–– Да нету их, только сынок их, Мишка, здесь! Это всё его дружки устраивают! – нервно закричала бабка, супруга деда-погорельца. И тут же ей в лоб невесть откуда прилетел шмоток грязи.

–– Вот! Вы посмотрите, что творят! – осаждали люди участкового, тыча пальцами в Мыколу и его друзей, которые даже не вставали с шезлонгов.

–– Гражданин Михаил Затынайко! На Вас поступили многочисленные жалобы от других владельцев садовых участков о нарушении общественного порядка, шуме, нанесении урона и морального вреда, – начал участковый. Но Мыкола прервал его вальяжным тоном:

–– Во-первых, не гражданин, а господин, в нашей стране теперь ТАК принято обращаться. Во-вторых, где Вы тут видите нарушителей общественного порядка? Мы просто отдыхаем у себя в саду, любуемся природой, птичек слушаем, – и кивнул головой на развалившихся у бассейна друзей. – В-третьих, ну громко чуток мы музыку включили, так не ночь же, а день. Так что, к нам претензий нет, начальник тайги, бывай, служи дальше.

Поражённый такой наглостью участковый сделал попытку силой открыть калитку и войти на участок Мыколы, чтобы покарать хулиганов. Но Мыкола ногой преградил ему путь, попивая пивко:

–– А это уже несанкционированное проникновение на территорию частной собственности!

–– А ну пусти, Мишка! Мне надо всё здесь осмотреть и документики у твоих гостей проверить! – рявкнул на него участковый.

–– Э, нет! – протянул Мыкола, нагло улыбаясь и продолжая удерживать ногой калитку. – Это незаконно. У Вас что, ордер на обыск имеется? Нет, не имеется. Соответственно, и пройти сюда не имеете никаких законных оснований.

Участковый аж позеленел от злости, но продолжал дёргать калитку. Мыкола продолжал:

–– А мои друзья находятся у меня в гостях, и мы просто отдыхаем, никого не трогаем. Это наш дом, наше, так сказать, родовое гнездо. А Вы знаете, как дрозды защищают своё гнездо? Они прицельно бомбят обидчика своим помётом.

Тут Мыкола махнул рукой вниз – это был условный знак для сидящих на чердаке Тимофея Гнилова и Лёхи. И началось… В участкового шквальным градом прицельно полетело дерьмо из компостной кучи, камни, еловые дротики. Досталось и пришедшим жалобщикам, и даже телевизионному видео-оператору. «А теперь давай «боевой патрон», – скомандовал Тимофей «оруженосцу» Лёхе, тот подал ему ветеринарный шприц с наркотой, заведомо сваренной ими. Гнилов зарядил «боевой» дротик в арбалет, прицелился и выстрелил в участкового. Шприц вонзился служивому сбоку в ягодицу, он инстинктивно взвизгнул и подпрыгнул на месте, отпустив, наконец, руки от калитки Мыколы. Вещество стало неодолимо действовать, на глазах у всего честнОго народа приводя служителя закона в неадекватное состояние. А компашка «золотых дроздов» включила «на всю катушку» громкую дискотечную музыку. Служивый стал дёргать руками и ногами в такт ей, криво изгибаться, неловко прыгать по кочкам, выхватил служебный пистолет и палил во все стороны, пока не расстрелял всю обойму. Дачники, визжа и пригнувшись, как тараканы разбегались во все стороны. Телевизионщики носились среди всего этого хаоса с камерой и снимали, снимали. Та соседка, что снимала ночью на мобильник горящий сарай, наспех передала им свой простенький телефончик с «горячими» кадрами. Разбушевавшегося же блюстителя порядка повязали санитары из вскоре прибывшей на место скорой психиатрической помощи… Немудрено, что его уволили из правоохранительных органов на следующий же день.

В прайм-тайм на местном телевидении вновь вышел сюжет о происшествии в садовом товариществе близ базы «Золотые дрозды», сопровождающийся шокирующими кадрами видео-хроники с горящим ночью сараем, неадекватным участковым, стреляющим в разные стороны, визжащими разбегающимися дачниками и попавшими в них дротиками. У родителей Тимофея Гнилова, как всегда, по вечерам смотревших новости по телевизору, встали волосы дыбом от удивления и ужаса. Но поскольку физиономии своего наглого сынка они в сюжете не увидели и фамилии его не услышали, то вздохнули спокойно.

Тем временем, в садовом товариществе дачники остались и без покровительства председателя (тот был в полном ауте от шока), и без защиты «шерифа» (который теперь напрасно метался запертый за железной дверью в психушке). Власть в «дачном королевстве», как его теперь именовали дружи, полностью перешла к «золотым дроздам» – люди были запуганы, и даже при малейшем появлении этих хулиганов прятались в своих домиках, запираясь на все засовы и только смотрели в окна, как разнузданная компания преспокойно оббирает заботливо взрощенный урожай с их огородов. Председателю садового товарищества Мыкола самолично перебил камнями все окна в его администраторской конторке. Пожилой охранник оттуда спешно уволился, и больше его никто не видел. Грядки дачников стремительно «лысели» после набегов «золотых дроздов», цветники вытоптаны, погреба и сараи разграблены. Такое положение вещей продолжалось до тех пор, пока в дачный посёлок к любимой бабушке не приехал демобилизовавшийся из армии внук Василий, отслуживший в воздушно-десантных войсках. Но об этом позже.

