Loe raamatut: «Утраченная невинность. Сборник рассказов»

© Екатерина Русина, 2022

ISBN 978-5-0056-4210-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Утраченная невинность

Для своих престарелых родителей Светочка была отрадой, надеждой и опорой – она родилась, когда они уже перестали надеяться на чудо. Тридцать лет в браке и ни одной беременности! В пятьдесят лет симптомы беременности были списаны на начало климакса, а потом с удивлением пара услышала от врача, что случилось невероятное – они наконец станут родителями. Наверное, ни одного ребенка во всем мире не ждали так сильно и так долго!

Света росла просто куклой в тепличных условиях, её любили, баловали, полностью ограждая от разных переживаний и взрослых проблем. Однако ровно в восемнадцать лет Света четко сказала, что уходит из дома – будет снимать квартиру и выходит на работу. Сколько бы её ни любили, она стремилась быть самостоятельной и строить свою судьбу.

Родители были крайне обеспокоены, они не ожидали, что их малышка так рано решит начать отдельную жизнь, переживали, что кто-нибудь может ей навредить, она ведь росла в идеальных условиях, без стрессов и излишнего общения с внешним миром, да что она вообще знает о жизни?

Света в ответ только смеялась: «Да что со мной может случиться?!»

На работе её приняли хорошо – активные молодые сотрудники были как глоток свежего воздуха, на них можно было свалить множество задач, а также в любой момент попросить помощи с компьютером, оргтехникой или телефоном.

Особенно на работе Света сдружилась с Марком Ивановичем, ему было 60 лет, но всё еще в прекрасной форме и свежем уме, он хорошо дружил с компьютером и был в теме всех современных новинок, словом, не отставал от прогресса. А сдружились они потому что на работе по четвергам работал шахматный клуб, и там они часто попадали за один стол.

Марк Иванович был интересным собеседником и внимательным слушателем, вел себя тактично и старался быть джентльменом. Свету поразила его возможность влиться в беседу на любую тему, то, как он держался в обществе, с коллегами, как он часто приезжал на работу на велосипеде, демонстрируя великолепную спортивную форму.

Постепенно эта дружба стала выходить за рамки. Света чувствовала, что очарована этим немолодым, но таким необычным мужчиной. Она даже считала, что это может быть как-то связано с тем, что её отец был чуть ли не в таком же возрасте когда родилась Света. Впрочем, её мало волновали причины, она просто позволила себе влюбиться.

Их отношения долго держались на уровне проводов с работы до дома, ведь у Марка Ивановича была своя семья, дети и даже внуки. Но влюбленность Светы так льстила ему, что и он не удержался, решив пуститься во все тяжкие.

Он объявил семье, что у него теперь будет другая женщина, чем вызвал немалое удивление и шок у всех родственников. Всегда приличный семьянин, он ни разу за долгие годы не дал повода сомневаться в себе. И тут такое! Но Марк не стал долго выслушивать возмущения, просто собрал минимум вещей и ушел жить к Свете.

Родители Светы, понятно, тоже были в ужасе от происходящего. Их нежный цветочек, с любовью взращенный ими в столь позднем возрасте, вдруг решил испортить себе всю жизнь! С Марком они не хотели даже знакомиться, но потом сдались и согласились на совместный ужин. И там уже выяснилось, что Марк в самом деле занятный собеседник, очень начитанный, образованный, эрудированный. Словом, с ним было очень интересно.

Так Света с Марком стали часто приходить в гости к её родителям, по парам играли в шахматы и засиживались допоздна за разговорами…

Никто старался не касаться тревожащей темы – что же дальше? Какое у них может быть будущее? Всё-таки Марк уже не молод, а у Светы жизнь только началась.

Ответ на этот вопрос пришел сам.

Как-то поздно вечером Света с Марком возвращались из ресторана. К ним пристали пьяные парни, требуя отдать кошельки. Марк был готов отдать кошелек сразу, лишь бы не подвергать их обоих опасности, но Света, привыкшая делать всё по-своему, решительно сказала: «Нет» и пошагала дальше. Тогда парни набросились на Марка. Света тут же бросилась на помощь и… получила ножом в живот.

