Loe raamatut: «Из боли – в любовь. Книга-путь», lehekülg 2

Флюиды совместимости

«Сочиняй мечты, есть миллионы шансов»

Я долго искала ответ и логическое объяснение тому, ЧТО меня тянет туда, где я никогда не была, словно домой; словно вернуться, вспомнить, вдохнуть, насладиться. Так же, как это было у меня с Москвой. …Я торопилась в нее так (без денег и билетом в один конец), как будто там меня ждали на званый обед, переживали, поглядывали на часы и будто нечаянно выглядывали в окошко. И надо сказать, приехала я совершенно вовремя, потому что, оглядываясь на мозаику событий назад, понимаю, что счет шел на минуты. Как в старом кино – тот самый классический момент, когда один заворачивает за угол, а другой только появившись в кадре, его уже не видит, и ты сидишь и думаешь – «Ну что за чёрт! Всего одна секунда, и они были бы счастливы!». И я нашла свой ответ. Надо сказать, что это целая совокупность факторов, которые все вместе являются «флюидами совместимости» человека и географической местности. Обаяние мест, которые подобно волшебному зелью, притягивают нас все сильнее и ближе, оно действительно существует. Однако, разберем «флюиды» по полочкам:

Предрасположенность (потребность в масштабности, красоте и в свободе)

Мне всегда не хватало улиц, которые заставляют чувствовать и вдохновляют жить. Которые цепляют мои амбиции, разум, сердце и тело в стремлении быть лучше. Не «круче», а просто лучше той себя, которая всегда чего-то боится, избегая истины, лежащей рядом.

Приоритеты

Есть фактор, существенно определяющий причины того, где, как и почему мы живем там, где живем. Это личные приоритеты. Как бы мне ни хотелось жить в Москве и наслаждаться ею (со всеми ее прелестями и недостатками), у меня есть приоритет – дочь. Мне спокойней и комфортнее, когда школа (лучшая в области) – через дорогу, когда учителя – надежны, НЕ равнодушны и строги, когда экология и воздух, котором моя малышка дышит, кристальны. Когда я спокойна, где и с кем она гуляет. Когда художественная школа и бассейн – почти во дворе. Когда мы по воскресеньям ходим к пруду гулять, или в парк, к мосту, через все футбольное поле. Или – в наш маленький скромный деревянный храм, где каждая из нас двоих чувствует себя возле Бога. Мы учимся наслаждаться природой, и тем, что есть возле нас. Обрастаем знакомыми, друзьями-подругами, но это не отменяет мечты – жить там, где мечтается. Неважно, Москва это, Париж или Лондон. Мы учимся принимать обстоятельства, и одновременно выстраиваем свои приоритеты так, чтобы мечты и разум жили в гармонии. Ведь развитие, цели, вдохновение, интерес и жажда жизни – они не географичны, они – всегда в нас.

Цели

Цель – это не конечный результат, это дорога. Если идти по той дороге, все получится.

Свобода выбора

Что бы я ни выбрала, мой выбор совершается СВОБОДНО, осознанно, и с большим удовольствием…

Угол зрения

Мое философское отношение к тому, что теперь я живу «весьма отдаленно» от Москвы, далось мне нелегко. Была и депрессия, и срывы, и апатия, и лень, и тупь. Но понимание того, что «если я не могу изменить ситуацию, то я могу изменить отношение к ней» существенно облегчило мне жизнь. Я понимала, что всё – неспроста; что, вероятно, у Бога есть на меня какие-то свои хитрые планы, которые я пока не могу понять. И будучи привязанной к своей

«деревне» работой и ребенком, я начала вести блог. Я пошла своим путем – путем искренности (порой – через боль, порой – через радость), путем чувств через логику; переосмысливая причины того, что происходило давно, я стала лучше понимать причину того, что происходит со мной сейчас. Я приняла то, что происходит, и в итоге – уже дописываю книгу, которую лежит в столе уже много лет Хитрый план я разгадала, он прекрасен…

Цена

Есть люди, которые хотят чего-то достичь, и при этом они не готовы переступить порог собственной квартиры. Они хотят перемен, но при мысли, что у них не будет их личного пространства, что их не будут окружать их привычные фикусы в гостиной, а в ванной нельзя будет развешать бельё, они изначально идут «на попятную».

