Любовь и свет охватили Фредрика. В его груди, в области сердечной чакры, разлилось тепло и стало распространяться по-всему телу. Мучившая его пружина стянулась и Фредрик почувствовал, как заклятие слабеет. В этот раз он смог пошевелить всей рукой. Но этого все еще не достаточно для того, чтобы высвободиться из под власти Ангелии.
Но одно Фредрик знал точно. В этот раз, в этом же бальном зале, в котором он встретил Олив тысячу лет назад, Фредрик будет бороться за свою любовь всеми силами своего существа. И он победит.
Глава 35
Ангелия была в предвкушении. Все ее тело было словно наэлектризовано. Еще никогда она не была так близка к абсолютной свободе, к абсолютной власти. Больше она никем не будет ограничена, больше ее ничто не сдерживает. Конечно, очень жаль, что пришлось поработить собственного сына. Она этого не планировала, на самом деле. По крайней мере в ближайшее время.
Все таки Ангелия всегда была честна с собой и теперь не будет лгать себе – в тот день, когда стало известно, что ее сын станет вераксом, в ее сознании появилась мысль о том, что в будущем его силу можно использовать во благо. Только не на всеобщее, а ее личное благо. Потому, в принципе, все шло как и должно было идти. Просто один из ее сценариев реализовывается чуть раньше. И в конце концов, не потеряла же она сына. Он жив и здоров. Просто порабощен.
Она столько труда вложила в его воспитание. С самого детства она целенаправлено и планомерно окружала его низкими вибрациями, взращивая и культивируя в нем самые темные аспекты его Души. Гордыню, тщеславие, похоть, чрезмерность, жестокость, безразличие к чужой боли – все это Ангелия поощряла; а доброту, способность сопереживать, благодарность, всепрощение и милость – нет. Она старалась убирать из его окружения совестливых и добрых людей. Все няни тщательно проверялись на отсутствие эмпатии и светлых побуждений, а сверстники, которые отличались хорошим воспитанием, где во главе были честь и порядочность, – не подпускались к ее сыну.
А когда он принял силу веракса и стал одним из самых могущественных существ во всех мирах… О, это только подпитало его уже испорченную на то время натуру. Но все изменилось из-за этой стервы.
Как же Ангелия ненавидела эту дешевую потаскуху. Она забрала у нее сына, убила в нем то, что было в нем от его родной матери. Заронила в нем это бестолковое семя морали, которое разрослось в его Душе словно ядовитый плющ. О, она приготовила для этой суки самую лучшую месть – смерть от руки того, кого она любит.
От этой мысли Ангелия рассмеялась диким смехом. Она будет смотреть и наслаждаться тем, как Фредрик дематериализует ее.
Звук из коридора привлек ее внимание. Ангелия встрепенулась и встала с трона. Она очень удивилась, когда в зал влетели пламенные языки ярко-оранжевого цвета. Огонь разросся и облетел все пространство зала.
Ангелия быстро наколдовала защитный щит для нее и для Фредрика, но она не смогла защитить демонов-приспешников, которые кричали леденящим скрипучим криком. Она стояла под защитным энергетическим куполом и в панике смотрела на гибель темных сущностей, которые помогали ей и подпитывали ее силу. От беспомощности она закричала и стала палить заклятиями в разных стороны. Но огонь не стихал, а продолжал неумолимо сжигать демонов. С каждым уничтоженным демоном Ангелия чувствовала, как становится слабее.
В ярости она истошно завопила.
Фредрик сразу понял, что это дело рук Ноа, так как только его огонь мог уничтожить демонов Ангелии. После порабощения, ему открылось то, что могла видеть Ангелия. Энергетическая решетка вассала обычно накладывается на решетку порабощенного веракса. Они не могли слиться, так как не совпадали, но энергострукутра вассала словно вирус проникала в энергоструктуру веракса, неся с собой «вирусные» частицы вассала. Таким образом порабощенные вераксы иногда могли видеть глазами своего вассала. И каково же было его удивление, когда он увидел, что его мамулю окружало кольцо из низкочастотных тварей.
