозь толпу к дому. Я должен был прекратить то, что задумал Кевин. Анна может сколько угодно тешить себя иллюзией о том, что громила хочет с ней пообщаться, но по его взгляду и поведению легко было вычислить, что он уже представлял свой члены всаженным глубоко в тело, которое должно принадлежать мне. Дурацкая, наверное, мысль, но именно так я к Анне и относился.
– Эй, красавчик! Я видела тебя сразу после концерта там, на стадионе. ― Меня за локоть зацепила какая-то девица, и потянула к себе. Невысокого роста, на вид хрупкая, а хватка, как у бультерьера.
– Прости, я спешу, ― огрызнулся, а она слегка скривилась.
– Эй, да брось. Здесь же вечеринка, все веселятся, а ты такой грустный. И злой. Меня, кстати, Дина зовут. ― Я молча переводил взгляд с нее на входные двери в дом ― и обратно. ― А тебя как? Эй, ты тут? За Кевом следишь? Не обломится, он натурал. Самый что ни на есть стопроцентный.
Я приподнял вопросительно бровь, а она засмеялась.
– А, так тебя телочка привлекла, которую он в дом потащил? Ну, могу тебя, красавчик, расстроить. После Кевина тебе от нее вряд ли что-то достанется.
– Личный опыт?
– Ага, ― просто ответила она, всасывая через соломинку голубого цвета коктейль.
– И что же после него от нее останется?
– Тряпочка на трясущихся ногах. Этот парень умеет трахаться, поверь мне. После него еще дня три ничего не хочется. Даже пописать ― это целая проблема. Как-то я ездила с ними в Коннектикут…
Я резко выставил ладонь, прерывая поток этого бреда.
– Избавь меня от подробностей. Прости, мне нужно идти.
– А у тебя красивый акцент, ― не отлипала она. ― Ты англичанин, что ли?
Я не удостоил ее ответом, молча развернулся и продолжил свой путь к дому. Если все будет так, как она сказала, я, боюсь, могу стать убийцей. Внутри меня забурлило чувство собственничества. И мне стоило бы себя тормознуть в тот момент, напомнить, что я не имею права на это чувство. Но оно, черт возьми, не спрашивало. Просто растекалось по венам горячей лавой, подстегиваемое моим бурным воображением.
– Ник! ― Блядь! Да что ж такое-то? я внезапно стал популярным? Передо мной возник Итан Янг, мой старый клиент и ловелас в каком-то там поколении. Он развязно хлопнул меня по плечу и продемонстрировал свои виниры. ― Привет, дружище. Не ожидал тебе здесь встретить.
– Да, я тоже, Итан. Как поживаешь?
Эту беседу мне пришлось поддерживать. Не так просто бортануть одного из самых влиятельных людей в штате и по совместительству моего частого клиента.
– Да в порядке. Только вернулся из Альп. Мы там неплохо покатались с друзьями. Правда, один из нас загремел в больницу с переломом ноги. Но мы ему так расписали гипс, что он теперь боится идти к врачу.
Я вежливо улыбнулся, делая вид, что мне интересно слушать о развлечениях мажоров.
– Планируешь запускать новые проекты?
– Как раз собирался к тебе заехать на следующей неделе. Мой помощник даже согласовал встречу с твоей. В общем, так…
Он не собирался меня отпускать ни на минуту. Итан положил руку мне на плечо и ненавязчиво повел к бару. Я пару раз открывал рот, чтобы извиниться и продолжить свой путь, но он не давал мне и слова вставить. Ему пришла дурацкая идея в голову, пока он заливал свой организм алкоголем в Альпах, и теперь она срочно требовала реализации. Вообще у меня складывалось впечатление, что Итан пытался воплотить все идеи в жизнь как можно скорее, пока сам не понял, что затея идиотская, которая не приведет к ощутимым результатам. Мне казалось, что он больше тратил на свои проекты, чем зарабатывал на них.
– О, Лиана! ― крикнул Итан, едва не оглушив меня, и помахал рукой кому-то за моей спиной. Я обрадовался, что кто-то другой привлек его внимание, и у меня появился шанс по-тихому свалить, но не тут-то было. ―Там моя подруга, это была ее идея. Она расскажет лучше.
К нам подошла высокая брюнетка из категории «золотая молодежь». Те, которые празднуют восемнадцатилетие в самых дорогих клубах города, с именитыми ди-джеями, а в подарок от родителей получают элитные автомобили мировых брендов.