Кошельки, конечно, были всё же украдены. Но это было такой ерундой по сравнению с тем, что Свету спасти не удалось.

Горю родителей Светы не было предела, а вот Марк долго страдать не стал и спокойно вернулся к своей семье, которая была готова «понять и простить» загулявшего деда.

Пусти его ко мне

На исповеди собралось так много людей, что все точно не успели бы до причастия, поэтому батюшка обратился к собравшимся:

– Пожалуйста, пропустите вперед тех, кто ко причастию. Остальных исповедаю чуть позже.

Люди начали уступать друг другу места, меняться, суетиться, и наконец выстроились в новую очередь. Мужчин по традиции пропустили вперед, и они как малые дети переминались с ноги на ногу, смотрели в пол и пропускали друг друга вперед, чтобы не идти первым.

– Ну что вы, что вы, к Господу бежать надо, а вы тут как в школе! Ну давай, проходи. Как звать тебя? – позвал священник одного из мужчин.

– Илья. Согрешил, отче…

Мужчина начал зачитывать свои грехи по мятой бумажке, которую он, вероятно, много раз переписывал, а потом долго мусолил в руках. Он старался не поднимать глаз на батюшку, боясь, что тот просто выгонит его из храма, ведь он так давно не был на исповеди! Сколько всего накопилось…

– Батюшка, а еще я с женщиной живу. Ну как это сейчас говорится, гражданский брак. Знаю, что не положено так, но сейчас разве найдешь такую, которая только после свадьбы. И замуж-то не очень хочет, я предлагал, а она еще думает. Давай, говорит, поживем вместе, друг к другу присмотримся, а там видно будет. Не молоды ведь чтобы вот так сразу в ЗАГС.

А я люблю её! Мне и присматриваться не надо. Но вот пока живем так, без росписи, без венчания. Но вы знаете, батюшка, я понимаю, что это не дело, каюсь, я попробую уговорить её замуж за меня выйти, чтобы всё чин чином.

Это, наверное, мой основной грех сейчас, я знаю, что за такое и ко причастию могут не пустить. А у меня сейчас такое состояние, тяжело очень на душе. У меня отец две недели назад умер. Ну он, конечно, болел долго, я за ним несколько лет ходил. Устал он, да и я устал, и жена моя устала. Ну не жена, а сожительница моя, уж она, пожалуй, даже рада была, что отца больше нет, он ей в обузу был.

А я понимаю вроде, что всё идёт как должно, что он старый уже был, да больной, и жизнь у него была одно мучение, а всё равно плохо мне, я никак не могу смириться с тем, что его нет. Я к нему всегда был привязан, с раннего детства мы были друзьями, он меня хорошо понимал, лучше мамы.

Последнее время так он меня уже не узнавал, но я-то его узнавал, я любил его! И мне без него так невыносимо. И хорошо бы если кто-то поддержал, помог, а тут что? Сожительница моя – женщина упертая, замуж не хочет, да и даже делать вид не хочет, что расстроена уходом моего отца, говорит, это же ожидаемо было, что ты расстраиваешься. Не понимает она меня.

А ведь у меня и дети есть, двое, мальчик и девочка, да большие уже, отдельно давно живут. С тех пор как их матери не стало, они со мной мало общались. А уж когда я женщину новую встретил, так тут и вовсе все против меня ополчились. Я даже думал бросить её и жить один, но разве человек не имеет право на счастье? С ней я себя снова живым почувствовал, вспомнил, каково это, когда о тебе заботятся.