Когда огонь поглотил последнего демона в пространстве, Фредрик почувствовал, что это ослабило Ангелию. Он сделал пометку в голове, отблагодарить Ноа после всего. Но ему все еще нужно вернуть свои силы обратно, потому он сконцентрировался на чувстве любви к Олив, стараясь не обращать внимание на происходящее и на истошные вопли Ангелии.
– Ты притащила с собой гребаного феникса, сука! Еще одна выходка и я покалечу Фредрика.
В зале стало тихо.
Фредрик попытался почувствовать Олив. Из-за заклятия их связь была непрочной и прерывалась, как радиоволна с помехами, но все же он потянулся к ней всеми своими клеточками. Его любовь вела к ней.
«Олив, любимая» – он пытался дотянуться, услышать ее голос.
«Фре Фре, я здесь. Только держись, малыш», – его обдало теплом, что усилило его сопротивление.
«Олив, она приказала мне убить тебя. Пожалуйста, уходи. Просто уйди, оставь меня».
«Фредрик, я никогда не составлю тебя с этой психопаткой. Прости, любимый, я знаю она твоя мать, но она сумасшедшая маньячка», – прозвучало в голове у Фредрика.
Как же это было приятно слышать ее голос.
Он, конечно, позже устроит взбучку Олив за то, что она ослушалась его и не ушла в безопасное место, но то, что она отказывается оставлять его и пытается спасти, – это делало его счастливым, согревало его душу. Как же ему повезло с ней. Вселенная, на самом деле, очень добра к нему и выбрала в супруги лучшую из всех женщин.
«Кстати, любимый, Кендрик – порабощенный веракс. Веракс-грифон, если точнее. Он полукровка. Так что, он не виновен». – Олив возникла у него в голове снова.
От ее присутствия, даже такого эфемерного, ему становилось лучше.
«Я догадывался, но это сейчас не важно. Послушай, я нашел способ сопротивляться ее заклятию, но мне необходимо еще время».
Голос Олив пропал, а потом она проговорила взволнованно.
«Любимый, ты помнишь свой сон?» – страх подкрался к нему, и от этого напряжение вернулось в его тело. Но Фредрик сумел отодвинуть чувство страха на задний план и сосредоточиться на Олив.
«Да» – ответил он.
«А ты помнишь снежок, который я в тебя бросила?»
«Да» – он не понимал к чему она ведет.
«Хорошо, держи это в голове. Пусть все идет, как во сне, а потом в самый главный момент ты должен поднять руки и сделать вид, будто убиваешь меня. Сможешь сдержать заклятие в этом месте?» – спросила она с надеждой.
Фредрик понимал, что это очень опасный момент. Если он не сможет сдержать заклятие, то скорее всего он просто дематериализует женщину, которую любит. Но Фредрик был не из тех, кто ноет. Тем более он нашел путь к освобождению – любовь к Олив. И этого у него было предостаточно. Потому отбросив все сомнения и страхи, которые тянули его вниз, он послал Олив одно короткое слово.
«Да».
«Хорошо, пора начинать…»
«Стой, а что со снежком?» – спросила Фредрик.
Их мысленный диалог перервал очередной сердитый вопль Ангелии.
«Поймешь уже по ходу, нет времени объяснять. Сейчас послушай меня внимательно. Я люблю тебя всем сердцем Фре Фре, чтобы ни случилось». – последние слова она проговорила медленно и с расстановкой.
Сердце Фредрика забилось сильнее. Он понял, что Олив хотела сказать этим. Она давала ему свое прощение, на случай, если он не справиться и дематериализует ее. Сама мысль жуткая, конечно, но от ее любви и сострадания к нему, его Душа воспарила. Он почувствовал, как его сила стала раскачиваться в теле, от этого Фредрик воспрял. Уверенность вернулась к нему и помогла взять контроль над своими мыслями и чувствами. Фредрик сосредоточился на том, чтобы очистить свое созанние от негативных эмоций и стал наполнять каждую частичку своего естества любовью к Олив.
«Я люблю тебя, Оливка» – послал он ей со всей теплотой и любовью.
Олив ничего не ответила, но тут пространство бального зала прорезал крик Ангелии:
– Выходи, дрянь. Иначе я прикажу Фредрику кромсать себя ножом до потери сознания.