– Приезжая в чужой город, многие занимают позицию жертвы, и слепо ждут помощи, забывая, что отправная точка – они сами. Миллионы можно заработать и на себе.

– Многие не готовы расстаться со своими знакомыми – людьми, которым в принципе на вас все равно, но вы все равно общаетесь с ними годами. Трудно оставить тетушек, бабушек и родные стены. Но это – ваша «цена».

– Можно жутко бояться мегаполиса, и не принимать никакой иной формы существования кроме как за воротами города. И даже уехав из него, вы можете не до конца понимать происходящее:

– Вам никто ничего не должен, не надо ни от кого ничего ждать. Принять полную ответственность за свою жизнь и решение заплатить «полную цену» за осуществление своей цели—мечты – это тоже ваша цена. Это самое главное, что вы можете для себя сделать. Остальное – с божьей помощью да вашими трудами…

– УДОВОЛЬСТВИЕ, наслаждение, томная радость от момента «здесь и сейчас», наполненность и гармония. Физическое, эстетическое, интеллектуальное и душевное удовольствие от того, что единственное место, где ты бы хотел оказаться – это тот тротуар, по которому ты сейчас шагаешь. Всё это – тот самый секретный флюид, который притягивает в мою жизнь самое лучшее, прекрасное, главное, делая меня счастливой. Без всяких факторов.

***

…Я многое в последнее время замалчивала, но не от того, что нечего было сказать, а от того, наверное, что это пока не уложилось в голове как следует в правильные, единственно верные слова. Я и сейчас не уверена, но предпочитаю не затягивать.

***

Во мне борются титаны – Прошлое, Настоящее, Будущее. Прошлое уже положено на лопатки, ревет во весь голос, вырывается, рвет и мечет, потому что знает – как только будет написано последнее слово, оно исчезнет. Как пыль, как мираж и неудачно нарисованный призрак. Я выворачиваю свою душу насквозь в надежде на то, что та я, которая видит в каждом пыльном углу – полоску солнечного света, еще существует. Что та я, которая ни разу в жизни не любила взаимно, не отчаялась, не отгородилась от любви, хоть и прикрывается до сих пор страхами и засевшим отчаянием. Ни один карточный шулер – профи не засек бы меня в море слёз и депрессии, но разве боли нужна золоченая рамка? Мое Настоящее, напротив, окрепло от того, что главный враг и противник уже на лопатках, потому что слова льются и пишутся, истории прошлого начинают жить своей жизнью, а место в душе потихоньку освобождается для счастья, ну а Будущее – оно просто ждёт, когда я вновь сотворю его сама.

Сегодня со мной случилась москва

В этом городе я уже двенадцать с половиной лет. При этом я абсолютно спокойно отношусь к теме принадлежности к этому городу. Мне просто тут хорошо.

Это как с любимым человеком…

Я принимаю её со всеми пробками, многолюдным метро (в котором я кстати, обожаю кататься и разглядывать разных людей), ценами на недвижимость; с её бешеным ритмом и не менее бешеными амбициями, которые она навязывает всем в радиусе центрального кольца, МКАДА, и даже далеко за ним.

Когда мне хочется «куда-нибудь» сбежать – «в какой-нибудь маленький тихий город», я выхожу на центральные улицы, и опять, и снова влюбляюсь в масштаб, влюбляюсь в скорость, влюбляюсь в архитектуру, историю, красоту, звучание улиц и их названий (один «Староконюшенный переулок» чего стоит)…

Влюбляюсь в аристократию улочек старой Москвы, в эту лепнину, округлые окна, фасады и двери… И вместе с этим Москва для меня пантера. Грациозная, хищная, невероятно красивая, быстрая как звук смыкающейся пасти…

Жить здесь – один большой вызов самому себе.