Я тоже из богатой семьи и у меня тоже есть трастовый фонд. И такими же будут мои дети. Но, глядя на этих людей, я понимаю, что буду воспитывать своих детей так, как воспитывал нас отец. Мы со Скоттом работаем с пятнадцати лет. Мне даже довелось поработать в автомастерской, владельцем которой был брат папиного водителя. Потому что, когда нам исполнялось пятнадцать, отец резко переставал финансировать все наши прихоти. Каждый из нас поначалу бунтовал и из принципа мы делали так, чтобы отцу приходилось тратить на нас деньги. Я, например, разбивал свой телефон и воровал в магазине колу так, чтобы меня поймали. Потом я разбил планшет и папа спросил:
― Хочешь отремонтировать?
― Хочу новый, ― ответил я.
― Тогда заработай на него.
Мы как раз ехали в машине, и папа спросил у водителя:
― В мастерской твоего брата есть вакансия?
― Найдется, сэр. Там всегда не хватает рук.
Папа кивнул и посмотрел на меня.
― Вот туда ты и пойдешь отрабатывать свой планшет. Хватит денег на покупку ― покупай. Не хватит ― ремонтируй. Но если в течении полугода у тебя не будет нового планшета, можешь попрощаться и с ноутбуком.
Я не мог себе такого позволить. Я много рисовал и ноутбук с графическим планшетом были для меня на вес золота. Тогда я мог бы ногу отдать на отсечение, если бы встал выбор: часть тела или ноутбук. Что ж, в пятнадцать папа научил меня ценить деньги и достаток. А немного позже, когда поостыл, он сказал мне:
― Если бы я расходовал деньги так, как ты, то мы бы уже были нищими. Я тоже люблю дорогие игрушки, люблю тратить деньги и даже пускать их по ветру. Но не делаю этого, потому что осознаю их ценность. Деньги нужны, чтобы их тратить, а не транжирить, Николас. Поэтому научись не только просаживать, но и сохранять, и приумножать. Когда научишься этому, познаешь истинную свободу, которую дают большие деньги, тогда и начинай тратить.
― Но до этого момента ты обеспечивал все наши траты.
― Потому что вы бы все равно не оценили деньги иначе, чем лишившись их. Но ваши умы были еще слишком молоды, чтобы мудро переоценить изменившиеся возможности, и правильно воспользоваться шансом. Теперь тебе достаточно мозгов, чтобы все сделать, как надо. Дерзай, а я помогу, если в этом будет такая необходимость.
Из задумчивости меня вырвал возглас Лианы.
– О, это же Кевин! Солист! ― она верещала, как свинья на убой, даже в ухе зазвенело. ― Я так хочу с ним познакомиться. Итан, ты его знаешь?
– Да, мы неплохо знакомы, ― снисходительно ухмыльнулся он.
– Пойдем к нему! Пойдем!
Я повернул голову и посмотрел в сторону дома. Анна. Такая же красивая и лощеная, какой была, заходя в дом. Ничто не указывало на то, что Кевин ее потрепал. И внезапно ко мне вернулось чувство раздражения на то, что она в принципе пошла с ним туда одна. А вдруг бы что-то было? Может, он пытался, а она не согласилась? Или договорились встретиться позже? От этой мысли мне окончательно снесло голову. Я резко поставил стакан с недопитым виски на стол, извинился перед Итаном и Лианой, и рванул через толпу.
В этот раз, кто бы меня ни дергал, я вежливо извинялся и пробивался дальше, ни на секунду не спуская взгляда с Анны. Я слышал позади голоса Итана и Лианы, которые, вероятно, вообразили себе, что я бегу к Кевину, но нет. Моя цель стояла рядом с ним и вежливо улыбалась. На ее щеках играл румянец. Румянец, который я видел у нее только один раз… после гребаного оргазма!
Я слетел с катушек, поэтому, даже не перекинувшись словом с Кевином и стоящей рядом с ним Линдой, схватил Анну за локоть и повел назад в дом.
– Ты что делаешь?! ― прошипела она. ― Пусти немедленно. Все смотрят.
– Начхать, пусть смотрят.
– Да что с тобой, Донован?! Пусти!
Я заволок ее в дом под удивленными взглядами множества людей и недоумевающего персонала, выносящего закуски. Быстро осмотрелся по сторонам и, заметив справа по коридору двери, поволок туда.
– Куда ты меня ведешь? Ник, пусти! ― Анна несколько раз попыталась выдернуть локоть, но я вцепился в него мертвой хваткой.