В общем, батюшка, тяжко мне. Так причаститься хочется, так утешение мне нужно, Господь мне обязательно поможет. Я ведь не причащался с тех пор как с женщиной жить стал, совесть не позволяла. А сейчас что мне делать? Вот так сразу она замуж не пойдет, а мне чего ждать? На душе кошки скребут, так хочется причаститься, так я по Богу соскучился…

– Илья, я тебя понимаю, утрата это всегда очень непросто. Тем более, что с отцом вы близки были, да еще ухаживали за ним. Но только ведь не положено, во грехе ведь живете вы. Вот что, давайте вы завтра, да или даже сегодня придете вместе, я с ней поговорю, разъясню, почему так важно браком сочетаться. Глядишь, она всё поймет и повенчаем вас. Или хотя бы официально расписаться, так тоже можно чтобы ко причастию допустить. Приходите обязательно, мы с вами втроем сядем, побеседуем…

– Спасибо, батюшка. Я её попрошу, она придет со мной. Но простите, мне уж так хочется сегодня причаститься, вот сердце чует, что надо!

– Прости, дорогой мой, не положено… Ступай с миром, приходите на беседу хоть сегодня, я буду очень рад вам обоим помочь.

* * *

Очередь на исповедь наконец подходила к концу, и в храме уже запели «Тело Христово…", было тихо, только нежные голоса хора плыли и отражались от стен. Словно в Царствии Божием было тепло, радостно и так светло, лучи солнца проникали через ставни и покрывали головы молящихся.

Вдруг в храм вбежала женщина с криком:

– Кто-нибудь вызовите скорую, у меня телефона нет! Там прямо у храма на переходе мужчину машина сбила! Лежит, не двигается…

Батюшка почему-то спохватился первым, сразу же вызвал скорую и побежал к дороге у храма. Там лежал тот самый Илья…

Скорая приехала быстро, но помочь не успели, Илья скончался на месте.

Священник гладил Илью по волосам, его слезы капали прямо на лицо мужчины.

– Как же так, дорогой, брат! Как же я тебя не допустил, как моё сердце не почуяло, что сам Бог тебя привёл! И ведь без причастия остался перед самой смертью! Прости меня, Господи!…

Вокруг них собралась огромная толпа, все пытались влезть вперед и посмотреть, почему же над телом склонился плачущий священник…

От любви до ненависти

Егор всегда был неприметным парнем, скромным и тихим, такие всегда остаются в стороне и если даже попадают в зону видимости девочек, то исключительно во «френд-зону».

Он привык слушать свою маму, которая была очень мудрой (как она сама говорила), заботливой, всегда занималась собой, хорошо выглядела, носила элегантные нарядные платья и делала прическу с самого утра. Никогда нельзя было увидеть ее растрепанной, без макияжа или в мятом халате. Для Егора мама была авторитетом и примером женственности.

Однако когда Егор впервые влюбился, девушка, как ни странно, оказалась совсем не такой, как его мама. И как такая могла ему понравиться? Совсем другой вкус в одежде, другой тип лица, цвет глаз и волос. Егор почему-то думал, что влюбится только в такую же как мама, но всё вышло иначе.

Маме Егора девушка тоже не понравилась, Ева была своенравная, свободная, без комплексов и ограничений. Она всегда говорила прямо, что временами было даже неуместно и лучше бы ей промолчать. Но Егору она всё равно нравилась, и он настаивал на том, что отношения с ней он не прекратит, чем впервые в жизни вызвал серьезное недовольство мамы.

И все же увидев, что Егор сильно тянется к Еве, мама решила подыграть, попробовать привыкнуть к ней, приспособиться, только чтобы не потерять сына. Он уже не раз заикался, что если мама не примет Еву, то он просто уйдет из дома.

И мама старалась изо всех сил – приглашала молодую пару домой на чай, показывала семейные альбомы, рассказывала о детстве Егора. Но с Евой было непросто, она не умела просто сидеть и улыбаться, разглядывая фотографии, она обязательно вставляла свои колкие фразы.

Однажды мама Егора приготовила Еве подарок на день рождения – купила простенькое колечко из серебра, зато от души, она в самом деле хотела ей угодить, порадовать. Но Ева не приняла подарок со словами: «Я такую банальщину не ношу».