Как говорил Немец в культовом фильме «Брат»: «Город – это злая сила. Сильный приезжает – становится слабым. Город забирает силу». И вот с этим я не соглашусь…

У кого-то забирает, кому-то – отдаёт. Кому-то – авансирует, видя талант/потенциал.

Пережёвывает и ест этот город только ленивых, бесцельных и тяжёлых на перемены.

Здесь надо думать быстро. Быстро принимать решения.

…Переехать, сменить работу/вид деятельности, улететь в другую страну, встретить того, с кем начнёшь новый бизнес… Всё это тут происходит быстро, за ланчем, за разговором, максимум день, и ты в другой реальности.

Меня это завораживает. Возможность встретить свой шанс за углом соседнего дома. Это Москва. Тут всё возможно.

Часть 2. #вино

Эта глава – дань и благодарность тому рычагу изменений, которые внесли в мою жизнь красоту, вдохновение и настоящую страсть. Увлеченность, множество прекрасных людей, феерию удивительных, невероятных встреч; и в конце концов – диплом и уверенность в своих силах. Вино диковинным образом подарило мне возвращение в профессиональную журналистику и усадило меня за стол как писателя.

…Оно каким-то образом вернуло мне меня.

Чего мне стоило вино

Наконец-то, есть что сказать декабрю, и главное – самой себе… Итак! Мир я все-таки перевернула. Свой. Мне, наконец-то, осточертело быть тенью самой себя, прячущейся за обстоятельства,

«невозможности», собственное слабоволие и страх. Я нащупала ту жилку, по которой течет мое вдохновение, страсть, азарт, мой самый главный интерес – вино. Это уже ни для кого не секрет, но лично мне стоило большого труда признать, что, да – именно вино, а не журналистика, не фотография, ни ресторанный менеджмент не являются для меня приоритетом в выборе дела моей жизни.

Я признаю, что с 2005 года я до чертиков влюблена в рестораны, первоклассный сервис, талантливых официантов, но, когда передо мной встает задача – «какое вино подать под ризотто с белым трюфелем или к ножке молодого ягненка под соусом бальзамико», я просто теряю голову. От страсти, азарта, необъяснимого восторга. Самые красивые слова для меня после «Я люблю тебя» (…и имени моей дочери), – это Пино Нуар, Рислинг, Гевюртцтраминер, Совиньон Блан, Мерло, Каберне Совиньон, Вионье… И хотя, конечно, сейчас я кокетничаю, играя с этими прекрасными названиями великих сортов винограда, но признаю, что в вине я пока профан. Хотя, это ведь временно, потому что…

***

Именно ради вина я перевернула всю свою жизнь, переехала жить в Москву, оставив свою семью, маленькую любимую дочь, и какую-то долю комфорта и стабильности, которая уже появилась к этому времени в моей жизни. На самом деле, эта стабильность уже давно стала застоем, напряженным ожиданием единственно верного решения по изменению своей жизни. И в сентябре 2010 я уехала в Москву с билетом в один конец. (Хотя это было не так легко: за полторы недели до отлета меня сбила машина в собственном дворе, со спины, мне не выдали расчет и больничный на работе, оставив полностью без денег, в аэропорте сломались мои любимые серьги, а потом оказалось, что в билете ошибка и мой самолет улетел шесть часов назад…). Но я все-таки улетела.

И я ни минуты об этом не жалею, за исключением тех моментов, когда текут слезы от тоски по дочке. В эти моменты хочется бросить все, сесть в самолет и оказаться рядом с моим самым любимым маленьким человеком на свете. Но… Я прекрасно понимаю, что за все в этой жизни приходится платить, и для того, чтобы вывести себя и свою жизнь на качественно новый уровень, мне придется на какой-то период пожертвовать многим… И очень дорогим… Но карьера уже никогда не будет моим приоритетом, любимое дело – да, семья, дети, творчество, вдохновение, гармония, любовь… и вино. – Такой я вижу свою жизнь…

***

«Вино давно перестало быть для меня просто напитком, украшающим праздничный стол или романтическое свидание, оно стало «красной нитью», «жирным шрифтом» и членом моей семьи. Это личная форма эстетики, особая форма красоты, в которой я выбираю жить. У меня нет ничего, что бы я не связывала бы с вином, и у меня есть всё, чтобы это сделать. Пожалуй, этим я и займусь».