Сейчас же Тимофей Гнилов и его друганы были королями здешних дач. Лесной воздух, запах хвои и цветущих трав приятно кружили голову, перекликались дрозды в кронах деревьев. Гормоны в крови у друзей играли, прежние развлечения им наскучили. Тела жаждали женской любви. Тимофей Гнилов был молод, весел, нагл, чумаз и худощав. Его городская постоянная «боевая подруга» Манька укатила навестить свою родню в далёкую казачью станицу. Он был свободен и отчаянно желал заполучить в свою секс-коллекцию принцессу. Но принцессы его, как правило, игнорировали, в ответ на их отказ Тимофей Гнилов обожал прилюдно позорить порядочных дев. Он намекнул Мыколе, Лёхе и остальным друзьям, что пора бы разнообразить свой досуг и наведаться в пансионат «Сосновый бор» и на базу отдыха неподалёку. Предложение было единогласно одобрено.

Для начала на «разведку боем отправились активисты «банды» – Тимофей Гнилов и его друган Лёха, прихватив с собой кое-что из подлого арсенала. Мыкола же с остальными остались на «базе» – «стеречь трон» да продолжать «собирать дань» со всех огородов садового товарищества.

Тимофей Гнилов и Лёха пробрались к пансионату «Сосновый бор» и стали осматриваться. Территория здравницы была обнесена металлическим забором, а на входе имелась будка с охранниками. Но раз есть забор, всегда есть в нём и дырка. Тимофей Гнилов это знал – в детстве он здесь часто отдыхал в пионерском лагере неподалёку. Через неё на территорию пансионата и пролезли Тимофей с Лёхой – лаз находился рядом со столовой, там вороватые повара частенько выносили еду. Вокруг праздно и степенно прогуливались отдыхающие, некоторые с детьми, было много и ухоженных девушек. «Буржуи», – осклабился Гнилов. «Бонзай!» – шёпотом поддержал его друг Лёха боевым призывом самураев.

Вскоре им на глаза попалась молодая, стройная и симпатичная блондинка в модном летнем сарафане. Она стояла возле одного из жилых корпусов для отдыхающих и кого-то ждала. Тимофей с Лёхой «приземлились» на лавочку в теньке. Вскоре на крыльце показался и бойфренд – толстый мужик с пухлыми пальцами и круглым животом, в шлёпанцах на босу ногу и с массивной золотой цепочкой на шее. В руках он нёс пакет со спортивной формой. «Фитнесс тут уже не спасёт», – философски заметил Тимофей, и Лёха хмыкнул в ответ. Блондинка улыбнулась навстречу толстяку, и из их разговора Гнилов и Лёха услышали номер апартаментов, где обитает эта «сладкая парочка».

Действовать решили по борзому и наглому плану Тимофея Гнилова. Высчитав по окнам, где находятся интересующие их апартаменты, к своей радости друганы обнаружили, что прямо напротив растёт большое дерево. По его раскидистым ветвям они без труда влезли на лоджию и через открытую для проветривания дверь вошли внутрь. В комнате никого не было. На трюмо стояли флакончики и коробочки с женской косметикой, а рядом с кроватями – только открытые, ещё не распакованные дорожные сумки. Тимофей Гнилов воспользовался сортиром по малой нужде, нарочно промазав мимо унитаза, не смыв за собой и не опустив крышку. «Альфа-самец всегда метит свою территорию», – гордо сообщил он Лёхе, рывшемуся в чужих вещах и выбравшему себе новую стильную футболку. Вдруг они услышали звук приближающихся по коридору шагов и звон ключей перед замочной скважиной. Лёха быстро юркнул под кровать, а Тимофей спрятался в шкаф. «Крошка, давай прямо сейчас! Вот поправлю здесь здоровье, и мы махнём с тобой на Мальдивы – только ты и я, вместе!» – пыхтел толстый боров в ухо блондинке, возил по её шее слюнявыми губами и лапал липкими пальцами её стройный стан. Тимофей видел их в щель между дверями шкафа, и его чуть не стошнило. Лёха слышал всю эту мерзость из-под кровати и тоже чуть не блеванул. «Раздевайся, детка, я сейчас», – тяжело дыша, прошептал блондинке боров и пошёл в туалетно-душевую комнату. Но обнаружив там следы «деятельности» Тимофея Гнилова, выскочил, как ошпаренный, и с диким рыком набросился на блондинку: «Кто здесь был?! Отвечай, мразь!» Она что-то невнятно бормотала, он зверел, глаза его налились кровью, он «включил рога» и грубо повалил её на кровать, сорвав нижнее бельё: «Сейчас ты навсегда запомнишь, кто в жизни хозяин!» И стал делать своё дело, омерзительно рыча, пыхтя и брызгая слюной. Лёха, лежащий под этой кроватью, не выдержал и начал громко хрюкать в такт движениям толстяка, имитируя половой акт хряка. «Что это? Кто здесь?!» – испуганно вскрикнул боров, соскочил с блондинки, отшвырнул её в угол и, обливаясь потом, стал нервно осматривать помещение. Лёха затих и молча ржал. Толстяк поравнялся со шкафом для одежды, и тут Тимофей Гнилов резко распахнул двери и со словами «Привет, колобок!» смачно харкнул в его заплывшую жиром рожу. От испуга и неожиданности тот икнул и поперхнулся Тимофеевым плевком. Тут из-под кровати выскочил Лёха и, хрюкая, отвесил мужику несколько пендалей под его огромный зад. Блондинка сидела в углу с полными ужаса глазами. Толстый боров в полном шоке и с криком «а – а – а!!!» носился по комнате совсем голый и бил подушкой всё подряд, везде летали пух и перья. Пацаны же, решив довершить издевательство, открыли дверь в коридор, дразня его по-всякому. Он, разъярённый как бык на корриде, весь в пуху и перьях на потном теле, ринулся за ними, желая покарать обидчиков.