Толкнул дверь. Гардеробная. Хер с ней, пойдет. Заволок Анну внутрь, прижал к двери и впился ей в губы, пытаясь почувствовать чужой вкус. Отстранился. Она замахнулась и влепила мне пощечину. Я завис буквально на секунду, а потом схватил ее за затылок и, резко притянув к себе укусил за губу. Я должен был ее трахнуть, иначе сгорю на месте.
Глава 22
Мне хотелось его оттолкнуть, пнуть по яйцам и выбежать из комнаты, в которую он меня заволок. Здесь, среди какого-то старого тряпья и курток, Донован прижал меня к двери и поцеловал. Конечно, мне льстило то, что он не мог держать себя в руках, что слетел с катушек, увидев меня с Кевином. Но еще я поймала себя на мысли, что мне тоже тяжело рядом с ним сдерживаться. Когда его губы в первый раз коснулись моих, я разозлилась и ударила его. Я не знала, какой будет реакция, потому что не знала толком этого мужчину. Мы замерли буквально на секунду, а потом в глазах Ника зажегся самый горячий пожар. Он всегда на меня смотрел, как голодный на тарелку с едой, но в тот раз все как будто усугубилось, и я поняла, что это было знаком. Предупреждением.
Бежать!
Бежать!
Бежать!
Но я не успела, потому что его идеальные зубы впились в мою губу, прикусив ее достаточно чувствительно. Я даже ахнуть не успела, как горячий влажный язык прошелся по месту укуса, успокаивая пульсирующую кожу. Это все меня распаляло, сводило с ума, и я поняла, что лечу в эту пропасть вместе с Ником.
Под его тихий стон ― такой мужественный и искренний ― я схватила его за волосы и сильнее притянула к себе. Впустила в рот его язык и наслаждалась вкусом, запахом, ощущениями. Я теряла голову рядом с этим мужчиной. Он вызывал во мне какие-то животные инстинкты и совершенно подавлял сопротивление. Одним своим взглядом, жестом, лаской, поцелуем. И мне опять было мало всего этого. Между ног ощутимо заныло, тело требовало впустить его и позволить сделать все, что Ник задумал.
Мы целовались, как сумасшедшие. Словно добрались друг до друга впервые после долгого перерыва. Когда ты уже знаешь, на что способен партнер в сексе, и понимаешь, что именно эти ощущения хочешь испытывать снова и снова. Дикий голод, который во мне пробуждали его руки, уже захватывал мои мысли. Гасил их, не оставляя шансов. Но здравый рассудок кричал до хрипоты, что все это нужно остановить. Игра «подразнить и свалить» заключается не в том, чтобы через несколько дней сдаться этому напору. Она как раз призвана распалить его желание, поиграть и уйти в закат, виляя задницей.
Как бы больно мне ни было от того, что я должна была сделать, но такова была стратегия. И я продумывала ее несколько дней, посвятила ей слишком много времени, чтобы сейчас отступиться.
Собрав всю волю в кулак, я оттолкнула Ника, и он от неожиданности сделал пару шагов назад. Застыл, глядя на меня мутными глазами, в которых застыло непонимание. Я тяжело сглотнула и, указав на него пальцем, произнесла:
– Больше не смей меня касаться, Донован!
– Какого хера, Анна?
– Такого, Ник! Я не разрешала затаскивать меня сюда и целовать.
– Да ты бы и трахнуть себя позволила, если бы в твоей голове сейчас не всплыли какие-то идиотские мысли!
– Да пошел ты!
– А что, неприятно признавать?
– Считаешь меня шлюхой? ― прошипела я, прищурившись.
– Не большей, чем остальные, кто прыгают на моем члене.
– Ты подонок.
– Старая новость. Еще эпитеты?
Он уже полностью взял себя в руки и смотрел на меня так, как я привыкла: со снисхождением и превосходством. Скотина во плоти. И почему меня так к нему тянуло? Он ведь недостоин даже моего мизинца.
Я резко развернулась и дернула ручку, открывая дверь. Услышала позади себя тяжелый вздох.
– Анна, прости…
– Пошел ты!
Я попыталась выйти, но Ник схватил меня за локоть и вернул в комнатушку, снова захлопнув дверь. Он навис надо мной. Зажмурился и провел рукой по волосам.
– Анна, я был неправ. Просто ты меня очень разозлила. Я…
– Я тебя разозлила? Ты ведешь себя, как животное!
– Из-за тебя.
– Что?
– Я… блядь, я не умею вести такое разговоры. Анна, облегчи мне задачу, ты же умная женщина.
Я усмехнулась. На меня, конечно, влияли его слова. Всегда приятно осознавать, что мужчина к тебе неравнодушен. Но почему бы не выразить это нормальными словами, без оскорблений?