Дело ведь и не в вине совсем, а в страсти, в увлеченности жизнью, в радости от нее. Как я когда-то радовалась, что иду в отель «Балчуг Кемпински» на дегустацию, или в «Лотте Плаза», или в «Диссидент». И как я пламенно негодовала, когда где-либо вино подавали не в надлежащих бокалах. Это воспринималось как личное оскорбление и плевок в лицо. Я серьезно! Страстное отношение к любимому делу освещало всю мою жизнь. Когда в силу одной жилищной ситуации я под Новый Год в Москве оказалась без угла, и мне пришлось месяц жить в офисе у друзей, мне, честно говоря, было плевать на сломанный в ванне душ и необходимость круглосуточно ходить по помещению в уличной обуви. Главное было – не потратить деньги, отложенные на Школу Сомелье.

Учиться любимому делу – это как овладевать предметом страсти… Со временем ты либо охладеваешь, либо окончательно влюбляешься и остаешься, прикрыв двери для всех других.

Мне было действительно неважно, где я буду жить через месяц – через два, главное – сохранить деньги и потратить их именно на то, на что пахала последние полгода.

На учебу, которая виделась мне чудесной панацеей от моей неупорядоченной жизни.

Так и случилось. Стоило мне оказаться в аудитории своего «винного» класса, посмотреть на педагогов, на бокалы и на учебники, я поняла, что я там, где должна была быть. Там, где я хочу быть, и там, где я найду настоящую себя. И я нашла. Счастье, которое я испытывала, собираясь по утрам на учебу, несравнимо с простой тягой к знаниям и грызьбой гранита наук.

Однажды проспав и сообразив, что я опаздываю на урок, я собралась за семь минут и так бежала до метро, что потеряла по дороге шаль. Это ли не показатель страсти и безграничного уважения к предмету разговора?

Для меня вино – отнюдь не «высокие материи» винных профессионалов, сорта винограда и прочая теория. В первую очередь, это – эмоция, это взрыв вкусовых рецепторов и любовь на всю жизнь, это красота отношений и отношения к жизни.

Еще до того, как я поступила в Школу Сомелье, я работала официантом, и уже тогда писала о вине. Говорила о нем, узнавала новое, пускала пыль в глаза и изо всех сил старалась дотянуться.

Дотянуться до той жизни, в которой я себя видела.

После рабочих «смен», в каждый свой выходной, я бежала на бесплатные дегустации, чтобы приблизиться к «винному» миру, прикоснуться, хоть на какое-то время почувствовать себя его частью. Чаще всего это была винотека на Большой Никитской «Простые вещи» или роскошный, надменный «Диссидент» на Лубянке.

Я сидела, пробовала, нюхала, оценивала, тут же рассказывая об этом бумаге:

«Старинные люстра и канделябры, ширма, обклеенная этикетками великих вин, «ополаскивание» декантера и бокалов – с ручником, под нужным углом, каждый по отдельности, оценка-глоток сомелье, солнце и ветер – с раскрытого настежь балкона… Солнце и ветер, скользящие по ногам и обостренной памяти. Вино, ледяная вода, хлеб, масло, запахи, звуки, атмосфера – все это вело меня к состоянию близкому между блаженством и интеллектуальным оргазмом, – от каждой детали в этих нескольких метрах эстетства, профессионализма, гастрономии и вина. В тот момент во мне существовали только глаза и вкус: взгляд – на то, чем я собираюсь жить, и вкус к тому, что я ощущала всей кожей. – Вино. Рецепторы моей памяти запомнили его навсегда. А послевкусие длится по сей день, и каждую секунду».