– Эй, – раздался голос Олив из коридора. – Не смей причинять ему боль, Ангелия. Он все таки твой сын.
– Он предал меня, когда притащил тебя в мой замок. – выплюнула Ангелия. – Выходи, Олив. Ты думаешь я с тобой буду шутки шутить? Я начинаю. Фредрик, я приказываю тебе…
– Стой! – крикнула Олив, – хорошо, я выхожу.
Ангелия оскалилась.
– Так-то лучше.
Фредрик увидел, как в огромном проеме появилась любовь всей его жизни. Он даже испытал чувство вроде дежавю. Она также вышла из тени коридора на свет бального зала, как и в тот день, когда он впервые увидел ее. Смотря на любимую женщину – такую хрупкую, но со вздернутым носиком, на Фредрика нахлынула огромная волна преданности и благодарности.
Его контроль над телом усилился.
Пора начинать представление.
Глава 36
Внутри у Олив все тряслось от волнения, когда она шагнула в свет бального зала. Она чуть замедлилась у дверного проема увидев Фредрика. Ее такой гордый, но порабощенный мужчина стоял возле трона. Олив чувствовала, как он всем своим существом борется с заклятием.
Олив обернулась на звук шагов сзади и увидела Кассандру. Олив удивленно уставилась на подругу. Каси едва заметно кивнула ей и продвинулась вперед, тем самым давая ей понять, что она не оставит Олив одну. Ноа и Арья остались в коридоре прикрывать тылы. Олив была благодарна Кассандре за поддержку. Она была спокойна за нее, так как Кассандра знала, что делает, очевидно. Выпрямив спину, Олив двинулась в глубь большого коронного зала.
Пока Олив шла, она смотрела на Фредрика и думала о том, что никто не должен такое испытывать. Порабощение – один из величайших и темных грехов во всех мирах. Вераксы это дети мироздания. Они уравновешивают тонкие вибрации, гармонизируют собой пространство и регулируют ход истории в миру. Не даром, среди вераксов мало тех, кто служит темным силам. Это происходит потому, что сами по себе вераксы это высшие создания с высоким уровнем осознанности. Вселенная наделяет даром веракса только самых сильных и осознанных, либо тех, у кого есть потенциал стать такими. Есть, конечно, и те среди избранных, кто не выдержал такое «испытание силой» и обратились к темноте…
И видя сейчас, как одного из самых сильных из всех живущих вераксов поработили и управляют им как марионеткой, не говоря уже о том, что это был тот, кого Олив любила, Олив захотелось заорать в гневе от такой несправедливости.
Дойдя до середины зала Олив остановилась и посмотрела на Ангелию.
– Дорогая свекровь. – спокойно сказала Олив и присела в притворном реверансе.
– Маленькая нищенка, – хмыкнула Ангелия, – вот мы снова и встретились. В этот раз ты прихватила с собой на бал свою сумасшедшую подружку.
Кассандра недовольно хмыкнула за спиной у Олив.
В зале стало холодно до такой степени, что при дыхании у Ангелии изо рта выходило облачко пара. Она вдруг стала покрываться коркой льда.
Почувствовав, как лед сковывает ее, Ангелия заорала от злости:
– Не смей применять на мне свою магию, дрянь. – и послала в Олив сильное заклятие.
Олив с легкостью отразила красный магический шар Ангелии сведя руки вместе, а потом быстро разведя их. Шар с заклятием, не долетев до Олив, словно растворился.
– Но как? – опешила Ангелия.
Олив пожала плечами.
– Я управляю всеми стихиями, Ангелия. Заклинания проходят сквозь молекулы воздуха и также…
– Эфир, – прошептала шокировано Ангелия, – пятый элемент.
– Именно. Я могу нейтрализовать все твои заклинания, которые хоть как-то проявляются в воздухе и эфире. Ну не здорово ли? – весело добавила Олив, – Скажи, замечательная у тебя невестка?