У Егора внутри шла борьба. С одной стороны он хотел быть с мамой, он привык к ней, любил её. А с другой стороны был уверен, что ему повезло, что девушка вообще обратила на него внимание, вдруг на него больше ни одна и не посмотрит? К тому же Ева очень притягивала его, он так мечтал прикоснуться к ней, больше всего на свете.

Ева дразнила его, манила, но все время говорила, что ей не нравится его мать, вот если бы не она… Они вполне могли бы стать парой, жить вместе долго и счастливо.

Мама же старалась держаться, не поддаваться эмоциям, вела себя как обычно, улыбалась и продолжала придерживаться своего интеллигентного образа, чем еще больше раздражала и Егора, и его девушку.

Егор больше не мог терпеть, ему нужна была Ева вся целиком, он был готов на что угодно, лишь бы она разрешила ему просто поцеловать себя. Но чем больше он погружался в мысли о Еве, тем больше чувствовал, что мать его не поддерживает. Внешне она старалась сохранять спокойствие, но Егор ощущал на уровне подсознания, что мама не хочет видеть Еву рядом с ним.

В его душе всё кипело… И однажды, когда он пришел домой и заявил: «Мама, я хочу чтобы Ева жила с нами, я ей предложил», мама не выдержала и высказала ему всё, что думала… Всё, что думала про Еву, про их отношения, и даже про самого Егора, который так растаял перед простой девкой, которая крутит им как угодно.

Егор сам не ожидал от себя такой реакции. Он схватил со стола статуэтку и со всей силы ударил мать по голове. Сначала опешив, он постоял с несколько секунд, а потом почувствовал, что хочет еще. Он выплескивал свои эмоции с каждым новым ударом…

На суде Ева свидетельствовала против Егора, сказала, что он давно планировал покончить с матерью, чтобы та не мешала их отношениям, но при этом Еве никогда такие меры были не нужны, и вообще она не планировала с Егором ничего серьезного. Навестить его она ни разу не пришла…

Что ты отдашь взамен

Так вышло, что замужем Ирина побыла всего два месяца. Не повезло так не повезло, что и говорить – муж и до свадьбы любил сходить налево, а после так и вовсе пустился во все тяжкие. Всё было настолько открыто и нагло, что Ирина не выдержала и подала на развод. Почему именно мужа так понесло после свадьбы, она не поняла, но осадок остался навсегда.

Впрочем, не только осадок остался после ухода мужа, осталась еще едва начавшаяся беременность, которую Ирина решила сохранить – всё же ребёнок и её тоже, не только мужа. Пусть в ней будут его гены, может быть, даже черты лица или цвет глаз, но всё же это и её ребёнок, и он ни в чём не виноват. Брак был поздним, и это также убедило Иру оставить ребенка – вдруг это последний шанс родить.

Понятно, что бывший муж никогда с родившейся позже дочерью никогда не общался, даже не пытался узнать, как там вообще сложилась жизнь у Ирины. А та тем временем научилась жить сама, встала на ноги, устроилась на отличную работу и всё было вполне успешно. Дочка Кира росла умной послушной девочкой и никогда не спрашивала, почему у неё нет папы. Не спрашивала потому что Ирина слишком часто ей говорила: «Никогда не спрашивай, почему у тебя нет папы».

Когда Кире было четырнадцать, Ира внезапно влюбилась. Как-то слишком быстро и глупо для неё, теперь уже такой «тертой жизнью» суровой даме. Его звали Владислав, он был хорош собой, богат и умён. Настолько умён, что всего за пару месяцев убедил Иру в полной безопасности и надёжности их отношений. Настолько, что Ира была уверена – наконец спустя столько лет испытаний она заслужила своё счастье.

Отношения с Кирой у Иры получились достаточно натянутыми. Она любила дочь, но всё же часто возвращалась мыслью к бывшему мужу, который так легко растоптал их брак и возможно даже не знал о существовании Киры. Эта мысль заставляла несколько предвзято относиться к Кире и на уровне подсознания винить её в том, что Ире пришлось стать «мужиком в юбке».