– В итоге, страсть к письменным «впечатлениям» сыграла решающую роль в моей жизни. В тот момент, когда мне предстояло сделать выбор – оставаться в Москве или возвращаться домой (за месяц до окончания Школы Сомелье «Энотрия») мне предложили работать в одном крупном печатном издании для того, чтобы вести авторскую колонку о вине. Я была счастлива. Вино и журналистика

это было прямое попадание в цель, две страсти, соединенные в одно! Я фонтанировала идеями, и готова была работать 24 часа в сутки. Мне хотелось писать обо всем сразу: о виноторговых компаниях, специализированных винных ресторанах и винотеках, о талантливых сомелье, и конечно – о винах. Но, на удивление самой себе, статьи получались о философии, политике, о ляпах в законодательстве и российском менталитете, о женщинах (…куда без них) и о стремлении ярко жить. Вино становилось прекрасной рамой и обрамлением для тех тем, которые казались мне в тот момент наиболее животрепещущими. Это получалось «не специально», не принималось никаких внутренних решений говорить обо всём «под углом» вина. Но на тот момент вино совершенно естественно стало призмой моей жизни, и я говорила (как журналист) именно так, как чувствовала.

И как же это всё было на практике?

Как-то раз, когда мое обучение профессии сомелье близилось к концу, и уже виднелась дата вручения диплома, мы, всей нашей ученической группой, отправились на крупнейшую дегустацию знаменитых белых австрийских вин в Балчуг Кемпински. Там традиционно выставляются лучшие вина, собирая возле себя весь «винный мир» Москвы. Я же была там в роли ученика; амбициозного, внимательного и внимающему всему новому, ученика. Взявшего на себя смелость пригласить с собой своего хорошего друга – режиссера, профессора искусствоведа, но по его же словам «страшного жмота» на хорошие вина.

Но он не пришел… Я была в ярости. Если быть точнее, в бешенстве. В том состоянии, когда глаза мечут громы и молнии, а тело натянуто, как струна. От того что знакомство и приглашение в «мой мир» этого конкретного человека не состоялось и не сбылось.

Я стояла в центре огромного зала – на высоких каблуках, в своем лучшем платье, с распущенными волосами, и нервно покручивала вино в бокале…

– «Простите, а что Вы посоветуете мне продегустировать? Я тут совсем не в своей тарелке…» – неожиданно прозвучало у меня за спиной. Густой, выразительный мужской баритон указывал на мужчину, не привыкшего отказываться от чего-либо из-за простого недостатка информации.

Я была так зла, что схамила баритону, не оглядываясь и не особо задумываясь… «А вы действительно интересуетесь вином, или так оригинально меня кадрите?»

Баритон невозмутимо стоял рядом, с бокалом, не отступая ни на шаг, всем свои видом показывая решительность и готовность прислушаться к моим советам.

На тот момент меня это подкупило. Мы молча пошли к винным

«рядам», где к тому времени уже смешались и ценители, и любители, и снобы – профессионалы, и любители всего бесплатного и неизвестного. Точечно попробовав несколько вин, которые чуть ранее впечатлили меня более всего, мы довольно быстро добрались до главного гастрономического аккорда всей дегустации

знаменитого сладкого «ледяного» вина Айсвайн. Больше на этой вечеринке делать было нечего…

Оказалось, что баритона зовут Борис. Мы спустились на этаж ниже, где было значительно тише, спокойнее, и можно было непринужденно пообщаться, не расталкивая никого локтями, расслабленно попивая чай.

Тончайший фарфор, начищенный золоченый поднос, бесшумный официант, лепнина зала, люстры высотой в 2 этажа… Казалось, в поле моего внимания попадало всё, кроме моего собеседника.

– А вы были на смотровой площадке МГУ? Как журналист, и просто высокообразованный человек, вы не могли там не побывать!

– Нет, не имела такого счастья. Было некогда, учусь, грызу гранит виноградников…

– А были ли Вы…?