Ангелия стояла ошарашенная и не знала, что сказать. В ее груди сейчас словно кто-то разбередил спящий клубок змей. То была зависть. Черная, вязкая, кипучая зависть. О, как же Ангелия завидовала Олив… и ненавидела ее от этого еще больше. Ну почему? Почему, такой никчемной человечке досталась такая неведомая по своей мощи сила? В то время, как она ради того, чтобы иметь магические способности, должна была продать свою душу убив того, кого любила, продвигать себя посредствам секса, заговоров, интриг, темных заклинаний и жертвоприношений, этой девке силу и власть преподнесли на блюдечке. Ангелию аж затрясло от ярости. Она чувствовала себя бессильной. А это чувство Ангелия ненавидела больше всего, оно уходило корнями в то время, когда Ангелия была дочкой потерявшего свой капитал дворянина.
Как же она презирала своего отца, который растранжирил все деньги, не сумев удержать и увеличить состояние. Именно из-за него она не могла себе позволить то, что хотела. С юности она должна была сдерживать себя в своих потребностях из-за примитивного и никчемного мужчины. И это чувство бессилия, при котором она никак не могла повлиять на свою жизнь…
Ангелия злобно зарычала:
– Пусть ты и можешь нейтрализовать мои заклинания, но я могу приказывать своим вераксам силой мысли. Ты ничего не сможешь сделать с этим. И если ты еще раз применишь против меня свою магию, я прикажу Фредрика убить себя, – она злобно прищурилась и добавила, – или Кендрика.
Олив замолчала. На это Ангелия радостно рассмеялась.
Кассандра дернулась при упоминании о Кендрике.
– Так то лучше. Ты будешь делать то, что я говорю. – сказала Англия наслаждаясь тем, как все идет.
Фредрик наблюдал за происходящим, но старался сильно не отвлекаться, так как его главная задача была избавиться от контроля заклинания. Но все же, он был удивлен.
«Олив, детка, эфир? Серьезно? Почему ты мне не сказала?» – послал он мысленно Олив сообщение.
«Ты не спрашивал, а я как-то и забыла упомянуть», – услышал он ее ответ.
«Ладно, после обсудим это», – услышала Олив снова голос Фредрика у себя в голове.
«Фре Фре, кстати, как там у тебя с заклинанием? Время поджимает, честно говоря».
«Уже лучше, но нужно еще немного времени. Спроси у Ангелии что-нибудь, что потешит ее самолюбие». – подсказал Фредрик.
– У меня вопрос, – подала голос Олив, – как ты смогла столько лет дурачить отца Фредрика? Неужели за такой период никто не догадался, что ты колдунья?
Олив надеялась, что Ангелия купиться на уловку и начнет болтать, что выиграет для них время.
И Ангелия, конечно же, купилась.
Она самодовольно усмехнулась и грациозно села на трон. Глаза ее горели, предвидя свой триумф. Мысленно она уже победила, и потому она наслаждалась происходящим . Буквально через несколько минут Ангелия прикажет Фредрику убить это ничтожество, а пока…
Ангелия властно вздернула голову и начала говорить нарочито медленно и громко, как бы заявляя свою значимость всем присутствующим.
– Никто не догадался потому что меня окружали мужчины, примитивные и никчемные, которых всегда волнует только три вещи – деньги, власть и секс. Они дальше своего носа ничего не видят. Мой покойный супруг, отец Фредрика, был весьма тщеславным. Мне это было на руку. Все, что было нужно это холить и лелеять его Эго, дальше которого он не видел. – Ангелия рассмеялась истерическим смехом, – я почти тысячу лет трахала его военачальника, и он даже не догадывался об этом.
Ангелия откинулась на троне и мечтательно вздохнула.
– О, Кендрик. В постели он самая настоящая машина. Филлип никогда не мог меня удовлетворить. Но Кендрик – молодой и яростный. – Она снова истерично засмеялась, – Первое время его выворачивало каждый раз после того, как он трахал меня. Его муки были словно бальзам мне на душу. Я чувствовала его боль и страдания и становилась сильней от этого.
"Гребаная садистка" – подумала Олив. От отвращения по ее спине пробежала дрожь.
Кассандра также была возмущена. Ее всю трясло от порочности Ангелии.