– Я не буду этого делать, Донован.
Я сложила руки на груди и задрала подбородок. Мозг опять напомнил об опасной близости, но я его игнорировала. Моего лица касалось теплое дыхание Ника, и я наслаждалась этим. Хотя не стоило.
– Анна…
– Ник, выпусти меня.
– Сначала мы поговорим.
– Знаешь, у меня сегодня нашлась гораздо более приятная компания для разговоров.
– Анна, не беси меня. Давай договоримся по-хорошему.
– По-хорошему? Когда ты в последний раз с кем-то договаривался? Ты ж прешь, как танк, не останавливаясь ни перед чем. Даже люди, встречающиеся на твоем пути, тебя не останавливают. Ничего! Ты не считаешься с чужими чувствами!
– У тебя есть ко мне чувства? ― спросил он тише.
Я фыркнула.
– Не обольщайся. Наверное, третья мировая война начнется быстрее, чем у меня появятся чувства к тебе. ― Я тяжело вздохнула. ― Ник, у меня к тебе единственная просьба: давай вести себя, как профессионалы. Мы просто работаем над одним проектом. Все. Никаких отношений вне контракта быть не должно.
Он слегка прищурился, черты лица стали жестче.
– Профессионалы? ― спросил он стальным голосом. Я кивнула. ― Профессионалы, ― повторил утвердительно и, повернувшись, распахнул дверь и вышел из комнатки, оставив меня смотреть ему в спину.
Мне бы выдохнуть с облегчением и пойти дальше развлекаться. Но нет, мне внезапно стало как-то тоскливо. Я начала привыкать к нашим противостояниям и постоянному обмену колкостями. Как можно так быстро привыкнуть к кому-то? Это же чушь.
Я поправила волосы и вышла из дома, и была тут же подхвачена под локоть Кевином.
– Мы так и не закончили обсуждать камины.
– А, да, ― рассеянно ответила, осматриваясь. Взгляд сам выискивал Донована в толпе.
– Все нормально?
– Да, все хорошо, дай мне минутку.
– Буду у бара.
Кевин подмигнул мне и начал протискиваться через толпу. А я вытащила из заднего кармана джинсов телефон, задумчиво покрутила его в руках и разблокировала. Как бы я ни пыталась себя остановить и образумить, все равно пальцы сами набрали сообщение: «Извинение принято» и отправили его Доновану. Я сжала в руке телефон и бесшумно выругалась. А потом, вздернув подбородок пошла к Кевину. В конце концов, все равно за мной осталось последнее слово.
– Эй, все. Это моя новая подруга Анна! ― выкрикнул Кевин, когда я поравнялась с ним у бара. ― Она ― один из самых крутых маркетологов страны.
Он закинул руку мне на плечи и притянул к себе.
– Перестань, ― со смехом сказала я. Несмотря на то, что я всегда трезво оценивала свои возможности и достижения, мне, конечно, приятно было услышать такое признание моих профессиональных заслуг, но «один из лучших маркетологов страны» ― это, пожалуй, был перебор.
Я рассеянно слушала то, что говорят окружающие, улыбалась, где надо, но мыслями все время возвращалась в ту каморку в доме. Более того, я то и дело прокручивала наш разговор, анализируя каждое сказанное нами слово. Чувства сменялись одно другим. Я как будто была на эмоциональных американских горках, снова и снова проживая эту ситуацию. Телефон прожигал задний карман. Мне хотелось, чтобы он ответил. Мы оба были неправы. Он оскорбил меня, да, у меня был повод злиться на него. Но и я тоже молодец. Он практически признался мне в каких-то чувствах, но я высмеяла его. Мужчины такое не любят. Они чувствуют себя при этом, как подростки, над которыми посмеялась девочка, которой признались в любви. Во всяком случае, мне так говорили. А, ну и черт с ним. Если взрослый мужик способен обидеться на иронию, то какого хрена я вообще о таком думаю? Мне точно не нужен сопляк, который не умеет вести себя по-мужски. А, как показала практика, Донован не умеет. Обиженный мальчишка, не более.
Едва я сказала себе это, телефон коротко провибрировал в кармане, и ритм сердца внезапно сбился. Я могла сколько угодно убеждать себя в том, что мне наплевать, но слабая часть меня все же на что-то надеялась, хоть и сама еще не до конца осознавала, на что именно.
Я вытащила телефон и, быстро его разблокировав, уткнулась взглядом в экран. Тяжело вздохнула. Это всего лишь Эм интересовалась тем, как прошел концерт.