– Нет, не была… Я работаю, учусь, высылаю деньги маме… И если Москва меня не оставит в своих объятьях, уже в самое ближайшее время я буду делиться своими ценными винными рекомендациями у себя в Сибири…

Я отчаянно дерзила, боясь, что он увидел во мне «аппетитную штучку», которую он слопает за один присест, и необратимо сжигала все мосты его доброго расположения ко мне.

Секунд через пять его раздумий я услышала: «Вы не имеете права уезжать. Я вас не отпускаю» …

Мне кажется, впервые за всю нашу встречу я посмотрела на него открыто, изумленно и очень заинтересованно. Но в голове крутился только один вопрос: «Да кто ты такой, чтобы говорить мне это?!» …

Словно прочитав мои мысли и спохватившись, Борис протянул мне визитку, очень настойчиво желая, чтобы я тут же прочитала ее содержание. «Вы не имеете права уезжать из Москвы, ничего не увидев… Так нельзя… Вы обязаны увидеть то, что почти у вас под носом…»

Эта визитка, настойчиво ждавшая моего внимания, меня вдруг взбесила… «Да оставьте же вы ее в покое! Я не с бумагой знакомлюсь, а с человеком!»

Борис от удивления перешел на ТЫ, глядя мне в глаза, и процедив:

«Ну ты странная» …

– Я странная? Не вправе удерживать! – выразительно показав собеседнику глазами на красивейшую входную дверь Балчуга.

– Пойду отпущу охрану, водителя, заберу бумаги, и останусь с Вами… Подождите меня… – растерянно положив бумажную героиню вечера на столик, сказал Борис, и пошел от меня не оглядываясь, уже приняв внутри себя определенное решение.

Мое внимание, постоянно выхватывающее детали, как в кинематографе, но не всегда охватывающее происходящее целиком, также растерянно скользило по его золотым запонкам тончайшей работы, попутно отмечая прекрасный крой брюк, дорогую рубашку, прямую спину и шаг генерала.

Я взяла в руки этот несчастный кусочек бумаги и прочитала: «Генеральный директор общественно-политической газеты …, общественный деятель». Рука моя дрогнула… Но отступать в своей дерзости, прямолинейности и откровенности уже было поздно.

Мне стало искренне интересно. В моем окружении никогда не было таких людей – такого статуса, такого сознания, такого масштаба. Это был мужчина, для которого не существовало нерешаемых проблем и вопросов, и дверей, которые бы перед ним не открылись. Причем открывали их не деньги и связи, как принято в Москве, а невозможность отказа в его голове. Я восхитилась и начала открывать для себя новую красоту – красоту мужской решительности и мужских действий.

***

Где-то через неделю мы встретились еще. На тот момент я питалась одной халвой, потому как мой финансовый запас таял, как бы я ни старалась. И поэтому всех поклонников, вернее – все возникающие за день встречи, я прагматично разделяла на завтрак, обед и ужин.

Борис пригласил меня в один из самых дорогих ресторанов Москвы, коротко обосновав свое предложение – «Надо поговорить».

Пока я старалась сохранить невозмутимость своего лица по дороге к нашему столику, огромные аквариумы к живой экзотической рыбой, моллюсками, морепродуктами и всякого рода устрицами, необратимо поражали меня своей красотой и впечатляющим разнообразием фауны.

Сев за столик, Борис галантно отдал право сделать первый заказ мне.

Когда мужчина такого уровня, инициативы и интеллекта отдает

«право решать» тебе, это означает только одно – он тебя изучает. Очень показательный тест – на умеренность, вкус, такт, образование и культуру в целом. Тонкий стратегический ход. И желание узнать поближе.

С одной стороны я чувствовала себя как дома (10 лет в ресторанном бизнесе никогда не дадут о себе забыть), с другой стороны – прямо холкой чувствовала этот незримый экзамен. Внутренне волнуясь и нервничая, я чувствовала себя участницей шахматной партии, тщательно выверяя каждый свой жест и слово, сохраняя внешнюю иллюзию милой непринужденности, и даже некоторой робости с собеседником.