Фредрик старался не вовлекаться эмоционально в диалог, так как ему нужно было побороть заклятие, но видит Творец, как это было тяжело, особенно, когда Ангелия рассказывала о Кендрике.
– Ты же знаешь, что порабощенные вераксы постепенно сходят с ума. Ты действительно желаешь этого своему сыну? – спросила Олив. Она сдерживались изо всех сил, чтобы не выдать свои эмоции голосом.
– У всего есть своя цена, особенно у магии. – Ангелия опять начала раздражаться, – Тебе никогда не понять этого. Честно говоря, Кендрик уже не тот. Не знаю, может мне стоит приказать ему, чтобы он убил себя? – сказала она, наблюдая за реакцией Олив.
Олив поняла, что это было сделано специально, чтобы вызвать в ней сильные чувства. Так как Ангелия является темной колдуньей, ей нужно высасывать из людей, как можно больше негативных эмоций. Тем более, если она ослабла после огня феникса.
– То есть ты готова сейчас пожертвовать целыми вераксом? Ангелия, тебе не кажется, что это слишком опрометчиво? Ты же потеряешь столько силы в лице Кендрика. – Голос Олив был уверенным, но внутри у нее все сжималось от тревоги. Олив не питала иллюзий – Ангелия была психопаткой, она была способна на все.
– А я могу себе это позволить. У меня есть Фредрик. И потом, твои муки доставят мне удовольствие и прибавят мне сил. Это того стоит. Перед тем, как ты умрешь, я открою тебе еще один секрет успеха, деревенщина. Я никогда и ни о чем не сожалела, а делала так как хочется.
Ангелия поднялась с трона, ее глаза горели. Очень медленно, но громко, она начала говорить.
– Я приказываю тебе, Кендрик…
– Нет, – крикнула Кассандра.
– … убить себя.
Кассандра заплакала. А сердце Олив пропустило удар, она молилась про себя о том, чтобы ее магические путы сдержали Кендрика от самоубийства.
Фредрик всеми силами попытался отодвинуть мысли о Кендрике на задний план. Он был воином и сейчас, ему нужно было спасти себя и свою пару от Ангелии. Позже они будут скорбеть о Кендрике, но сейчас он должен думать об Олив.
Но на долю секунды в его голове все же промелькнула мысль о том, что сейчас разворачивается сцена из его сна, где «он стоял в бальном зале на возвышенности около трона. Справа от него стояла его мать. Они с высоты королевского пьедестала взирали на Олив стоящую в несколько метров от них посреди зала. Позади нее стояла Кассандра и почему-то плакала".
Глава 37
В зале стояла звенящая тишина, которую прерывали только всхлипывания Кассандры. Ангелия шумно вдохнула воздух, впитывая в себя горе, исходившее от Кассандры и Олив. Это придало ей сил.
– Посмотрите-ка, а твоя подружка, кажется, оплакивает грифона. Это очень интересно. – хмыкнула Ангелия смотря в сторону Кассандры.
Кассандра пыталась взять в себя в руки, но у нее ничего не получалось. Слезы лились сами собой. Она не понимала, что с ней такое происходит, ведь она почти не знает Кендрика. Почему за такой короткий промежуток времени, этот мрачный мужчина со шрамом так запал ей в сердце. И теперь, возможно, она так и не узнает этого. Только если… магия Олив убережет его. Как же Кассандру злило то, что она не видит ничего, что связано с Кендриком. Он словно ее слепое пятно.
– Честно говоря, это было прекрасно. Я не ожидала получить такую мощную порцию горя от твоей подруги, деревенщина. – проговорила Ангелия, словно сытая кошка.
– Ты заплатишь за это, Ангелия, я тебе обещаю.
Но та только лишь рассмеялась. Что-то слишком часто она смеется. Олив это жутко стало раздражать.
– Ладно, детки. Спектакль немного затянулся. Но это моя вина, я хотела насладиться своей победой сполна. – проговорила Ангелия тоном радушной хозяйки.– Фредрик, милый. Твой выход.
Фредрик подошел к краю лестницы. Он чувствовал, как Ангелия мысленно погрузила в его сознание свои щупальца, вкладывая ему в рот слова.
