Tsitaadid raamatust «Полоса черная, полоса белая»

молча. Еще раз пожал Сергею руку и напомнил про горотдел. Посмотрел на Коптева. – Какой еще горотдел! – возмутился тот. – У нас работать некому, оперов не хватает… Следователи

умоетесь, в себя придете и тогда поедете… Он не запомнил ее адреса, хотя память

Спит усталый ветер Где-то на луне, Сны приходят к детям И придут ко мне. Лунная дорожка Сон ко мне ведет. Постучит в окошко, А потом войдет. И по всей квартире Блестки серебра, Сколько в нашем мире Счастья и добра… Лунная дорожка, Мягкий добрый свет, Никого дороже, Лучше мамы нет.

подошел, руку протягивает, улыбается.

попадания в грудь, но это были девятки. А в

находились какие-нибудь документы

Мать бы не ушла так просто к Брайену. Отец действительно был виноват. Он улетел в Новосибирск, чтобы сделать какой-то доклад. Конференция должна была проходить пару дней, но он вернулся через неделю. «Ну, задержался: с коллегами обсуждали научные вопросы. Ходил по гостям к людям, которых не видел никогда, но

было закрыто для любви, сострадания, дружбы, в нем не было места даже для жалости к самому себе, а в голове: – Батенька, в этом нет ничего страшного. Если вам не нравится получать такие письма, смените

Рохель закашлялся, а потом попросил: – Дай мне платок или тряпку: у меня полный рот крови. – Перебьешься, – ответил Ерохин. Он сидел и размышлял по поводу того, что услышал. Вполне возможно

ко. – А у Пименова сам номер спрашивай, вдруг он не захочет тебе свой давать. Вдвоем прошли в комнату отдыха, где сели перед телевизором.