Когда Ира привела Вячеслава домой, он особо не отреагировал на знакомство с Кирой. Казалось, он был так увлечён её матерью, что ему было всё равно на присутствие кого-либо еще в квартире. Иру это вполне устраивало.

Ира устала быть одна и тащить всё на себе, ей хотелось довериться этому сильному и уверенному в себе мужчине, наконец, стать счастливой и любимой. Но что пришлось отдать взамен?

Вячеслав стал настаивать на общем ребенке. Иру это пугало, ведь ей было уже 46 лет, в таком возрасте она не готова была снова становиться матерью. Но она так любила Вячеслава, что через долгие уговоры поддалась и решила попробовать.

Результат пришел далеко не сразу, пришлось ждать почти год. И это Ире было уже 47, а ведь впереди была сама беременность, значит, рожать она вообще будет почти в 48! Врачи крутили пальцем у виска и просили одуматься, но Ира была на седьмом небе от того, что угодила новому мужу. В свою очередь Вячеслав носил жену на руках и обещал ей все блага мира.

Понятно, что беременность в таком возрасте уже редко проходит легко. Ира часто чувствовала недомогание, пришлось оставить работу. Порой она целый день лежала на диване и смотрела телевизор, потому что встать было непосильной задачей. Да еще токсикоз.

На сроке 21 неделя Иру положили на сохранение, где в очередной раз предложили прервать её страдания, но теперь уже Ира покрутила пальцем у виска – на таком-то сроке!

По возвращению из больницы Ира заметила, что Кира как-то отдалилась, стала более замкнутой, мало разговаривала и старалась прятать руки под длинными рукавами. Наконец Ира решила спросить прямо, что не так.

На руках Киры были синяки. В ответ на вопросы матери она сказала, что это сделал Вячеслав – он был недоволен её поведением и пытался начать воспитывать.

Но Ира слишком любила мужа чтобы поверить в такое. Она дала Кире пощёчину и сказала чтобы та никогда больше не смела врать…

Но беременность была настоящим испытанием, и Ире пришлось еще восемь раз лежать на сохранении. И каждый раз история повторялась – Кира была в синяках, слезах и растрепанных чувствах, а Ира – невероятно зла на дочь за то, что она (цитирую) «сама провоцирует Вячеслава на конфликты».

Когда Кира пришла к маме, прижалась к ней и со слезами сказала, что Вячеслав её насилует, Ира пришла в бешенство. Она отшвырнула дочь со словами:

– Ах ты дрянь! Я столько лет одна тебя растила, а теперь ты поняла, что у меня будет другой ребенок, и не знаешь как на себя одеяло перетащить?! Поздно, дочка, ты уже выросла! Ты не конкурент этому маленькому существу! И прекрати придумывать гадости про моего мужа!

* * *

Когда подходил срок родов, Ира стала совсем невыносима. Она била Киру уже без повода, просто за то, что она её раздражала своим видом. Тогда Кира позвонила бабушке в другой город и попросилась пожить у неё. Стыдно было признавать, что жизнь с матерью так сложна, но в конце концов, так жить было нельзя.

Ира родила мальчика Тимофея, очень тяжелого, глубокого инвалида. Роды были крайне травматичными.

Узнав, что мальчик скорее всего никогда не будет ни ходить, ни говорить, Вячеслав собрал вещи и оперативно покинул жилплощадь. Больше он на пороге дома Ирины не появлялся и даже не звонил. Ему нужен был сын, наследник, а не вот это вот всё…

Кира же со временем простила глупую мать, и даже пыталась с ней наладить отношения, предлагала помочь с Тимофеем, но Ира наотрез отказалась. Сказала, что это Кира виновата во всех её бедах, с самого начала. Надо было всё же сделать аборт тогда и не рожать Киру…

Кира после этих слов больше не пыталась связаться с матерью. Она осталась жить в городе бабушки, там же закончила институт и устроила свою жизнь.

Тимофей прожил недолго, всего три года. И эти три года были сущим адом в жизни Ирины, она ухаживала за мальчиком скрипя зубами, потому что была в ярости от ухода Вячеслава. Больше она замуж не вышла.