И это были те же слова, которые он слышал в своем кошмарном сне.
– Фредрик, ты же не сделаешь это со мной, – Олив прокричала со своего места Фредрику.
Но он злобно усмехнулся и проговорил.
– Я должен был это сделать еще в прошлый раз. – Стоявшая рядом Ангелия беззвучно и еле заметно открывала рот, проговаривая слова Фредрика. Это была жуткая картина: Ангелия магически вкладывала свои слова в рот Фредерику, как гребенный чревовещатель.
– Но, ты же говорил, что…
– Неважно, что я говорил. Это все было для того, чтобы усыпить твою бдительность.
Олив услышала холодный голос Ангелии.
– Прикончи ее, не медли, сын, – говоря она вздернула подбородок.
Уголки губ Ангелии поползли вверх.
– Любимый, не делай этого, – умоляла Олив.
– Слишком поздно, дорогая.
Он поднял в воздух свои трясущиеся руки.
И тело Олив стало постепенно исчезать.
Фредрик стоял напротив девушки и видел, как она растворяется. Он весь горел от напряжения и старался не поддаваться страху. Ведь, они так и задумали, правда? Но видя как его любимая исчезает уверенность Фредрика пошатнулась, им, вдруг, овладела паника и чистейший страх.
Также, как и в его сне ее тело стало распадаться на частицы в воздухе. И также, как в его сне она не кричала, как другие его жертвы, вместо этого девушка словно приняла печальный исход своей судьбы. Она смотрела прямо на Фредрика, но в ее взгляде не было злости или ненависти. Ее глаза были наполнены всепоглощающей любовью и божественным светом.
– Любить тебя и потерять, было в сто тысяч раз лучше, нежели не знать тебя совсем, моя любовь, – это были последние слова Олив перед тем, как она подмигнула ему и исчезла.
Эээ, стойте-ка? Она ему подмигнула?
Фредрика заполнило светлым чувством надежды.
Он услышал, как рядом с ним рассмеялась его мать. Это было еще одно дежавю. Она положила руки себе на горло и неистово смеялась.
Но вдруг в зале подул ветер. Светлые полупрозрачные занавески заколыхались, словно языки пламени. Ангелия прекратила смеяться уставившись в пространство не понимая что происходит.
И тут она кашлянула.
Глаза ее широко раскрылись. Было видно как она пытается сделать вдох, но не может. Ангелия зашлась в кашле и из ее рта выплеснулась вода. Она пыталась извергнуть ее из себя, но все больше и больше воды выливалось из Ангелии. Она вся посинела и замахала руками, словно в припадке. Она попятилась назад, пытаясь дышать, но у нее не получалось. Англия на глазах у всех захлебывалась.
Фредрик смотрел на агонию матери и ничего не понимал, когда в его голове прозвучал такой родной голос Олив.
«Сейчас, Фредрик», – звук ее голоса был словно песня на ветру.
Ее голос будто бы укутал его в теплое одеяло. Пружина стянулась и почти исчезла из его груди.
В этот момент Фредрик почувствовал, что может управлять своим телом. Заклятие еще действовало, но уже не властвовало над ним.
Он встрепенулся и поднял свои руки по направлению к матери. Фредрик сделал всего лишь один жест и Ангелия стала дематериализоваться. Она заорала от боли, но крик получился приглушённым и с бульканьем, из-за воды.
– Дело в том, Ангелия, – голос Олив звучал везде и ни откуда, – ты недооценила связь близнецовых пламён.
Олив материализовалась перед Англией рядом с Фредриком. Глаза задыхающейся и почти уничтоженной Ангелии стали вылазить из орбит от напряжения и шока.
– Соединившееся со свой парой близнецовое пламя становится сильнее и не может быть до конца порабощено. Сила Фредрика теперь имеет свое продолжение во мне. Потому ты не властна над ним.
Лицо Ангелии скривилось в уродливой гримасе злости и боли. В ее взгляде промелькнуло что-то зловещее, торжествующее. Захлебываясь она подняла свои роки, но они уже дематериализовались, тогда она просто посмотрела на Фредрика и улыбнулась зловещей улыбкой, а потом навсегда исчезла.