С блестящими от эмоций глазами и улыбкой ребенка, я максимально выведывала, вопрос за вопросом, о вкусовых предпочтениях Бориса, касаемо «местной» кухни ресторана. Почувствовав, что этим вечером меню – не моя сильная сторона, я похвалила его превосходный вкус, и попросила заказать все, чем он хочет меня удивить этим вечером…

Себе же я оставила право выбрать вино. Мне очень хотелось попробовать Шабли. «То самое» Шабли, пахнущее морем, солью и песчаным берегом. Которое безупречно сочетается со всем

«морским».

Всё было как в кино… Идеальный официант отточенным движением открыл бутылку, первый глоток… И… мои глаза и ноздри расширяются от изумления… Я смотрю на этикетку, перепроверить то ли вино принесли, еще один маленький вдох и глоток… И я понимаю, что в аромате вина – ананас и самые яркие тропические цветы и фрукты… Яркая гамма ощущений и чувств, мое раскрывшееся как книга лицо, глаза квадратные – как у Сейлор Мун, всё это ЖИВОЕ во мне явно наслаждало и волновало Бориса, потому что его глаза ни на минуту не оторвались ни на что другое, при всем этом он был спокоен и невозмутим.

Принесли устрицы и рыбу. Я, немного стесняясь своей неопытности в отношениях с устрицами, компенсировала все смехом и шутками, и с горем пополам проглотила-таки несколько штук, делая это как можно более изящно, но не очень уверена, что тогда это у меня получилось…

Когда Борис решил, что к карпаччо из лосося конечно же нужен соевый соус (незыблемая классика жанра)), я непринужденно спросила: «Хочешь я удивлю твои рецепторы? Запомнишь этого лосося на всю свою жизнь» … «Командуй!» – был мне короткий ответ и улыбка.

Соус бальзамико или бальзамический уксус, он как Мосеррат Кабалье в мире соусов! Услышал один раз, и любовь – на всю жизнь! Лучшего способа быстро и ярко оттенить блюдо найти сложно… А рыба раскрывается во вкусе, как женщина, принарядившаяся на свадьбу подруги…

Теперь уже лицо Бориса феерило эмоциями, и мы были на одной волне.

«Катя, мы знакомы с тобой всего ничего, а ты так раскрашиваешь мою жизнь красками… Я всю жизнь ел и не задумывался, а ты одной едой и вкусами взрываешь мне мозг… Боже, как я мог не есть этого раньше»… Эмоции Бориса раскрывали его с совершенно другой, искренней, уязвимой, простой, человеческой его стороны. Стратег, деятель и политик в нем скромно отошел в сторонку.

– Скажи пожалуйста, а ты где училась? Какое у тебя образование? У меня на тебя планы…

В эту секунду передо мной пронеслись все мои 12 классов средней школы, аттестат «вечерней школы», 3 неоконченных высших, и усиленные попытки академического самообразования… Но сказать вслух я об этом никак не могла. На кону была моя мечта. За эту долю секунды, пока я соображала, что сказать, я с удивлением, словно со стороны, услышала, как мой рот сказал следующее: «Это у тебя образование, а у меня – талант», и замолчала.

Сказала и замерла. Я не ожидала такого шага. На мгновение замер и Борис… Но он быстро превратил всё это в шутку, смех и ответный вопрос: «Это ты сейчас мой философский факультет МГУ опустила?» «Нет, конечно. Но я сказала то, что сказала» и побыстрее положив себе в рот увесистый «кусочек рыбки», посмотрела Борису в глаза.

***

С того вечера, по просьбе Бориса, я начала знакомить его со «своим» миром вина по полной, по пути очень органично интегрируя вино в его реальную, до отказа наполненную неотложными делами, встречами и задачами, жизнь. Он оказался очень открытым, любопытным, и даже немного жадным до тех впечатлений, которые приносили ему удовольствие. Вино было его новой игрушкой и лучшим из способом понять меня. Рядом с ним я была гремучей смесью восхищения, дерзости, корректной дистанции и искреннего интереса.