Как только она исчезла, напряжение в теле Фредрика окончательно исчезло, вылетев из него словно птица. Он еще минуту стоял и смотрел на то место, где совсем недавно стояла его мать, а потом повернул голову к Олив и бросился к ней.
Фредрик крепко сжал ее в своих объятиях и расцеловал ее щеки, глаза, лоб, нос, подбородок.
Олив рассмеялась и этот звук отдавал в его сердце радостью и ликованием.
– Полегче, здоровяк. Не задуши меня.
Но на само деле она наслаждалась близостью Фредрика. Олив перестала смеяться, она уткнулась Фредрику в шею, вдохнула его запах и крепко обняла его за торс.
– Оливка, как так получилось, что ты смогла раствориться в воздухе, а потом снова материализоваться? – спросил удивленно Фредрик.
Олив пожала плечами.
-– Такое я проделывала только пару раз, когда мне угрожала реальная опасность в прошлом. В первый раз это получилось случайно, когда мы с Кас убегали от солдат инквизиции в XIII веке. А второй раз, когда пару веков назад на меня напала группа колдунов. Так как наши тела это часть природы, а все, что касается природы подвластно мне, я могу распадаться на молекулы и атомы, а потом собираться. Как тот снежок. – Олив улыбнулась Фредрику, от чего ее лицо осветилось, – Я его материализовала из молекул воды и воздуха. Также с моим телом. Только задействованы все пять стихий, где огонь как катализатор. – когда Олив закончила говорить она снова уткнулась в шею Фредрика.
Он был поражен ее способностями, в очередной раз. Он держал ее крепко, но в то же время бережно и нежно. Он пытался согреть ее своим телом, своей любовью. Фредрик почувствовал, как девушка затихла в его объятиях, и стал покачивать ее, словно баюкая.
Сейчас, когда Ангелии уже нет, Олив смогла отпустить свои эмоции наружу. Из нее хлынули накопившиеся за это короткое время печаль и страх.
– Эй, детка. Все в порядке. – Фредрик все еще покачивал ее в своих руках. – Все уже прошло.
Олив подняла на него свои глаза, и Фредрик увидел в них непролитые слезы.
– Я так испугалась за тебя, любовь моя.
Фредрик опустил свои губы на губы Олив. Поцелуй был нежным, сладким, умиротворяющим. Олив испустила коротки тихий стон, от которого у Фредрика в штанах все затвердело. После всех волнений, единственное, что ему хотелось, так это закрыться со своей женщиной в комнате и заниматься любовью не вылезая из кровати несколько дней подряд.
– Ладно, любовнички. Еще успеете потрахаться, – голос Ноа разрушил сладкую дымку, окутавшую Фредрика и Олив.
– Ноа, как грубо, – одернула его Арья.
– Детка, ты была прекрасна, когда уложила тех охранников на коридоре, – сказал Ноа и звучно шлепнул Арью по попке.
Арья ощетинилась, но в ее глазах горел озорной огонек.
Олив с Фредриком обвели зал взглядом. Кассандра стояла около входа и выглядела ужасно. Она была сама не своя. Слезы все еще стекали по ее лицу. Она яростно пыталась их стереть, но не могла успокоиться и перестать плакать.
– Кас, – Олив позвала подругу.
Кассандра подняла свой взгляд на подругу и сказала только одно слово:
– Кендрик.
Все замолчали. Фредрик почувствовал жгучую боль в сердце. Он отпустил свои чувства на волю, и его Душа наполнилась горем. Он поднял руку и стал растирать себе грудину. Олив чувствовала боль Фредрика. Он боялся, что навсегда потерял друга и брата.
– Возможно моя магия сдержала его и он не смог себя убить. – попыталась успокоить его Олив.
Все замолчали.
На коридоре послышался какой-то шум и крики, которые приближались к бальному залу.
– Ангелия, Ваше Высочество, я уже здесь. Вы звали меня… – в зал запыхавшись забежала Ванесса и остановилась, как вкопанная. – Аа… где…
Она не успела договорить предложение, потому что Кассандра ударила ее кулаком прямо в лицо. Ванесса завизжала и стала прикрывать свой нос.
– Вот, для чего я должна была быть здесь. – холодно сказала Кассандра.
Ноа и Арья прыснули со смеху. Это был скорее истерический смех.
Но Кассандра по-прежнему стояла грустная и подавленная.
*****
К вечеру жизнь в замке почти наладилась. Охранникам были даны разъяснения. Они, конечно, все были сбиты с толку. Так как Ангелия все же успела дать им свои злобные и темные указания, которые Фредрик все отменил.
Он вместе с Олив и Кассандрой проверил темницу. Кендрика там не оказалось. За решеткой остался только кокон из корней, который начаровала Олив. Фредрика это очень огорчило, ведь он даже не успел попрощаться с другом перед его смертью. Кассандра замкнулась в себе, как только поняла, что в темнице Кендрика нет. Она поднялась в свою комнату и больше от туда не выходила. Олив решила, что позже обязательно поговорит с ней.
Когда Олив и Фредрик попали в свою комнату, за окнами уже стемнело. Олив чувствовала усталость и грусть любимого. Она толкнула его на кровать и стала медленно раздевать.
– Оливка, ты такая ненасытная, – промурлыкал Фредрик сонно.
Олив усмехнулась и сняла с его ног обувь. Ей нравилось заботиться о своем мужчине. Что-то очень женское, первородное, пробудилось в ней пока она ухаживала за ним.
Она стянула с зевающего Фредрика майку и джинсы.
– Любимый, завтра, когда мы оба отдохнем после событий сегодняшнего дня, мы будем трахаться с тобой как кролики. А пока, давай спать, – она накрыла Фредрика одеялом.
Фредрик не сопротивлялся. Он сдался на милость ее ласковых рук.
– Я так устал, – застонал Фредрик, – моя голова просто раскалывается.
Олив быстро разделась и нырнула в постель, в объятия Фредрика. Она положила свою голову ему на плечо. Фредрик крепко обнял ее и переплел их ноги. Олив замурлыкала от тепла и запаха Фредрика.
Через пру минут, Фредрик уже мирно сопел. Олив улыбнулась в темноту и также ушла в царство Морфея.
Олив проснулась словно от толчка. Она с трудом разлепила свои глаза. В комнате было все еще темно. Она вытянула руку в поисках теплого тела Фредрика, но не нашла его рядом.
Из ванной комнаты послышались странные звуки.
Олив встала с кровати и пошла на шум. Приблизившись к ванной Олив услышала характерные звуки рвоты. Ее сердце забилось чаще, она рывком открыла дверь ванной комнаты и увидела Фредрика, который сидел на полу, склонившись над унитазом. Его сильно рвало.
Олив подбежала к нему и стала гладить Фредрика по спине, надеясь хоть как-то облегчить его страдания. Через пару минут Фредрик оттолкнулся от унитаза, встал и на шатающихся ногах подошел к раковине. Пока он умывался и чистил зубы, Олив осматривала его в зеркале. Она отметила про себя, что Фредрик выглядел плохо: кожа побледнела, под глазами появились темные круги, лицо осунулось, из-за чего его нос и скулы стали выглядет острее. В голове Олив очень далеко зазвенел тревожный колокольчик.
Когда он закончил умываться, он сделал шаг в сторону двери, но его колени подогнулись, и Фредрик чуть не упал. Олив подбежала к нему и закинула его руку себе на плечо.
– Обопрись на меня, любимый, – сказала она тихо.
Фредрик даже ничего не сказал.
Олив не на шутку встревожила эта ситуация. Она уложила Фредрика в кровать. Накрыла его, подоткнула одеяло ему под ноги и положила свою руку ему на лоб.
Фредрик блаженно вздохнул, почувствовал холод руки Олив.
Олив зашипела, когда коснулась кожи Фредрика. Он весь горел, и его уже начинал бить озноб. Колокольчик в голове стал звенеть еще громче. Что-то не давало ей покоя в этой ситуации.
– Любимый, скажи мне как ты себя чувствуешь?
Фредрик поморщился от боли и проговорил:
– Тело ломит, в голове словно туман, руки и ноги словно онемели.