Я «открыла» для него бутик Винного Дома Каудаль на Кутузовском проспекте, сделав акцент на том, что там на втором этаже есть закрытый VIP зал с роскошной сервировкой и убранством «отдельного кабинета», где можно проводить важные деловые встречи, с теми деловыми партнерами, которые для него стратегически важны. Никто не увидит, встреча – без лишних глаз и ушей, престижная локация, все очень красиво и статусно. Знакомила с винотеками «Simple Wine» и «Grand Cru». Рассказывала про разницу в бокалах. И почему из бокала под красное нельзя пить белое. А из бокала под белое почему нельзя пить красное. Постоянно о чём-то спорила с ним, не сдаваясь до последнего, хохотала до коликов с его шуток, и отказывалась с ним гулять после 23.00.

В одну из таких встреч он попросил меня сделать новое фото на документы. Мое лицо выражало недоумение в крайней степени…

«Катя, ты мне нужна. Я еще никогда не встречал женщины с таким сочетанием качеств как у тебя… Хирургически выверенное нахальство, ум, красота, живость, искренность и расчёт в одном. Я хочу пригласить тебя на работу…»

На этой фразе мой ум остановился, время замедлило свой бег… Я почти осязаемо, физически осязаемо, ощущала как моя мечта

«быть журналистом» становилась явью. И такой близкой ко мне реальностью.

Примерно через неделю у меня на руках были «корочки» – официальное удостоверение Специального Корреспондента политической газеты. И несмотря на то, что это было исполнением моей большой мечты, я открыто спросила Бориса – «Почему Я?» …

И я получила спокойный ответ: «Ты получила работу, до которой не могли добраться многие выпускницы МГУ. Во-первых, мне еще никто так не хамил, а на такое способен в здравом уме и памяти далеко не каждый. И я вижу, что ты можешь отразить любую словесную атаку, это тебе понадобится, несмотря на чинность тех кабинетов, в которых ты будешь брать интервью. А во-вторых, как ты думаешь, кому больше скажут правды – серьезному взрослому ученому дядьке, у которого все мыслительные схемы на лбу написаны, или тебе, милейшему созданию с прекрасными глазами и точеной фигурой?

– Надеюсь участь Маты Хари меня не постигнет… – задумчиво протянула я…

Борис рассмеялся. «Вот за что я тебя люблю – это за то, что ты всегда схватываешь самую суть… Нет, моя дорогая, с тобой будет все хорошо, у нас с тобой будет много прекрасной и интересной работы». Я была немного растеряна… То же самое, что он говорил обо мне – «искренность и расчет» меня в нем самом абсолютно обескураживало.

***

Сначала я писала о вине, мое фото было на полстраницы, у меня была своя авторская колонка, я наслаждалась тем, как все удачно сложилось… Потом, по краткому предварительному согласованию с заказчиком, за мной прислали машину – писать «статью – опровержение», на вопиющий, ранее опубликованный материал о беспределе одного государственного чиновника, негласного «братка во власти», устроившего настоящий рейдерский захват частной собственности, с подкупом людей, поддельными подписями и угрозами о массовом увольнении. Картина маслом…

Но это все я узнала сильно позже, вернее, очень короткую версию этого, уже в машине, по дороге к герою статьи.

Все было как полагается: мэрия с портретами президента в каждом кабинете, красные ковры – в коридорах, мужчины – в галстуках, с непроницаемыми лицами и такими же непроницаемыми, иногда появляющимися на их лице, улыбками.

Мое темно – лавандовое приталенное платье по коленочку сидело идеально, волосы, собранные в строгий пучок, не давали воли фантазиям, минималистичные очки дополняли образ. Высокий каблук «шпилька» добавлял образу остроты и перца.

– Вот нынче какие специальные корреспонденты пошли! Теперь я понимаю почему «специальные» … Мэр города шел ко мне на встречу по кабинету, с театрально раскинутыми руками, предполагалось, что для объятия. Я, улыбаясь, подала ему руку – для вежливого дружеского рукопожатия. Мы оба сделали вид, что ничего не заметили…

– Присаживайтесь, будьте как дома, Екатерина…